Зевс

Над кристаллической грядой поднялся огненный рой. Кабину тут же залило аварийным светом, оглушил сигнал тревоги. Понимая, что не успевает среагировать, Коломиец попросту развернул Зевса боком. На мониторах слежения рой распался на десятки раскалённых жал, в тот же миг боевую машину тряхнуло. Коломийца дёрнуло, ремни больно передавили в поясе.

Удар пришёлся на левый бок. К удивлению, защита выдержала. Ракеты сорвали броневые пластины, промяли внутренний слой, но до приводов не добрались. Зевс не потерял руку… а вместе с ней и ракетную установку с малым зарядом.

В нейрошлем вместе с треском и шипением ворвался обеспокоенный голос Юдиной:

- Цел?

Не успев ответить, Коломиец заметил лёгкого боевого робота, бегущего по кристаллической низине в его сторону. Облегчённая Герда неслась на полном ходу, длинные ноги бросали тело через расщелины и камни, на груди красовалась эмблема марсианской колонии. Правая рука болталась культей с искрящими проводами, с оторванных кабелей срывались чёрные капли гидравлической жидкости. Внутри этого маневренного, но хрупкого робота скрывалась уже не столько боевой товарищ, сколько единственная из оставшихся в живых на этой суровой планете.

• прибыли в составе двух передовых групп, с задачей обеспечить охрану иофитовых гейзеров до прибытия основных сил, но столкнулись с укомплектованным взводом шестой земной колонии. В трёх тяжёлых и затяжных боях гейзеры удалось отстоять, ценой обеих групп, но и взвод противника понёс тяжелейшие потери – уцелел только невероятно тяжёлый Мастодонт. Сто тонник, Мастодонт разорвал трёх Бульдогов и Раптора, все бои принимал удары тяжеловесов и по-прежнему был в строю. На вооружении у него остались ракеты малого заряда и сдвоенный пулемёт, который Герда отстрелила ценой правой руки. Но даже оставшихся зарядов хватит, чтобы разорвать Зевса, а Герда ему не противник. Коломиец это понимал хорошо.

Зевс, прихрамывая, отступил за крупный кристаллический нарост. Герда уже взобралась по склону и остановилась за соседним уступом.

- Проход заминирован, - доложила Юдина. – Что делать будем?

- Ждать, - отозвался Коломиец. – На гребень не полезет, опасно. Давать залп вслепую не рискнёт, да и мы больше не подставимся.

- У тебя остались заряды?

- Пара залпов найдётся. Но ничего из крупного.

- Тогда бей, - донёсся голос Юдиной, - под грудные пластины. Наши тяжи постарались в последнем бою, всю броню начисто сорвали!

Время тянулось медленно и мучительно. Коломиец постоянно следил за сканером, но никаких признаков движений. Мастодонт молчал, как и планета. Она привлекла внимание необычным составом атмосферы, а вскоре разведзонты обнаружили богатые выбросы иофита. Планету толком не успели изучить, но добывать газ отправили.

Вдалеке сгрохотало. Даже не смотря на молчание в эфире, Коломиец готов был спорить, что Юдина улыбается.

- Ну, выходим, - негромко сказал он.

Под тяжёлой поступью Зевса мелкие кристаллы сыпались, крошились. На промёрзшем грунте оставались желеобразные пятна, будто кристаллы хранили внутри мягкую начинку. Разбираться в их странном образовании Коломиец не желал. Его глаза лихорадочно прыгали от мониторов к сканерам. Противник где-то поблизости, надо только вовремя обнаружить…

Огромный боевой робот завалился на спину, застряв в скальных разломах. Под оторванной левой ногой дымился кратер. Правая неуклюже загребала грунт. Ракетная установка на левом плече сдвинулась при падении, смяв броневые пластины.

Коломиец остановил Зевса в сотне метров, на вершине пологого гребня. Маневренная Герда легко запрыгнула на скалу рядом. Донёсся неуверенный, но радостный голос Юдиной:

- Мы справились?

- Похоже на то… - отозвался Коломиец.

Он рассматривал дымящееся поле битвы. В скальной низине остывали обломки трёх десятков роботов, вражеских и своих. Все пилоты – многих он знал с учебки! – погибли, дав последнее в своей жизни сражение.

- Да, справились, - тяжело повторил он. – Отправляю сигнал крейсерам, пусть присылают охрану и оборудование, источники на…

- Развернись!

Испуганный голос напарницы ударил по нервам шокерам. Взвыла сирена ракетной атаки. Рефлексы сработали безупречно… но этого было мало. Мониторы закрыли десятки злых снарядов, летящих в незащищённую спину. Туда, где броня тоньше всего, туда, где до кабины пилота нужно совсем ничего… За миг до удара, Коломиец вспомнил всех, с кем прошёл ад учебки и пекло первых боёв, когда их неопытных бросили на батальон смертников на чёрной планете, пытаясь взять количеством. Скоро увидимся, братья, мелькнула последняя мысль… и в тот же миг изображение моргнуло, он увидел вытянутое тело Герды, вклинившееся в ракетный рой. Оглушительная серия взрывов едва не опрокинула Зевса. Часть ракет ударила в плечи, сорвала пластины с нижней части торса, в кабине резко подскочила температура. Коломиец не чувствовал нарастающего жара, направил Зевса на Мастодонта. Его ракетная установка дёргалась, пытаясь дозарядиться. С левой руки Зевса сорвались последние ракеты. Единым ударом, как метеорит, врезались в кабину тяжа, её разорвало и раскидало обломками, над скалами поднялся огненный шар.

Тяжело дыша, быстрыми нервными движениями Коломиец отстёгивал ремни, отключал нейрошлем. Боковая дверь с шипением убралась, в кабину хлынул ледяной воздух планеты. Коломиец выскочил наружу, прыжками по выступающим частям корпуса спустился на землю, бросился к подбитой Герде. Ещё на бегу отметил, что ракеты оторвали роботу ноги, пробили нижнюю часть… но стекло кабины было целым! Успокаивая себя призрачной надеждой, он вскочил на корпус, лихорадочно дёрнул блокирующий механизм. Отстрельные механизмы бросили стекло в сторону. Внутри, в объятиях кресла, лежала без сознания Юдина. Её молодое лицо за стеклом шлема выглядело бледным, глазные яблоки дёргались под веками, словно она видела кошмар. Борись, зло подумал Коломиец, борись!

Он быстро осмотрел её тело. Ноги целы, руки целы, оглушило ударной волной. Везучая! Сорвал медкомплект со щита, закинул на спину. Аккуратно вытащил девушку из кресла, поднял на руки и вытащил на грунт. Дьявол. Нельзя помочь, не расстегнув костюм… но расстёгнув в ледяной атмосфере, он попросту убьёт её сам. Тащить на ближайшую базу… которой нет!

Атмосферу неожиданно пробили светлые полосы. Скалы впервые за время пребывания на планете отбросили плотные тени. Даже не поворачиваясь, Коломиец знал, что над горизонтом поднимается раскалённый шар второй звезды. Рассвет! Так скоро?

Он повернулся к горизонту, держа Юдину на руках. По далёкой долине бежала огненная полоса, выжигая холод и мрак долгой ночи. Забраться в Зевса? Повреждённый, он не сможет утилизировать столько тепла, рано или поздно они спекутся в кабине.

Коломиец перекинул Юдину на плечо, быстрыми шагами направился к отвесному утёсу. Ещё перед боем обратил внимание на узкую расщелину, глубокую и тёмную, чем-то привлекла внимание тогда… а сейчас не было времени думать. Повернувшись спиной к разлому, снял девушку с плеча, обхватил за талию, другой рукой придержал голову, попятился в пещеру.

Снаружи быстро светлело. На камни и грунт легли красноватые пятна. Температурные датчики пока молчали.

Ход расширился, Коломиец с облегчением перехватил девушку поудобнее, как раз вовремя – пол просел, неровными уступами запрыгал вниз. Чем глубже спускался, тем ботинки чаще оскальзывались на ледяной корочке, покрывавшей тут всё вокруг.

С поверхности донёсся шум, как из реактивного сопла. Датчики температуры резко скакнули, не преодолев пока нулевую отметку, но подойдя опасно близко. Коломиец, стиснув зубы, решил углубиться ещё.

Ледяные наросты блестели в капельках воды, она стекала повсюду, собираясь в углублениях, образуя маленькие ручейки в трещинках. Дальше спускаться бессмысленно – их просто зальёт водой с поверхности. Выбрал место повыше, уложил туда Юдину, а сам, борясь с помутнением, присел на камень. Датчик температуры давно перевалил за плюс, выдавал десять градусов, пятнадцать, двадцать… Кислородные анализаторы пищали, требуя оставаться в шлеме. Коломиец поднял голову и бросил сквозь толщу камня взгляд на поверхность. Что же там происходит, если здесь… такое творится?

Ракетный удар подорвал баллоны с горючим, жидкость разлилась под ногами, пламя целиком охватило робота. Что есть сил дёргала ремни, пытаясь высвободиться, но крепления заклинило, собственный робот стал ловушкой… Кислород быстро выгорел, в лёгкие хлынул дым, тяжело закашлялась…

… и проснулась.

Над головой в синем свете кристаллов блестел от влаги каменный свод. В крохотные трещинки пробивались зелёные ростки мха, расползались по камню, стараясь впитать больше влаги. Небольшую пещеру наполняло журчание воды, с поверхности тянуло сладковато-кислым запахом.

Единственный спуск загородила мужская фигура в рваной одежде. Густая борода скрывала черты худого лица. На левом плече незнакомца болталась туша убитого животного, с передних копыт струйками сочилась кровь.

Он сбросил тушу в дальний угол пещеры. Юдина заметила на его брюках затёртую эмблему марсианской колонии, под ней знак батальона Чужих и отметку дивизии Когтей Смерти. В его движениях и фигуре было что-то знакомое, почти родное, Юдина с трудом разлепила пересохшие губы:

- Игорь?..

Мужчина дёрнулся, на мгновение замер. Затем неспешно, словно показалось, присел возле туши на колени и вспорол брюхо самодельным ножом. По пещере пополз тошнотворный запах кишок. Собрав требуху в кучу, он спихнул сизые комки с обрыва. Снизу почти сразу донёсся скулёж и вой, послышалось утробное рычание и громкое чавканье.

- Что случилось?.. – прошептала Юдина, ей было трудно говорить, в горле словно прошлись наждачной бумагой. – Где мы?

Коломиец не ответил, вытащил из трещины пластиковую кружку и подставил под струйки воды. Наполнив, он поставил воду перед ней, и затем снова вернулся к туше. Напившись, Юдина прикрыла глаза, чтобы осмыслить происходящее, но отключилась. В чувство привёл сладковатый запах жареного мяса, густыми волнами расползающийся по пещере. Совсем рядом, давая тепло, сложенные в горку горели белые кристаллы. Те, что в центре, светились багровым, а по краям только начинали темнеть.

Коломиец сидел по другую сторону костра. Красноватый свет делал его лицо ещё мрачнее. В тёмных глаза не было и намёка на прежнего боевого товарища и друга, когда-то бывшего одним из лучших пилотов боевого робота. Теперь перед ней сидел зверь и дикарь, забывший своё прошлое. Юдина вздрогнула от этой мысли, напугавшей её сильнее чем мысли о собственной участи.

Она поднялась и села, прислонившись спиной к холодному камню. Игорь не обратил внимания. Он выдалбливал из чёрного камня заострённый наконечник, рядом лежали пучки тростниковых стеблей. Оставив работу, он потянулся куда-то во тьму и бросил ей через костёр кусок мяса, завёрнутый в листья.

- Ешь, - хрипло сказал он. – День подходит к концу. Еды будет меньше.

Юдина развернула листья. Запах жареного мяса разбудил давно забытое чувство. Ей хотелось есть жадно и быстро, но человек по другую сторону костра одним своим видом заставлял жевать медленно, откусывая по чуть-чуть.

Бросив работу, он уснул сидя, вытянув ноги в разношенных ботинках прямо к костру. Борясь со слабостью, Юдина осторожно поднялась и посмотрела на крутой спуск в пещеру. На самом верху в ущелье пробивался яркий дневной свет. Посмотрев на спящего, она перешагнула через его ноги и поползла наверх.

Ещё до выхода плотной стеной надавила волна жаркого и влажного воздуха. Просвет заслонили яркие цветные пятна, колыхающиеся в воздухе. Придерживаясь за выступы, Юдина выбралась наружу.

Ботинки почти сразу увязли в жирной влажной земле, по которой блуждали плотные тени от мясистых листьев, медленно покачивающихся над головой. Когда-то просторный горизонт теперь закрывали толстые зелёные стволы. В ветвях шебуршали мелкие звери, ползали повсюду яркие насекомые.

У входа в пещеру земля хранила отпечатки ботинок. Следы разными тропами уходили вглубь зарослей. Раздвигая листья, вставшие на пути, Юдина продвигалась вглубь леса, пытаясь осознать произошедшее… пока внезапно в глубине не увидела металлическую конструкцию, обвитую гибкими стеблями. Сочные, как толстые змеи, древесные лианы взбирались по металлическим ногам, стягивали мощный торс, облепили стекло кабины и ракетную установку…

- О, бог, - вырвалось у Юдиной.

Она узнала Зевса.

Одним из вечеров, которые наступали всё раньше, предвещая Долгую Ночь, Коломиец рассказал ей, что случилось. Когда он дотащил её потерявшую сознание, а на поверхности прокатилась огненная волна Рассвета, он принялся ждать. Дело осложнялось тем, что он не понимал, можно ли снимать скафандры. Портативные анализаторы не выдавали критических значений для известных микроорганизмов, но поверхность после рассвета изменилась. Проблема разрешилась сама, когда закончилось действие фильтров.

Ещё он обнаружил, что она не просто потеряла сознание, а балансировала на грани, почти дралась за жизнь. Внутренние ушибы и кровотечения, сотрясение, множественные трещины в костях ног. Он использовал все доступные медикаменты, в том числе и те, что удалось забрать с Зевса.

В один из выходов на поверхность он заметил, что бескрайние поля кристаллов исчезли. На их месте поднимались толстые стебли. Земля становилась жирной и влажной, откуда-то выползли первые насекомые. Планета менялась, и очень быстро. Уже через пару недель над равниной поднялся исполинский лес.

Запасы сублиматов с боевых роботов заканчивались. Тогда он отправился на охоту. Пробовал сперва плоды, затем удалось поймать пару травоядных. Мясо у них оказалось сочное и нежное. Хищники здесь пока не процветали и были не крупнее дикой собаки.

Он жил, охотился, и скоро потерял всякую надежду. Отосланный сигнал оставался без ответа. Единственный человек лежал без сознания.

Он пробовал запустить Зевса, но бесполезно. Робот не реагировал, хотя он точно помнил, что машина была в исправности, когда они прятались от Рассвета. Отдаляться далеко от пещеры не рисковал, боясь потерять дорогу обратно.

- Выходит нас бросили… – прошептала испуганно Юдина. – И что нам делать?.. Скоро ведь ночь…

Коломиец не ответил.

Только бросил взгляд на куски вяленого мяса, развешенные под сводом пещеры, и запасы белых кристаллов, найденных в расщелинах.

Ночь стремительно приближалась. Ярчайшая звезда сдавалась, опускался к горизонту пылающий шар. Чуть в стороне проступала холодная карликовая звезда, её блеклый свет фиолетовыми тенями выползал из расщелин.

Закат длился не одну неделю. Температура стремительно падала, исполинский лес увядал, у оснований стволов проступали кристаллические наросты.

Коломиец бродил по пещере, как загнанный зверь. Юдина сидела у костра, поджав колени.

- Мы должны что-то сделать, - сказала она слабым голосом.

- Я всё перепробовал, - донеслось в ответ. – Системы в норме. Батареи не сдохли. Повреждения… с этим ничего не поделаешь, только на базе…

Коломиец покачал головой. Подхватил копьё, рывками вскарабкался к выходу.

- Ты куда?! – вскочила Юдина.

- На охоту, - помолчал, добавил: - Сегодня последний день солнца. Зимовать будем здесь, на планете.

Снаружи поднялся ветер. Увядшие заросли обнажили песчаную почву. Метаморфоза в лесу заканчивалась: гигантские стволы опали, легли на землю, словно из них вытащили стержни. Размягчённую кору, как чешуйки, покрывали кристаллы. На тёмную равнину открылся вид до самого горизонта. Где-то, не так далеко, должны обнажиться купола добывающей станции.

Коломиец обернулся на скалы за спиной. С вершины лучше видно. Перчатки с трудом пролезали в мелкие трещины, приходилось изворачиваться, чтобы одолеть очередной уступ. Ещё раньше, чем вершина разлеглась под ногами, на горизонте сверкнула маленькая точка. Станция. Он постоял, обдумывая путь. Даже быстроногой Герде требовалось не меньше пяти часов, чтобы одолеть такое расстояние. Вдобавок, она могла прыгать через расщелины… Верёвок у них нет, но можно выдернуть из обломков кабеля. Сколько это? Сутки, двое… На жутком холоде. Выдержит ли Юдина? Придётся взять много белых кристаллов…

Сильный порыв заставил ухватиться за скалу. В последний раз Коломиец оглядел равнину, на этот раз пытаясь отыскать движения среди гребней и скал, но животные, как и растения, превратились в кристаллические наросты – для новой жизни им придётся ждать Рассвета.

Только начав спускаться, он увидел Юдину. Она выбралась из пещеры и медленно шла в сторону Зевса. Робот огромной статуей застыл посреди низины. Стебли лиан по-прежнему стягивали его корпус. Не сдаётся, подумал Коломиец. Впрочем, почему должна сдаться? Она ведь, как и он, впервую очередь пилоты боевых роботов, а потом уже… все остальные.

Солнце зашло окончательно. Последний луч утонул в фиолетовом мраке. На последние из деревьев стремительно напала метаморфоза, обращая в кристаллы нетронутые раньше участки. Юдина вдруг споткнулась. Её правая рука кончиками пальцев коснулась земли, она выпрямилась, прошла несколько шагов и внезапно осела на землю. Коломиец замер. С ней что-то творилось неладное, словно всё её тело охватил жар. Она трогала руками горло, пыталась ослабить давление костюма на грудь.

Он прыгал на уступы, не заботясь о травмах. Ботинки оскользнулись на последнем, мешком свалился на песок, вскочил и что есть сил бросился к напарнице. Она уже задыхалась, лицо было синюшнее, в глазах, как льдинки, застыли лучи карликовой звезды.

- Что не так? – почти прокричал он. – Что с тобой?

Её губы слабо дрогнули:

- Ничего… я в порядке…

Взгляд всё более становился отсутствующим. Он отыскал крепления, сбросил ремни, рывком сорвал нагрудник костюма. Её худое, истощённое тело уже до груди покрывали полупрозрачные наросты. Скоро метаморфоза завершится полностью.

- Нет, нет, - прошептал Коломиец. – Без тебя не справлюсь!..

Когда? Почему? Где успела заразиться?.. Почему ему не досталось?

- Справишься. Мы ведь…

Её взгляд застыл. Тонкая, будто ледяная, корка стремительно затянула лицо.

- Мы ведь кто?! – закричал он. – Кто мы?!

За спиной будто случился обвал. Коломиец вскочил, развернулся – никого, всё та же фиолетовая равнина до самого горизонта.

Выдохнул, перевёл взгляд на Зевса. Боевой робот, пробитый, поломанный, стойко выдерживал невзгоды. Стягивающие его лианы грудой кристаллов лежали у снова свободных ног.