Днем, как и обещал, позвонил Руслан, сообщил, что уезжает в командировку. Я не испытала ни капли разочарования.

Очень даже своевременно! Теперь у меня будет время основательно обдумать мои чувства и желания, понять, чего я хочу, а что мне совершенно ни к чему. А еще я дала себе страшную клятву в том, что больше никогда никого не приведу к себе домой, ни за какие блага мира, что бы мне ни предлагали, чем бы ни угрожали. Особенно это касается разнообразных подозрительных животных. Но как я ни старалась, так и не смогла отыскать убедительной причины моего нежелания принимать у себя гостей, И хотя в большинстве случаев мне удавалось отнекиваться, против подруги Марго ни один довод не действовал.

«Собираешься делать ремонт? Обязательно заскочу к тебе посмотреть, что получается. Я тут видела у одних знакомых вместо люстры много-много всяких светильничков. Ты тоже сделай так же. Мы с тобой наметим, куда что подвешивать». Или: «Как там у тебя с отоплением? Все наладилось? Почему ты до сих пор не пожалуешься в ЖЭК? Отправляйся сегодня же! А я пойду с тобой, устрою им там веселую жизнь!»

В конце концов я сдалась. В крайнем случае у меня был еще выход: придушу этого несчастного кота. Или запру его в ванной.

Кот несказанно обрадовался появлению Марго. Он с интересом наблюдал за ней, и его хвост нетерпеливо постукивал по полу. Пришлось его вызвать на пару слов, под предлогом «покормить» утащив на кухню.

Кот клялся и божился, что будет себя вести, как и подобает коту, держать язык за зубами и не прислушиваться к нашим разговорам. Я не верила ему нисколечко и подумывала уже закрыть его на кухне, но он резво спрыгнул с табурета и промчался в комнату раньше меня, а когда я бросилась за ним, оказалось, что он уже сидел у Марго на коленях, и та с упоением гладила его по мягкой шерстке. На мою беду Марго обожала кошек.

- Где ты взяла такую прелесть? — проворковала она, умильно глядя на хитро жмурящееся черное чудовище. — Раньше у тебя не было кота.

- Это соседкин. Подкинула мне, пока лежит в больнице.

- Антонина Матвеевна в больнице? — пораженно воскликнула Марго. — Что с ней?

Я рассказала ей о случившемся, стараясь не обращать внимания на кота. Пока это удавалось мне легко: тема общедоступная, Нейтральная, но дальше мне все труднее становилось нормально разговаривать. Я постоянно перебивала Марго, стараясь удержать ее от признаний, не предназначенных для постороннего уха, я торопливо меняла темы, когда они начинали касаться слишком интимных подробностей нашей жизни. В общем, я была настолько напряжена, что с превеликим трудом преодолевала желание либо поскорее вытолкать Марго вон из квартиры, либо засунуть в конец потерявшего всякий стыд кота в его замечательный чемодан.
Это жуткое животное не слезало с маргошиных колен. Подруга самозабвенно поглаживала его, чесала за ушком, перебирала шелковистую шерстку, а он млел, блаженствовал и восторженно урчал, прикрыв глаза, вытянув лапки и время от времени выпуская в экстазе когти.

- Что ты вцепилась в этого зверя? — не выдержала я. — Прогони его!
Кот приоткрыл глаза и внимательно посмотрел на меня странным взглядом.

- Настя! Ну, что ты! — Марго приподняла его и с умилением уставилась в довольную мордочку. — Ты только посмотри, какой лапочка! Какой пусечка!

Пожалуй, сейчас она чмокнет его в носик! О, господи! Я слишком хорошо отношусь к моей подруге, чтобы пожелать ей расколдовать такого принца.
Чуда, естественно, не произошло. Сказка оказалась не той. У «Красавицы и чудовища» совсем иной финал.

- Марго! Ты в своем уме! Лизаться с кошками!

- А что? — подруга не видела в своем поступке ничего предосудительного. — Он помилее некоторых мужиков! Такой мягонький, тепленький, мохнатенький!

- Фу! Гадость какая! — брезгливо выдохнула я, а Марго удивленно взглянула на меня.

- Не понимаю, зачем ты тогда его взяла, раз так не любишь животных!

- А как я могла отказать больной женщине? Она бы стала волноваться, почувствовала себя еще хуже.

- Бедный котик! — жалостливо протянула Марго. — Мучает тебя хозяйка. - Была бы у меня возможность, я бы забрала тебя у нее.

Дело в том, что маргошин муж не выносил никакой животины помимо себя самого, поэтому — хвала небесам! — возможности у нее не было. Иначе, представляю, что бы случилось, учитывая более нежную по сравнению с моей нервную организацию Марго и бурный темперамент ее ревнивого мужа. Трупы, трупы, трупы!

Кое-как мне все-таки удалось выпроводить подругу, и, стоило только двери захлопнуться за ее спиной, кот с неподдельно заинтересованностью спросил:

- И ты бы меня отдала ей?

- С превеликим удовольствием! — мгновенно ответила я, но, слегка задумавшись, исправилась: - Хотя, нет. Я не враг своей подруге, чтобы подкидывать ей подобные подарочки.

Кот приоткрыл рот, желая продолжить расспросы, но я опередила его, резко пресекая на корню все его попытки:

- Хватит болтать! Я устала. Я хочу отдохнуть, принять ванну.

А что? Здорово я придумала! Нет ничего замечательнее теплой ванны с души- стой пеной!

Я жила в квартире одна, поэтому не имела привычки запираться, когда принимала ванну или мылась в душе. Оказывается, напрасно. Стоило мне устроиться поудобней и начать блаженствовать, как дверь приоткрылась. Кот прошмыгнул в ванную и запрыгнул на раковину.

- Брысь! — рассерженно завопила я. — Совсем совесть потерял!
Кот переступил лапами, не сводя с меня бесстыжих глаз.

- Что ты волнуешься? Ничего же не видно!

- И тебя жутко огорчает, что ничего не видно, - брезгливо отметила я. — Я знаю, за что тебя превратили в кота. За похотливость и неразборчивые связи.

- Скорее всего, - невозмутимо согласился кот. — Я относился к женщинам не как подобает мужчине, а как подобает коту.

Неужели к нему тихонько возвращается память? А главное, какие достойные воспоминания!

- Есть, чем гордиться!

Второй раз за вечер я встретила его странный, непонятный для меня взгляд.

- Ты за что-то сердишься на меня? — в голосе кота прозвучала искренняя озабоченность.

- Естественно! — уверенно подтвердила я. — Ты испортил мне все удовольствие. Я хотела отдохнуть, приятно расслабиться в тишине и покое.

- Вот и нет! - возразил кот. — Гораздо приятнее, когда есть с кем поболтать.

Навязался на мою голову!

- И о чем же с тобой болтать? О твоих ночных похождениях?

Кот сощурился, потом выгнулся, шерсть на нем встала дыбом. Он торопливо спрыгнул на пол и исчез за шторой.

Я изумленно застыла. Мне кажется, или ему действительно наконец-то стало стыдно?

Через несколько мгновений из-за шторы показалась всклокоченная голова и развеяла все мои сомнения: совесть для кота — понятие абсолютно ирреальное.

- Ты бы не могла освободить для меня ванну?

- А ты не пытался мыться языком?

Его не обидела моя ирония.

- Впрочем, здесь хватит места и на двоих, - оценивающе оглядел Макс ванну.

- Только попробуй! — свирепо предупредила я его.

- А что ты мне сделаешь?

- Утоплю! Как котенка!

Макс довольно ухмыльнулся.

- Не получится! Сейчас я сильнее.

Он не только сказал, он показал мне наглядно, кто хозяин положения. Он стремительно наклонился, я не успела ничего сообразить.

Несомненно, целовался он превосходно. Я даже перестала сердиться и негодовать. Но неожиданно перед моими закрытыми глазами предстала черная усатая морда.

Я изо всех сил уперлась руками в его плечи, стараясь оттолкнуть, отодвинуть как можно дальше от себя.

- Перестань! Я не целуюсь с котами!

- Я - человек! — привычно возразил Макс, но сейчас в его словах было гораздо больше, чем обычно, напора и обиды.

- Ты уверен? — сарказмом уточнила я.

- Уверен! — твердо выговорил Макс. — И уж лучше быть котом, чем бесчувственной, холодной, самовлюбленной куклой.

Так, значит?

Я смотрела ему в глаза, а он выдерживал мой взгляд и еще пытался криво ухмыляться.

- Ты не мог бы подождать с той стороны двери, пока я освобождаю тебе ванну? — абсолютно спокойно поинтересовалась я.

- С удовольствием!

Макс величественно удалился и для пущего эффекта с умеренной силой хлопнул дверью.

Он смылся из дома быстрее обычного, и наконец-то я могла вздохнуть спокойно, провести время в свое удовольствие, ни с кем не считаясь, ни к кому не приноравливаясь. Я запаслась вкусненьким, устроилась перед телевизором.
Время бежало. Меня уже не очень интересовало происходящее на экране, просто не хотелось двигаться с насиженного места, вставать, куда-то идти, нарушать установившуюся блаженную гармонию. Кажется, я начинала дремать, как вдруг услышала звон ключа в замке.

- Что так рано?

- А ты почему не спишь? — ответил Макс вопросом на вопрос. — Тебе же завтра на работу.

Ни возмущения, ни осуждения, вроде бы даже забота.

- Засмотрелась, - оправдалась я.

Он уселся на пол перед моим креслом, привалился к нему спиной.

- Так почему тебе не гулялось?

- Настроения нет.

Я его не узнавала. На него наслали какие-то новые чары?

- Ты бы ложилась. А то проспишь на работу.

Непривычные теплые интонации, которым совсем не хотелось возражать.

- Сейчас лягу, - я послушно выбралась из кресла, при этом задев ногой его плечо. - А ты что будешь делать?

- Тоже лягу. Коты могут спать сутки напролет.

В его глазах вспыхивали блики отраженного света.

- Куда же ты ляжешь?

Макс отвел взгляд.

- На кресло.

Туда, куда я так настойчиво спроваживала его, когда он становился котом.
да, для кота кресло, безусловно, очень подходящее место, но высокому, длинноногому Максу будет там не очень удобно. А сейчас он такой скромный, тихий, печальный.

- Ну-у, - я все еще сомневалась, - если хочешь, ложись на кровать. Места достаточно. Укроешься пледом.

- Хорошо, - кивнул он, правильно оценивая мое предложение. — Я сейчас приду.

И удалился на кухню.

Я легла и очень быстро заснула, но за то время, пока я еще бодрствовала, пока еще разделяла явь и сон, он так и не пришел. Только утром я обнаружила возле себя спокойно спящего кота. В ногах!

- Что это с тобой? — неосознанно вырвалось у меня.

Кот приоткрыл глаза, посмотрел с досадой.

- Зачем ты меня разбудила?

- Я случайно, - повинилась я. — Не сдержалась от удивления. Обычно ты дрыхнешь на подушке.

Кот недовольно поморщился.

- Наверное, неудачно превратился.

И он снова закрыл глаза.

Кот сидел на подоконнике, с ностальгией разглядывал пейзаж за окном и еще успевал наблюдать за моими сборами.

- Ты куда?

Я беззаботно дернула плечами.

- Так. Прогуляюсь. В магазин зайду.

- Возьми меня с собой! — неожиданно попросил кот.

- В магазин с животными не пускают, - поучительно заметила я.

- Не в магазин, на улицу, - уточнил кот.

- Пресытился женщинами, захотел подцепить какую-нибудь пушистую кошечку?

- Очень смешно! — кот с тоской снова глянул на притягательный живой пейзаж. — Давно не был на улице днем. Хотя бы котом пройтись.

- Тогда собирайся, - благосклонно согласилась я.

Кот бегом устремился к дверям.

- Мне подождать, пока ты отведешь душу, или можно в магазин идти? - поинтересовалась я, когда мы спускались по лестнице.

- Как хочешь! — торопливо бросил кот.

Его неудержимо влекло в простор ясного солнечного дня. Он нетерпеливо сверлил меня глазами, пока я спускалась по ступенькам, и нервно переступал лапами, ожидая, когда я открою дверь.

Яркий свет ударил в глаза, и он стрелой вылетел во двор, подобно гепарду, совершающему на бегу решающий прыжок.

Стоящая неподалеку и разводящая пары старенькая «Ауди» резко рванула с места.

- Макс! Стой!

Но кот ничего не видел.

Зато я увидела: яркий луч солнца, отраженный от блестящего колпака, черного лохматого зверя, внезапно подлетевшего в воздух, с силой отброшенного прочь, распластавшего на асфальте, бездвижно и безжизненно.

- Макс!

Я подхватила его на руки. Он походил на плюшевую игрушку, мягкую, податливую.

- Ты жив? Макс, пожалуйста! Макс, очнись! Слышишь?

Совестливый водитель выбрался из машины, подбежал ко мне. Он что-то беспрерывно бормотал мне почти в самое ухо, но я ничего не слышала, ничего не понимала.

- Макс, очнись! Пожалуйста, Макс! Ну, пожалуйста! Ну, скажи хоть что-нибудь!

Наверное, водителю показалось странным, что я разговариваю с котом, как с человеком, словно в действительности ожидаю услышать от него хотя бы стон, хотя бы тихий шепот, подтверждающий наличие жизни. Поэтому его вопрос касался меня, а не бедного кота.

- С вами все в порядке?

- Да пошел ты!

Я даже не обернулась в его сторону, скорее устремилась к дверям. Мои ладони ощущали пульсацию маленького сердца, черное тельце слабо подрагивало.

- Ты только держись, Макс!

Я уложила его на подушку, прикрыла одеялом, и, видимо, любимое местечко вдохнуло в него частичку жизни. Голубые глаза приоткрылись и удивленно посмотрели на меня.

- Ты жив! Макс! Как ты?

- Не знаю, - с трудом проговорил кот, его дыхание было судорожным, прерывистым. — Ничего не чувствую.

Я испугалась.

- Давай, я отвезу тебя к ветеринару?

- Нет! Пожалуйста! — взмолился кот. — Я не хочу к ветеринару! Не надо! — и с надеждой добавил: - Подожди! Может, скоро я превращусь в человека.

Ждать? А вдруг мы не успеем дождаться? Вдруг он так и не превратится?

- Ты держись, Макс! Ладно?

Кот прикрыл глаза в знак согласия.

Я сидела возле него, аккуратно поглаживала черные лапки и мохнатую голову. Я боялась отойти. Я думала, пока я с ним, все будет нормально, ничего страшного не случится. Пока я рядом, я сумею удержать его в жизни. Я не допущу, не допущу никаких плохих концов! Ведь даже кота очень-очень жалко. А он же не кот!
Мой взгляд блуждал по комнате, словно заранее отыскивая тот момент, приближение которого никак нельзя пропустить, который нужно незамедлительно выхватить из течения времени и уничтожить, и случайно наткнулся на герань.

Господи! Я подскочила.

Большие круглые листья поникли, волнистые края обвисли, а подоконник был засыпан темно-красными засохшими лепестками.

Наверное, это глупость! Очень большая глупость! Это сумасшествие! Скорее всего, я просто забыла ее полить, а солнышко светит прямо в окно, влага испаряется быстро. Поливать надо чаще, а я, кажется, давно уже не поливала.

Ну и что! Пусть - глупость! Пусть – сказки и суеверия! Разве существование человека, превращенного в кота, не является доказательством возможности самого невероятного? Я не хочу терять даже призрачный, нереальный, сказочный шанс!

Я метнулась на кухню, где в пластиковой бутылке специально для цветов отстаивалась вода. Более «живой» воды у меня не было. Я вылила ее всю, расплескивая по подоконнику, переливая через край горшка.

- Давай, поднимайся! Ну, давай же!

Конечно, цветок не мог среагировать мгновенно, и не мог сказать мне, успела ли моя незатейливая помощь.

Я повернулась к кровати.

- Макс!

Он был совсем бледный, губы обметаны кровавой корочкой, и я не сразу решилась подойти.

Я же все-таки ушла от него, и, возможно, что-то случилось в мое отсутствие, и именно поэтому он и превратился. Все чудовища приобретают прежний облик после...

Нет, он дышал. Я видела, как приподнимается одеяло на его груди.

- Макс! Только не вздумай умирать! Ладно? Ты слышишь меня? Пожалуйста, держись! Я сейчас вызову «скорую»!

Я одновременно рвалась к телефону и никак не решалась вновь оставить его одного.

- Ты только держись! Хорошо? Как же я без тебя? Я уже привыкла, что ты всегда рядом со мной. Мне это совсем не в тягость. Честное слово! Ты не думай. Мне кажется, я уже жить не смогу без наших вечных перепалок, споров, без твоих дурацких замечаний.

Я гладила его темные мягкие волосы — удивительно! — такие же шелковистые, как шерстка кота. И я плакала. Ну да! Наверное, плакала. Капли падали на подушку, оставляя неправильные мокрые круги, и на его лицо, думаю, это были мои слезы. Но я не замечала их.

- Только не умирай! А жить у меня можешь, сколько захочешь. Я обещаю, что больше не буду над тобой смеяться, И подкалывать тебя больше не буду. И, если хочешь, всегда буду чесать тебе за ушком. Ты же очень милый котик. И вообще...

Он не шевелился и, кажется, уже не дышал.

- Макс! Не смей! Пожалуйста, Макс! Прошу тебя, очнись! Ну, покажи мне как-нибудь, что ты жив!

Я наклонилась к нему совсем близко.

- Макс! Я только позвоню в «скорую»! Я на секундочку! Слышишь? А потом опять сразу к тебе. Хорошо? Ты только держись! Я сейчас! Макс!

Я боялась оставить его просто так, я должна была чем-то доказать, что всегда буду с ним, даже во время отсутствия. Я коснулась губами его лба, гладкого, прохладного.

Почему, почему только в сказках поцелую возвращают к жизни?

- Не умирай! Пожалуйста!

В смятенном порыве я целовала его глаза, щеки и молила:

- Ну, Максик! Ну, котик! Очнись! Приди в себя! Котяра бесстыжий! Ну, нельзя так! Макс! Ну, Максик! Ну, миленький! Пожалуйста!

Он был всяким: противным, жалким, циничным, занудным, бессовестным, нахальным, беспардонным, заносчивым. Порой я его ненавидела, порой презирала. Но я совсем не хотела, чтобы он умирал!

- Ты что делаешь?

Я не столько услышала, сколько ощутила собственными губами тихое изумленное восклицание.

- Ты жив? Макс! — я завопила от радости.

- Конечно! — с некоторым трудом, но весьма ехидно заверил он. А ты уж было обрадовалась? Не дождешься!

- Ты жив, - лишний раз убеждая себя, повторила я.

- Ты разве книжек не читаешь и телевизор не смотришь? — бросил Макс на меня критичный взгляд. — У котов девять жизней!

- Но ты же не кот!

Он улыбнулся самодовольно.

- Наконец-то я услышал это от тебя!

И еще раз внимательно вгляделся в мое лицо.

- Да ты никак плакала тут надо мной! — возмущенно констатировал он.

- Я думала, что ты умираешь.

Он хмыкнул и деловито стер слезы с моей щеки.

- А ты не говорила при этом что-нибудь, типа: «Ты встань, пробудись, мой сердечный друг!»?

- Вполне возможно, - я согласно кивнула.

- Та-а-ак! — протянул Макс и глубоко задумался. — А как там мой аленький цветочек?

Я перевела взгляд в сторону окна.

Большие ярко-зеленые листья распрямились, растопырились, и хотя потемневшие лепестки до сих пор покрывали подоконник, это ничего не значило. Герань не высохла, просто отцвела, и уже зелеными тонкими стрелами тянулись ввысь новые бутоны.

- В порядке!

Макс помолчал, вслушиваясь в самого себя, и, наконец, решился высказаться вслух.

- Выходит, я свободен?

Он долго смотрел на меня, и его вопросительный взгляд сначала оставался неуверенным, потом стал задумчивым, и вдруг Макс подпрыгнул в кровати.

- Да! Я все вспомнил! Все-все вспомнил! И мою фамилию, и отчество, и даже день рождения!

Он восторженно скакал по комнате, завернувшись в одеяло, и истошно вопил.

Зрелище было — еще то!

- Я вспомнил свой адрес! Вспомнил, чем занимался!

- И чем ты занимался? — успела вставить я, а он в один прыжок оказался рядом, облапил меня свободной рукой (второй он поддерживал одеяло).

- Настя! Ну, какая разница! Разве сейчас это имеет значенье? - Он сильнее прижал меня, уставился прямо в глаза. - Лучше скажи мне, как ты отнесешься к такой фразочке: «И жили они долго и счастливо».