Короткое описание: Главы четырнадцатая, пятнадцатая и шеснадцатая
Глава 14 На завтра все суетились, примеряли платья, начищали туфли, мыли и расчёсывали волосы, втирали в них специальный отвар трав, чтобы они блестели, душились… И не перечислить всего того, что они переделали в этот день. Бал должен был начаться в девять, но решили появиться там около десяти, тогда, когда как раз соберётся основная масса приглашённых и станут ждать Государя. С самого утра Марина не находила места от беспокойства, не могла ни кусочка проглотить за обедом, а к пяти часам вечера, когда все стали наряжаться, ей захотелось спать. Максим, который единственный не нервничал, едва ли не силой уложил её на диванчик в библиотеке и укрыл пледом. Девочка уснула. Катерина Матвеевна, зашедшая в библиотеку, увидела странную картину: её дочь спала на диване, а Максим сидел рядом с ней и неспешно листал страницы книги. -- Она спит, матушка, -- не поднимая головы ответил Максим. – Я её разбужу через часок. -- Хорошо… Кстати, твой костюм принесли уже, иди примерь. Надо посмотреть, хорошо ли. Максим запомнил страницу и строчку и отложил книгу. -- Идёмте. В его комнате уже суетился маленький немчик с метром на шее и ножницами в руках. -- Одевайте скорее! Сейчас посмотрим! Максим переоделся за ширмой и вышел. Черный костюм удивительно красиво сидел на нём, и Катерина Матвеевна загляделась на приёмного сына. Он казался экстравагантным и экзотичным красавцем, побывавшем в разных странах и насквозь пропитавшемся их незабываемым ароматом. -- Прелесть! Прелесть! – восклицал немчик, суетясь вокруг. – Вот тут сейчас поправим… Вот так вот… А галстук? У вас имеется галстук? -- Какого цвета нужно? – спросила Катерина Матвеевна. -- Красного… нет, цвета бордо, -- ответил портной. Максим, когда ему на шею повязали галстук, подошёл к зеркалу и молча взглянул на себя. Казалось, он смотрит на другого человека. Только глаза оставались прежними, а всё остальное… Он сам себе показался ненастоящим, фантомом. -- Просто князь, -- восхитилась матушка и поцеловала его. Максим сказал, что она слишком добра к нему. Переодевшись в домашнюю одежду, Максим пошёл будить Марину. Она подскочила на диване. -- Сколько я спала? -- Ровно полтора часа, я же обещал, что разбужу. Иди, тебя уже ждёт твоё платье. Марина тут же вскочила и умчалась в свою комнату. Там уже ждали мать и две девушки. Одна сразу же взялась за прическу молодой барышни, а вторая подшивала подол нового платья Катерины Матвеевны, оказавшийся слишком длинным. Марина быстро надела ажурные белые чулки и розовые атласные туфельки с цветочками из алой тафты. Горничная помогла ей припудрить шею, руки и грудь, потом она брызнула на неё духами с лёгким приятным запахом и стали одевать платье. Девочка ладонью растерла меленькие капельки по коже. Марина затаила дыхание, когда на её талии затянули корсет, обшитый нежно-розовым шёлком. Талия её стала такой тонкой, что казалось, что она вот-вот переломится пополам. А когда надели платье, то оказалось, что оно немного свободно. За эти три дня, что прошли с примерок, Марина успела от волнения похудеть. Но девушки решительно взялись за нитки с иголками и в несколько минут ушили его. Мама прикрепила к корсажу Марины цветы, помогла заколоть волосы и полюбовалась своей дочерью. -- Ну, посмотри, какая ты у меня красавица! Марина несмело заглянула в зеркало… И разочарованно вздохнула. Никакой красавицы там не было – всего лишь тринадцатилетняя девчонка, взволнованная и с красивой причёской – и всё. Она отвернулась. Мать вздохнула. Марина тихо вышла из комнаты и вернулась в библиотеку. Было ещё только половина восьмого, а она уже готова. И даже волнение куда-то пропало. Она теперь точно знала, что никакая она не красавица, что мама просто утешает её. Конечно, на балу она будет стоять одна в уголке и со слезами на глазах наблюдать, как другие танцуют. Ей было бы проще, если бы она шла на бал, где всех знала, где были в основном молодёжь её возраста. А сейчас… Она всего лишь начинающая, всего лишь adolescentes… Марина едва не заплакала от горя, но потом успокоилась. Ведь Максим пообещал ей, что будет танцевать с ней хотя бы один танец. Значит, она не будет стоять одна. Хотя бы ненадолго окунётся в водоворот музыки, движения, в облако из запахов духов, пудры и сотен платьев из шёлка, атласа, органзы, дымки… Марина закрыла глаза и представила, как она будет смотреться с Максимом… Вдруг кто-то сзади закрыл ей глаза ладонями. -- Максим! – воскликнула Марина. Она обернулась, но увидела младшего брата. -- Олежек! Это ты! -- Какая ты красивая! – прошептал её брат. – Это новое платье? -- Да, его ещё и ушивать пришлось… Я что, правда красивая? -- По-моему, да. Ты видела когда-нибудь Катьку Монахову? -- Вспомнишь тоже, -- поморщилась Марина. Катька была дочерью одного знакомого их мамы и отличалась необычайно некрасивым лицом и тощей фигурой. Воспоминание о ей послужило некоторым утешением. Но вот, наконец, все уже были готовы.
Глава 15 В темноте колыхающейся кареты, стараясь не помять праздничных одежд, все думали о предстоящем празднике. Когда подъехали, пробило десять. На набережной, куда они прибыли, было полно народу, у подъезда, застеленного красным сукном, толпились люди и жандармы, постоянно подъезжали и отъезжали кареты с лакеями на задках, разодетыми в яркие ливреи. Из них выходили нарядные женщины и мужчины, девушки и юноши, быстро проходили внутрь, а потом снова появлялись всё новые и новые пары… У Максима зарябило в глазах от такого количества людей. Когда они вышли, ступили на красное сукно, юноша почувствовал шум сотни сердец, бьющихся рядом с ним, такой мощный и ровный, что он на секунду замешкался и шёл последним, за отцом. Войдя в подъезд, они оказались на лестнице, зеркала на стенах отражали бесчисленных гостей, которые переговаривались, спорили, здоровались, смеялись… У Максима закружилась голова, но он стиснул зубы и приказал себе держаться достойно. В первой зале свет, монотонный шум и блеск ослепили и оглушили его, но Максим нашёл глазами бледное лицо Марины и улыбнулся ей. Она кивнула в ответ. Хозяин и хозяйка проговорили слова, которые повторяли уже около получаса. -- Это ваш сын? – поинтересовался хозяин, месье Бержене. Он пожал руку Максиму. – Очень приятно, юноша. Прошу, веселитесь. Максим благодарно улыбнулся и прошёл, вслед за своей семьёй. Гости стояли у входной двери, ожидая Государя, но Марина и её семья оказались в середине их, и девочка, подумала, что это хорошо, она бы не выдержала, если бы государь взглянул на неё, упала бы в обморок… В волнении и гомоне голосов время летело быстро и вот уже толпа зашумела, заволновалась… Приехал тот, ради кого все так волновались и беспокоились: сам государь. Марина почувствовала, что руку ей сжали ледяные пальцы Максима. Взглянув на брата, Марина увидела, что он тоже очень волнуется. Они смотрели друг на друга так долго, пока не успокоились. Марина улыбнулась и кивнула. -- Запомни, первый танец мы танцуем вместе. -- Я помню, -- сказал Максим. И на этом балу они остались только вдвоём. Когда зазвучала музыка и все разошлись по парам, Марина с гордостью оглядывала других: девушки танцевали с мужчинами и юношами, даже с пожилыми мужчинами, но ни один не был так красив, как её Максим. Все они были каким-то… Не такими. Марина гордилась и тем, как хорошо он танцевал, как легко двигался… Она была счастлива. И пусть бы её никто больше не пригласил танцевать, она всё равно бы осталась счастлива, потому что танцевала здесь с самым красивым, с самым… Но музыка закончилась, и Марину пригласил другой кавалер. К Максиму подошла какая-то девушка, и он закружился с ней. Бал был просто чудесен, девушка осталась довольна, ведь ей оказали знаки внимания так много юношей… Максим же наоборот был подавлен. Ему казалось, что он задохнётся от насыщенного запаха духов и пудры, ослепнет от блеска огромных люстр, от улыбок, которыми его награждали красавицы, оглохнет от раскатов смеха, музыки и громких голосов… Потом вдруг что-то резко изменилось. Руки Максима коснулась чья-то маленькая ладошка. В его лицо заглянула бледная девушка. -- Потанцуете со мной? – спросила она. Её синие глаза внимательно взглянули в его. Они сначала молчали, а потом девушка спросила: -- Вы первый раз на балу? -- Да. До этого я жил в провинции. -- О, понятно. Максим никак не мог разобраться, что же в этой девушке показалось не так. Что-то было, но вот что – он не смог различить. -- Вы давно в Петербурге? -- Только три дня. Девушка кивнула: -- Значит, мы ещё встретимся. -- Вот как? -- Конечно. Ведь вас будут приглашать на балы, вы весьма симпатичный и состоятельный молодой человек, конечно же завидный жених. -- Возможно. -- Сколько вам лет? -- Двадцать два. -- Всего? – девушка зашлась смехом. – Вы слишком молоды! -- Возможно, -- снова ответил Максим. – Но я не считаю это недостатком. -- Нет, конечно, -- поспешила заверить его девушка. Какой-то мужчина кивнул ей из толпы, и она замолчала. -- Меня зовут Анастасия Ласковина, -- представилась она. – Мы с вами обязательно ещё встретимся. Танец окончился, и Максим расстался с девушкой, которая показалась ему такой странной. Наконец около двух часов ночи стали расходиться. Марина, только оказавшись в карете, поняла, как у неё болят ноги. И вдруг, слушая биение сердец утомлённых родственников, Максим понял, что его насторожило в девушке. Она была… Его передёрнуло. Её сердце! Оно билось слишком медленно – слишком медленно для человека. Вероятно, поэтому её кожа была слишком бледна и холодна. Даже сквозь атласные перчатки Максим чувствовал её ледяные руки. «Сегодня я точно не буду спать» , -- криво усмехнулся он сам себе. Марина незаметно положила свою ручку на его руку. Он сжал её пальцы и подумал, что всё-таки, Марина была очень красива сегодня. И когда она немного повзрослеет, то превратится в настоящую красавицу, разобьёт немало мужских сердец и обязательно найдёт своё счастье. Он улыбнулся и прикрыл глаза. Да, так и будет
Глава 16 Марина была абсолютно счастлива. Лёжа в постели, глядя на улицу через не зашторенное окно, она улыбалась серому небу. -- Какой прекрасный день! И хотя ноги болели от тесных туфель, а всё тело ныло от усталости, она была самым счастливым человеком на земле. Девочка зажмурилась и представила Максима. Он сегодня был таким красивым, таким… У неё не хватало слов, чтобы описать его. Но он был единственным мужчиной, на которого она смотрела на балу. Даже когда танцевала с другими, она отыскивала его взглядом среди толпы. В дверь кто-то тихонько поскрёбся. Марина, забыв об усталости, вскочила и подбежала к дверям. -- Это ты? – прошептала она с замиранием сердца. -- Да. Она открыла дверь и впустила Максима. Он порывисто обнял её, и девочка ответила на его объятия. -- Моя девочка, -- прошептал он и, легко подняв её, отнёс в постель и заботливо укрыл одеялом. -- Останься со мной! – попросила Марина. -- Конечно. Я пришёл для этого. Он устроился рядом с ней, и она положила голову ему на грудь и укрыла обоих одеялом. Он обнял её одной рукой, а второй стал гладить по волосам. -- Ты устала? -- Немного. А ты? -- Ну… Там было столько людей… Я никогда в жизни столько сразу не видел. Марина подняла голову и взглянула ему в лицо. Максим вымученно улыбнулся. Он просто изнемогал от пульсирующей головной боли и от боли во всём теле. -- Тебе надо поспать. Он покачал головой и взял её ещё пахнущую духами ладонь. -- Я не могу спать. -- Почему? -- Почему? Я не знаю. Дело в том, что я вообще никогда не сплю. Не спал ни одного часа за всю свою жизнь. -- Но как же тогда… Теперь мне понятно, почему ты бродил по ночам в саду! – воскликнула Марина. Максим кивнул. – И тебе даже никогда не хотелось спать? -- Я не знаю, что это такое. Марина села и внимательно посмотрела на сводного брата. -- Значит, у тебя не может быть сомнамбулизма, -- твёрдо сказала она. – Ведь это болезнь, когда человек ходит во сне, а ты не спишь. Ты абсолютно здоров. Она озадаченно нахмурилась. -- Но почему же ты не спишь? Это ведь очень странно. -- Да, возможно, но не думай сейчас об этом, ты устала и тебе надо поспать. Ложись, я тебя укрою. Она снова легла рядом с ним и потребовала: -- Обними меня. Он выполнил её просьбу и с наслаждением прижал к себе. Вдруг их лица оказались так близко, что они чувствовали дыхание друг друга кожей. Сердце Марины резко ускорило бег, да и его собственное сердце забилось быстрее. Девочка немного придвинулась к нему, а потом коснулась пальчиками его подбородка. Максим закрыл глаза, а через несколько секунд почувствовал её губы у своих. Этот лёгкий как касание паутинки поцелуй длился всего мгновение. Максим стиснул зубы, чтобы сдержать страсть, мгновенно вспыхнувшую в нём от этого прикосновения, которое и поцелуем-то сложно назвать. Но Марина не знала о его душевных страданиях. Она снова придвинулась к нему и поцеловала его. -- Марина… -- простонал он и сжал её затылок ладонью, привлёк к себе и поцеловал голодным, страстным поцелуем. Марина отчаянно вцепилась в его плечи и так крепко прижалась к нему, что самой стало больно. Их поцелуй длился долго, но всё равно показался слишком коротким. Максим судорожно прижал её к себе. Они долго так лежали, ни о чём не думая, ничего не слыша и не видя, только ощущая друг друга рядом. Наконец Максим пошевелился. -- Марина, мы никогда не должны были этого делать, -- сказал он. -- Я знаю, -- тихо ответила она. – Но я очень давно хотела… -- Господи, солнышко моё! Как же мы с тобой неправильно поступаем! -- Мама сказала, что я уже взрослая, -- прошептала девочка. – Почему я не могу влюбиться? Максим замер. -- Ты в люблена в меня? -- Боюсь, что да. Юноша почувствовал, что от этого едва слышного смущённого шёпота во рту пересохло. -- Тогда… Пожалуйста, Марина… Она угадала его мысль, и снова её губы, такие нежные, мягкие, ласковые, коснулись его губ. -- Я тоже люблю тебя. С самого первого дня, как увидел. Вдруг раздался громкий треск. Оба вздрогнули и разжали объятия. Окно совершенно неожиданно распахнулось само собой и холодный ветер ворвался внутрь. Максим вскочил с постели и метнулся к подоконнику, через который легко перепрыгнула гибкая фигура. -- Неплохо, -- раздался тихий вкрадчивый голос незваного гостя. – А маменька сердиться не будет? Нельзя было понять, кому принадлежит голос: мужчине или женщине. -- Так вот ты какой. Незнакомец явно рассматривал Максима, который быстро справился с удивлением и услышал редкие, но мощные удары его сердца. -- Кто вы такой? – спросил он, чувствуя, что внутри закипает злость. – И что вам надо? Незнакомец встал подошёл к нему. -- Совершенно ничего плохого. Просто хочу пригласить тебя на вечер. Только тебя, -- подчеркнул он. -- Кто вы? – Максим схватил его за грудки так быстро, что Марина не успела заметить этого движения. -- Ого, какой горячий… -- Кто? -- Поверенный госпожи Ласковиной. Ведь она говорила, что вы ещё обязательно встретитесь. -- А кто она такая, что ты приглашаешь меня посреди ночи? -- Ах, простите, я же вам помешал. Человек легко освободился от рук Максима. -- Я пришлю приглашение. С этими словами он запрыгнул на подоконник, оттолкнулся от него ногами и прыгнул. Максим быстро запер окно. -- Кто это был? – спросила Марина. Она была, скорее, не испуганна, а удивлена и заинтригована. Любопытство перебороло страх. -- Господи! – он присел в то самое кресло, где сидел пришелец. – Боюсь, Марина, тебе придётся сейчас всё узнать обо мне. Все. Об этом никто не знал и не должен узнать. И он рассказал ей всё: и о обострённом слухе, зрении и обонянии, и о способности двигаться очень быстро, подчинять своей воле животных. Единственное, о чём он умолчал – это о том, что он мог подниматься в воздух. -- Вот я какой, -- сказал он. -- Тебе не страшно? -- Нет, ты просто замечательный. -- Знаешь, что меня больше всего пугает? -- Что? -- То, что моё сердце бьётся так же быстро, как и твоё, а его… Всего лишь два удара за минуту. -- Да, это странно… -- Поэтому у него очень бледная кожа, холодные руки… Ладно, Марина, ложись, я с тобой побуду, пока ты не уснёшь. -- Обещай, что не уйдёшь! Я боюсь!– прошептала Марина. -- Кончено… Спокойной ночи. Он легко коснулся поцелуем её лба, а потом и губ, податливо раскрывшихся под его губами. Он лёг рядом и обнял её.
Первое: насторожило слово «подъезд». Как-то оно сюда не вписывается… По поводу сюжета: к этому всю шло, это понятно, но вот контраст их возраста(лично меня) смущает. Конечно, в жизни всякое бывает. А так все хорошо. На орфографию внимания не обращала. Так что это не ко мне.
Ну, вообще, честно говоря, про бал я немного скатала у товарища Толстого, подъезд тоже был у него. Так что не настораживайся, всё ОК. А о возрасте... Меня тоже немного смущает, но как-то не очень. Бывает и похуже...
0
