Чтец, Глава 1 Степень критики: Как посчитаете нужным
Короткое описание: Первая глава
Узкая улочка слабо освещалась вечерними фонарями. По обе стороны дорогу окружали невысокие, старые здания, в которые когда-то давным-давно вдохнули жизнь великие мастера. Резные колонны, причудливые барельефы, черные арки — с каждым годом таких улиц все меньше и меньше, а на смену им идут безликие, похожие друг на друга, железо-бетонные дома-стены, уходящие далеко в небо. В конце улицы стояло небольшое открытое кафе, в котором на удивление было довольно оживленно. Две молоденькие официантки, грациозно порхая между столами, раздавали посетителям заказы и столь же грациозно скрывались за дверями заведения. За крайним столом сидел молодой человек в плаще с накинутым капюшоном. Перебирая в руке треугольник-салфетку, он с интересом смотрел на окружающих, как будто изучая их поведение. Справа от него чуть поодаль сидела молодая пара, не более двадцати пяти лет обоим, парень с девушкой, кокетливо перешептываясь и регулярно обмениваясь поцелуями. Молодой человек что-то проговорил девушке на ухо и та залилась милым смущенным смехом. Человек в капюшоне прочитал по губам, что именно тот сказал и, посчитав шутку пошлой, сменил взгляд на другие столики. Вдалеке сидели двое взрослых мужчины в костюмах, беседовали о политике, сбоку от них две женщины пили чай и сплетничали о чем только бог мог подумать. Еще подальше сидела молодая семья с ребенком, который не прекращая плакал. Мать усердно пыталась успокоить ребенка, чувствуя неловкость от стягивающихся потихоньку на неё глаз. За крайним столиком с другой стороны от себя, человек в капюшоне заметил мальчика, так же внимательно изучающего окружающих. Ему было не более семи лет, лицо счастливое и жизнерадостное, и, как и должно быть в его возрасте,без налета циничности и лицемерия, так неизбежно появляющихся на лице каждого с течением времени. Но пока он ел леденец и с любопытством разглядывал всех и каждого, не думая о скромности и этикете. Молодая официантка грациозно порхнула между столиков, неся на подносе сразу несколько тарелок, чашек и маленький чайник. Простите, сегодня необычно много народа. Вот ваш заказ! - И она обнажила свои белоснежные зубки в беззвучной улыбке, выставив на стол чайник, чашку и тарелку с едой. Ничего страшного, я все равно не тороплюсь. У меня здесь встреча. - Быстро ответил человек в капюшоне, стараясь не пересекаться с ней взглядом. Что-нибудь еще? Нет, спасибо. И она упорхнула дальше разносить заказы. Человек сел поудобнее и принялся за еду. Жаренный ягненок с рататуем из овощей выглядел потрясающе, а пах и того лучше. Смакуя каждый кусочек, он продолжал наблюдать за людьми вокруг, продумывая кем бы они могли быть. Этот парень, наверняка клерк, офисный чудик, живущий на гроши, но неприминувший пригласить свою спутницу в этот далеко недешевый ресторан. И человек в капюшоне понимал почему. Девушка рядом с клерком, давно уже ловила на себе жаркие взгляды мужчин как за другими столиками, так и просто проходивших мимо. Особенно она ловила взгляд отца маленького любопытного семилетнего мальчика, который вместо того, чтобы так смотреть на свою жену, сидящую рядом, но по каким-то неведомым причинам не замечающей, отсутствия его внимания, нагло пялился на фигуру клерковской блондинки. Все это быстро утомило наблюдателя и он перевел свой взгляд вверх. Сверху на него смотрели вершины домов, ярки, пылающие неоном, рекламы, а еще выше редкие звезды. Опустив взгляд назад, он заметил удивленный взгляд семилетнего мальчика. Тот долго изучающе смотрел на него, и человек уже понял почему. Затем мальчик резко рванул рукав отца, заставив того отвлечься от своего зрительного упражнения, нашептал ему на ухо какие-то слова. Лицо мужчины побагровело, он осторожно поднял глаза на человека в капюшоне. На мгновение глаза обоих людей встретились, а затем взгляд мужчины соскользул на шею человека. Наблюдатель резко приподнял отвороты плаща, прикрыв татуировку на шее, затем резко отвернулся на стуле в сторону. Мальчик все еще не понимая наблюдал за незнакомцем, в то время как его отец резко встал, протянул руку жене, сказав, что пора уходить, наскоро собрал вещи, кинул деньги на стол потащил обоих прочь. Человек в капюшоне знал в чем дело и совершенного не обиделся на него, хотя и загрустил на мгновение. Быть частью ордена, значило всеобщую боязнь и всеобщее смирение перед твоей личностью. Орден, в который могли попасть лишь избранные люди, те кого судьба наделила уникальным даром, столь сильным, что лишь упоминание о нем, засталяло испытывать чувство страха. Чувство смятения было недолгим, так как неожиданно за спиной послышались громкие возгласы двух человек. Обернувшись, он увидел как за соседний столик небрежно падают два тела. Два парня, накаченные, стильно одетые, один длинноволосый, другой лысый с перебитым носом. Оба чрезвычайно пьяны. Из неразборчивой речи длинноволосого, который обнимая товарища громко говорил о радостном событии, о долгожданной встречи друзей и тому подобного, стало ясно, что эти двое пришли из какой-то забегаловки, из которой их турнули, что они отмечают долгожданную встречу давнейших друзей и что если им срочно не дадут выпить, они разнесут всю округу. Спектакль обещал быть интересным, особенно когда ты сидишь первом ряду партера, поэтому человек в капюшоне с исключительным интересом наблюдал за поведением прибывших индивидов. Впрочем, как и весь ресторан, включая знойную блондинку клерка, которая очень занервничала, тем самым введя бедолагу-офисника в уныние об неудавшемся в конец свидании. Уже знакомая человеку в капюшоне официантка, медленно шла к столику пьянчуг. В её глазах читались одновременно страх и решительность, хотя больше страх. Подойдя к ним, она постаралась наиболее убедительно проговорить отрепетированную фразу: Извините, у нас элитный ресторан, и здесь нельзя находиться в таком виде. Прошу вас уйти! Длинноволосый, который был из них двоих наиболее адекватен, и, очевидно по виду, более интеллигентен, ответил коротко: Че?! Прошу вас покинуть это место! Видно было, что девушке не часто приходилось выгонять из ресторана пьяных верзил, так как в глазах её читалось чувство беспомощности, в то время как настроение верзил явно падало вниз. Если вы не уйдете, я вызову охрану! Это были лишние слова в данной ситуации, как показалось человеку в капюшоне, так как лысый смутьян, который все это время, то ли спал, то ли просто не обращал на неё никакого внимания, резко встал. Девушка почти беззвучно взвизгнула. Лысый приблизился к ней вплотную. Как в очередной раз заметил человек в капюшоне, никто из людей, сидящих рядом и наблюдавших происходящее, даже не шелохнулся. Казалось, даже если он её тут пьяну изнасилует или убьет, никто все равно не осмелиться ей помочь. Слушай, ты! Мы с другом пришли отдохнуть, расслабиться. Деньги у нас есть, - лысый достал из кармана кошель с купюрами, потряс перед её лицом, - так какого хрена, ты не даешь нам оттянуться. Мы, что, слишком убогие для этого задрипанной кафешки?! Вы пьяны, пожалуйста, уходите, не то мне придется позвать охрану. - Тоненьким голоском процедила девушка. На глазах у неё выступили слезы. Да, пошла ты нахрен со своей охраной! - Прокричал он прямо ей в лицо. Человек в капюшоне, чувствовал каждую вибрацию её тела этот момент, её отвращение от запаха перегара исходившее от лысого, желание, чтобы это поскорей прекратилось, желание, чтобы хоть кто-нибудь ей помог. Резко, одним движением, человек в капюшоне отодвинул девушку назад за себя, одновременно стиснув сильную руку на горле лысого. Мгновение он и лысый тупо смотрели друг на друга, затем неожиданно длинноволосый замахнулся сбоку на незнакомца. Осторожно! - крикнула официантка. Но длинноволосый остановился раньше, недоумевая глядя на свои руки, в глазах его читалось смятение и раскаяние. Сделав шаг назад, он вдруг с ужасом начал смотреть на своего друга. Лысый тем временем, попытался с размаху зарядить кулаком по голове своему обидчику, но тот вовремя уклонился влево, ощутив лишь небольшой чиркующий удар по уху. Капюшон слетел на спину. Лысый с ужасом смотрел на человека напротив. Он был значительно старше его самого. Хмурые глаза, короткие кофейные волосы. Опустив взгляд ниже, он увидел на шее татуировку в виде раскрытой книги, пробитой сверху кинжалом. Люди вокруг тоже заметили символ, кто-то встал, некоторые отступили на шаг назад. Человек с татуировкой посмотрел прямо в глаза лысому. Взгляд его был очень тяжелый. Лысый чувствовал как будто его видят насквозь, все его мысли, и знал что так оно и есть. Наконец, человек в плаще произнес: Сейчас ты извинишься перед этой девушкой, поправишь столы, и больше никогда сюда не придешь. Наблюдавшие заметили как лицо лысого резко переменилось. Черты сгладились, злоба исчезла, заменившись раскаянием. На глазам у него выступили слезы. Выпрямившись, Лысый подошел к девушке, и с туповатым видом поговорил: Простите меня, пожалуйста. Просто мы давно не виделись с моим другом, перебрали алкоголя, но теперь все осознали благодаря Чтецу, и теперь мы уйдем. Вместе с длинноволосым они поправили стулья у стола, наскоро собрали вещи. Еще раз извинились. Но перед тем как уйти лысый все же еще раз обратился к Чтецу: Уважаемый Чтец, можно попросить вас? Что именно? - Чтец слегка растерялся, обычно то, что он говорит исполняют молча без вопросов. Я прошу вас позволить нам приходить сюда еще! - Сказал Лысый нерешительно. Позволяю. Что-нибудь еще? Парни замялись, стесняясь задать вопрос. В этот момент они смотрели на Чтеца как на идола, в глазах у них было смирение и страх перед ним. Но все же они спросили: Как вас зовут? Чтец окончательно изумился этим парням, потеряв к ним всякую неприязнь. Немного помолчал, он наконец ответил: Ейремия. Теперь уходите. Двое парней поклонившись, развернулись и пошли прочь, нелепо пошатываясь от еще не выветрившегося алкоголя. Весь ресторан долго провожал их взглядом, пока они не скрылись за углом улицы. Ейремия молча поправил плащ, и, не удостоив публику словом или хотя бы взглядом, сел на прежнее место, но уже не стал накидывать капюшон на голову. Не было смысла, все и так теперь прекрасно осознавали кто он и что только что произошло. Вскоре весь ресторан вернулся к своим делам, люди снова стали беседовать, изредка кидая быстрые взгляды на Чтеца. Официантка, все еще шокированная произошедшим, осторожно подошла к Ейремии. Вежливо поклонившись, она некоторое время в нерешительности рассматривала его лицо, затем наконец произнесла: Спасибо, вам, за помощь. Я знаю, вам нельзя пользоваться даром где попало и что вас за это накажут, но не смотря на это, вы все же помогли мне. - Она говорила отрывисто, почти навзрыд, и это уже начинало понемногу раздражать, хотя он конечно не был на неё зол. Поэтому Ейремия поспешил успокоить девушку, чтобы инцидент был наконец исчерпан, и люди перестали бы, так тупо таращиться на него. Ничего страшного, никто меня не накажет, у меня что-то вроде иммунитета. Я рад, что у вас все в порядке, и теперь хочу в одиночестве дождаться своего друга. Девушка вновь виновата поглядела на него. Хотя бы позвольте предложить вам, что-нибудь из меню, бесплатно, на ваш вкус! Ничего не над... Ой, это было бы очень кстати, а то я сегодня очень голоден, мне пожалуйста вот это и это, а так же свежевыжатый сок, и что-нибудь на десерт на ваш вкус. Йеремия обернулся. Сзади него стоял пожилой человек с меню в руках. С лица его не сходила добродушная улыбка, собравшая у краев карие глаз лабиринт из морщин, местами уходивших даже под густую сантиметровую аккуратно подстриженную белоснежную бороду. Старик бы не высок, в меру упитан, одет в темно-фиолетовую тунику, с черными полосками по бокам и эмблемой ордена на груди. Йеремия, сколько лет, мальчик мой. Как же я рад снова тебя видеть! - С уст старика не сходила искренняя радость о столь долгожданной встрече. Здравствуйте, отец Онисим. - Ейремия сделал заученный приветственный жест. А, вот этого не надо. Какой я, Онисим. Это было раньше, когда ты учился. И вообще все эти вторые имена, лишь чтобы пыли в глаза кинуть. У меня нормальное имя есть, человеческое. Прости, Виктор. - Сказал Ейремия слегка раздраженно. Старик тут же заметил нарастающую раздраженность Ейремии и поспешил сесть за стол. Ейремия сделал так же. Не злись, Ейремия. Ты же знаешь, что я никогда не любил это имя, к тому же знаешь, что тебе всегда можно было называть меня Виктором. Ты же мне как сын родной. Так зачем эти формальности, к тому же за пределами стен ордена. Прости, Виктор. - Повторил Ейремия. Отец Онисим, расстроенно вздохнул, окинул взглядом округу. Людей в ресторане значительно поубавилось с момента заварушки с пьянчугами. Я смотрю ты, как всегда плюешь на правила. Пользуешься даром когда того захочешь. Зато они теперь никогда спьяну не нагрубят никому. Старик, наставнически посмотрел на Ейремию, потом достал пачку сигарет, предложил одну ему. Оба закурили. Пойми, Ейремия. Ты не можешь просто так менять мышление других людей, так нельзя. На то и существует свобода воли, это самое сокровенное, что есть у каждого человека. Возможность думать, так как ты того хочешь и знать, что твои мысли, это твои мысли. И менять мышление людей можно лишь тогда, когда это жизненно необходимо. А тут можно было лишь вызвать охрану, ну или на крайний случай набить им морду, но никак не делать из двух случайно напившихся парней, двух святых. Я и не делал. Лишь показал им как со стороны трезвого, цивилизованного человека выглядит их пьянка. Они от этого не перестанут пить, лишь станут набираться до чертей. Но так нельзя, люди должны иногда набираться до чертей, чтобы потом в старости рассказываться своим чадам, какие у них крутые были предки. - Старик глубоко затянулся. - А ты все не меняешься, уперто следуешь своим принципам, не видишь никого вокруг, а если и видишь, то не принимаешь их мнения. Некоторое время оба сидели молча. Ейремия ждал пока Отец Онисим, придумает новое наставление, а старик придумывал, чтобы сказать, чтобы эти слова не ушли в пустоту. Знаешь, Ейремия. Как бы это глупо не звучало, но научиться изменять других людей необычайно просто, по сравнению с том, чтобы научиться меняться самому. Нельзя всю жизнь стараться все вокруг поднять под собственную личность, как часть этого естества ты должен уметь менять и себя. Если бы менять других людей было бы так просто, то ордена не существовало бы. Это проклятие, которое дается лишь некоторым прокаженным вроде меня или вас. - Ейремия испытывающе смотрел на отца Виктора, а тот лишь печально опустил глаза. Дар был дан тебе отродясь, ты не тратил сил, на овладение им. А, как же годы в ордене, учеба, тренировки. - Ейремия знал, что сказал глупость, но разговор был скучен и давно не нов для него, и свои выводы из него он сделал уже давно. Где-то вдалеке пронеслась машина с мигалками. Старик вновь окинул взглядом столики. На всех порах к ним шла девушка с подносом. Выставив на стол, его заказ, она, пожелав приятного аппетита, поспешила уйти, но старик задержал её. Скажи мне, дитя. Благодарна ли ты, за содеянное этому человеку? Очень, святой отец! А не считаешь ли ты жестокой кару, которой покарал обидчиков твоих этот человек? Ведь, ради тебя, он создал в их головах новые воспоминания и мысли и стер старые. Девушка нервно заерзала, не зная что ответить. Не бойся, скажи как считаешь нужно. Поверь с тобой ничего не будет. Мне кажется они этого заслужили, к тому же это сделает их жизнь лучше. Сказав это, девушка поклонилась и, сославшись на дела на кухне, поспешила удалиться. Больше Ейремия её не видел этим вечером. Как ему подумалось, она не стерпев стресса за вечер, отпросилась пораньше. Ну и зачем вы сделали это, Виктор. Вы же не рассчитывали на другую реакцию с её стороны. Ответ, который подтвердил мою правоту. - Торжественно завершил Ейремия. Ответ, который лишний раз подтвердил, что всем кажется, будто то, что правильно для них самих, правильно для остальных. Нельзя мерить других людей по себе, у каждого свой путь. Каждое действие, которое мы совершаем, мы совершаем по совершенно определенным мотивам, которые зависят, от нашего детства, юношества, печальных или наоборот счастливых событий, произошедших в нашей жизни и оставивших свой след не наших душах. - Старик запнулся. - это может быть, что угодно, и это будет причиной, только для меня, ни для кого другого, и никто другой даже не поймет этой причины. Но при этом причина останется причиной и повлечет за собой соответствующее действие. Не надо ходить вокруг да около, Виктор. Я знаю к чему вы клоните, зачем этот спектакль. Как в старые времена. Когда я был юнцом, а вы старшим воспитателем в ордене. Я все выучил еще тогда. Теперь я такой, какой есть, я являюсь частью этого цирка, лишь настолько, насколько хочу. Не нравится, изгоните меня, сделайте изгоем. Затем найдите и убейте под приятным предлогом. - Ейремия чувствовал, как старые обиды берут верх над разумом, и поспешил успокоиться, - Я все знаю и понимаю. Но мое прошлое было, и навсегда останется в моей памяти, я буду с ним жить и не стану тем, кем вы хотите меня видеть. Ейремия сделал паузу, оба молча глядели друг на друга. В глазах старика читалась разочарование и жалость за своего бывшего ученика, а так же чувство бессилия. Ейремия чувствовал это и старался скрывать собственные переживания. Виктор, не будем будоражить прошлое, пускай все идет своим чередом, так как есть. Все же мы так давно не виделись, и я рад этой встречи, но, как я понимаю, вы пригласили меня не ради чашки чая и попытки вернуть меня лоно ордена, не так ли? Действительно. На самом деле у ордена есть задание для тебя. Задание? !Для меня?! И какого рода задание? Деликатное. Мы хотим дать тебе под руководство дело о серии убийств. Почему мне? Потому что, другие не справятся, сам знаешь почему. Слова Виктора означали только одно, что нюансы дела требовали особенной разновидности дара, которой обладает Ейремия. Та особенность, которая так страшит совет, и лишь из-за которой тот, до сих пор не избавился от него, как от иноверца и смутьяна, а наоборот, заставила поставить его внешний эшелон ордена, заниматься расследованием убийств, в качестве агента Ордена Чтецов. Работа показушная, с орденом никак не связанная, но позволяющая следить за ним и при надобности использовать. Впрочем, Ейремии это было лишь на руку. А если я откажусь? Поэтому здесь я! Ейремия понял, что попался на уловку, из-за которой ему придется влезть в грязные дела совета. Ейремия, я прошу тебя, как твой бывший наставник и твой друг. Дело необычайной важности. Совету необходимо твое присутствие в ходе расследования. А ведь начиналось красиво, я даже подумал, что вы действительно захотели просто со мной встретиться, так сказать, по старому знакомству. А теперь вы на поводу у Ордена выпрашиваете моей помощи. Не желаю. Ейремия, умерло уже несколько человек, среди них твой друг Вадик, библиотекарь. Лицо Ейремии исказило сожаление, карты были разыграны верно. Он и Виктор оба понимали это, и обоим из-за этого было стыдно и противно на душе. Слушаю... Это началось примерно полгода назад. Сначала мы даже не могли собрать все эти убийства вместе. Но затем все стало складываться в единое целое. - Старик достал еще одну сигарету. - сначала был убит сотрудник филиала центральной библиотеки, затем были убиты двое охранников в хранилище ордена, затем Вадим... Вадим, был единственных другом Ейремии за время учебы. Он один понимал Ейремию, всегда мог его поддержать, а главное - у него было похожее детство, он как и Ейремия рано лишился родителей. Если все мертвы, то причем тут я и мой дар, на мертвых он все равно не действует. Ейремия, ты же все понимаешь, зачем ходить вокруг да около. Ты же сам сказал, что просто так я бы к тебе не пришел. Верно. По мне, так дело обстоит, что кто-то пытается влезть в тайные архивы ордена, причем вам известно, что он там ищет, и вы пытаетесь его остановить. При этом у вас есть кто-то кто видел этого человека, поэтому вы пришли ко мне, что бы я, воспользовавшись своим даром, узнал кто стоит за убийствами. Ты как всегда проницателен, Ейремия. Действительно, такой человек есть, её зовут Мия, она стала работать смотрителем в центральной библиотеке вслед за Вадимом. - Старик затянулся, - спустя несколько месяцев, он напал на неё, но она успела позвать охранников, а он сбежал. Если она увидела его, то зачем же все таки нужен я. Дело в том, что она его не видела большую часть времени их общения, так как его лицо скрывал капюшон, лишь когда он напал на неё, она на мгновение заглянула в его лицо. Ейремия сидел в задумчивости, собирая кусочки паутины вокруг себя, которой его пытаются накрыть. Он не мог отказаться, так как погиб его друг, а о помощи просит его наставник. И хотя он знал, что вести дела с орденом опасно, еще опаснее отказывать ему в помощи. Хорошо, я посмотрю, что можно сделать, но когда вы получите всю нужную информацию, я умываю руки. Я не обещаю, но постараюсь что-нибудь сделать. Но они оба знали, что это была ложь
Да простит меня автор, но язык на уровне школьных сочинений. Несогласованные друг с другом слова, стилистика просто кошмарная, отдельными цитатами с исправлениями тут не обойтись. До конца не осилил. Остаётся только пожелать долго и упорно работать над собой, прежде всего, читать книги. Много книг. Очень много.
"Узкая улочка слабо освещалась вечерними фонарями" - а как же, есть еще утренние фонари, ночные. Наверное, и дневные
где-то встречаются. "в которые когда-то давным-давно вдохнули жизнь великие мастера" Смутно представляю, как могут мастера вдохнуть
жизнь в здание. "Резные колонны, причудливые барельефы, черные арки" - резные, причудливые и вдруг черные. У арок больше никаких
признаков, кроме черных? Хм... "Две молоденькие официантки, грациозно порхая между столами, раздавали посетителям заказы и столь же грациозно
скрывались за дверями заведения. " коряво. "За крайним столом" тут от чего отсечка берется? Крайним откудова? "сменил взгляд на другие столики" мОчите,право слово)) "двое взрослых мужчинЫ" бам, взрыв меж ушами. Мужчина итак представляется взрослым, зачем еще "взрослых" тут? "о чем только бог мог подумать" интересно, о чем он думает? О том, что муж подарил Светке шубу, а Лариска с
водопроводчиком своему рога ставит уже три месяца? "Но пока он ел леденец и с любопытством разглядывал всех и каждого, не думая о скромности и этикете." - Есть можно
борщ, а с леденцом это не вяжется. Далее, вот он закончит его "есть" и начнет задумываться? По ходу так получается. "грациозно" задолбало это уже. Найдите что-то другое, пожалуйста. И с порханием тоже что-то придумайте - глазенки
начинает резать. "У меня здесь встреча." дооо, жизненно, ёпть. "он перевел свой взгляд вверх" а чей взгляд он мог перевести? "он увидел как за соседний столик небрежно падают два тела." круть. "Два парня, накаченные" накачанные чем? Алкаголем? Не, по-ходу чем-то покруче, раз они небрежно падают на стол. А
нет, прочитал далее - все таки алкоголем. "Из неразборчивой речи длинноволосого, который обнимая товарища громко говорил о радостном событии, о долгожданной
встречи друзей и тому подобного, стало ясно, что эти двое пришли из какой-то забегаловки, из которой их турнули, что
они отмечают долгожданную встречу давнейших друзей и что если им срочно не дадут выпить, они разнесут всю округу. "
я даже не смог осилить это предложение до конца. "к столику пьянчуг" почему они сразу пьянчуги? Если я раз в месяц настаканился с корефаном, то я пьянчуга, так чтоле
получаетсо? Чёто меня покоробила эта фраза, хз. "Извините, у нас элитный ресторан, и здесь нельзя находиться в таком виде. Прошу вас уйти! " гы. Чувствую, тип в
капюшоне ввяжется с двумя накачанными в драку. "Если вы не уйдете, я вызову охрану! " капец, в ресторане есть охрана, а за порядком следят официнты. Ну так это же
элитный ресторан. "беззвучно взвизгнула" беззвучно можно пердануть(простите), но взвигнуть - это как? Ну вот капюшон и влез в драку. После этого бросил читать - нудно, скучно, диалоги мертвые. Уж, простите, но здесь я не увидел ничего нормального.
Сюжет понравился. Фэнтези с элементами житейской философии.
Что касается стиля: прост, без выкрутасов, а потому удобоварим. Мысли не застревают в накрученных оборотах речи, которые в данном произведении были бы излишни, ИМХО. Однако впечатление подпорчено опечатками (несколько раз встречал пропуски предлогом), лишними или же, наоборот, нехватающими запятыми. И неприятно споткнулся за имя Вадик. Я бы поменял. Изначально так же не понравились имена Йеремия и Онисим, но, как оказалось, это "кодовые" имена членов Ордена, в таком случае претензий не имею. Претензию имею к описанию гостей ресторана, а именно к повтору: далее - еще далее и т.п. Может, лучше указать местоположение через другие, более конкретные, ориентиры? Тогда и карта прояснится и читатель поймет, что в этом ресторане роскошного. Потому что, кроме слов Автора "недешевый" и "приличное заведение", на это ничто не указывает. Хотелось бы визуализации.
В целом, неплохо. Читается легко, вызывает желание узнать продолжение. Я бы поставил 7 из 10.
0
