Враг моего врага Степень критики: любая адекватная
Короткое описание: Давняя дуэль после вычитки.
Я не помню, сколько пробыл здесь, в этом насквозь пропахшем лекарствами коридоре, где стены выкрашены в цвет надежды. Наверное, очень долго. Пытался считать квадраты плитки под ногами, лишь бы не думать. Трижды сбивался и начинал заново. Мимо сновали медсестры в салатовых халатиках, меня обходили стороной. Уж не знаю, что их так пугало. Едва успел присесть на жесткую деревянную скамейку, как глаза закрылись. В мозг ворвалась лавина запахов и звуков.
Вокруг расстилалась пелена хвойной свежести вперемешку с чем-то тревожным, не знакомым. Деревья скрипели, качались, соприкасаясь кронами над моей макушкой. По веткам носились перепуганные белки, громко голосили птицы. Мчался во весь опор, не разбирая дороги, доверившись животному чутью. Лапы сами отыскивали нужную тропу. Сердце клокотало, как кипящий чайник, язык вывалился из пасти, болтался как безвольная розовая тряпка. Я был волком. Летел, перепрыгивал через коряги, поваленные стволы, уворачивался от торчащих сучьев, так и норовивших вспороть бока. И чем быстрее приближался к цели, тем страшнее становилось. Встал как вкопанный, совсем рядом пахло порохом. Шерсть на загривке поднялась дыбом. Тщательно принюхивался и внимательно всматривался, я готов был в любой момент броситься на противника. Но нюх и глаза говорили, что человек уже ушел. Острое, болезненное чувство расползалось в душе.
Кто-то настойчиво тряс за плечо, с трудом разлепив веки, я увидел молодого доктора. Тот склонился надо мной, что-то бормотал, я не сразу сообразил что. Мысли бурлили в голове, будто в тесто насыпали целую пачку дрожжей, и теперь оно поднималось, переваливалось через край. - Мы ничего не смогли сделать, - его голос доносился словно издалека. Я схватывал отдельные слова. –… сожалею. Вам нужна помощь? Он говорил еще и еще, мозг улавливал обрывки фраз: документы…свидетельство… отдохнуть. Я хватал воздух ртом, а в ушах звенело: «ничего не смогли сделать…» Перед глазами плыли мутные круги, с трудом встав на ноги, я прислонился плечом к стене. - За бумагами приду завтра. Я чувствовал, как две пары глаз уставились в спину. Та самая медсестричка, что старательно обходила меня стороной и врач такой молодой, стерильный, со скорбной миной на лице. Может ему и в самом деле жаль… «ничего не смогли сделать». Улица встретила промозглой осенью, ветер бросил в лицо пригоршню брызг. Под ногами хлюпало месиво из разноцветных листьев и грязи. Я брел вдоль дороги до ближайшего метро, свет автомобилей бил по глазам. Жуткая, всепоглощающая пустота накрыла с головой. Вокруг суетились люди: мимо проходили парочки, нагруженные продуктами из ближайшего супермаркета, громко гоготали подростки, солидные мужчины с узкими кейсами торопились домой, к теплу и уюту. Холодный мир, в холодном свете фонарей. И спешить мне больше некуда… В метро было еще больше шума, с оглушительным свистом проносились поезда, толкались люди. Духота сдавливала легкие, стучала в висках. Толпа внесла меня в вагон, прижала к перилам. Голова закружилась от навязчивых запахов женских духов, новеньких дезодорантов и конечно пота. Только бы выбраться отсюда. Когда вышел из подземки, стало совсем темно. Призывно горели рекламы «Пятерочка», «Дикси», «Красный куб», заманивая прохожих, все они сливались в огромное светящееся пятно. Противная морось, наконец, закончилась, из-за тучи выглянул желтый край луны. Я снова окунулся в этот мир. Где-то здесь живет тварь, что отняла жизнь Анюты. Живет, дышит, ходит по земле. Тварь! Сжимая кулаки, остановился перед поворотом, в двух шагах от «зебры». Перед глазами мелькнул утренний кошмар. Анька едва ступила на переход, хищный Lexus с жутким визгом выскочил из-за поворота. Она не успела отпрыгнуть назад, только всплеснула руками и будто нырнула под колеса. Еще пару метров машина протащила ее по асфальту, а потом выплюнула на бордюр. Водитель и не пытался затормозить. Тряхнул головой, силой заставил себя идти дальше. Я стоял перед своей дверью, вертел в руках ключи, собирался с мыслями. Внутри ждала терзающая пустота. И почему пол года назад не захотел завести собаку. Мысли менялись как стеклышки в калейдоскопе. Анютка валялась у меня на коленях, клянчила зверушку, улыбалась. Я гладил ее по голове, запускал руку в упрямо вьющиеся каштановые кудри. - Бусь, ну пожалуйста, давай собаку заведем? – смотрела доверчиво она. - Зай, кто ж с ней гулять то будет? Потом у меня уже есть очаровательная Каштанка. Она делала вид, что сердится, рычала, показывала ровные зубки, а в глазах мерцали очаровательные огоньки. Больно… Открыл дверь, на автомате включил свет. Тишину нарушало утробное урчание холодильника. Забытый зонт висел на крючке, тапочки раскиданы по коридору – все так, как мы оставили перед уходом. Дикий рев сотряс стены, я кричал на пару со своим отражением, с этой опухшей рожей… Куртку и ботинки скинул в прихожей, не стал собирать поссорившиеся тапки. Настежь открыл балкон, сегодня ночь будет моей гостьей. В холодильнике должен быть коньяк. Включил ноут, оказывается, я не переношу тишину. Электронное лицо просветлело, появились иконки на рабочем столе. Пара щелчков мышью, проиграть, включить перемешивание. О закуске не заботился, рядом с бутылкой обнаружились лимон и плитка шоколада. Молочный Бабаевский – Анютка так и не взяла его на работу. Выпил рюмку и не почувствовал вкуса, налил еще, а потом еще. Из динамиков доносилось что-то смутно знакомое: «И не знает боли в груди осколок льда…»
Лапы холодил мокрый мох, я снова был волком. Нос чуял множество запахов чуждых родному лесу: человеческий пот, порох, запах ярости и отчаяния, мокрой шерсти и спекшейся крови. «Нет», - застонало человеческое сознание, я понял, что увижу. У самой норы, вытянувшись, будто в прыжке раскинулась Лея. Хвойная постилка под ней пропиталась кровью, пять пулевых ран. В нее выпустили всю обойму, и оставили умирать. Убили не из-за шкуры и не для того, чтобы спасти свою. Убили просто так, ради забавы. Выкатился язык, взгляд остекленел, в серой шерсти запутались капельки дождя. Я ткнулся носом в окровавленный бок, поднял голову и завыл. Густой протяжный бас разлетелся по округе, заставил встрепенуться только было утихших птиц. Качались многолетние сосны, хмурилось небо, готовясь пролить слезы. А я выл…до одури, до умопомрачения… Где-то на задворках сознания играла музыка: «Раскачаем этот мир Или волки, или мы! Здесь для слабых места нет Для слабых места нет ».
Стылый вой осыпался осколками на землю. Пробуждение не принесло облегчения. Думал над сном, уже дважды я был волком, это по меньшей мере странно, даже страшно. Теперь я боялся, однажды проснувшись увидеть в зеркале волчью пасть. Нет, мне еще многое предстоит сделать. Уснул, неудобно подогнув ногу и теперь жестоко мучился, пытаясь сесть. - Надо проснуться! – тряс головой, приводя мысли в порядок. Пошатываясь, проковылял в ванную, - холодный душ сейчас самое то. Взглянул на полки уставленные баночками, тюбиками, флакончиками. Господи, сколько ж раз я все это ронял… А сейчас что с этим делать? Опять пустота. Закрепил душ на нужной высоте, зажмурился, приготовившись к экзекуции, и на ощупь включил воду. Вскрикнул, почувствовав как ледяные капли щекочут кожу. Обтерся махровым теплым полотенцем. Наконец тело слушалось, только голова еще отказывалась соображать. Чего-то не хватало – кофе. Да, в нашем доме не водилось растворимой бурды. Анютка была настоящим кофейным гуру. Была… Снова видел ее лицо в последний миг: удивленно испуганные глаза, растрепанные локоны. Сварил кофе, попробовал – гадость. Куда мне до нее. Ее кофе был неповторим, он пах улыбкой, казался ее отражением, бодрящий, обжигающе вкусный. Сделал еще несколько глотков, остальное вылил в раковину. Одинокая чашка на столе, выглядела сиротой. Мне предстоял трудный день. Больница, морг, бюро ритуальных услуг, полиция, не плохо бы зайти на работу. Я смутно помнил, как бегал по кабинетам, подписывал бумаги, выстаивал в очередях, клевал носом и страшился хоть на минуту закрыть глаза. Лишь после обеда я очутился в отделе по борьбе с транспортными преступлениями. Постучав, заглянул в чистенькую комнату. - Здравствуйте Роман Юрьевич, - пожилой инспектор, что выезжал на ДТП, узнал меня. – Проходите, присаживайтесь. - Добрый день. Я вспомнил несколько моментов, касающихся машины. Кабинет был рассчитан на три рабочих места. Вчерашний капитан смотрел на меня, а два лейтенанта оторвались от мониторов и навострили уши. - Точно могу сказать цвет автомобиля – коричневый, марка – Lexus, на счет модели не знаю. А вот несколько цифр номера запомнил – 678. Буквы не заметил. Отрапортовал то, что со вчерашнего дня засело в голову и не давало покоя. - Так, цвет и марку остальные свидетели подтверждают, а циферки, - в полголоса бормотал капитан. – Саш, пробей по базе. Молодой старлей шустро щелкал по клавиатуре. На экран выскочило несколько фамилий. Саша читал описание под каждой: «шесть семь восемь, Белая mazda – не то, шесть семь восемь, красная audi – не то, шесть семь восемь, синий reno. Есть один А 678 ЕМ Lexus цвет – шоколад, владелец Егор Васильевич Киреев тысяча девятьсот восемьдесят шестого года рождения, Москва». - Твою на лево! - взметнулся второй лейтенант. – Это же Киреева сын, начальника отдела! Слова умерли в неловкой тишине, а вместе с ними и надежда. Я встал. - Прикуси язык, - цыкнул старший. – А Вы, Роман Юрьевич, распишитесь тут и тут. И в конце: с моих слов записано верно, мною прочитано, подпись. Я послушно поставил закорючки, попрощался и вышел. Надел гарнитуру, повозился с телефоном, щелкнул play. Обреченно шагал к автобусной остановке, не различая, что играет. Прислушался. «И мы могли бы вести войну Против тех, кто против нас, Так как те, кто против тех, кто против нас Не справляются с ними без нас.»
Война, значит война. Я готов. Автобус приехал быстро, я забрался на высокие сиденья сзади, туда, где активным пенсионерам нет места. Мы тронулись. Веки смыкались сами собой, не помогали ни открытое окно, ни музыка. В конце концов, я задремал.
Я бежал за исчезающим запахом, петляя, огибая овраги и буреломы. Холодное солнце подглядывало из-за туч. Искал его. Пробирался через кусты, ползал на брюхе, прислушивался. Пока везло, ветер дул в мою сторону. Где-то впереди недовольно кричали встревоженные птицы. Я вплотную подошел к человеческому жилью. Никто из нас не подходил так близко. Чахлый подлесок отделял меня от небольшого деревянного дома. Там пахло теплом, бензином, спиртом и людьми. Их было много, выходить сейчас к ним на поляну, слишком рискованно. Убьют прежде, чем доберусь до него. Залаяли беспокойные собаки. Я должен завершить начатое. Месть не импульс - это точный расчет! Следил из укрытия, как-то сразу отделил его от остальных. Пристально наблюдал: он сначала направился в дом, потом отошел к машине. Машина - темная железная громадина, пахла смертью. Внутри шевельнулось сомнение, вдруг уедет. Нет, остался. Значит, подождем.
Автобус тряхнуло на лежачем полицейском, я здорово приложился головой о стенку. Вовремя, объявили следующую остановку. Пора на выход. Волк, опять волк. Этот волк уже начал свою охоту. Он точно знает, кого ищет. У нас с ним одна цель, один противник. Я знаю о враге многое, осталось самую малость – его лицо, чтобы не промахнуться, чтобы наверняка. И еще оружие, приобрести его без лицензий и разрешений!? Это надо места знать, и я знал! Свернул в сторону с тропинки, ведущей к дому. Прошел сквозь стихийный рынок, дешевые тряпки меня интересовали так же мало, как фрукты и овощи сомнительной свежести. Там за рынком, в старых гаражах обитала знакомая компания. Переговоры не заняли много времени. Десять тысяч и завтра утром ружье будет у меня. Вернулся к себе совершенно измотанным. Холодный уличный ветер в квартире напомнил, что я не закрыл балкон. Заглянул на кухню, желудок упрямо твердил, за день в него так ничего и не положили. В холодильнике ждали своего часа кастрюля супа и сковородка макарон, не хватало только записки: «Сегодня задержусь, ужинай без меня» с сердечком в конце. Как же тошно… Разогрел еду и сел за ноут. Google Chrome автоматически открыл Анюткину страничку в одноклассниках. Ей нравились смешные фразы, цитаты, забавные открытки, в друзьях висело восемьдесят семь человек. Сколько из них придет завтра на похороны? Не знаю, зачем изменил ее статус, набрал букву за буквой: «Вчера Аня умерла». Поковырялся вилкой в тарелке, проглотил остывающие макароны. Ввел поиск: Егор Васильевич Киреев, двадцать пять лет, Москва. Результат превзошел ожидания, всего шесть человек, проверить каждого не составит труда. Я вглядывался в лица, искал неизвестные мне черты, что угодно, любую зацепку. Проверял семейные статусы, просматривал их контакты и праздники. Должно было быть хоть что-то, что натолкнет на след. Социальные сети содержат готовую базу данных, стоит только захотеть, и человек непременно найдется. Я хотел, очень. Изучал личное дело пятого, в его альбоме было не так уж много фотографий. На них он и попался. Стоял на фоне своей зверюги, сияющий, явно гордился крутой тачкой. Холеный в белых брючках, вряд ли эта машина досталась тебе собственным трудом. В кадр попала верхняя часть номерного знака, ошибки быть не может. Увеличил изображение, запоминал каждую черточку: худой и не слишком высокий, лицо заостренное к подбородку, не понятного цвета глаза глубоко посажены, ямочки на щеках. Я узнаю его, когда встречу. Ночь прошла спокойно, я не видел снов. Волк, наверное, тоже спал. На кладбище было холодно. Мы шли мимо чужих могил, я и несколько женщин с ее работы. Одна из них, самая молодая плакала, остальные сочувственно смотрели на меня. Поставили гроб, по очереди подошли, что бы проститься. Аня лежала как живая, пусть это банально, но это так. Казалось, спит, такая безмятежная. Рабочие осторожно опустили гроб в яму. Я не хотел отпускать ее, стоял и смотрел на побелевшее лицо, не живые губы. В миг, когда подумал, что не смогу бросить горсть земли, выглянуло солнце. Нежной теплотой коснулось губ - ее последний подарок. Все давно закончилось, женщины разошлись, а я по-прежнему стоял над небольшим холмиком. Очень трудно разорвать нить, особенно если она крепче проволоки. Дома меня ждал промасленный сверток. Поминки не устраивал, не для кого, а мне нужна свежая голова. Вечер посвятил поискам. В груди закипал охотничий азарт, я сроднился со зверем. Более того, доверял ему. Обзвонил все ближайшие лесничества, с единственной целью узнать, где сейчас Киреев. Представлялся судебным приставом. Врал, что разыскиваю должника. Забавно, но мне верили, охотно старались помочь. После часа усердной работы, я его нашел. Я ликовал, так будто загнал в ловушку коварного хищника и его судьба теперь в моих руках. Анютка серьезно смотрела на меня с фотографии. Я вновь осознал, что делаю и зачем. Еще было несколько часов, чтобы подумать, повернуть обратно.
В охотничьем доме горел свет, за окнами бродили темные силуэты, лишь один с опаской вглядывался в темноту. Это была тихая ночь, звездная. Черный траурный платок неба раскинулся над лесом. Кто-то тушил об него окурки, прожигая дыры. Сквозь самую большую смотрела на землю луна. Скоро на этом месте появилась очередная заплатка – облако. Крепче стиснул зубы. Что ж, завтра в самом деле будет о чем скорбеть. Я закрыл глаза, словно наяву почувствовал тепло. Будто Лея осторожно потерлась мордой о плечо, ласково куснула ушко. Суровый ветер развеял наваждение. В пять утра я уже сидел в электричке, за окном мелькали столбы, станции. В голове царила абсолютная пустота, даже песням было не за что зацепиться. Монотонный стук колес эхом раздавался внутри черепной коробки. Не раздражало даже жужжание назойливых продавцов. Цель уже близко, скоро я буду на месте. Неважный из меня охотник, зверье разбегалось, пряталось, едва я появился у кромки леса. Впрочем, мне нужен был совсем другой зверь. Если не попадется сейчас, я найду его в охотничьем домике неподалеку от реки Медведицы. Я шел осторожно, но не таясь. Плешивые кустарники цеплялись за куртку, по ногами хрустели сломанные ветки, чавкал мох. Добротные резиновые сапоги спасали от сырости. В лесу не было ветра, низкое небо царапалось об острые макушки деревьев, собирался дождь. Надежное ружье висело на плече. Останавливался не часто, сверялся с картой, искал приметы. Казалось, то тут, то там мелькнет серо-черная спина. Волк, что жил во мне вырвался на свободу. Он трусил рядом, не отставал и не забегал вперед. Он скользил незаметно, но я ощущал его присутствие. Я шел убивать. За деревьями маячила чья-то фигура. Мужчина в зеленом камуфляже тоже заметил меня, помахал рукой, пошел на встречу. В горле пересохло, он ли? Нащупал флягу, сделал пару глотков. Я ждал, смотрел на него в упор. Да, это он. - Ну, что охотник, много ль дичи настрелял? – он улыбался, разил перегаром, не узнал, ничего напомню. Я снял ружье с плеча, зарядил. - Ты что мужик охренел?! – фальшивая улыбочка сползла с лица, но страха еще не было. Только замешательство. - Двадцать седьмое сентября, пять тридцать утра, поворот на Профсоюзную. Вспоминай тварь! В его глазах вспыхнул ужас, значит вспомнил. Он лихорадочно схватился за свое ружье, но пальцы не слушались, предохранитель не поддавался. Нас разделяло каких-то десять метров. За его спиной зашуршали кусты, послышался приглушенный рык. Матерый зверь скалил зубы. - Стреляй! – завопил он. Волк прыгнул на жертву, целился в горло. Я закрыл глаза и все равно видел, как волк вцепился в шею, повалил на землю ничтожного человека, рвал жилы. Я чувствовал на губах солоноватый вкус крови, слышал истошный хрип, сменившийся утробным бульканьем. И не жалел ни о чем. Открыл глаза, когда все стихло. Мертвое тело больше не интересовало волка, он направился ко мне. И я сделал два шага на встречу. Волк осторожно коснулся мордой моей ноги. - Прощай, враг моего врага, - прошептал я. Он развернулся и побежал прочь. В голове звучала песня: «Волки уходят в небеса, Горят холодные глаза, Приказа верить в чудеса Не поступало... И каждый день другая цель, То стены гор, то горы стен И ждет отчаянных гостей Чужая стая...» В тесте были использованы песни групп: Ария, Кино, БИ-2.
Головокружительный, хлесткий, колючий и намагниченный рассказ. Браво! Восторг! Эмоция! Эмоция чистая, настоящая, не фальшивая, и чуточку женская (все же). Но от этого, даже интереснее. Финал - просто до мурашек! Это действительно "рок-музыка", даже без упоминаний текстов Кино, Би2 и т.д.
По стилистике, пунктуации и т.д., ничего не напишу. Лишнее. Все уже написали в комментах. Пока "силенок" нет поставить в рейтинг. Кто сможет за меня - прошу! Снял шляпу!
Очень интересная идея рассказа. Понравилось. Не просто банальная месть под аффектом от пережитого, а мистическая связь с волком - добавили незабываемого оттенка сюжету. Замечательный ход. Волк - неумолимый, целеустремленный и врага, отнявшего самое дорогое хотелось именно порвать, ощутив вкус крови, трепыхание плоти в зубах. Банально пристрелить - не то, не остро. Спасибо, за замечательный рассказ. Рейтинг! Сейчас по мелочи: Мимо сновали медсестры в салатовых халатиках, меня обходили стороной. Уж не знаю, что их так пугало. Едва успел присесть на жесткую деревянную скамейку, как глаза закрылись. В мозг ворвалась лавина запахов и звуков. - хромают времена сновали - успел . Или абзацем разбить. Встал как вкопанный, совсем рядом пахло порохом - до этого момента шли описания - скрип деревьев, громко голосили птицы - это я к чему - мироощущение зверя присутствуют, и хочется - кислый запах пороха. Да и резкий переход - мчался и тут встал как вкопанный - причину вперед бы вынести - запах пороха остановил. Мысли бурлили в голове, будто в тесто насыпали целую пачку дрожжей, и теперь оно поднималось, переваливалось через край. - этот момент просто удивил - мужчина - мысли - тесто с дрожжами =) цепочка женщина - мысли - тесто с дрожжами - это более логично)) Та самая медсестричка, что старательно обходила меня стороной и врач такой - а в начале мед сестричек было несколько Вскрикнул, почувствовав как ледяные капли щекочут кожу. ммм, синкопальное утопление - при нырнув в холодную воду дыхание перехватывает, сердце останавливается - это я сейчас утрирую, но по описанию на холодную воду и реакцию на нее не тянет. Щекочет - тепло. Вскрикнул - имел возможность вздохнуть. Ну ладно с вскрикнул - смотря куда воздух втягивал, но щекочут... Будто Лея осторожно потерлась мордой о плечо, ласково куснула ушко. - ухо, он же взрослый самец, не щенок. Казалось, то тут, то там мелькнет серо-черная спина. мелькает? Волк прыгнул на жертву, целился в горло. целясь?
"Война, значит война. Я готов (О!!!!). Автобус приехал быстро (мог поехать и медленно, да?), я забрался на высокие сиденья сзади (почем не на низкие и не спереди???), туда, где активным пенсионерам (каким-каким пенсионерам?) нет места. Мы тронулись (рассудком тронулись?). Веки смыкались сами собой, не помогали ни открытое окно, ни музыка (кому не помогали? Векам смыкаться "самим собой" не помогали? Ну баян). В конце концов (конце-концов... вдруг, внезапно, и прочие бяки - мусор), я задремал.
Текст не логичен. И все же слог несколько лучше чем у предыдущих поциентов.
Доброго времени суток! Стиль вашего коммента наводит на мысли, что к нам вернулась несравненная Эльза Грёзе. Но думаю, что все же ошибалсь... По сути: "Автобус приехал быстро (мог поехать и медленно, да?), я забрался на высокие сиденья сзади (почем не на низкие и не спереди???), туда, где активным пенсионерам (каким-каким пенсионерам?) нет места. " из выше написанного делаю вывод, что на автобусах вы не ездиете. Во-первых автобус приехал бысто (да приехал, и ГГ не пришлось ждать), во-вторых принцыпиально что сиденья в хвосте автобуса и на возвышениии активные песионеры, которые так и прутся то в поликлиннику, то на дачу туда обычно не забираются и соответственно не сопят над ухом, чтобы им место уступили. Да в некоторых моментах есть нестыковки, но слово пациент пишется через букву "а". Спасибо за внимание и все доброго!
Блин, если бы мог, добавил бы в рейтинг рассказ! Что отличает набор слов и произведение так этот то что после прочтения еще долгое время вспоминаешь картины прочтенного.
Мертвое тело больше не интересовало волка, он направился ко мне. И я сделал два шага на встречу. Волк осторожно коснулся мордой моей ноги. - Прощай, враг моего врага, - прошептал я. Он развернулся и побежал прочь. В голове звучала песня: «Волки уходят в небеса, Горят холодные глаза, Приказа верить в чудеса Не поступало... И каждый день другая цель, То стены гор, то горы стен И ждет отчаянных гостей Чужая стая...» В тесте были использованы песни групп: Ария, Кино, БИ-2. - Какое-то ожидаемое завершение) А когда авторы используют в своих произведениях тексты песен, внимание читателя невольно переключается. Я тож поклонник этих групп и сразу представила, как поют ОНИ на сцене. Творчество уже и не единоличное. И теряется уникальность картины. ИМХО, конечно.
Даже ошибки искать не хотелось, а хотелось просто читать =))) Рассказ не отпускал. Эмоционально переданы чувства героя, и чувства волка... Красочно передана атмосфера. Удачная, и интересная развязка. Отличное произведение. Браво автор!
Уж не знаю, что их так пугало. - поставить знак вопроса.
Едва успел присесть на жесткую деревянную скамейку, как глаза закрылись. - тут подумал что ГГ падает в обморок или же ГГ сам закрыл глаза?
В мозг ворвалась лавина запахов и звуков. (стоит добавить что за запахи (лекарств, хлорки, просто затхлость и т.д.) ну и звуки тоже бывают разные (шум, гул, крик, голоса, стук, скрип и т.д.)
Кто-то настойчиво тряс за плечо, с трудом разлепив веки, я увидел молодого доктора. Тот склонился надо мной, что-то бормотал, я не сразу сообразил что. ("Я" можно вовсе удалить. как по мне оно лишнее, и так речь идет от ГГ).
Я хватал воздух ртом, а в ушах звенело: «ничего не смогли сделать…» (как вам такой вариант: "Дыхание сбилось, я хватал воздух ртом, но его было мало, настолько мало, что дыхание сбилось, в голове, словно звон колоколов, повторялось :"ничего не смогли сделать..."). (это пример, а если разобрать ваш вариант получается: ГГ открывает рот и хватает им воздух, а в ушах звенит одна и та же фраза, хотя она должна звенеть уже в сознании. Но это я слишком уже придрался, по вашему варианту можно понять все правильно, но вначале задумавшись над предложением).
Та самая медсестричка, что старательно обходила(если что удалить - обходившая) меня стороной и врач такой молодой, стерильный, со скорбной миной на лице.
Может ему и в самом деле жаль - тут знак вопроса и после "может" запятая.
… «ничего не смогли сделать». - это лучше написать с абзаца и сделать этим акцент на эту фразу.
Духота сдавливала легкие, стучала в висках. (получается, что духота стучала по его вискам?) Водитель и не пытался затормозить. - тут стоит поставить троеточие так как ГГ прервал свои воспоминания. И следующее предложение начать с абзаца.
Наконец тело слушалось, только голова еще отказывалась соображать. (после "наконец" запятая)
Волк, опять волк. Этот волк уже начал свою охоту. Он точно знает, кого ищет. - слишком часто Волк, что если так: "Волк, опять волк! Он уже начал свою охоту и точно знает кого ищет. "
Он трусил рядом, не отставал и не забегал вперед. Он скользил незаметно, но я ощущал его присутствие. Я шел убивать. (дважды ОН. и как мне кажется лучше написать "Мы шли убивать" так как ГГ и волк, сам по себе он тоже ЛГ)
Рассказ понравился. Читается легко. Эмоции переданы на высоте. Описание окружающего тоже очень хорошее. Песни очень кстати и в самую точку по сути рассказа. За это большой плюс к рассказу. Это добавило львиную долю недосказанного переживания ГГ. Да и чего скрывать - это мои любимые группы.
0
