Четыре окна Степень критики: человеколюбящая степень критики
Короткое описание: Роман "Четыре окна" попытаюсь выложить в целом своем существе на соответствующем сайте. Роман, возможно о любви, но есть опасения, что и любовь здесь не причем.
Ляля уткнется лбом в боковое стекло автомобиля. На гладкой оконной поверхности останется след от теплоты ее кожи. Она прищурит глаз и увидит в окне, как медленно опускается свод голубого неба, словно консервной крышкой, накрывает собой придорожную деревню. Лишь через узкую щель, неровно обрезанную консервным ножиком, пробивается яркий свет. Ее веки дрожат, но она продолжает играть. Девушка открывает глаза, и кривые стены домов освещает светом, оставляя свет без границ. Солнце поливает покатые крыши и отблесками от пыльных чердачных окон, слепит в открытые глаза Ляли. Она отомщена. Прикоснется к стеклу указательным пальцем правой руки и снова станет прищуриваться. Ляля легко «отбросит», касаясь подушкой пальца, кота с забора. Толстый кот плюхается в куст чертополоха. Ляля, слегка прикасаясь пальцем, «колышет» тонкие ветви яблонь в колхозном саду. Она любит дорогу, потому что ей кажется, что свобода заключена лишь в следовании от пункта отправления до пункта прибытия. У дорог не бывает причин, не бывает целей. И не может быть опозданий, потому что дорога не исчисляется временем. Мера исчисления ее – мысли. На коленях спал маленький сын. Его дед свернул с трассы в большой поселок. Машина остановилась у овощного прилавка. Дед заглушил мотор и вышел на улицу. Он подошел к корзинам с картофелем и заговорил с женщиной – продавцом. Она жестом дала понять, куда надо ехать и мужчина понятливо закачал головой. У входа в «Свято-Духов» храм толпилась толчея женщин и старух в косынках. Мимо Ляли прошли трое бородатых мужчин, кавказской национальности. Они тащили четвертого. Его разлохмаченные, мокрые волосы липли к лицу. На его ногах были деревянные кандалы. Он волочил ноги, и цепь на массивных кольцах звенела, оставляя следы на пыльной проселочной дороге. Глаза мужчины истерзанные болью, плакали, его рот, навсегда искривленный был неподвижен, словно нарисованный рукой гримера. Ляля застыла перед автомобилем, она слышала, как звал ее, проснувшись, в машине Ежик, и пробовал открыть дверь. Она ждала, пока мужчину уведут. Молодые женщины стояли в стороне от общей очереди. На женщинах были платки неярких цветов. Из-под платков выглядывали аккуратные локоны волос и ложились на лоб. Одеты женщины были в блузки с длинным рукавом, их юбки едва касались лодыжек. Им было душно в своем одеянии, две из них обмахивали друг друга носовыми платками. Мужчины стояли на солнцепеке, молча, и лишь переглядывались друг с другом. У самых ворот в храм толстая старуха дала подзатыльник внуку, отчего мальчишка завопил и получил, следом вторую затрещину. К Ляле подошла маленькая женщина в черном монашеском платье. - Наш отец не примет тебя в брюках, иди вон в ту церковную лавку – монахиня указала на ларек рукой – И вам тоже следует надеть рубашку с длинным рукавом – сказала она отцу Ляли. Ляля на руках с Ежиком, вошла в узкую дверь. Крохотное помещение, в котором было не разойтись даже двум взрослым людям. По всем стенам лавки висели юбки, женские блузки, мужские рубахи, косоворотки и платки разных размеров и расцветок. В углу стояла женщина в голубом платке, и серой вязаной кофте, длиной шерстяной юбке, она держала в руках раскрытый молитвенник. Перед ней стоял прилавок, за стеклянной витриной которого Ляля разглядела серебреные кресты, цепочки и перстни. - Можно у вас купить юбку? - спросила Ляля. Женщина отложила книгу и надела очки на нос. Она посмотрела на Лялю, на Ежика и сказала. - Смой косметику с лица – она протянула влажные салфетки. – Какой ты размер носишь? - 44 – Ляля нескромно оглядывалась по сторонам. Женщина с трудом выбралась из прилавка, среди вешалок отыскала юбку с нужным размером и протянула ее Ляле. - Снимай джинсы, выбери платок и блузку – сказала она. Ляля посадила Ежика на стул и принялась стирать макияж перед зеркалом, исподлобья наблюдая за женщиной. Она выпрямилась и поправила свою клетчатую рубашку. - Зачем блузку? - Затем, что у тебя должна быть закрыта шея и локти. И майка на мальчике никуда не годится, выбери ему рубаху. Ляля стала в общую очередь. Кремовые кружевные носки натирали щиколотки ног. Ворот блузки, застегнутый под самое горло, щекотал кружевной оборкой. Ляля вертела головой, отчего ее платок на голове слез ей на глаза. Рядом с Лялей стояла женщина из Северодвинска, она тихо плакала и без конца повторяла, как далеко ее «забросило» горе. По лицу ее текли прозрачные капли, оставляя мокрые пятна на вороте бирюзовой блузки. Женщина мяла в руках листок бумаги. На скамьях вдоль стены храма сидели старики и дети. Двое мальчишек гонялись по церковному двору за пушистыми котятами. Котята устраивались на солнышке, подставляя мохнатые затылки, и снова удирали в щелях сарая от назойливых гостей. Дети стали плакать один за другим – шум стал невыносимым. Девочки засыпали на руках отцов, мальчики уже не могли стоять на месте, матери отыскивали их около близкой речки или у прилавков магазинов. Через два часа, жалостливая толпа стала пускать вперед очереди матерей с детьми. Когда Ляля, наконец, дождалась, она прошла в крохотную комнату, где на стенах висел информационный лист: «1. Сними обувь. 2. Назови свое имя. 3. Расскажи о своей проблеме (4-5 минут). Говори по делу, коротко и ясно». Ляля разулась, сняла с сына босоножки, и снова пришлось ждать. Когда молодой парень в рясе открыл полуметровую дубовую дверь и указал жестом, что можно войти, Ляля уже готова была сорвать с себя платок и блузку, забраться в папин автомобиль и мчать от этого места как можно дальше. Но вместо этого она взяла сына за руку и вошла в просторный кабинет, где в правом углу стоял деревянный стол, левый угол был загорожен занавесью. За эту ширму зашел молодой человек, который вызывал Лялю. На стенах висели иконы, большие, маленькие, средние – их было огромное количество: в деревянных рамах, в металлических, позолоченные и посеребренные, некоторые были вовсе без рам. На широких подоконниках тоже были выставлены всевозможные святые. Девушка присела на низкую скамью напротив большого стола, за которым сидел Отец Георгий. «Вероятно, он высок и худощав» - подумала Ляля. Сказать наверняка было нельзя, он сидел за столом, на нем была светлая, льняная ряса. Мужчина был стар, его лицо украшала длинная, густая борода жемчужного цвета. Длинные жемчужные волосы были собраны в хвост. Он говорил по телефону, и казалось, не замечал никого. За Лялей в кабинет пригласили еще шесть женщин с детьми. Матери посадили детей на колени, а кому-то пришлось стоять. Когда кабинет заполнился людьми, отец Георгий окинул взглядом скамью. Отодвинул от себя телефонный аппарат и бумаги, лежавшие на его столе. Взглядом дал Ляле понять, чтобы она представилась. Ляля назвала имя сына и рассказала о его болезни. Женщины шелестели юбками. - Кто такие «садомисты» - говорил он - Посмевший зайти в этот кабинет «садомист» просит разрешения болезням своему сыну? Благо придет к тебе, когда ты перестанешь снимать платок с головы даже на ночь. Ляля выпрямила спину и еще крепче обхватила руку сына. - Ты венчана с мужем в церкви? - Я сказала своему мужу, что он дерьмо – Ляля встала и поставила сына на ноги, руками она прикрыла ему уши – а еще, я послала его к черту – она взяла за руку сына и пошла к выходу. - Ты должна молится, и просить прощения по несколько раз в день – сказал вслед старик. - Я и так молюсь каждый день, в ванной, после мастурбации, у меня четкий порядок: сначала "Прости меня Господи", а потом "Спасибо тебе, Господи". Женщина из Северодвинска громко закашляла. Старик резко встал и уронил тетрадь со стола. Молодая девушка бросилась к его столу поднимать ее, она в смущении целовала его перстни на руках, и он, успокоившись, стал гладить ее по прикрытой платком голове. Рецепт был выписан и оплачен. В пакете красовалась бутылка на 0,4 л. с желтой жидкостью и наклейкой гордо кричавшей «Лекарство № 1». Еще одна бутылка была до верхов наполнена растительным маслом, монастырского изготовления. В отдельном пакетике был древесный гриб, а также цветки ромашки и иголки хвои. Ляле было стыдно перед сыном. Стыд необъяснимый за величайшую народную глупость. Допустить мысль об «исцелении молитвами». Мысли о безнадежности, следование тому, во что первостепенным никогда не было, отречение от разума и обречение себя на постыдную веру в человеческое могущество над неукротимым. Признание неизлечимости и погоня за легким разрешением болезни. «Когда я позволила тревогам пробраться так далеко в свои мысли? Когда смирилась с болезнью сына? Моя готовность быть порабощенной «неизвестной» вере, быть причастной к жестокому фарсу - не достойна матери. Она прижала сына к груди так сильно, что мальчишка недовольно закричал. - Прости, Ежик, я вовсе не того хотела – пристыженная Ляля отвернулась к окну. Снимать жаркую блузку не хватало сил, выплаканные слезы, посвященные собственной глупости, высохли. Но Ляля насмешливо продолжала сидеть в платке, пытаясь доказать кому-то невидимому уродство произошедшего. [/size]
Рядом с Лялей стояла женщина из Северодвинска, она тихо плакала и без конца повторяла, как далеко ее «забросило» горе. По лицу ее текли прозрачные капли, оставляя мокрые пятна на вороте бирюзовой блузки. – излишки местоимений – это засоряет текст.
Дети стали плакать один за другим – шум стал невыносимым. – время глаголов к тому же повтор.
Девочки засыпали на руках отцов, мальчики уже не могли стоять на месте, матери отыскивали их около близкой речки или у прилавков магазинов. – а есть дальняя речка? Отыскивали у речки текущей по близости. – как-то так… Через два часа, жалостливая толпа стала пускать вперед очереди матерей с детьми. – толпа не такая уж и жалостливая, если только через два часа такого бедлама стала пропускать матерей с детьми. Ляля уже готова была сорвать с себя платок и блузку, забраться в папин автомобиль и мчать от этого места как можно дальше. – мчать? Умчаться может?
Но вместо этого она взяла сына за руку и вошла в просторный кабинет, где в правом углу стоял деревянный стол, левый угол был загорожен занавесью – разбить предложение или добавить – а в левый угол.
Сказать наверняка было нельзя, он сидел за столом, на нем была светлая, льняная ряса. – выходит ряса была на столе, а не на Георгие. Он сидел за столом одетый в светлую, льняную рясу. Мужчина был стар, его лицо украшала длинная, густая борода жемчужного цвета. – убрать его
Когда кабинет заполнился людьми, отец Георгий окинул взглядом скамью. – а не людей на скамье? Отодвинул от себя телефонный аппарат и бумаги, лежавшие на его столе – понятно где лежали бумаги. Этот кусок можно вообще не писать. Взглядом дал Ляле понять, чтобы она представилась. – скорее разрешил говорить, у него же не прописано в зрачках – ваше ФИО?
Женщины шелестели юбками. – выходит, будто они нарочно так делали.
- Я сказала своему мужу, что он дерьмо – Ляля встала и поставила сына на ноги, руками она прикрыла ему уши – а еще, я послала его к черту – она взяла за руку сына и пошла к выходу. – местоимения и правила прямой речи - - Я сказала своему мужу, что он дерьмо, – Ляля встала и поставила сына на ноги, руками прикрыла ему уши – а еще, послала к черту, – взяла за руку сына и пошла к выходу. Старик резко встал и уронил тетрадь со стола. – урониВ – а то театрализованно вышло. Молодая девушка бросилась к его столу поднимать ее, она в смущении целовала его перстни на руках, и он, успокоившись, стал гладить ее по прикрытой платком голове. – повтор со столом и местоимения. Тут нужно по другому подать этот момент, чтобы избежать навязчивого его-он-ее-она
Мысли о безнадежности, следование тому, во что первостепенным никогда не было, отречение от разума и обречение себя на постыдную веру в человеческое могущество над неукротимым.- можно разбить для облегчения прочтения и Во опустить.
«Когда я позволила тревогам пробраться так далеко в свои мысли? Когда смирилась с болезнью сына? Моя готовность быть порабощенной «неизвестной» вере, быть причастной к жестокому фарсу - не достойна матери. – такой резкий переход к первому лицу.
Но Ляля насмешливо продолжала сидеть в платке, пытаясь доказать кому-то невидимому уродство произошедшего. Насмешливо – упорно может? Или мимику добавьте.
Сюжет текста последовательный, в одном ритме и стиле – сухой, даже резкий. К примеру: то пишем о Ляле и резкий переход на женщин. Взглядом дал Ляле понять, чтобы она представилась. Ляля назвала имя сына и рассказала о его болезни. Женщины шелестели юбками. Требуется тщательной вычитка текста. Много лишних местоимений, излишняя детализация, правила прямой речи и слов автора. Но при всем при этом читать о Ляле было интересно – перед лицом страха за жизнь ребенка покорно пыталась просить помощи, а потом такой взрыв эмоций, беспомощность перед обществом. Еще и с мужем нелады. Характер Ляли, болезнь ребенка, социум, муж – неплохой набор конфликтов для хорошей завязки сюжета.
Теперь по тексту. С таким шрифтом значительно удобнее делать вычитку. Хорошо, что изменили.
Она прищурит глаз и увидит в окне, как медленно опускается свод голубого неба, словно консервной крышкой, накрывает собой придорожную деревню – накрываЯ или собой убрать нужно. Она одноглазая? Почему глаз прищурит, ведь лбом прижалась к стеклу. Лишь через узкую щель, неровно обрезанную консервным ножиком, пробивается яркий свет. Ее веки дрожат, но она продолжает играть. Девушка открывает глаза, и кривые стены домов освещает светом, оставляя свет без границ. – говорим о свете, небе и тут резкий переход - ее веки + местоимения. На вскидку посмотрите: Веки девушки дрожат, но она продолжает играть. Открывает глаза, и кривые стены домов… - ммм? Вот два слова свет в одном предложении - опечатка? Солнце поливает покатые крыши и отблесками от пыльных чердачных окон, слепит в открытые глаза Ляли. – разберитесь подчеркнутым, путаница получается. Прикоснется к стеклу указательным пальцем правой руки и снова станет прищуриваться. – излишнее утрирование/детализация правая рука и указательный палец – Прикоснется к стеклу пальцем и снова прищуриться. Если не важно в дальнейшем, какой рукой и пальцем она "колышет", то и так уточнять не стоит. Она любит дорогу, потому что ей кажется, что свобода заключена лишь в следовании от пункта отправления до пункта прибытия. – что - много И не может быть опозданий, потому что дорога не исчисляется временем. Мера исчисления ее – мысли. – по построению выходит – мысли дороги, а не Ляли
Его разлохмаченные, мокрые волосы липли к лицу. На его ногах были деревянные кандалы. Он волочил ноги, и цепь на массивных кольцах звенела, оставляя следы на пыльной проселочной дороге – избегаем излишних местоимений - Его разлохмаченные, мокрые волосы липли к лицу, ноги в деревянных кандалах волочились и цепь на массивных кольцах звенела, оставляя следы на пыльной проселочной дороге – это вольный пример, а там смотрите сами как поступить. Аналогично призываю подумать и над этим предложением Ляля застыла перед автомобилем, она слышала, как звал ее, проснувшись, в машине Ежик, и пробовал открыть дверь. Она ждала, пока мужчину уведут.
Молодые женщины стояли в стороне от общей очереди. На женщинах были платки неярких цветов. – женщины – подряд. Можно по другому перефразировать избегая таких повторов.
- Наш отец не примет тебя в брюках, иди вон в ту церковную лавку – монахиня указала на ларек рукой – И вам тоже следует надеть рубашку с длинным рукавом – сказала она отцу Ляли. – правила прямой речи, не забывайте запятые - Наш отец не примет тебя в брюках, иди вон в ту церковную лавку, – монахиня указала на ларек. – И вам тоже следует надеть рубашку с длинным рукавом – сказала она отцу Ляли. – чем указала на ларек монашка – понятно что рукой, опять детализация. Сказала она отцу Ляли – можно просто – уже отцу Ляли В углу стояла женщина в голубом платке, и серой вязаной кофте, длиной шерстяной юбке, она держала в руках раскрытый молитвенник. Определитесь или и или запятая. Она - можно опустить – с раскрытым молитвенником в руках. - Смой косметику с лица – она протянула влажные салфетки. – стоит поменять порядок – сначала салфетки, а потом говорит.
44 – прописью Ляля нескромно оглядывалась по сторонам. – нескромно – это как? Просто смотрела нескромно? Ляля посадила Ежика на стул и принялась стирать макияж перед зеркалом, исподлобья наблюдая за женщиной.Она выпрямилась и поправила свою клетчатую рубашку. – по тексту - получается продавщица выпрямилась. Ляля вертела головой, отчего ее платок на голове слез ей на глаза. – понятно что ее платок не соседке на глаза слез. Опустите – ей.
Чтобы улучшить текст очень рекомендую убрать все "было" и оставить, только если речь идет о прошедшем времени.
Мужчина был стар (старый мужчина) благозвучнее. Срезайте все лишние слова, например: На женщинах были платки неярких цветов- женщины в платках... Хорошо передаете атмосферу и игра со временем мне нравится... Успехов! Следующую прочитаю - отпишусь) А кого тут шрифт пугает - пусть на свой посмотрят))) Шрифт у Вас самый обычный ( на большинстве сайтов, где проза- все точно так)...
Интересно, интересно... Очень дерзко... Мне скорее понравилось. За счёт языка, а не за счёт смысла, который я поняла не полностью (или мне кажется, что я поняла его не совсем так...)
Разделяю мнение Моро. Некоторые, пытаются шрифтом компенсировать свои сомнения в произведении. И, за частую, даже не соображая в назначениях того или иного шрифта. А размер - это не главное!=)
0
