Пантера. Первая после Бога. Глава 4 Степень критики: Обоснованная
Короткое описание: * * *
Глава 4
Хранитель
Он был Хранителем. Бог дал ему очень важное предназначение – охранять древние религиозные ценности и он посвятил этому большую часть своей жизни. Путешествуя по миру в поисках утерянных реликвий, большинство из которых были распроданы коллекционерам, Хранитель небезуспешно их отыскивал и возвращал на место – в свою личную сокровищницу. Каждая его такая операция заканчивалась всегда гибелью посмевшего покуситься на святое коллекционера, который, по мнению Хранителя, был совершенно не достоин иметь такие ценности у себя. Ведь Бог не им отвёл такую важную роль, а ему и поэтому он добросовестно исполнял свою миссию.
В некоторых случаях (как впрочем и в последнем) ему в поисках помогал работающий аналитиком на Исмирион один человек. Получив от него запоздалое сообщение, что в Зандион отправили кого-то на поиски спрятанного в доме Никанора Маннора портрета Великой Просветительницы, Хранитель незамедлительно отправился туда, но в итоге всё равно опоздал. Судя по обнаруженному под окном с витражом свежему пролому, в доме самого первого последователя Великой Просветительницы совсем недавно кто-то уже успел побывать и, скорее всего, нашёл то, за чем приходил. Сделав такой вывод, Хранитель сразу же покинул дом и двинулся к выходу из Зандиона.
Вскоре он увидел далеко впереди две человеческие фигуры и только ускорил шаг, как неожиданно начал подниматься Вьюн. Укрывшись в одном из полуразрушенных домов, чтобы переждать мистическую стихию, Хранитель уснул, а проснувшись, снова продолжил путь. Однако обнаружив выглядывающую из тёмно-серой кучи песка голову одного из парней и, придя к выводу, что она была кем-то раскопана (вероятнее всего его спутником), он понял, что снова опоздал. Но поскольку он никогда за все свои сорок три года не испытывал отчаяния и поэтому решительно продолжил идти дальше, удача в самое ближайшее время всё-таки ему широко улыбнулась.
Хранитель стал догонять своего преследуемого, но только уже за пределами Зандиона. Проследив за ним до Валивена и поселившись в той же гостинице, он уже с середины следующего дня не выпускал его из вида, умудряясь при этом не попадаться ему на глаза. Это было совсем нетрудно, так как преследуемый бесцельно проводил остаток дня в аэропорту, время от времени читая газеты и смотря телевизор. В первый раз их взгляды встретились уже в самолёте перед началом посадки, а во второй у него дома, куда Хранитель беспрепятственно смог проникнуть, так как преследуемый по своей беспечности оставил незапертой входную дверь, за что собственно и поплатился своей жизнью. Ведь Зандион своих гостей живыми так просто не отпускает.
«Кто вышел живым из руин Зандиона, от смерти не сможет уйти своей снова». Не просто же так Хранитель сказал своему преследуемому эти слова, перед тем как с ним расправиться. Однако по его твёрдому убеждению это жестокое правило на него не распространялось. Ведь он посещал Зандион множество раз и после этого всё равно оставался в живых. У него был иммунитет к проклятию этого древнего города, что наилучшим образом доказывало его избранность Богом. Он был нужен Асазону для хранения древних религиозных ценностей и теперь одна из самых важных, а вполне возможно, что и самая важная находилась у него, чему Хранитель был несказанно рад. Потому что портрет посланницы Божьей ему прежде видеть не приходилось.
Высокий темноволосый мужчина с тонким вертикальным шрамом на правой щеке и холодными серыми глазами встал с красивого чёрного кресла, что было расшито золотистыми нитями, изображающими древние символы и не спеша подошёл к широкому во всю стену столу, на котором располагались под разной величины стеклянными колпаками добытые им потом и кровью (бывало, что и своей) его религиозные сокровища. Их было довольно много, но на столе ещё имелись свободные места.
Здесь были и старинные золотые украшения с талисманами, приносящими владельцам разного вида блага и древние, тронутые зелёной окисью медные чаши с выбитыми на них символами Бога Асазона. Видимо они входили в набор какого-то чайного сервиза, остальные предметы посуды которого, судя по всему, были уже безнадёжно утеряны. Ещё на столе занимал одно из почётных мест длинный блестящий меч, который, если верить легендам, принадлежал одному из рыцарей самого Давалона.
Несколько лет назад этот меч был похищен одним из адептов ордена Ведон из музея в Кубенкотунсе. К этому делу тогда помимо полиции подключились даже сотрудники ФРС, но никто из них не смог опередить Хранителя в поисках пропавшей реликвии, не говоря уже о том, чтобы помешать ему отбить её у адепта Ведона с целью впоследствии ей завладеть. Он был уверен, что ни у полиции, ни у агентов это бы не получилось. А вот ему удалось сделать и то и другое. И теперь меч хранился у него.
Этот меч для Хранителя был очень ценен. Во-первых, потому что это была единственная реликвия, которая имела отношение не к Асазону, а его противнику, а во-вторых, потому что именно этим мечом похититель оставил на его правой щеке тонкий вертикальный шрам перед своей гибелью. От следующего взмаха мечом, который мог стать для него смертельным, Хранитель ловко уклонился, а затем, выбив его из рук похитителя и поймав в воздухе за рукоятку, сам срубил ему голову, проделав это в высшей степени мастерски – с разворотом вокруг своей оси и с точным выпадом. Но самой ценной реликвией для Хранителя теперь была древняя каменная плита.
Для неё место было отведено на самой середине стола. Она лежала под прямоугольной стеклянной крышкой, углы которой остро поблескивали от падающего света висящей над столом яркой люминесцентной лампы, заметно выделяясь среди окружающих её со всех сторон высоких и низких стеклянных колпаков, что были похожи на большие мыльные пузыри. Некоторые из них из-за золотого содержимого посверкивали изнутри тёплыми искорками. От яркого света лампы рисунок на плите выделялся контрастнее, а сама плита казалась не светло-серой, а белой. Как будто она была изготовлена не из камня, а из большой кости какого-то невиданного прежде животного.
Мужчина со шрамом только протянул руки к прямоугольной стеклянной крышке, под которой находилась плита, как вдруг раздалось тихое жужжание поставленного на вибрацию мобильного телефона. Музыку во всех её проявлениях Хранитель не переносил и поэтому для звонка им был выбран именно этот режим. Кроме того он ещё был предпочтительнее тем, что почти не привлекал к себе внимание посторонних. А поскольку Хранитель был человеком практичным, он старался в общественных местах по возможности быть как можно менее приметным. Ему и так хватало того, что на его шрам порой откровенно пялились. Кто с любопытством, а кто и с испугом.
Сунув руку в карман чёрного пиджака, Хранитель вынул из него плоскую трубку сотового телефона и, нажав на нём кнопку соединения, а затем, поднеся его к уху, тихо произнёс: «Да, слушаю». Почти две минуты он молча стоял и слушал, что ему говорил невидимый собеседник, а потом его левая бровь изумлённо изогнулась, после чего мужчина недоверчиво хмыкнул и добавив: «Это мы ещё посмотрим, кто кого сможет опередить», не прощаясь, нажал на другую кнопку, завершив разговор с аналитиком религиозной организации Исмирион, от которого он узнал только что одну очень даже интересную новость, как раз касающуюся Великой Просветительницы.
Дело было в том, что тот самый парень, который нашёл в Зандионе плиту, её не только сфотографировал, но и успел перед своей смертью отправить снимки по электронной почте в Исмирион, где умудрились одну из фотографий пропустить через базу данных. Несмотря на абсурдность данного действия, результат вышел положительный даже на удивление самих сотрудников этой организации, и теперь личность девушки, которая в прошлой жизни являлась самой посланницей Божьей, была установлена. И благодаря звонку осведомителя Хранитель теперь знал, кто она и гдё её искать.
Убрав сотовый телефон обратно в карман, мужчина со шрамом снова протянул руки к стеклянной крышке и, аккуратно приподняв её, отставил в сторону на свободное место между двумя другими реликвиями. После этого он взял в руки плиту и принялся снова её разглядывать с благоговением в глазах. У него теперь имелось для неё множество разных вопросов, и он обязательно их ей задаст, когда на неё выйдёт.
* * *
Джек Харрисон раздраженно бросил на стол только что прочитанную распечатку результатов криминалистической экспертизы, проведённой над остатками фургона, в котором две недели назад заживо сгорела его бывшая напарница Каролина Би’Джей Олисен и, откинувшись на спинку вращающегося кожаного кресла, со скрипом потёр заметно потемневший от проступившей трехдневной щетины подбородок.
Как и следовало ожидать, ничего нового об обстоятельствах гибели Пантеры ему не сообщили. Это была уже третья по счёту экспертиза, на проведении которой он настаивал в надежде разобраться в причинах произошедшей трагедии, но данные результаты ничем не отличались от предыдущих двух. Было ясно, что фургон расплавился от очень высокой температуры, которая была не менее 5000 градусов по Айзеку, но вот чем была вызвана эта чудовищная температура до сих пор так и не выяснили.
По одному единственному предположению её мог вызвать взрыв зажигательной бомбы зергерского производства, но улик доказывающих это не было. Действительно, какие улики могли сохраниться в таком пламени? От Каролины, например, тоже ничего не осталось. Даже костей. Но он ведь знает, что она была в том фургоне во время взрыва. Поэтому им даже похоронить было нечего. Только пустой металлический гроб, что был по патриотическому обычаю обёрнут зелёным эндерлийским знаменем.
Джек раз за разом прокручивал в уме всё, что предшествовало трагической гибели его бывшей напарницы, но никакой зацепки он так и не обнаружил. Расследование этого происшествия зашло в тупик и, похоже, его никак оттуда нельзя было вывести. Даже неоднократно проводимые допросы арестованных грабителей банков не дали никаких результатов. Никто из них, как они все утверждали, даже предположить не мог, отчего это вдруг ни с того ни с сего взорвался их фургон, не говоря уже о том, чтобы ответить на этот вопрос. А вот о самой Пантере они кое-что всё-таки рассказали.
По их общему мнению, Каролина была просто больная на голову стерва, которую они все откровенно боялись. Особенно после того, как она пристрелила у них на глазах их бывшего главаря. Находясь рядом с ней, они себя начинали чувствовать неуклюжими канатоходцами, которые в любой момент могут оступиться и сорваться вниз, где их ждёт неминуемая смерть. Никогда нельзя было предугадать, что её может вывести из себя и насколько серьёзными могут быть последствия. Но как предводительница она была справедлива и верна своей профессиональной этике преступницы.
Слушая их, Джек мысленно поражался действиями Каролины и даже в какой-то степени восхищался ими. Ведь она заставила эту шайку грабителей себя бояться. И видимо она отлично сыграла перед ними роль преступницы, раз они оказались крайне удивлены тому факту, что она раньше являлась агентом ФРС. Но при этом он ещё задавался вопросом о том, насколько этот преступный мир мог её поглотить? Ведь играя в подобные игры очень легко запутаться и в итоге потерять себя. Она, конечно, всегда была личностью сильной и физически и морально, но в её жизни уже однажды случился переломный момент и его последствия оказались довольно печальными.
Впрочем, думать обо всём этом сейчас уже не имело смысла. Каролина была мертва и что бы она ни сделала, этого уже не исправишь. Если у него и раньше не было шансов вернуть её в бюро, то теперь это сделать было тем более невозможно, так как мёртвые не возвращаются. А живым просто полагается беречь память о них (желательнее всего добрую) и продолжать жить. Да им, по сути, больше ничего не остаётся.
Дверь в кабинет неожиданно открылась, и в него вошёл Луис Стэнли. Подойдя к своему столу, он бросил на него тёмно-серую полупрозрачную папку с какими-то документами и, обращаясь к Джеку Харрисону, будничным тоном сообщил:
- Я только что от наших подопечных. Решил их ещё раз допросить.
Джек ему в ответ только беспечно махнул рукой и тихо проворчал:
- Да сколько можно уже их допрашивать. Бесполезно ведь это всё.
- Просто мы так и не спросили у них про зажигательную бомбу. – Усаживаясь за свой стол, проговорил Луис. – Поэтому я и решил заполнить этот пробел.
- Ну и что они тебе сказали? – Без особого интереса спросил Джек. – Опять, наверное, пропели старую песенку о том, что ничего не видели и ничего не знали?
- Нет, как раз наоборот. – Возразил агент Стэнли. – Зажигательная бомба зергерского производства была у их бывшего главаря. Он воевал в Зергерии и…
- Так значит, это всё-таки они взорвали Каролину! – Резко подавшись вперёд, воскликнул агент Харрисон, не дав ему договорить. – Ну, сволочи! Это им так…
- Нет, Джек. Это вряд ли. – В свою очередь тоже его перебив, спокойно произнёс Луис и, убедившись, что излияний больше не последует, продолжил: – Если бы они на самом деле были причастны к тому взрыву, то о зажигательной бомбе никто бы из них словом не обмолвился. Им и так гарантирован солидный срок. Зачем его ещё вдобавок к этому усугублять фактически признанием в убийстве бывшего агента ФРС?
- Ну, допустим ты прав. – Тихо вздохнув, сказал Джек и с явным сомнением в голосе спросил: – Тогда выходит эта бомба взорвалась случайно? Так что ли?
Агент Стэнли, задумчиво покусывая губу, не совсем внятно произнёс:
- Я, конечно, не знаю, так это или нет, но если честно, то сомневаюсь.
Агент Харрисон вперил в него недоуменный взгляд и снова спросил:
- Ты считаешь, что Каролина покончила собой? Сама себя взорвала?!
- Нет, Джек. Так я тоже не считаю. – Отрицательно мотнул головой Луис и, посмотрев напарнику прямо в глаза, ответил: – Я думаю, она вообще не погибала.
- Погоди. Я что-то тебя совсем не понимаю. – Пробормотал сбитый с толку таким ответом Джек. – Как же она тогда могла выжить в таком адском пламени?
- Да её просто уже не было в момент взрыва в том фургоне! – Неожиданно вспылил, по всей видимости, уставший от непонятливости своего напарника агент Стэнли. – Ты же читал отчёт! А в нём пусть и вскользь, но уточнялось, что прямо под фургоном был расположен канализационный люк. А через него очень удобно скрыться, оставшись незамеченным. Если, конечно, в полу салона фургона тоже имелся люк.
- Так значит, вот почему она тогда остановилась! – Воскликнул осененный свежей догадкой агент Харрисон. – Выходит она это всё спланировала заранее!
Вспыхнувшее в мозгу Джека озарение было настолько ярким, что все переживания о гибели бывшей напарницы разом отодвинулись на задний план, а на их месте теперь находилось какое-то чувство трепетного возбуждения и потребности действовать. Но вот как именно он пока даже не представлял. Ведь никаких подтверждений того, что Каролина действительно жива не было. А было только одно предположение, но такое сильное, что вызывало уверенность в том, что это действительно так.
- Очень на это похоже. – Согласно кивнув, сказал Луис. – Тем более, Каролина совсем не глупа, чтобы дать себя так просто взорвать какой-то шайке грабителей банков. А вот на то, чтобы всё именно так провернуть ей ума вполне бы хватило. - Да и бомба была выбрана именно такая, которая всё сжигает дотла. – Задумчиво проговорил агент Харрисон. – Что очень удобно для инсценировки смерти.
- Вот видишь, как всё сходится. – С усмешкой сказал агент Стэнли, но потом его усмешка исчезла, и он сухо добавил: – Но не стоит забывать, что это всего лишь предположения и доказательств, что это на самом деле так у нас с тобой нет.
Джек всё это прекрасно понимал, но призрачная надежда на то, что его бывшая напарница всё же может оказаться жива, отбрасывала все сомнения. Правда он ещё не разобрался, как ему реагировать на то, если это действительно окажется так. С одной стороны, конечно, он будет этому очень рад, но с другой на неё полагается быть, по меньшей мере, в обиде за такие фокусы. Ведь она пошла на это не из-за оперативной необходимости, а по своему собственному желанию. А такое действие вызывает вполне элементарный вопрос о том, как ей хватило совести, чтобы на это пойти?
- Пусть сейчас у нас их нет, но мы их обязательно достанем. – Заявил агент Харрисон и, посмотрев своему нынешнему напарнику прямо в глаза, добавил: – И если она жива я найду её, чтобы арестовать. Я не позволю ей больше нарушать закон.
Бог дал ему очень важное предназначение: охранять древние, религиозные ценности, и он посвятил этому большую часть своей жизни. Своей - лишнее, не чужой же. на место:в свою личную сокровищницу. Каждая еготакаяоперация заканчиваласьвсегдагибельюколлекционера, посмевшего покуситься на святое, который, не достойного владетьтакимиреликвиямиу себя. Такая и такими, подразумевает вопросы: Какая и Какими. Бог не им отвёл такую важную роль, а ему и поэтому он добросовестно исполнял свою миссию. Добросовестно? То есть убивать людей, которые за свои деньги купили вещи - добросовестно? Вообще лишнее предложение. Если взять мое предыдущее исправление: не достойного владеть то, пропадает необходимость писать это. в поисках помогал, работающий аналитиком на Исмирион,один человек деепричастие забыли выделить запятыми. Получив от него запоздалое сообщение, что в Зандион отправили кого-то на поиски спрятанного в доме Никанора Маннора портрета Великой Просветительницы, Хранитель незамедлительно отправился туда, но в итоге всё равно опоздал пять раз прочел, чуть мозг не потек Нельзя так строить предложения с деепричастием - оно не отвечает за смысл предложения. Уберите его и получите ничто. Так же нельзя в одно предложение впихивать несколько смыслов. И вот сейчас Хранитель получил от него запоздалое письмо, в котором говорилось, что в Зандион отправили кого-то, на поиски спрятанного портрета, в доме Никанора Маннора, портрета Великой Просветительницы. Не долго думая, он отправился туда, но в итоге опоздал. Как-то так. Конечно, тоже не ахти, но то,что вышло из вашего предложения Судя по обнаруженному под окном с витражом свежему проломуСудя по обнаруженному свежему пролому, под окном с витражом, Дальше не стал читать. Текст тяжело воспринимается. Исправляйтесь в построении предложений и деепричастий в них. Успехов в творчестве.
Он был Хранителем. Бог дал ему очень важное предназначение – охранять древние религиозные ценности и он посвятил этому большую часть своей жизни. И защищать, от оскорблениячуства верующих))))))) Шутка) Вполне интересный роман вырисовывается!
0
