Глава I

Убей одного человека – и ты станешь убийцей.

Убей миллионы – и станешь завоевателем.

Убей всех – и ты станешь Богом.

Жан Ростан

6 апреля 2015 года. Шесть дней до Пасхи.18 часов 45 минут.

Щелкала фотовспышка, суетились люди: медики, криминалисты и полиция. Сергей переступил через маленький, лежащий на боку стульчик.

– Да ради всего святого, уберите журналистов! Кто вообще их сюда пустил!?

Участковый и двое патрульных, немного помешкав, вывели вездесущих сплетников, готовых на любом горе заработать денег, на площадку и закрыли за ними дверь. Но те даже оттуда наперебой лезли с вопросами, как будто им сейчас могли дать более-менее внятный ответ.

Сергей рассматривал на светлом ламинате кровавый отпечаток ладони. Дальше следовал точно такой же, потом еще один. Жертва явно пыталась спастись на кухне. К нему быстрым шагом подошел Денис Яркин, местный участковый, который только что выставил журналюг за дверь.

– Надо ж, такое дерьмо на мою голову свалилось! Все видел, но такого... Теперь писаниной достанут, – он забежал вперед и приоткрыл дверь.

На глаза бросилась большая лужа крови. Белый кухонный гарнитур был залит красным. Свернувшаяся жижа застыла подтеками на дверцах шкафов. Сергей замер, представляя, что произошло. Денис жужжал ему в ухо про отчеты, а в голове Сергея крутилось: «Жертву, уже раненую, толкнули на столешницу. Она упала на пол и пыталась подняться, размазывая кровь».

Денис, смотря куда-то в сторону, замолк, снял фуражку и протер платком испарину на лысине.

– Вот об этом я тебе и толкую, – чуть слышно пробормотал он.

Сергей аккуратно переступил через лужу, оценивая страшное зрелище, представшее перед его взором.

За холодильником лежала девушка, пристегнутая пластиковыми хомутами к батарее. На правой руке не хватало трех пальцев. Они были аккуратно сложены в рядок: один, два, три. Три дамских пальчика, словно виноград. Сергей отметил прекрасный маникюр и поймал себя на мысли, что смерть больше его не пугала. Отвращения не было, вообще никаких эмоций, даже сострадания. Оно тоже исчезло. «В боку жертвы виднеется большая резаная рана, но ее профессионально забинтовали, чтобы девушка не умерла от потери крови раньше времени. Следов изнасилования не наблюдается. Значит, преступник имел совершенно другие цели. Правая нога согнута в колене, левая вытянута вперед». Сергей осмотрелся по сторонам. «Признаков борьбы также не наблюдается. Дверь была открыта жертвой изнутри. Значит, знала, кого впускает. Следы крови тянутся из коридора. Преступник скорее всего сразу нанес удар ножом в бок, а потом шел за ней до кухни, смотрел, как она страдает, будто наказывая за что-то. Интересно за что? А вот, кстати, и нож. Рядом брусок для заточки. Видимо точил ни один раз, пока резал ее. Впрочем, это только предположение. Нужно будет дождаться вскрытия. Странно только, что соседи ничего не слышали, а тревогу забила мать погибшей, когда та два дня не отвечала на звонки. Сегодня воскресенье. Убили, получается, в пятницу. Умно придумано. Кто будет искать в выходные, может человек отдыхает?» Он открыл шкафчик для посуды. Два бокала стояли отдельно. Сергей надел перчатку и перевернул бокал, с которого вытекло немного воды. «За два дня все бы испарилось. Вероятно, преступник специально оставил воду, чтобы мы не поняли, что он нанес ранение сразу, как вошел. Как будто перед этим они что-то пили. Но зачем оставлять такие улики? Или попросту просчитался? Непонятно».

Он присел перед телом жертвы и попробовал взглянуть на нее глазами убийцы. «Молодая, лет тридцати. Лицо искажено предсмертным страхом. Где-то там, в глубине глаз, прячется лик убийцы. По крайней мере, так говорят. На руках надеты разнообразные украшения. Их столько, что на некоторых пальцах по три кольца. Такое ощущение, что она любила выставлять их напоказ. Или их надел убийца? Хотя и то, и другое доказывает лишь одно, ее пришли убивать, а не грабить. Потекший от слез макияж. Значит, куда-то собиралась. Черные волосы в некоторых местах слиплись от крови. Наверное, при жизни ее тело было неплохим. Судя по обстановке квартиры, украшениям на руках и шее, она неплохо зарабатывала. Интересно чем? Головой или тем, что находится между ног? Впрочем, какая теперь разница?»

Яркин продолжал ныть, жалуясь на то, что это случилось именно на его участке. Дай ему волю, он бы без раздумий оттащил тело и подкинул его другому участковому, лишь бы самому теперь не писать килограммы бумаг.

Широко открытые глаза девушки пустым взглядом смотрели на стену. Рот был разрезан от уха до уха. Отрезанный язык аккуратно лежал около пальцев. Сергей слегка отодвинул майку с плеча, где красовался фиолетово-черный след от укуса.

– Личность установили?

– Ледовских Светлана Васильевна. Соседи опознали.

– Соседи – не родственники, толку от их слов мало.

– Жуткая ночка сегодня, – рядом с Сергеем на корточки присел Стрельников. – Интересно, а почему она не орала, когда у нее еще была та часть тела, которой они обычно выносят мозг?

Александр Стрельников или просто Сашок, как все называли его в отделе, был младшим следователем и находился в подчинении Сергея почти три года. Смышленый и привлекательный парень двадцати девяти лет, он вечно ляпал что ни попадя и где не надо.

– Чтобы орать, Сашок, язык не нужен, достаточно голосовых связок. Тут явно что-то другое.

– Скорее всего, ее накачали чем-то, – спокойно ответил медик. – Но это нужно проверить. Точно скажу после вскрытия.

– И сколько это займет времени?

– Ну, тело передам Дмитрию Геннадьевичу, а он, сами знаете, человек шустрый. Сколько лет уже людей кромсает, – потирая нос, усмехнулся медик. – Завтра утром дадим ответ, – добавил он, глядя на пристальный взгляд Сергея и понимая, что медицинские шуточки не всегда нормально воспринимаются неподготовленным человеком.

Следователь, закусив нижнюю губу, кивнул головой, хлопнул по плечу Сашка и встал.

– Думаешь это он?

– Не знаю, – выйдя на балкон, ответил Сергей и, достав сигарету, закурил.

– Ты почти десять лет за ним гоняешься.

– По-моему, я ничего не сказал, – выдохнул густой дым Сергей.

– Но тебя что-то насторожило.

– Он так не работает. Слишком много следов: укус на плече, вода в стакане, нож этот, да еще с бруском, непонятно к чему. А он словно волк, – Сергей со злостью отшвырнул сигарету в сторону. – Долбаный санитар леса.

– Санитар он и есть Санитар. Не зря ты его так прозвал.

– Да какая разница как его называть? Никто не дает человеку право убивать других лишь потому, что он видит в них плохое.

– Серег, а может это просто…

– Ага, еще скажи бытовуха! У него никогда не было таких явных косяков. Точнее сказать, вообще косяков не было. Ублюдок не оставляет следов. Действует всегда по-разному и не только в нашем городе. У маньяков есть привычки, почерк, есть мотив. У этого вообще ничего! Есть только наша с тобой догадка, что все его жертвы, о которых мы знаем, либо выродки, либо… выродки. Под его критерий подойдет даже младенец, написавший на рясу священнику во время крещения.

– Может его вообще не существует, и он живет только в твоей голове? Висяки ведь всегда были. Чего их валить на какого-то неуловимого безумца? Может эту подругу завалил ее муж? Его, кстати, пока не нашли?

– Вариант с мужем тоже нужно проработать. Чем черт не шутит? Может ее муж и есть он, а? Мы чего-то не видим или не понимаем. Если это и впрямь Санитар, то он явно что-то задумал либо расслабился. Сань?

– Да.

– Подними по ней все. Я хочу знать даже самые пошлые и извращенные ее фантазии, если они были. И всю информацию ко мне на стол. Разыщите близких и родных, мужа в первую очередь. Узнай, где работала, какие отношения были с коллегами, с друзьями, что о ней думали. Узнай даже то, что она думала сама о себе. Хочешь, допроси ее труп в морге, но узнай все. Саша, не подведи меня, а то пришлют какого-нибудь плохого дядьку сверху нам с тобой в помощь. Ты меня понял?

– Постараемся.

– И увидите этих журналистов! Вон опять один стоит, что-то пишет! Пошел отсюда! – проорал со второго этажа следователь.

Сашок склонился вниз, смотря, как человек с блокнотом, не спеша, поправил воротник и, немного сгорбившись, отошел в сторону. www.alexpovorov.ru