Короткое описание: Коротенькая зарисовочка, написано во время депрессии...
Вам нравиться ваша работа? Вы не работаете? Ну ладно,
пусть это будет учёба, или халтуры, в общем, ваш основной род занятий,
гарантирующий ваше благосостояние или будущее благосостояние. Если да,
то вы один из самых счастливых и самых редких людей на свете, если нет,
то припомните, скорее всего, вы задавали подобный вопрос своим
знакомым. Вам отвечали утвердительно? Нет, варианты ответов «Да!» с
отведёнными в сторону глазами не считаются. Вот видите?
Почему-то больничные потолки настраивают неизменно на какое-то странное философское настроение. (из разговоров в поликлинике)
Освещая
белый потолок с лёгким голубым оттенком и тонкими прожилками от
малярной кисти, моргала и щёлкала люминесцентная лампочка светильника.
Потолок давил. Тихо стучали стрелки часов, отсчитывая секунды. До
окончания дежурства оставалось полтора часа. Через час последний обход
и сдача смены. В голове Марии Ивановны носились самые обычные мысли, о
том, что хотелось бы сегодня вырваться с работы пораньше, не пропадёт
ли купленная рыба в больничном холодильнике для препаратов, тот уже
почти ничего не охлаждает, надо бы съездить проведать старенькую маму,
тяжело ей в селе одной. Стало как-то неожиданно грустно. Через минуту
почему-то вспомнились подружки по университету. Медицинский факультет.
Вспомнилось, как на первом курсе утром спросонья, гладя халат, оставила
на спине чёрный треугольничек от кончика утюга, а потом ходила,
недоумевая, почему над ней все над ней посмеиваются, вспомнила, как
вылила ведро холодной воды на ухажёра соседки по комнате, который в три
часа ночи пел ей серенаду под окном. Улыбнулась. Стрелки по-прежнему
отсчитывали время. Тишину разорвала трель телефонного
звонка. Самого отвратительного телефонного звонка, который вообще может
быть в этом кабинете. На столе трещал, натужно подрагивая, старый белый
телефон без диска для набора номера, внизу тревожно моргала красная
лампочка. Срочный вызов из «приёмного покоя». Мария Ивановна устало
вздохнула и подняла трубку: - Слушаю. - Мария
Ивановна, у нас тут пациент буйный. Сам пришёл. Мишу побил. Мы его уже
утихомирили. Примите? – ответил из трубки слегка запыхавшийся санитар
Семён. - Хорошо, Семён. Я сейчас приду. Мария
Ивановна положила трубку. Встала, оглядела кабинет, вышла и закрыла его
на ключ. Спускаясь в «приёмный покой» она уже, в который раз
раскаивалась в том, что выучилась на психиатра и что работает сих пор.
Престижная и редкая в советское время профессия, сейчас обесценилась
«до нельзя», а вот пациентов стало куда больше, брошенные, одинокие
старики, наркоманы, подростки с суицидальным синдромом, на почве самых
разных причин и прочие, прочие, прочие… Она спустилась на
первый этаж, встретила в коридоре приёмной Семёна, который обсуждал
что-то с Гришей, его напарником. При виде её он потупил в пол глаза,
почему-то Сёма не переносил прямые взгляды на человека, и сказал: - Здравствуйте, Мария Ивановна. - Здравствуй, Семён. Что случилось? -
Да, вот. Пришёл парень, ничего так парень, одет хорошо, вид тоже вроде
нормальный не безумный. Вот. Пришёл и говорит: «Мне нужен дежурный
врач». Я его к Мишке и проводил. Ну, думаю, пришёл наверно жаловаться
на свою бабку старую, что вот, мол, рехнулась на старости лет, чтобы
квартиру оттяпать. Ну, как обычно, не знаете что ли? Я и от двери
кабинета далеко даже не отошёл, чтоб, когда его Мишка отправит, куда по
дальше, сразу и решётку на входе за ним закрыть. Долго они
разговаривали, наверно с полчаса, а потом Мишка как закричит! Я в
кабинет вбегаю, а Мишка на полу лежит за руку держится, а этот над ним
стоит и смотрит на него, спокойно так будто ничего не случилось и
извиняется, что, мол, не хотел и всё такое. Ну, мы его с Гришкой и
спеленали в «телогрейку» как полагается. - Спасибо, Семён,
- ответила Мария Ивановна и вошла в кабинет. Там на кушетке сидел Миша,
молодой врач, его поставили на дежурство из-за нехватки кадров. Он
потирал красное и, кажется чуть-чуть вспухшее запястье. На стуле спиной
к входу сидел молодой парень, связанный смирительной рубашкой. Положив
руку ему на плечё, рядом стоял Николай Евгеньевич, он вообще-то
водитель и с пациентами возиться не должен, да и не молодой уже, но его
комплекция и силы позволяли ему многое. Мария кивком поприветствовала
его и обратилась к Мише: - Что случилось? -
Здравствуйте, Мария Ивановна. Да вот, пришёл парень, - он кивнул на
сидящего на стуле и потёр своё запястье, - Говорит, что думает, что он
думает, что болен. Поговорили. Полностью нормален. Депрессия, да и
только, вроде без всяких осложнений. Живёт один. Интроверт. Похоже
очень закрытый и необщительный. В общем, я его только спроваживать
собрался по-доброму, а он как схватит за руку, как крутанёт… -
Дальше я знаю, Миша. Иди, покажи руку Аркадию Петровичу и сдавай смену
потихоньку. И ещё Семёна пригласи, пожалуйста. Она подошла к пациенту,
села за стол напротив него. В этот момент в кабинет вошёл Семён.
Николай Евгеньевич вышел. - Здравствуйте. Меня зовут Мария Ивановна. Я врач. Давайте поговорим? Молодой
человек, сидевший по ту сторону стола, поднял на неё глаза. Он был
высокий и худощавый, с бледным, худым лицом. Глаза и мимика не выдавали
никаких признаков хоть какого-нибудь душевного расстройства. Абсолютно
спокойные, усталые и очень грустные глаза. Вёл он себя как-то
растерянно, будто даже не знает, как сюда попал и что происходит. - Здравствуйте. Да, конечно. -
Как тебя зовут? – Мария перешла на «ты», это должно было снять
напряжение из-за разницы в возрасте, как ни как её собеседник лет на
пять младше её собственного сына, да и ситуация без того стрессовая. - Костя. -
Хорошо, Костя. А что произошло? Зачем ты Мише руку выверну? – Мария
мысленно себя укорила, за такой вопрос. Ошибка! Спрашивать у
потенциального, пациента про только что случившийся конфликт, у него
ведь даже адреналин в крови не развеялся, а об остальном и думать было
страшно. Но уж слишком подкупал его спокойный вид, впрочем, это ни о
чём не говорило. - Мы разговаривали. Я объяснял ему, почему
пришёл, но он мне не поверил. Он конечно человек вежливый и ничего не
сказал, но я-то вижу. Он говорил, что всё не так плохо, и что я не
болен, и что всё в порядке, что вы не можете меня лечить или даже
задержать, потому что я не буйный. Вот я и свернул ему руку. Не потому
что я этого хотел…он просто не оставил мне выбора. Он бы не понял
по-другому. Я не хотел ему зла…да, и рука пройдёт через пару часов,
ничего опасного, ни вывиха, ни перелома…я всё контролировал, -
протараторил Костя, потупив взгляд на угол стола. - Ну,
хорошо, хорошо, - ответила Мария Ивановна: «Эх, не умеет ещё Миша с
людьми работать» - подумала про себя – Давай теперь поговорим, зачем ты
сюда пришёл, для чего? - Да, конечно. Понимаете, мне
кажется, я потихоньку схожу с ума, - его спокойно-смущённое лицо
дрогнуло, на нём проступила палитра самых разных чувств: сомнение,
неуверенность, беспокойство, страх, растерянность, отчаяние. Он
продолжил – Мне как бы это сказать?..«Неуютно жить». Мир вокруг
какой-то неправильный, угловатый, не такой, каким должен быть. Скорее
всего, я… Я не понимаю. Они этого не видят… Нищие – они страшно
искалечены, но им нет до этого дела, они даже почти не нищие…это видно.
Они стоят и клянчат деньги, но видно что им деньги не нужны. Люди на
улицах они будто зомби. Они смотрят в асфальт. Они не смотрят на людей.
Они бояться смотреть в глаза…им как будто всё равно, но они боятся. Я
это чувствую. В кафе… мы с друзьями туда пиво пришли пить. Там девушка
была, симпатичная девушка, официантка. Красивая. Но… Но… Она улыбалась.
Но она не была счастлива. У неё под глазом синяк, кремом замазанный и
на запястьях тоже. Она горбатиться на этой работе. Ей плохо. Она отдаёт
все деньги своему парню, который, скорее всего её бьёт, но она не
уходит. Она работает!? Сосед…Дядя Толик, он неплохой инженер, но он
безработным был. У него жена, дети… он год назад повесился. Он
долго лепетал, что-то подобное. Он не понимал, не хотел понять, того, о
чём говорил. Он жаловался не на свои проблемы, почти плакал. Мария Ивановна не слушала его, нечего было слушать. Она разглядывала его лицо, которое отражало все оттенки чужой грязи и боли. «Он так молод. В сыновья мне годиться…» - думала Мария. Она
долго слушала. Долго, очень долго. Когда он закончил и взглянул на неё
влажными глазами, почти готовый заплакать, ожидая ответа, ожидая от неё
хоть чего-нибудь. Он ждал, ждал ответа. Он ждал, что ему скажут, что он
безумный, и он поймёт, что его слова и мысли просто галлюцинация. Он
этого хотел! Ждал подтверждения, что это не мир, а он безумен. Мария Ивановна смотрела на него. Она всё понимала, но ничем не могла ему помочь. Он был здоров. Она взяла бланк, написала направление к невропатологу и протянула его Косте. - Возьми. Пойдёшь с этим к невропатологу, он тебе поможет. Семён, развяжи и выпусти его. -
Спасибо, - чуть ли не выкрикнул парень благодарно, а когда его
развязали, он схватил направление как утопающий спасательный круг и
вылетел пулей из кабинета. Семён поспешил за ним, чтобы открыть дверь.
Мария подняла глаза на потолок и сказала вслух: - Психических расстройств – нет. Просто дурак!
Больница всегда была и будет крайне удивительным местом со своей историей. В каждой палате столько событий: от грустных до воодушевляющих. От одной мысли, что на твоём месте был больной с самой неоднозначной болезнью и будоражит, и настораживает. Прекрасное произведение.
Оценка: 4 Причина: Ну вот, совсем другое дело. Стиль приятный, читается легко. Идея интересная. Концовка, конечно, и правда грубовата. Вроде бы врачь пациенту сочувствует и жалеет, что не может ему помочь, и тут же называет дураком. Нестыковочка выходит. "Он был высокий и худощавый, с бледным, худым лицом." Вот от таких ошибок стоит избавиться...их у вас в тексте еще несколько. А в целом, хорошо.
Оценка: 5 Причина: Мне понравилось, читал с удовольствием, хотя и грустно было (но ведь Вы уже говорили, что пессимизм - обычное для Вас состояние ). Единственное что не понравилось - концовка. Не полностью, а последние слова, про дурака. Как-то уж грубо она его, хотя и не в глаза. Может быть стоило остановиться на том, что психических расстройств нет? Идея ясна, слог хороший! Осталось только подправить мелкие ошибки вроде повторения одних и тех же слов. А так, с удовольствием ставлю пять!)
0
). Единственное что не понравилось - концовка. Не полностью, а последние слова, про дурака. Как-то уж грубо она его, хотя и не в глаза. Может быть стоило остановиться на том, что психических расстройств нет? Идея ясна, слог хороший! Осталось только подправить мелкие ошибки вроде повторения одних и тех же слов. 