Тонкое шерстяное одеяло едва согревало старое тело Ясона. Он ненавидел ночи, подобные этой: холод пробирал его до костей, а у костра он лечь не мог – там собралась молодёжь, чтобы отдохнуть после тяжёлого дня. Сегодня они преодолели добрую часть пути, по которому следовали вот уже неделю. Но молодым всё нипочём: скоро смеркается, а их звонкие голоса не умолкают. Ясон натянул одеяло до самого подбородка и тяжело вздохнул.

- И откуда у них только силы берутся? – прошептала Инвидия, лежавшая неподалёку от Ясона, - Чтоб их черти уволокли!

Старуха, с чересчур длинными, полностью побелевшими волосами, которые она никогда не собирала и не подвязывала, то и дело посылала оскорбления в адрес сидящих у костра, но произносила их шёпотом. Молодёжь боялась её из-за тёмно-карих глаз, почти чёрных, и рук, сплошь покрытых зелёными пятнами. Они называли женщину ведьмой и обходили стороной. Инвидия понимала, что с людьми её возраста в племени не считаются. Работать ты должен так же, как и все. А старикам работа даётся тяжело. Поэтому совет племени списывает со счетов всех пожилых по достижению шестидесяти пяти лет. В шестьдесят пятый день рожденья тот, кто должен уйти – уходит. В случае неповиновения его привязывают к дереву и оставляют. Однако в их племени не было таких случаев.

Инвидия имела полное право злиться. Скоро ей стукнет шестьдесят четыре, а значит нужно думать о том, как выжить одной, не имея ни защиты, ни крова. Ясон должен был уйти из племени через пару месяцев, однако и у него не было никаких планов. Он искренне надеялся, что умрёт прежде, чем ему придётся уйти.

Холодная земля и завывающий ветер не давал уснуть. Многие то и дело ворочались. Путь предстоит сложный. Солнце уже не греет, и вот-вот снег окутает всё вокруг. Нужно искать укрытие вдали от Пристанища, небольшого городка, дабы горожане не беспокоили простых кочевников.

Голоса молодых стихли. Ясона посетила искренняя радость – теперь можно лечь у костра. Он встал одним из первых и пошёл к костру быстрым шагом. Инвидия уже лежала там, вытащив свои уродливые руки из под тонкого одеяла и протянув их к костру. Ясон занял место рядом и последовал её примеру. Уж больно руки замёрзли…

- Думаешь, они привяжут меня, если я откажусь уйти? – внезапно спросила Инвидия, - Раньше они никого не привязывали.

- Привяжут. Что им ещё делать? – нервно прошептал Ясон.

- Привяжут… - протянула Инвидия, - Привяжут…

На глазах женщины выступили слёзы. Она натянула одеяло на голову и постаралась унять рыдания, но остановиться не могла. Плакала она редко потому, что боялась показаться слабой. И вот сейчас она как можно тихо, чтобы никто не заметил, шмыгала носом и утирала слёзы, укрывшись тонким пледом. Ясон не мог и не хотел никак помочь. Правила есть правила. И утешение тут бесполезно.

Утро настало слишком быстро. Ясон первым делом раздобыл воды, чтобы избавиться от тяжёлого полусонного состояния. Увидев своё отражение в тазу с водой, он невольно усмехнулся. Тёмно-каштановые волосы уже давно сменились седыми. Он просил одного мальчишку коротко подстригать их ему раз в полгода, а тот охотно соглашался за минимальную цену – лишний кусок хлеба или тарелку супа. Изрезанное морщинами лицо и выцветшие голубые глаза, яркостью которых когда-то восхищались женщины, лишь раздражали своего обладателя. Нет теперь того горделивого юнца с прекрасной осанкой и умелыми руками. Остался лишь озлобленный сутулый старик с больным и обессиленным телом. Зато от былых времен, полных приключений и битв у мужчины остался уродливый толстый шрам через всю спину. Когда-то, получив серьёзное ранение, он покинул свой отряд в разгаре битвы. Вскоре он потерял сознание и рухнул на землю где-то в Западном лесу. Очнувшись, Ясон обнаружил себя в племени Спеса, одного из самых могущественных вождей того времени. Во времена правления Спеса никто из Пристанища или других кочевников не решался напасть на племя. Сейчас всё немного иначе. Спес тяжело болен, а его сын - Купидум - не имеет подобного авторитета даже среди своих соплеменников.

Ясон краем глаза увидел, как Купидум выходит из палатки отца. Он созвал всех к уже потухшему костру, чтобы сообщить о дальнейших планах.

- Мира и прощения, друзья! Идём на юг. Западный лес занят, поэтому туда соваться не следует, - Купидум окинул взглядом всех собравшихся.

Южный лес был гораздо безопаснее Западного. Огромный густой лес позволял находиться там сразу нескольким племенам. Большинство из кочевников стремились сюда с наступлением холодов. К числу этих кочевников относился и сын вождя, который считал Южный лес лучшим укрытием. Но находиться там всю зиму было невозможно: с обратной стороны леса, неизведанной и чужой, приезжали воины и грабили племена. Противостоять им никто не решался. Поэтому, как только разносился слух о приближении грабителей, кочевники вновь отправлялись в путь.

- Те, кто не может идти – оставайтесь. Мы должны быть там сегодня, - продолжил Купидум, - Сейчас нас пятьдесят. Еды не хватает. Так что горевать о вашем уходе мы не будем, - жестокий взор сына вождя устремился на Ясона, - Есть желающие?

- Ты не имеешь права выгонять нас! - раздражённо сказала Инвидия.

- Я и не думал вас выгонять. Просто прошу подумать о других хоть раз. Вы все равно скоро умрёте, - Купидум собрался уйти, но его остановил мужской голос.

- Ты здесь пока ещё не вождь, малец, - сказал Ясон.

- Нет. Но скоро им стану, - с этими словами он вернулся в палатку отца.

Купидум не скрывал своего желания отослать стариков как можно раньше вопреки порядку, установленному советом. Особенно тех, у кого нет детей или супругов. Однако уже который раз ему это не удавалось. Соплеменники не желали нарушать правил и всегда выступали против такой политики. Поэтому будущему вождю приходилось мириться с этим.

Хотя если его одного, высокого и хорошо сложенного сформировавшегося воина, выпустить против всего племени, то он положит как минимум половину из юношей. Многие мужчины пренебрегали изучением военного искусства, предпочитая заниматься простой охотой или скотоводством.

Женщин в племени было немного, и рожали они не часто. Поэтому людей становилось всё меньше и меньше с каждым годом. Несмотря на крепкое телосложение и физическое здоровье, многие мужчины умирали по разным причинам. Но чаще всего из-за ранений, полученных на охоте.

Купидум шёл во главе племени со своей подругой. Его, зеленоглазого молодого парня с рыжими волосами до плеч, девушки считали красавцем. Их не смущали ни его слишком большой нос, ни его сутулость. Позади него четверо юношей несли на носилках Спеса, который был уже не в силах преодолевать большие расстояния пешком. А после поездки верхом он чувствовал себя только хуже.

Ясон и Инвидия тащились позади. Полдня они шли без остановок. Благо погода была превосходной. Солнце вырвалось на свободу из обременявших его туч и теперь дарило тепло и свет странствующим. Группа мужчин вела семь лошадей и двенадцать коров в самом конце шествия. Самые выносливые несли несколько десятков копий и самодельных деревянных щитов. Женщины волокли тазы, кастрюли и продовольствие. Ясону достался мешок с одеялами и палаткой для вождя.

Было около полудня, когда путь идущим преградили обмундированные и вооружённые до зубов пять воинов на лошадях. Их доспехи и одежда были сплошь бронзового цвета. Они появились неожиданно, со стороны Пристанища, и сразу же окружили племя, направив копья и стрелы на людей.

- Мира и прощения, шкуры! Мне нужен один из ваших стариков! – грубо рявкнул один из воинов, обращаясь к Купидуму. На лице у сына вождя появился злобный оскал.

- Кто и зачем? – также грубо ответил он.

- Кто позволил тебе заговорить?! – воин достал из ножен меч и приставил к горлу Купидума, - Ясон. Мне нужен Ясон, - обратился он ко всем, обводя их взглядом.

- И зачем я понадобился вам? – подал голос старик.

Однако ответа не последовало. Ему тут же накинули мешок на голову, связали руки и ноги, перекинули через лошадь и увезли в Пристанище.

В тех окрестностях Пристанище было единственным местом, где можно было оставаться и зимой, и летом. Во многих домах были печи, во дворах стояли колодцы с чистой водой, да и лес был неподалёку. Жизнь была нелёгкой, но всё же это лучше, чем каждые два месяца менять свой дом и страдать от набега других племён. Хотя жители Пристанища могли дать отпор любому кочевому племени. Поначалу они именно этим и занимались, но теперь же горожан боятся и стараются не беспокоить. Наоборот, они сами порой не прочь разграбить тех, кто подходит слишком близко к их дому.

Ясон понял, что его похитители въехали в город, когда услышал гул голосов людей, громко разговаривавших между собой, звонкие звуки удара по металлу, исходивших из кузниц, и аромат свежеиспечённого хлеба, который заполнил всю улицу. Его старое тело затекло и всё, чего ему хотелось - поскорее избавиться от пыльного мешка, который уже затруднял ему дыхание, не говоря о верёвках, завязанных слишком туго.

Через несколько минут воины остановились.

- Эй, малец! - крикнул тот же воин, что угрожал Купидуму мечом, - Скажите Правителю, что мы привезли старика.

Тут же послышался звук удаляющихся лёгких шагов. Ясона сняли с лошади, но развязать не удосужились.

- Входите! - прощебетал мальчишеский голос.

- Идём, шкура! - сказал воин и толкнул Ясона вперёд.

Через минуту его бросили на пол и стащили с головы мешок. Перед его взором предстал высокий, немного располневший мужчина с короткой седой бородой. На его лысой голове красовалась татуировка в виде римской цифры шесть. Ясон не сразу, но узнал своего старого знакомого.

- Мира и прощения, Доло́р. Какая приятная встреча, - ухмыльнулся Ясон.

- Мира и прощения, Ясон. Как же ты постарел! - сказал Долор и тяжело вздохнул, - Как же постарел я!

- Так ты теперь Правитель?

- Я правлю последние тридцать пять лет, грязная ты шкура! Не притворяйся, что понятие не имеешь, кто я! - гнев овладел Долором.

- Последние тридцать пять лет моё племя не приближается к городу. Откуда бы мне знать? - возразил Ясон спокойным тоном.

- Кстати, о племени. Сколько тебе осталось? Год? - спросил с поддельным интересом Долор.

- Зачем я нужен тебе? Дал бы хоть умереть спокойно.

- Дам. Если сделаешь кое-что для меня.

- Я стар и немощен. Что я могу?

- Вернуть её, - заискивающе сказал Правитель, - Педэлопа сбежала вместе с одним дураком, который приносил ей еду, - в голосе Долора снова послышался гнев, - Ты знаешь её лучше кого бы то ни было.

Ясон молчал.

- Она осталась прежней. Несмотря на долгие годы, проведённые здесь. Мы пытали её, морили голодом. Но эта шкура осталась прежней. Ни царапины, ни седого волоса. Она молода! Понимаешь! Мы постарели, а она молода! Ведьма! - Долор был вне себя от ярости, - А этот сопляк помог ей уйти! Найди их! Найди!

- Но как? - недоумённо спросил Ясон.

- Я не знаю. Придумай. Ты должен найти их.

- Я не могу…

- Можешь. Только представь, что будет, если она примется за старое. Вспомни, сколько людей тогда погибло. Сколько городов она вырезала, сколько племён пустила на расход!

- Мне всё равно. Я и так скоро умру. До вас мне нет дела, - равнодушно произнёс Ясон и опустил глаза.

- Поймай их и проси всё, что хочешь, - Долор был намерен уговорить старика.

- Ничего мне не надо. Я уже одной ногой в могиле.

- Не жалуйся. Ты ещё можешь протянуть год или два. Я могу дать тебе кров, еду и служанку. Может дожить свой век в тепле и сытости, - казалось, что чувства наконец-то уступили место разуму.

- В этом нет смысла, - также равнодушно продолжал Ясон.

- Глупая шкура! Катись отсюда! - Правитель указал старику на дверь.

Ясон вернулся в племя только к вечеру и обнаружил, что все готовились к какому-то празднику. Женщины суетились у костра, готовя различные блюда, а мужчины развешивали на деревья украшения, сделанные из опавших листьев и ярких лоскутов.

- Что тут творится? - обратился Ясон к Инвидии.

- Твой уход празднуем, - сказала старуха, рукой откинув волосы назад, - Теперь придётся свернуть празднество. Ты же вернулся…

- Инвидия, не неси чепухи, - Ясон слишком устал, что выслушивать насмешки старухи.

- Свадьба. Спес решил обвенчать Купидума и Флос до того как скончается.

- Флос? Разве так зовут даму сердца сыночка? - Ясон искренне удивился.

- Нет. Но Спес решил, что так будет лучше. Флос - дочь его друга. Так что Купидум ничего не решает.

- Он, наверно, в ярости.

- Не в такой, как его бывшая невеста.

Ясон и Инвидия дружно засмеялись.

Праздник начался с традиционного танца племени. Женщины ходили по кругу друг за другом, изображая телодвижениями историю племени. Они вскидывали руки вверх, рассказывая о ниспосланной богами войне с чудовищем. Затем нарочито смахивали слёзы с лица и складывали ладони вместе, изображая горе и веру в пощаду. И вот они останавливались на месте и протягивали руки к костру, как когда-то люди, умиравшие от голода и бесконечных сражений, которые приходили к огню, разведённым Спесом и его верными товарищами.

После танца соплеменники встали полукругом, лицом к вождю, который в парадных одеждах приветствовал их впервые за долгое время.

- Мира и прощения, друзья мои!

- Мира и прощения, Спес! - хором ответили все в племени.

- Сегодня настал торжественный час венчания моего сына и дочери уважаемого нами мудреца, умелого охотника и прекрасного друга Ноктиса, - Спес указал в сторону седого мужчины с закрытым повязкой левым глазом, который держал в руках букет цветов, принадлежавший невесте.

- Мира и прощения, Ноктис! - снова хором поприветствовал его народ.

- Я приглашаю на венчание Купидума и Флос, - закончил свою речь Спес.

Купидум в такой же парадной одежде, как и его отец, подошёл к Спесу. Ноктис вручил букет дочери, облачённой в красное длинное платье с небольшим шлейфом. Девушка с тёмно-русыми волосами, аккуратно собранными и перевязанными красной лентой, подошла к вождю и положила одну руку на ладонь Купидума.

- Живите в мире и прощайте друг друга за всё то, что принесёт вам обиды. Отныне вы не просто муж и жена, вы правители этого племени. Несите с честью и благородством своё бремя и не забывайте оставаться при этом людьми, - Спес взял из деревянной миски засушенные цветы и осыпал ими головы молодожёнов, - А теперь можем отпраздновать! - с неподдельной радостью почти пропел он.

Праздник удался на славу. Люди танцевали и пили вино и настойки, закусывая жареной дичью. Невеста рано покинула торжество, сославшись на усталость. Жених же, наоборот, опустошал один бокал за другим.

- Почему он не с молодой женой? - поинтересовалась Инвидия у одной из соплеменниц.

- Купидум не одобрил выбор отца. Говорят, он так зол, что как только его отец умрёт, он сразу же забудет о женитьбе и прогонит Флос.

- Бедная девушка!

- Бедная, не бедная. Главное, чтобы Спес протянул подольше. После его смерти её даже Ноктис не защитит.

Ясон устал от шума. Он отправился погулять в лес, подышать чистым воздухом, не наполненного ароматами жареного мяса и вина. Он остановился у толстого дерева и посмотрел наверх. Мысли его занимал сегодняшний визит к Долору, который сообщил о побеге Педэлопы. Зачем ей сбегать? Неужели они на самом деле морили её голодом? В чём же она провинилась? Это тогда они - воины Правителя - напали на их племя, о котором ходили странные слухи. Правитель испугался, что столько людей со способностью обращаться в чудовищ, могут нанести непоправимый ущерб Пристанищу, да и остальным племенам. Однако этот народ никого не трогал. И убивать их всех было ошибкой. Правда, понял это Ясон уже на поле битвы. Потому он ушёл. Не из-за ранения или слабой воли. А от отчаяния и горя, которые посетили его, когда он увидел кровь невинных. Ни один из них не прибегнул к своему зловещему перевоплощению. Все они оставались в человеческом обличии до самого конца.

- Чего ждёшь, Ясон? - размышления старика прервал Купидум. Он и ещё несколько молодых мужчин окружили его.

- Я просто дышал, - Ясон собирался уходить, но Купидум толкнул его обратно к дереву.

- Никуда ты не пойдёшь. Ты останешься здесь.

- Ты с ума сошёл. Два часа, как стал вождём, а уже нарушаешь законы. Я могу ещё два месяца жить в племени! - Ясон догадывался о том, что собирается сделать Купидум.

- Можешь. Но ты вдруг решил покинуть нас.

- Ничего я не решил!

- А вот и решил, - с этими словами Купидум ударил Ясона по лицу и прижал к дереву, пока юноши крепко привязывали его.

- Прощай, Ясон, - сказал новый вождь, уходя, и громко засмеялся.