Глава четвертая

Маргарет уехала. Теперь Софи страдала от скуки – ей непривычно быть предоставленной самой себе, ведь раньше она была окружена обществом. Конечно, часто вечерами к ужину приезжали гости: и сестры Фармер, дочери герцога Мирона, и Жюльен, молодой потешный лорд, лицо которого пестрило веснушками, а локоны имели более огненный оттенок, чем у самой Софи. Николя уехал с отцом в Париж, и потому обещал быть только ко дню ее рождения, до которого оставалось три дня.

Близился вечер. Софи, прогуливаясь по саду, решила зайти в вольер. Ее отец был страстным охотником, и держал несколько кречетов. С одним из них занималась и Софи, потому птица хорошо знала девушку.

Одев кожаную перчатку, мадемуазель Дэ Бертран зашла в вольер. Скормив своему любимцу кусочек постной баранины, она отвязала путанки от присады, надела на голову сокола клобучек, и, пересадив птицу к себе на руку, направилась на луг. Если повезет, сегодня она добудет к ужину зайца. Гор – ее кречет, был прекрасным охотником.

Став посреди луга, Софи сняла клобучек и отпустила птицу. Сокол, немного покружив над ней, взмыл далеко в синеву неба, почти скрывшись  из вида. Девушка, проводив его взглядом, пошла в сторону полета. Минут через пятнадцать сокол вновь спустился к земле, и внезапно ринулся  в сторону леса. Софи взвела курок на пистолете и побежала за ним. Очевидно, дичь искала спасения в чаще.

В этом месте метров за двести был конец владений Томаса Дэ Бертрана. Услышав крик птицы по ту сторону леса, девушка бросилась мимо деревьев, спотыкаясь о хворост и кустарник. В эту часть леса она никогда не заходила – он был словно живая изгородь, проводящая границу. И Софи удивилась, как близко была запретная территория.

Ее взору открылись небольшие скалы, которые брали начало от леса и уходили вдаль, образуя обширное плато. Подняв подол длинного платья, Софи начала быстро взбираться наверх в поисках Гора. Минут через тридцать девушка достигла плато, и осмотрела обширную долину, в центре которой зеркалом блестела водная гладь озера. По краям его росли маленькие ивы, опускающие свои длинные тонкие ветви вниз. Кустарник чайной розы покачивался на ветру, роняя нежные лепестки на сочную траву. Словно рубины, на зеленом холсте плато пестрили дикие маки.

Софи застыла, очарованная красотой открывшегося ей пейзажа.

Крик Гора повторился, и  она подняла голову вверх, всматриваясь в темную точку в небе. Сокол парил там. Сделав несколько кругов, он метнулся вглубь плато, за озеро.

-Гор! Гор!!! – девушка позвала птицу и побежала к воде.

Тревога в ее душе нарастала. Что скажет отец, если узнает, где она была?..

Софи присела в тени ивы перевести дух. Аромат роз окутывал, доносимый легким свежим ветерком. Время близилось к закату.

«Зря я надумала охотиться в одиночку, еще и вечером…Я могу не успеть до темноты вернуться.» - пронеслось в голове девушки.

Внезапно она услышала ржание лошади. Софи встала и посмотрела в сторону, откуда шел звук. На плато, поднявшись с другой стороны, выехал всадник.  Его смоляной конь принадлежал к элите фризской породы, и был просто огромен. Шикарная длинная грива развевалась на ветру и блестела в лучах заходящего солнца.

На руке незнакомца сидел Гор! Девушка открыла рот от удивления. Сокол никогда не полетит к чужому человеку,  - он всегда знает хозяина.

Тем временем всадник подъехал почти вплотную и спешился. Он возвышался над Софи более чем на голову, и девушка отступила на шаг, рассматривая незнакомца. На вид ему было лет тридцать пять. На одно плечо небрежно накинут тяжелый шелковый плащ, а на руках блестели кожаные перчатки. Темные, как сама ночь, волосы, были перевязаны черной лентой в тугой хвост, но несколько локонов воронова крыла выбилось и ниспадало на восковой бледности лицо. Из-под густых длинных ресниц на нее смотрели глаза цвета утреннего неба, и в лазури которых, казалось, можно было утонуть. Но точеные, словно у античной статуи, черты лица обезображивал длинный шрам.

-Кто вы и что вы здесь делаете? – гневно спросила Софи, пытаясь подавить всплывший в душе страх.

-Этот вопрос надлежит задавать мне, поскольку это не я на вашей, а вы находитесь на моей земле! – заметил незнакомец и бросил на Софи испепеляющий взгляд.

-Я просто искала своего сокола. – оправдалась девушка, указывая на спокойно сидевшего на предплечье мужчины Гора.

-Похоже, он обрел нового хозяина, и к вам не спешит. – засмеялся незнакомец, обнажая белоснежные ровные зубы.

-Гор! Ко мне! – властно выкрикнула Софи и подставила руку в перчатке, чтобы птица пересела к ней. Но Гор лишь неуверенно потоптался на месте. В том, что это был именно он, Софи не сомневалась – на его лапах были фамильные путанки с надписью «Дэ Бертран».

-Как вы смеете присваивать чужое имущество?! – в ярости выкрикнула девушка.

-Птица сама выбрала хозяина. Сокол – это живое существо, а не безвольное имущество, как вы его назвали. Если он остался со мной, значит, ему так удобно. – спокойный уверенный тон мужчины приводил Софи в смятение. Она сделала шаг назад и направила дуло пистолета на грудь мужчины, взведя курок. Тот покачал головой:

-Опасная игрушка для девушки.

Он без тени страха подошел вплотную к дулу и уперся в него.

-Стреляйте, что же вы? – он, улыбаясь, смотрел на растерявшуюся Софи. Она выронила пистолет и бросилась прочь.

По щекам ее текли слезы, когда она выбежала, наконец, на луг. Теперь она была на своей земле, и бояться было нечего. Но, что же она испугалась? Ведь незнакомец не делал ничего плохого, не угрожал. А Гор… Как объяснить это? Впервые она сталкивалась с тем, что сокол предает прежнего хозяина! Что она скажет отцу?

Множество вопросов рождалось в ее беспокойном разуме, пока она шла по темнеющему лугу. Солнце село и в долине наступал мрак. Оглядываясь на темную полосу леса, Софи достигла сада. Присев у фонтана, она скрыла свои слезы в шуме воды. Затем, умывшись, медленно побрела к дому. И зря старались эдельвейсы, розы, маргаритки и прочие садовые цветы порадовать ее своей красотой и ароматом – сейчас несчастная мадемуазель Дэ Бертран не обращала на них никакого внимания. Ей было досадно даже не столько за потерянных сокола и пистолет, сколько за собственное поведение. Сейчас ей стало совестно, ведь она грозила оружием невинному человеку, даже не узнав его имени…

Подавленная и расстроенная, Софи отказалась от ужина и скрылась в своей комнате, сославшись на отсутствие аппетита из-за жары.

Назавтра она решила найти темноволосого незнакомца и извиниться. Пускай он оставит себе птицу, если Гор так желает, но пистолет нужно вернуть. О том, что отец строго-настрого запретил пересекать границу их владений, девушка даже не вспомнила, как и о словах Маргарет, что там может грозить опасность.

Глава пятая

Движимая, скорее, интересом, чем заботой о своем моральном облике, Софи поднялась пораньше, привела себя в порядок и, взяв коня,  направилась в сторону леса с целью попросить прощения за свое дурное поведение. Где и как она будет искать незнакомца, девушка не задумывалась. Ее волновал лишь вопрос, удастся ли ей верхом подняться на плато, и везде ли столь крутой, хоть и невысокий, спуск?

«Наверняка где-то есть тропа!» - подумала она и прибавила ходу. Темный лес встречал ее свежим ароматом хвои и мирным шелестом. Напившись воды в роднике, Софи продолжила путь. Здесь лес тянулся гораздо дальше, чем со стороны луга, и чаща то сгущалась, то редела. Иногда девушке приходилось спешиваться и проводить коня за узду, если тот отказывался идти через кустарник. Но вот, наконец, вдалеке замаячил просвет. Она выехала на поляну. Скалы в этом месте, как и предполагалось, были более пологими, напоминая, скорее, холмы. Гладкий темный камень покрывал пестрый ковер лишайника. Зеленая трава была усыпана луговыми цветами. Озеро скрывалось от взгляда, но Софи знала направление, ориентируясь по виднеющимся вдали верхушкам ив.

Проскакав дальше, она вдруг заметила белеющие стены. Направив коня туда, Софи всматривалась вдаль.

Подъехав ко входу, она встала и подошла, рассматривая каменный свод заброшенной церкви. Обугленные рамы в стрельчатых окнах и черные разводы на некогда белоснежных стенах хранили следы давнего пожара. Фасад щедро был украшен витиеватыми вимпергами, архивольтами и тимпанами. Стараясь не наступать на осколки цветных стекол, разбросанным по ступеням, девушка поднялась и вошла внутрь. Массивные колонны, пестрящие резными серафимами, остроконечными волнами уходили по свод крыши. Бронзовые подсвечники и канделябры застыли в недвижимом молчании.  Каменная чаша для святой воды пустовала, заполненная лишь пылью и сухой листвой, которую занес сюда шалун-ветер. Солнце, проникающее сюда сквозь оконные проемы, рисовало на стенах причудливой формы тени, которые, казалось, двигались, словно живые. По коже Софи пробежал мороз и она поежилась.

«Жуткое место» - отметила девушка, рассматривая исповедальню. Деревянные элементы ее сгорели дотла, но кованая ромбовидная решетка в окне между двумя каменными кабинками, стояла, как и много лет назад. Софи провела рукой по ней и посмотрела на черные пальцы. Вытирая с них золу, она прошлась дальше вдоль стен, любуясь статуями архангелов.

-Священника ищете? – услышала она знакомый голос за спиной и обернулась. У входа, облокотившись на стену, стоял вчерашний незнакомец и улыбался. Сегодня волосы его были распущены и развевались на ветру, подобно крыльям ворона.

-Нет, ищу вас. – откровенно ответила Софи.

Мужчина удивленно поднял брови.

-С чего это вам вздумалось искать меня, да еще здесь? Или я похож на пастыря?

Девушка поборола дрожь в коленках и нетвердым шагом направилась к незнакомцу, в голосе которого слышалась холодная ирония.

-Я хотела извиниться перед вами. Первое – прошу прощения, что преступила границы ваших владений вчера и сегодня, второе – извиняюсь за свое агрессивное поведение. Я не имела права направлять на вас пистолет, но сделала это, скорее, из страха.

-А сегодня вы меня уже не боитесь? – хищно засмеялся тот, сверкнув глазами.

Софи нахмурилась.

-Но вы ведь мне не сделаете ничего дурного?

-Почему вы в этом так уверены, милое дитя? Смелюсь предположить, никто не знает, где вы. Не так ли?

Теперь Софи стало страшно. Действительно, она никого не поставила в известность о своем намерении посетить соседнее поместье. И, случись с ней что-то, никто не кинется на помощь сразу же…

Она с немой мольбой в глазах посмотрела в лицо мужчине. Но в очах его она не прочла ни злобы, ни жестокости. Лишь насмешка и неземная печаль крылись в глубинах этих маленьких озер.

-Вы можете вернуть мне пистолет? – прошептала Софи и опустила взгляд, смущенная.

-Он лежит там, где вы его оставили. Что ж, юная леди, ваши извинения приняты. Увы, Гор остается со мной. Так, кажется, зовут вашу птицу?

-Да. Пусть остается, если ему так хочется. – щеки Софи залились пунцовым оттенком.

-Как ваше имя? – спросил незнакомец, рассматривая огненные локоны девушки.

-Софи Дэ Бертран.

-Очень приятно, мадемуазель. А я – граф Жерар Гилен. – с этими словами мужчина поклонился и, взяв в свою ладонь, коснулся губами руки девушки. - Не сочтите за дерзость, но могу ли я предложить совершить прогулку по моим владениям?

-Да, пожалуй, я не против. – после небольшой паузы согласилась Софи. В глубине души она страшилась высокого и мрачного графа, но сопротивляться его пленительной власти у нее не было сил. Любопытство превозмогло все опасения.

Они направились дальше на восток, пока церковь не скрылась за холмами. Девушке казалось, что она попала в другую страну – так непривычен и незнаком был здешний пейзаж. Чуть поодаль виднелись вершины скал, которые окрашивало солнце в золотистый оттенок. Немного ниже простирался густой лес, кажущийся с плато лишь пушистым мхом. На самом краю обрыва, глазницами стрельчатых витражей глядя на абрис гор, стоял особняк, выстроенный в готическом стиле. Вокруг дома был разбит небольшой сад, гораздо скромнее, чем в поместье Дэ Бертрана. Со свода над массивным крыльцом на путников бесстрастно взирали два каменных грифона.

Граф помог Софи спешиться и провел девушку внутрь. Дверь им открыл пожилой слуга, который поклонился и вежливо поинтересовался, куда подать чай.

-Мы с мадемуазель Дэ Бертран присядем на восточной терассе. Оттуда открывается прекрасный вид!

Слуга поклонился и исчез. Любезно предложив даме руку, Жерар провел Софи через два роскошных зала. На стенах повсюду висели картины, а окна украшали парчовые шторы цвета бордо. В одном из залов находился огромный камин, перед которым была расстелена шкура белого медведя.

-Вы живете здесь один? – спросила Софи, содрогаясь от вида открытой пасти убитого зверя.

-Я и мсье Жан Форте – мой слуга. Мы живем здесь вдвоем.

-Вы не женаты? – удивилась Софи.

Жерар улыбнулся и покачал головой.

-Нет, мадемуазель. Такой возможности не представлялось. Хотя женским вниманием не был обделен никогда. Все мои мысли заняты творчеством, и я не задумывался о браке.

-Творчеством? – переспросила девушка.

-Да. Я – писатель.

-О чем же вы пишете?

-О странах, в которых побывал. О предательстве. О жестокости. Об одиночестве. О любви.

-О!.. – только и вздохнула Софи.  – Проза или поэзия?

-И то и другое. Безусловно, к прозе душа моя стремится больше, но порой Музы нашептывают мне и рифмы.

-Вы почитаете мне что-нибудь? – попросила мадемуазель Дэ Бертран, усаживаясь на широкую софу с резными быльцами, обитую бархатом.

-Если вы просите… - пожал плечами граф и, слегка прищурившись, посмотрел на очаровательную Софи.

-Прошу!  

Жан Форте принес серебряный поднос, на котором красовались чашки из чешского стекла и заварник. На продолговатом узорчатом блюде лежало несколько пышных  булочек, посыпанных корицей и сахарной пудрой. Поставив все на плетеный столик, он поклонился и бесшумно удалился.

Граф Гилен разлил парящий ароматный напиток в чашки и, пододвинув блюдо с булочками ближе к Софи, принялся читать поэзию.

Девушка слушала, затаив дыхание. Такие яркие образы и строки, трепещущие от чувств, она слышала впервые. Потеряв счет, она словно погрузилась в новый, неведомый доселе, мир. Плененная низким глубоким голосом, почти засыпала, убаюкиваемая льющейся музыкой ритмомелодики и рифм.

Жерар, заметив, что девушка не притронулась к угощению, замолчал и улыбнулся.

-Вам понравилось?

-Это…Это непревзойденно! Божественно! – восхищенно воскликнула Софи и отхлебнула давно остывший чай. Слегка терпкий напиток благоухал травами и цветами.

Любуясь пейзажем, они просидели на терассе и проговорили почти до заката. Когда вершины гор окрасились в насыщенный карамельный оттенок, Софи вспомнила, что ей пора домой – отец мог начать волноваться, ведь она не появилась к обеду.

Граф Гилен проводил ее до леса. Сердечно попрощавшись с ним, девушка поспешила.

Пришпоривая коня, Софи уносила в своем сердце тревогу и волнение. Это загадочный мужчина пленил ее чувства. Два последующих вечера она провела в обществе нового друга. Чувствуя себя на седьмом небе от счастья, девушка с тяжелым сердцем возвращалась домой, храня тайну своих прогулок. Она с нетерпением ждала приезда Маргарет, дабы поделиться своими переживаниями.

Сияющий Николя был удручен, когда Софи встретила его более холодно, чем он ожидал. Прогуливаясь по саду, он читал ей стихи, и про себя девушка отметила, что граф Гилен делал это значительно лучше. Притом виконт лишь цитировал написанное кем-то, тогда когда Жерар читал свои собственные творения. Впервые она поймала себя на мысли, что с Николя ей становится скучно.