Мама называла их посёлок: «Мухосранск». Работала в ларьке на бензозаправке, познакомилась там с дальнобойщиком и «умотала» с ним в большой город, на Урал. Иногда присылала бабушке немного денег на Асино содержание.

Ася и её мать - будто две дочери у бабушки, разница в возрасте меньше 16 лет. Ася – ошибка маминой молодости или детства.

Девочка тоже хотела уехать, но не в любой город, а в Петербург. Смотрела все серии «Улиц разбитых фонарей», «Тайн следствия», словно, ходила по красивым мостам, мимо дворцов, заглядывала в обшарпанные старые дома с расписанными стенами лестничных клеток, и тёмными дворами-колодцами, прогуливалась по широким набережным, где любимые герои преследовали нарушителей.

Считала, что в Питере - прекрасные люди, имела ввиду сотрудников полиции, а про преступников не думала.

Её соседка и подруга, Оля, тоже стремилась в этот город, старалась учиться, чтобы поступить в институт на бюджет, родители зарабатывали неплохо: папа - начальник цеха и рационализатор, мама - бухгалтер, но они «бухали» и денег на платное обучение не хватило бы.

Оля - беленькая, маленького роста, похожа на мальчика, когда задумывалась о грустном, один зрачок уезжал в сторону, глаз косил с раннего детства после того, как её наказали «предки», заперли в тёмную кладовку, требовали, чтобы она попросила прощения. Ася бы попросила. А Оля – нет. Когда отворили дверь и вывели на свет, глаза девочки разъехались в разные стороны.

Ася любила смотреть на себя в зеркало, надеялась с такими внешними данными обойтись без института, у неё с учёбой - «напряг». Хорошо, что мама «ошиблась» в детстве не с кем попало, а с первым красавцем Мухосранска.

В выпускном классе, на родительском собрании, учительница по математике, Зарема Магометовна, подсказывала родителям, что, именно, их чадам нужно «подтянуть», на что обратить внимание. Про Олю сказала: «Сэрьёзная дэвочка. Так дэржать!»

- А Асе? – спросила бабушка, - скажите, что не так? Я её отругаю.

- Нэ стоит, - был ответ, - её удэл: удачно выйти замуж.

 «Умная» Зарема Магометовна томилась в одиночестве в небольшой квартирке, а «глупая» Ася года два, уже, встречалась с солдатами из воинской части, разведывая, кто из них родом из Питера, не отвлекаясь на одноклассников и молодых местных алкоголиков, чтобы не повторить маминой ошибки. Кандидат обозначился, Лёша. На дискотеке призналась ему, что умирает от любви, он засмущался, тогда прижалась к парню, стала тереться грудью, он принялся целовать её, как ненормальный.

Перед демобилизацией сделал предложение. Ася закончила школу и вышла замуж, опередив, в смысле расставания с родным посёлком, и Олю, и других одноклассников.

Бабушка учила на прощание:

- Свекровь сразу же назови мамой, убирай в квартире, мой полы, стирай, чтобы угодить ей и закрепиться на новом месте.

Пока ехали в поезде, Леша с глуповатым видом, смотрел на Асю, счастливый от того, что может трогать и целовать её всю жизнь на законных основаниях, а у Аси в голове мелькали картинки Питера, обаятельный Волков и надёжный Соловец.

Квартира мужа оказалась не в центре города, где работали «менты». Дома в этом районе похожи между собой, в основном, панельные, с длинными, вылинявшими фасадами, изломанными под разными углами, стыки кое-где разъехались. До центра - несколько остановок метро.

Свекровь не умерла от счастья, когда сын познакомил её с невестой из Мухосранска. Хлопая большими серыми глазами, девочка, с торчащей вперёд грудью, оттопыренной попой так, что над ней собирались складки на юбке, и круглыми бёдрами, подчёркивающими тонкую талию, бодро произнесла:

- Здравствуйте, мама.

Приняли.

Квартира –  трёхкомнатная, самая большая комната - проходная.

- Здесь ваша спальня, понял, лопух, - сказала свекровь, когда отвела сына в другую комнату.

Лёша не ответил.

Ася это слышала и почувствовала, что с новой «мамой» нужно дружить, как бы муж не любил жену, не решится возражать матери.

Место, где располагался их дом, раньше было пригородом. Из деревянных бараков бывших совхозных рабочих переселили в, специально для них, построенные дешёвые здания. Летом, по выходным дням, люди пили и пели, раскрыв окна первых этажей, как делали это раньше, когда жили в бараках, и как веселились жители посёлка, откуда родом была Ася.

Лёша до армии окончил реставрационный колледж, устроился на работу в фирму по ремонту квартир, клал плитку. Ему нравилось самому придумывать композицию. Не стриг волосы, собирал в резинку под затылком, чтобы было удобно работать, и чувствовал себя немного художником.

Свекровь трудилась медсестрой в поликлинике, для подработки делала уколы на дому и ухаживала за пожилыми людьми. Один пациент, в качестве оплаты, оставил ей комнату в коммунальной квартире, в старом доме недалеко от набережной, которую часто показывали в «Ментах».

- Нужны деньги, чтобы продать комнату и купить однокомнатную квартиру. На это есть два года, - распорядилась свекровь.

 Ася не поняла почему такие сроки, и кто будет в новой квартире жить: они с Лёшей или «мама».

Свекровь устроила невестку в регистратуру поликлиники, принялась учить делать уколы внутримышечно, чтобы набрать ещё клиентов. Колоть Ася научилась, но, когда свекровь достала ампулы с лекарством по два кубика каждая и велела ввести пять кубиков, Ася заполнила шприц всеми пятью ампулами.

- Нет уж, от греха подальше, - пробормотала свекровь.

С уколами вышел облом.

Следующая идея: невестка должна помогать ухаживать за лежачими больными, насчёт этого участковая сестра имела много предложений. Асю стошнило, когда вытаскивала судно из-под парализованного мужчины, выяснилось, что она - беременна.

Лёше нравилось, когда Ася была здорова без токсикоза и головокружений, но против ребёнка возражать не стал. «Мама» настаивала на том, что заводить детей рано.

- Квартиру-то не купили, - сказала Лёше и посмотрела сыну в глаза странным взглядом. Лёша то ли боялся чего-то, то ли чувствовал себя виноватым, а в чём, Ася не поняла. Ей тоже ребёнок не очень нужен, но бабушка по телефону советовала оставить, он поможет «закрепиться» в городе.

Родилась дочь, Светочка, поздравить пришла Оля, к этому времени, закончившая первый курс математического факультета университета. Ей удалось поступить на «бюджет» на такую заумную специальность, что оплачивать обучение там желающих не было.  Девушка представила своего парня, в группе они учились лучше всех. Ольга была ростом метр пятьдесят, а поклонник на два сантиметра выше. Лилипут в огромны очках с толстыми линзами, задирал голову, пыжился, пытался показать, что умнее всех.

- У него собственная квартира в Питере, - прошептала Оля.

- Это единственное достоинство, больше ни одного, - подумала Ася и пожалела подругу.

Светочке исполнилось пять месяцев, когда Асе довелось узнать, что не так всё просто в семье, право жить в которой, завоевала, прижавшись грудью к стеснительному солдатику. В квартире появился старший брат Лёши, вернулся из заключения, где отсидел семь лет за попытку убийства на почве ревности, прострелил женщине глаз, но она выжила, поэтому срок дали, относительно, не большой.  

Родственники его называли не Юра, а Юрка, а мать, за глаза, «Долгоносый».

- Только отдохнули немного, -  прошептала свекровь.

- Наверное, квартира, на которую так и не собрали денег, предназначалась для Юрки, - подумала Ася.

Братья не были похожи. Лёша – среднего роста, тонкий, гибкий, нежный, впечатлительный. Юрка - выше брата, мускулистый, жёсткий, грубый, огромный нос с горбинкой, сужающийся к кончику, кожа серого цвета, наверное, от многолетнего пребывания в камере, взгляд злобного хищника, похож на матёрого волка.

Выяснилось, что у них разные отцы.

- Долгоносый от литовца, -  объяснила свекровь, когда остались дома одни, - а Лёша - от Михаила Ивановича, хороший был мужик, до нашей встречи выпивал, а, как познакомились, бросил, жаль, рано ушёл.

Что произошло с литовцем и от чего умер Михаил Иванович, Ася постеснялась спрашивать.

Работать бывший зек не торопился. Переключал каналы на пульте, развалившись на диване в гостиной, перед телевизором. Иногда слушал хриплые песни про осуждённых, про волков, записанные на допотопный плеер.

Вёл себя нагло, как хозяин квартиры. Лёша и свекровь не спорили и не возражали ему.

На Асю почти, не смотрел, но, когда становился неподалёку, исходила от него какая-то энергетика или сила, глазами незаметная, понятная, возможно, только Асе.

Так прожили месяца два в страхе и напряжении. Случилось, что Юрка находился в гостиной, а Ася, покормив, уложила ребёнка и хотела пройти в лёгком халатике на кухню, муж был на службе, свекровь – в магазине.

- Подойди ко мне! – приказал Юрка.

- Зачем? – спросила Ася, замерев.

- По-до-йди ко мне! - Не ответив, повторил приказ, голос нарастал, как будто кто-то увеличивал громкость в экране, единственном его развлечении после тюрьмы.

Она подошла, как зомби. От неё уже ничего не зависело. Он кусал, наполненную молоком грудь, пил из неё, ломал Асю, пока она не застонала и не заплакала от, неизвестных до этого дня эмоций и ощущений.

Вечером, чтобы не ложиться в постель с мужем, принялась мыть в квартире полы, ждала, пока заснёт. Раньше секс с ним её мало интересовал, а теперь оказался не возможен, будто с этого дня он сделался ей братом, или, даже, сестрой.

На следующий день Юрка исчез месяца на два. Ася, с одной стороны, надеялась, что он больше не появиться, а с другой – волновалась, желала повторения пережитого наслаждения.

Снова появился, зло посмотрел в сторону Лёши, дал матери деньги «на питание», а, когда остались одни, надел Асе на палец золотое кольцо и цепочку на шею. Принимая их, она понадеялась на то, что Юрка снял украшения с живых женщин, а не с убитых им. Дальше был секс, после которого ей стало всё равно, убил он кого-то или просто украл.

Не один раз заходил к ним сотрудник милиции. Торс этого «мента» накачан, а походка очень лёгкая, как у животного в лесу. Асе он нравился не меньше, чем герои любимого сериала. Если Юрка был дома, она пряталась в спальне и не слышала о чём разговаривали, когда Юрка отсутствовал, свекровь объясняла, что сын выскочил «на минутку». Юрка сразу же возвращался, видимо, мать знала номер его мобильника. Ася понимала, что свекровь с радостью сдала бы его, но боялась. Глаза милиционера смотрели напряжённо не на Юрку или мать, а внутрь их, и ничего хорошего не виделось менту от результатов этого рентгена. 

Если оставались дома наедине, Юрка кидался на неё. Летом встречались на старом кладбище, неподалёку от их дома, туда, уложив дочь в коляску, шла, как заколдованная, Ася. Он ставил её раком на позеленевшее от времени надгробье, заросшее кустами. Зимой прятались в подвале или поднимались по лестницам наверх, на технический этаж, с криками занимались свирепой любовью, обоих возбуждал ещё и риск быть обнаруженными.

Холод вдоль позвоночника при приближении любовника и слабость в ногах предваряли самые сильные, ни с чем не сравнимые, ощущения.  

- Убийцей стал не случайно, - чувствовала Ася, - таким родился, - опасность, в лице любовника, «заводила» её.

Однажды, он привёл её в странную квартиру, будто там никогда не было женщины, на столе - грязная посуда, диван накрыт заляпанным покрывалом. Видно было, что Юрка здесь не в первый раз.

- Логово, - подумала Ася.

Дал таблетку и вино, чтобы запить. На этом диване она летала, как никогда в жизни. Очнувшись, любовники обнаружили, что бутылка упала на пол, вино разлилось, треснуло стекло в серванте. Как это случилось, Ася не помнила. В чужой кухне плакала запертая Светочка. Ей было уже года два. Давно ли кричала, Ася не знала. В глазах дочки застыл ужас, наверно, думала, что мать убивают за дверью.

Вскрылась преступная связь случайно, Ася переодевалась, вошла свекровь, увидела синяки на груди и всё поняла, хорошо знала старшего сына, как и его отца, от которого много лет назад планировала сбежать, но не знала, как это сделать. Разрешилась проблема внезапно: в лесу, где работал её муж, нашли изнасилованную и убитую девушку, соседи показывали на него, началось следствие, а через несколько дней Юркиного папашу обнаружили мёртвым, с ножом в спине. После похорон свекровь продала дом и уехала навсегда с его родины в Питер с трёхлетним сыном, который, не помня отца, повторял его во всём: во внешности, в наклонностях, в движениях, в манере говорить.

- Всю жизнь нам Юрка испоганил, - закричала свекровь, - паразит, грудному, Лёшеньке, в бутылочку с водой керосин налил, хорошо, что я запах почувствовала, ах, он, дурачок. спрашивает, почему жена в ванной часто падает, синяки, уж я-то ушиб от засоса отличу, убирайся вон, шлюха.

Братьев дома не было.

- Когда-нибудь всё это должно было закончиться, - подумала Ася и не стала отпираться или оправдываться.

Скандал, развод. В процессе выяснения семейных отношений открылось, что после истории с керосином, свекровь сдала старшего сына в интернат. С тех пор Лёша чувствовал вину перед братом. Из интерната Юрка домой не поехал, стал жить у женщины намного старше себя, ей и прострелил глаз. Откуда взял пистолет, осталось неизвестным.

Выгнать Юрку мать не могла, Асе выделили ту самую комнату в коммуналке, которой рассчитался со свекровью умерший больной.

Приличных алиментов Ася не ждала, потому что хозяин фирмы, где работал Лёша, платил «по-чёрному», да и не хотела просить. Устроилась официанткой недалеко от нового места жительства в ресторан с окнами на набережную, о которой грезила в Мухосранске.

Познакомилась с соседями по квартире, приятными людьми. В двух смежных комнатах жили армяне, муж с женой, ей за пятьдесят, ему - около шестидесяти, женщина несколько лет назад поскользнулась на ступени трамвая, упала и разбила себе позвоночник, передвигалась с трудом, муж ухаживал за ней, как за ребёнком. Комнату метров пятнадцати снимала молдаванка лет сорока пяти, работала на рынке, она красиво улыбалась, когда входила на кухню, даже кастрюли сияли вместе с ней радостью. Ночью, выйдя из туалета, Ася заметила, как в её комнате «растворилась» спина армянина. В крохотной комнатёнке жил молодой человек из Брянска, у него была машина типа Газель. Днями и вечерами перевозил какие-то товары, надеялся заработать на отдельную квартиру, появлялся только к ночи.

Ася рассказала, что к ней может прийти знакомый, предупредила, на всякий случай, чтобы были осторожны, он отсидел в тюрьме несколько лет.

Явился. В звонок не позвонил, дверь открыл отмычкой, чтобы проверить нет ли у Аси любовника. Прошёл по коридору, как тень, в чёрной куртке с капюшоном на голове. Армянка на костылях заковыляла в комнату, а улыбка молдаванки, в первый раз получилась какой-то жалкой. То, до какой степени, любовник соседки садист и убийца, осознали через несколько месяцев. Выпив, однажды, он заметался по квартире, выскочил на улицу на остановку под окнами жильцов. Поздний вечер, люди, отворачиваясь от ветра, ожидали автобуса. Юрка подозвал молодого человека, поставил ногу на урну и тем же, нарастающим от шипения до крика, голосом потребовал:

- За- вя-жи шнурки!

Парень удивился, рассердился и получил удар, упал. Зверюга бил его ногами. Женщины закричали, подошёл автобус, люди вышли, принялись звонить в милицию, Юрка исчез, спрятался в комнате у Аси, частое дыхание, на лице - улыбка, как во время секса.

На следующий день в квартире появился «мент», не молодой, не атлет, похож на Дукалиса, но постарше, спрашивал, есть ли свидетели происшествия на остановке. Никто не решился выдать любовника соседки. Наверное, человек, разыскивающий преступника, не поверил, навещал Асю ещё несколько раз, предупреждал об опасности общения с бандитом, беспокоился, просил обращаться к нему, если кто-нибудь обидит. Асе показалось, что он добрый, как отец, если бы он был когда-нибудь у неё.

Юрка пропал надолго, как всегда, после того, как что-то сотворит. Ася начала, было, привыкать к тому, что его нет, как, вдруг, возник снова, принёс золотые украшения. Носить их она боялась, и деньги, полученные от Юрки, тратила с опаской.

Чтобы сидеть со Светочкой, вызвала из Мухосранска бабушку. Она привезла мёд и пакет с сухими грибами от родителей Оли. Подруга пришла со своим игрушечным мужчинкой. Маленькие ручки, ботиночки 37 размера.

- Если у него и есть что-нибудь большое, так это очки, - пришло в голову Асе.

Рассказали, что оба собираются в аспирантуру, надеются получить какой-то грант.

Когда вышли в коридор коммуналки поговорить, Оля спросила:

- Зачем ты это сделала? – имела ввиду развод, - Леша к тебе так хорошо относился, Светочку любит.

- Не хочу больше.

- Чего?

- Ничего, даже думать о нём не хочу.

- Почему ты не сказала, что этот зек тебя изнасиловал, что это было в первый и последний раз, Лёша простил бы.

- Нет, ты не понимаешь, я испытала такие эмоции, ни с чем не сравнимое наслаждение, словами не передать, большинству людей это не дано.

- И слава богу, - подумала Оля.

- Как тебе показался Олин сморчок?  - спросила Ася бабушку, когда подруга с мужем ушли.

- Мал золотник, да дорог, - получила сердитый ответ, - тебе пора взяться за ум и нормального жениха искать, а с бандитом порвать, он убьёт нас всех.

Ася понимала, но, во-первых, не знала, как это сделать, а, во-вторых, чувствовала: должна встретить мужчину, который заставлял бы её волноваться перед сексом так, как Юрка. 

Она изменилась: в походке, во взгляде глубоких больших серых глаз, в пухлых губах появилась ленивая томность, на которую западали мужчины.

Пара лет прошла в неожиданных «набегах» любовника, упрёках бабушки и тревожных предчувствиях.

Один поклонник, посетитель ресторана, где работала, обратил на себя внимание красивой официантки.  Садился, только, за её столик, приятный мужчина, видимо, бизнесмен, бритая голова невысокий, но крепкий, под пиджаком накаченное тело, круглые большие ладони, широкие запястья за манжетами рубашки. Улыбался Асе добрыми глазами, много говорил по телефону, пока обедал, оставлял хорошие чаевые.

Шло к тому, чтобы встретиться помимо ресторана, только, она не понимала, как и где. Неожиданно, мужчина подъехал поздно вечером, к закрытию, преподнёс ей новогодний подарок: собачку, шпица, возрастом - около года. Опустил её на пол, показал конфету, собачка встала на задние лапки и начала поворачиваться вокруг себя.

Предложил подвезти, Ася отказалась, представила, что случится, если их увидит Юрка, объяснила, что живёт рядом и скрылась вместе с собачкой на руках в соседней подворотне.

Когда вернулась домой, бабушка сказала:

- Ну, и дура же ты, в коммуналке, в единственной комнате, только животных не хватало. Собачка сплясала перед ней, та прослезилась и пошла в универсам за кормом. Светочка уже спала.

Возник Юрка, как всегда неожиданно без звонка и предупреждений, на улице - ночь. В последнее время он стал появляться с продуктами, разговаривать с бабушкой. «Серый волк», место которого в диком лесу, делал неловкие попытки «одомашниться». Светочка, ей исполнилось семь, не сходила с бабушкиных колен, пока он был в комнате. На этот раз «изверг», по бабушкиному выражению, в руках держал ёлку для ребёнка.

Ася стала торопливо объяснять, что собачку подкинули в кафе. Он напрягся, глаза сузились.

- Когда у тебя выходной?

- Послезавтра.

- Я приду, - сказал так, что ей стало страшно, и снова почувствовала возбуждение и полную принадлежность страшному человеку. Он выбежал из квартиры.

Через день дверь заскрипела, показался нос, потом капюшон и фигура в чёрной куртке, дыхание женщины прервалось. Дочь – в детском саду, бабушка - на работе.

Поднял Тимошу, так звали собачку, за шкирку. Собачка взвизгнула и заболтала лапками.

- Смооо-трииии, - как всегда, по нарастающей, рявкнул он, показывая на ошейник, - любовника завела, сука, видишь, серебром отделан, если собаку хотели подбросить, ошейник бы сняли!

Шарахнул Тимошу об стену, и тот затих.

Он кусал и бил её, потом, случайно зацепился за ящик письменного стола, наследство умершего пенсионера, ящик забыла задвинуть Светочка, когда рисовала новогоднее поздравление маме и бабушке, вытащил его, вытряхнул содержимое и стал бить углом по груди, Ася закричала, Юрка хотел зажать рукой ей рот, она попыталась вырваться, порвал губы. Увидел кровь, очнулся, убежал.

Соседи слышали шум, хлопнула входная дверь, вышли из своих комнат, вызвали скорую.

Бабушке стало плохо с сердцем, когда вернулась домой. Девочку, на время болезни обеих женщин, взяла к себе интеллигентная армянка, опирающаяся на два костыля.

Навестил Асю в больнице следующий питерский «мент», совсем молодой парень, предлагал написать заявление на Юрку, уговаривал, настаивал. Пробыл долго, Ася почувствовала, что, если бы дала ему повод, пришёл бы ещё раз, но он был стеснительный, как Лёша.

Из больницы Ася звонила Юрке на мобильник, сказать, что не виновата, зря он так жестоко с ней поступил, что не хочет привлекать его к суду за издевательства, но Юрка трубку не брал.

После того, как залечили раны на груди, зашили рот, который стал немного вывернутым и ещё более сексуальным, поехала не к себе домой, а к идолу. На пороге - свекровь.

- Его здесь нет, убрался из города, отстань от него, и Лёше на глаза не попадайся, - захлопнула дверь.

Дома бабушка сердилась, с ней не разговаривала, Светочка затряслась от страха, когда увидела мать.

Юрка не появлялся. Вернуться в ресторан не захотела, не знала, как объяснить поклоннику, почему погиб Тимоша. Устроилась буфетчицей в маленькое кафе при супермаркете. Там на неё обратил внимание мужчина, который обслуживал холодильные установки, предложил переехать к нему.  Бабушка сказала, что, если Юрка появиться и не найдёт её, может быть, отстанет. Ася согласилась.

У мужчины, с которым стала жить, было полное тело, будто припудренное, розовое лицо, жёлтые волосы. Ел с такой жадностью, что женщину тошнило, когда сидела с ним за столом.  Объятия едва терпела, особенно, если ласкал её прекрасную грудь. Запах его казался запахом страха, что блаженство трогать Асю скоро закончится.  Имя - такое же как у дьявола, поработившего её, но не Юрка, а Юра.

К матери и дочери заходила редко, всегда одна, чтобы Юрка не искалечил Юру. Вместе со страхом подступало острое желание совокупляться с убийцей.

Однажды, обнаружила дома свекровь и Лёшу, их вызвала бабушка. Учительница в школе сказала, что, если Светочкой не заниматься, придётся отдать в специальную школу для отсталых детей.  Лёша покраснел топтался на месте, смотрел на Асю. Ася отвернулась, отошла в сторону, будто была для него больной и боялась заразить.

От гостей своих узнала, что Юрка умер.

После расправы над Асей, свекровь съездила к ней в больницу и соврала, что он убил Асю. Поэтому «волк» не искал её. Скрылся в областном селении, мобильник оставил у матери, устроился рабочим на ферму без оформления документов, снял жильё у одинокой учительницы с маленьким сыном. Начал с ней совместную жизнь.

Матери звонил из телефонных автоматов, она отвечала, что полицейские разыскивают его, не хотела возвращения. Прошло время, успокоился и, снова, приспичило ему кого-нибудь убить. Начал возмущаться маленькой зарплатой и «подонком», хозяином фермы.

-  Что с тобой? – спросила его жена, не понимая причину возбуждения, тяжёлого дыхания, выпил, вроде, немного, а зарплата у него всегда приблизительно одинаковая.

- Сей - час я с ним разберусь!  - Зарычал он, как обычно, переходя с шёпота на крик.

- Куда ты? Сядь за стол, поговорим, – женщина, привыкшая руководить детьми в школе, загородила выход.

Он бил её, вымещая ненависть к праведной жизни, к «неполноценному» сексу, к распорядку дня, с которым мог смириться только в тюрьме. Он ненавидел женщину за то, что плоскогрудая, высокая и худая, она поучала его, как школьника, выставив вперёд указательный палец. За то, что сам убил единственную, желанную, гладкую, сладкую женщину, Асю, проклиная себя. Сначала хотел подгадить дураку-Лёшке, а потом и сам попался на крючок.

Остановился: до смерти бить нельзя. Чтобы сделать ещё больнее ненавистной училке, забрал сынишку, одев правый валенок на левую ногу, напялив на него шапку и курточку.

Добежал до электрички, вскочил в поезд, а мальчика засунул под лавку. Пассажир, сидевший напротив, попытался защитить ребёнка от пьяного или сумасшедшего. Начался скандал, у Юрки прервалось дыхание от радости: наконец-то, представился случай убить в драке, этот кретин первый начал, на суде можно оправдаться. В вагоне были ещё мужчины, объединившись, они скрутили дебошира, вывели в тамбур, он изловчился, вытащил из кармана нож, успел порезать кого-то, не насмерть, защитила зимняя куртка. Его выбросили из вагона на полном ходу, отжав дверь электрички. Падая, сломал шею. Мать сказала:

- Слава богу, отмучился, и нас оставил в покое.

Ася спросила, когда это случилось.

Оказалось, что уже год могла бы жить спокойно.

Лёша и свекровь взяли девочку к себе.

- Так будет лучше для Светочки, Лёши и меня, - подумала она, вспоминая глаза ребёнка, не понимающего, что творится вокруг, и никому не доверяющего.

Прекрасная грудь её, как две полусферы, с кровавого цвета сосками, так и не переставала болеть после расправы. Стала ещё крепче, требовала не Юру, а Юрку. Когда из одного соска начало сочиться, подождала ещё месяца два, надеялась. что пройдёт. Изменилась форма соска. Записалась в женскую консультацию. Провели исследования, послали к онкологу.

- Рак, - сказала врач, -  с мужем половой жизнью нормально живёте? Гормонов не хватает.

- Болезнь от того мужчины, у которого гормонов было с избытком, - подумала Ася, но промолчала, не хотела рассказывать о травмах. 

Оперировать поздно. Умирать Ася перебралась к бабушке, вздохнув облегчённо, Юркина гибель и болезнь освободили её от нелюбимого человека.

Лёша не женился. После развода с Асей начал выпивать, не пошло, перестал, как его отец когда-то. Занимается дочкой, она учится в третьем классе нормальной школы, правда, с трудом. Свекровь девочку обожает.

Навестила её Оля, одна, без «Золотника». Грант получила она, а не муж.

- Чтобы вести беседу о математике, необязательно ложиться вместе в постель, - посочувствовала подруге Ася.

- Посмотрим, - отвечает та, - сначала нужно денег на жильё заработать.

- Добьётся своего упрямая девочка Оля, - думает Ася.

Один зрачок подруги, пока разговаривали, смотрел в сторону.

- Переживает за меня подруга, – понимает Ася, - всю жизнь вместе, и когда Олины родители уходили в запой, и когда бабушка разыскивала Асину загулявшую мать.

Тринадцатый год Ася в «культурной столице», в самом центре. Лежит, смотрит телевизор, там - всё те же «менты».

Размышляет:

- В Эрмитаже была один раз. Помнит лестницу, по которой ходили цари и стояла она, Ася из Мухосранска.

Ещё запомнила трон, а картины, застывшие фрагменты природы или жизни людей, её не волновали никогда, кино интереснее. Видела белые ночи и салют. Всё это было с Лёшей.

Потом, с Юркой, узнала заброшенные уголки старого кладбища, чердаки и подвалы, страшную квартиру, которую в детективах называют то ли «хаза», то ли «малина».

С кем познакомилась в этом городе? С соседями по квартире, неудачным поклонником, подарившим Тимошу, с полноватым блондином Юрой, неплохим человеком. Отношения у них не сложились из-за Аси.

Были в её жизни, «стараниями» Юрки ещё три «мента», не киношные, а настоящие. Их теперь называют полицейскими. Оказались не хуже, чем в сериалах, а атлет с плавными движениями и лёгкой походкой Самураю - Дятлову фору дал бы.

Врачи сказали, что мучиться недолго.

Стала слабой, много спит. После того, как медсестра ввела обезболивающее, сон спокойный, видит себя в Мухосранске, рядом бабушка, майор Волков, Дукалис и Соловец. Ларина не любит, слишком умный. Когда действие лекарства заканчивается, над ней наклоняется нос, морда волка, готового рвать добычу, ящик от письменного стола взлетает вверх и далее - разрывающая боль в груди. Тело напрягается, крепкий, будто, вытесанный из дерева, кол входит в неё.

Бабушка, увидев судороги, выбегает плакать на кухню, говорит соседям:

- Умирает, а мать её так и не приехала.

Веки Аси приподнимаются, зрачки закатились. Это – оргазм и её последнее соединение с желанным мужчиной.