Утро. Просыпаюсь и вижу: диван, на нем постель, в постели муж. Спит. Уже десять, а он как обычно. Ну да ладно.

 

А меня в постели нет! Заснула лежа с мужем, а проснулась стоя. Странно.

 

Ага, и шкафа нет. Я как раз там, где он вчера еще был. У стенки. Напротив дивана. Шкаф утащили! Ночью воры через лоджию залезли?! Говорила я – на первом этаже жить нельзя, а ему все не... Не, стоп. Через окно шкаф не пройдет. Что-то не то. И дурно так после сна себя чувствую. Голова разламывается, позвоночник скрипит. Кофе что ль пойти выпить? Покрепче.

 

Пытаюсь идти. Стою. Как вкопанная. Да что такое! Ноги застыли в неестественной позиции. Смотрю на ноги: исчезли! И тело все деревянное! Руки? Ааааааааа! Пытаюсь протянуть руку, кричу – со скрипом отворяется дверца. Я шкаф.

 

Догадка выбила почву из-под дна. То есть, ног. Которых нет. Теперь только угловатая полированная старая деревяшка. Вместо жены. Как Миша это переживет?! А сын?

 

Шкаф беззвучно воет, стонет, отчаянно бесится, распространяя флюиды безысходности.

 

Звенит будильник. Муж продирает глаза. Потягивается в одинокой постели. Смотрит на шкаф и уныло говорит: «Доброе, доброе». Ищет наощупь потертые тапки и шлепает на кухню.

 

Он думает, что я мусор пошла выносить и у соседки Вальки застряла. Да. Точно. Вон, яичницу жарит. И сковородку не помыл даже. Я ж ему говорила… Ну да ладно.

 

Скоро все выяснится. Главное не паниковать.

 

Ужасно нудно и неудобно стоять на одном месте. Все болит от злости! Кто ж это меня так? Людка. Сглазила. Я как чувствовала. Рассказала ей про новую машину, а она так и поперхнулась в трубке. Точно. Людка. У нее ж глаз черный. Она! Ну, змея.

 

Муж заходит в комнату. Открывает шкаф. Высматривает во мне что-то. Говорит: «Галь, а ты не знаешь, где моя рубашка серая? Ну, та новая?»

 

Он сам с собой у меня разговаривает? Ничего себе!

 

- Говорила ж, новая рубашка слева. Слеее-вааа.

 

Муж рыскает в шкафу: «А, точно. Нашел.»

 

Кто же теперь стирать все будет?! Готовить. А пыль? Кто с меня пыль сотрет?! Бездельники. Только пользуетесь…

 

Закрываю глаза и начинаю считать уточек. Меня так бабушка учила. Чтоб заснуть быстрее. Однааа уточка, двеее уточки, триии уто… Стоп. Нет. Спать нельзя. Надо что-то делать.

 

Верещит мобильный мужа. Я уж по привычке хочу ему отнести, но вспоминаю, что не могу. Как обидно. Как горько быть ненужной. Хотя почему? Я очень нужная. Нужный в хозяйстве предмет. Может, я сдвинулась? Может это бред и галюцинации? Или кома?

 

Муж что-то бормочет в коридоре. Кто это интересно ему звонит? Похоже, Юрка. Друг детства. Что-то насчет дачи.

 

- Галь! – муж просунул голову в комнату, оставаясь большей частью в коридоре, - Мы на дачу к Юрику с Маринкой хотим поехать в эту субботу, а?

 

- Как я поеду? Газели у нас нет!

 

У меня начинается депрессия. Я разговариваю сама с собой. Надо все-таки поменьше кофе пить было. Он психику расшатывает.

 

Муж ныряет обратно в коридор и бубнит Юрке, что он еще в пятницу отзвонится.

 

- Галь. Ну я пошел.

 

Входная дверь хлопнула. Щелкнул гулко замок.

 

Стоп. А зачем он это сказал?! Меня же нет. Или он все знает?

 

Тишина. Даже телек не посмотреть! Кошмар. Это тонкое изощренное издевательство с нанесением особо тяжких увечий. Знать бы, кто этот маньяк? Как раз сериал начинается.

 

Мобильник играет. Мой. Кто это, интересно? Людка. Я ей вчера недорассказала. Про Маринку.

 

Однааа уточка, двеее уточки, триии…

 

Открываю глаза. Уже вечер. Или ночь? Окон в соседнем доме мало горит. Ночь. Я так долго спала? Ничего себе. Недосып накопился. Слышу ключ в замке крутится. «Клац, клац».

 

Явился. Откуда, любопытно узнать? От негодования пытаюсь постучать пустой вешалкой от рубашки.

 

- Галь, вот и я. Ты злишься, Галь? Прости, на работе сегодня засиделись. – Миша сипел как будто у него фарингит. – Прощаешь?

 

- Я сплю давно.

 

- Ну, давай. Я тоже буду.

 

- А сын твой где, ты не в курсе?

 

- А Витальки нет?

 

- НЕТ.

 

- Аа. Он мне говорил, он у Юльки сегодня.

 

- А тебе не кажется, что в двадцать один год еще рановато дома не ночевать? Ты отец или кто?

 

- Я в его годы… уже на тебе женился. Ээхх. – повернулся на сытое брюхо и заснул за 1 секунду.

 

- Идиот.

 

Слушайте. Ну, это бред. Он что, меня видит?

 

- Галь, ты спишь? – не заснул, засипел снова. – Ты знаешь, Галюш, я тебе хочу сказать. Пришло вдруг, нахлынуло. Ты для меня близкий человек, понимаешь? Не мебель какая-нибудь бессловесная. Хотя столько лет вместе, страшно сказать. Спасибо, что ты со мной… Ну это – в смысле я тебя люблю, Галь. Честно.

 

 

Утро. Просыпаюсь и чувствую, Миша обниматься лезет. Уже десять, а он как обычно. Ну да ладно.