Магия прожитых дней (Третья часть. Заключительная). Степень критики: Прошу всех,кто дочитал,оставить комментарий любой сложности ))
Короткое описание: Вот так вот все и закончилось...
Теперь я мог вернуться к воспоминаниям о Лауре, которая, в то время как Альфред работал над своим очередным ювелирным изделием, пыталась выгнать из дома запрыгнувшую внутрь лягушку. - Не могла бы ты удалиться? - вежливо обратилась к ней Лаура, на всякий случай вооружившись двумя зубочистками. - Я пришла поесть, - важно заявила жаба. - У вас в этом уголке сыровато, а у окна много мошкары. Я буду тут жить. Мне тут нравится. А раз мне так нравится, то значит так и будет. - Но ты гость в этом доме! - Можешь тогда выдать мне тапочки, - проквакала жаба, выпячивая вперед брюхо, усыпанное бородавками. - Не обязана я выдавать тебе тапочки! - напуганная Лаура, стараясь держаться от громоздкой жабы на расстоянии, все равно выставила вперед две зубочистки. - Тогда похожу босиком. Спасибо за гостеприимство. Зато у вас вкусно кормят, - жаба, открыв громоздкую пасть, выкинула вверх свой длиннющий язык, схватив им пролетавшую мимо муху. - А что, если я расскажу хозяину этого дома о таком госте, как ты? - смело сказала Лаура, но тут же поняла, что она перестаралась: - Тогда я и тебя съем, - заквакала лягушка, открывая рот и выкидывая вперед свой липкий язык. Я вздрогнул, вспоминая то, как же я испугался за Лауру тогда. Как же сильно я вцепился в книгу аж онемевшими пальцами. Примерно так же я сейчас вцепился в поручень, чтобы не вывалится с места, когда поезд затормозил на конечной станции. В вагоне уже не было ни студентов, ни женщин, ни того мужлана. Я находился тут абсолютно один и, блаженно потянувшись после дремоты, пританцовывая вышел из вагона, тут же прыгнув в лужу. Промокли обе ноги, плюс еще испачкались штаны. Отличное начало. До нового года оставалось пять часов, а я был сейчас в невероятной дали от собственного дома. Там я собирался незабываемо встретить новый год в полном одиночестве, которое считал лучшей альтернативой тем неинтересным компаниям, куда меня звали. В этом месте снег не таял. Лучи солнца не дотянулись до этого городка. Городка, в котором за столько лет ничего не изменилось. Не отремонтировали станцию, не изменили цвета маленьких уютных домиков. Даже люди здесь были такими же, какими мне они казались в детстве: неразговорчивыми и молчаливыми. Все спешили по своим новогодним делам, убрав руки глубоко в карманы. Проходя мимо лавок, я сталкивался с тем, как люди, разочарованные ценой желанного, нехотя отдают деньги за подарки близким. Я видел, как кто-то снимал украшения с елок, стоящих на улице. Я видел, как кто-то другой их вешал обратно. Я не ожидал встретить здесь ни одного знакомого лица, потому что все мои бывшие одноклассники давно отсюда уехали. Я родился в этом городке, чтобы сейчас стать в нем никем. Я шел по улице, но я был невидим, я шел по таким родным местам, что они стали уже совсем незнакомыми. Но я все еще знал, как дойти до своей цели. Я это знал так же точно, как Лаура знала, чего она хочет добиться. В длинный язык, пролетевший мимо, Лаура воткнула зубочистку, пригвоздив его к полу. Жаба, как-то странно квакнув, завалилась на свое толстое брюхо при попытке притянуть язык обратно. - Полагаю, мы теперь договоримся о правилах поведения в гостях, - улыбнулась Лаура, махая перед обезумевшей от страха жабой второй зубочисткой. - Ни магу не шоглашится, - попробовала выговорить жаба, не двигая зафиксированным языком. Лаура не сотворила зла. У жабы появилось собственное болотце, не далеко от застекленной веранды лавки Альфреда. Там об окна всегда бились мухи и жаба могла в любой момент ими полакомится. Болотце из себя представляло небольшую ямку, в которую Альфред, по просьбе Лауры, периодически добавлял воды. Через какое-то время жаба научилась управлять языком, который был заклеен пластырем, и смогла отплатить Лауре такой же добротой и пониманием. Я остановился на улице, вымощенной цветным кирпичом. За эти годы он потускнел, но на нем не накопилось грязи. Его снова убирал тот же самый дворник, которого я здесь видел одиннадцать лет назад. Он насвистывал ту же мелодию, так же бодро разгребая метлой опавший с небес снег. Он не изменился и внешне: такой же милый старичок, все так же добродушно мне улыбавшийся. Я уверен, что он знает и Озирмана, вечно удивленное лицо которого я увидел в одном из заброшенных домов, некогда относящихся к парку. Я знал, что где-то рядом был и Горпо. Знал, что все мои недавние гости сейчас столпились в том же кафе, где я одиннадцать лет назад пил кофе и ждал, пока закончится дождь. Я вернул себе уверенность в том, что в мире есть чудеса. И вернул ее на том же самом месте, где ее и потерял. Видимо, я ее просто обронил, становясь ногами на всегда восхищавшую меня решетку из силуэтов моей мечты. - Здравствуй, Эдвард. Я знал, что именно ты вернешься, - улыбнулся мне дворник, которого тоже написал Карлос Элрисон. - Привет, - я махнул ему рукой, подходя к той самой решетке и открывая сумку, в поисках дара от самого великого в мире сказочника, загадка смерти которого скоро должна была предстать передо мной. Замочная скважина была в форме сердца. Открывая ее этим ключом, я открывал то, чем я смогу увидеть настоящие чудеса. Ключ подошел. В замке щелкнул механизм и ворота тут же приоткрылись. Я не удивился тому, что на землю, на белый снег, упало несколько ярко-розовых искр, растопивших его холод. Улицу тут же заполнили магические существа, некогда скрывавшиеся от моих глаз. Теперь они знали, что я тот, кого можно не стеснятся. Тот, с кем можно разговаривать. Отворив ворота настежь, я наблюдал за тем, как мимо меня проходил водяной, подгоняя своих разноцветных жаб; как над самой землей на огромных каменных крыльях парила горгулья; как, растерявшись в этой толпе, озадаченно шатаясь из стороны в сторону, шел милый Озирман; а перед ним шел Горпо, за которым - три лесных эльфа верхом на пушистых волках. Я пропустил этот караван внутрь их дома, улыбаясь каждому сказочному существу. Я мог только мечтать о том, чтобы увидеть их всех вместе. И мои мечты одна за другой сбывались. - А ты к нам или просто закроешь дверь? - спросил Озирман, замявшийся у входа. Я весело улыбнулся этому милейшему великану: - Конечно же я к вам! Когда я зашел внутрь, закрывая за собой сердце, я удивился тому, как же сильно преобразился этот парк, стоило только мне открыть тот самый волшебный замок: весь лес сиял, каждая ветка, каждый лист каждого дерева излучали теплый, сказочный свет, в котором появлялось все больше и больше существ. Они, с распростертыми объятиями, встречали тех, кто вернулся из скучного человеческого мира. А впереди всех шел он. Шел Сказочник. - Здравствуй, Эдвард, я рад, что ты все-таки пришел, - этот голос. Этот голос принадлежал самому лучшему в мире рассказчику. Именно он читал в моем воображении все мои любимые сказки, именно он должен был произносить все эти волшебные слова. Голос Карлоса Элрисона. - Приветствую, - я снял цилиндр и поклонился. - Стоило бы мне все объяснить в самом начале. - Зачем? - изумился Карлос. - Мы с тобой одинаковые. В нашем случае нужно лишь время для понимания друг друга, слова бы все только запутали. Давай отойдем в сторону, здесь слишком шумно. Сказочные существа и впрямь слишком шумно друг друга приветствовали. Карлос, поманив меня рукой, начал шагать по висящим в воздухе ступеням, ведущим к ветвям огромного, раскидистого дуба. Шагая по ним, я не чувствовал страха, я просто шел по чуть заметной лестнице на самую вершину дерева, где для нас тут же выросло два удобных кресла из ветвей и листвы. Садясь рядом с Элрисоном, я окинул взглядом сверкающий лес, над которым где-то в дали, возвышались построенные его пером города и башни, упиравшиеся прямо в багровое небо последнего дня. Последнего дня этого года, который не привел сюда все холода зимы. - Я могу предугадать большинство твоих вопросов, но все же, чтобы упорядочить свое повествование, я бы предпочел их все-таки услышать. Я задумался над тем, с чего бы начать. - Почему эти существа ко мне пришли? - начал я, продолжая любоваться открывшейся передо мной страной любимых сказок. - Они боятся за покой этого мира, за покой своих семей и близких. Когда я уходил, многие испугались, что я не вернусь. Они волновались за ключ от своего царства. Волновались, что он попадет не в те руки, что на сердце в их земли откроют чужаки. И эти чужаки станут незваными гостями в их уютных и теплых домах. Это был не самый важный вопрос. То, что они пришли за ключом, я понял еще когда Озирман с оглушительным грохотом копался у меня на кухне и, не успевая спрятать то что искал, просто бросил его на стол. Я тогда вышел из ванной и не заметил ни следа этого верзилы. - Почему именно я? Почему ко мне вы пришли? Ваши сказки любят многие… - Многие любят, многие проклинают, многие просто не читали, но лишь один человек ими жил, - пояснял мне Карлос. И этот человек ты. Ты сам себе говорил, что иллюзиями жить приятно. Но ты не думал, что иллюзия - она живет тобой? Что именно любовь порождает душу? Что именно любовь Бога создала людей? Что именно любовь родителей, хоть и порою скрытая, рождает ребенка? Не думал ли ты, что душа - это и есть любовь. И только твоей любви хватило, чтобы отдать душу всем нам. Мозаика загадок начинала складываться. Все прожитые мною дни… Дни, посвященные любви к этому миру, посвященные мыслям о нем, воспоминаниям о нем, мечтам о нем. Все это давало кому-то жизнь. Еще больше десяти лет назад парк начал оживать. В нем появлялось настоящее колдовство, в нем оживало неживое, в нем рушились каноны нашего мира и именно поэтому его создатель, его мудрый создатель Карлос Элрисон, попробовал стереть все им написанное. Чтобы этого не произошло. Чтобы придуманные им существа не перевернули сущность устоявшейся реальности. Но его план не удался. Он умирал, умирал от того, что сам отдал свою душу, свою любовь, этой волшебной вселенной, потому он навсегда закрыл сердце в этот мир. Но я сумел преодолеть созданную преграду. Моя любовь к Лауре прорвалась сюда, прорвалась в этот парк и продолжила формирование его души. Его души, создавшей все это волшебное движение. Все это - магия прожитых мною дней. - Я столько хочу узнать, что не могу придумать ни одного вопроса, - сказал наконец я, после пары минут молчания. - Все что мне нужно сделать, так это узнать, чем же все-таки закончилась Лаура. Карлос, широко раскрыв глаза и сухо сглотнув, уставился на меня. Его руки крепко сжали поручни кресла, на котором он сидел. - Ты… ты не дочитал? Я спокойно кивнул. - Я не дочитал "Лауру", и я не знаю, как найти в этом мире крошечную "Силизию". И еще я не знаю, кем же являешься ты. - Я... я то… я то был памятником Карлосу Элрисону… - запинаясь, начал Сказочник. Видимо, он допустил ошибку в своих расчетах обо мне. - Как… как ты мог не дочитать? - Иллюзиями жить приятно, - улыбнулся я, вдыхая полной грудью сказочный ветер. - так же приятно смотреть на мир закрытыми глазами. Есть надежда увидеть что-то хорошее. В общем, - я смело поднялся с кресла, оставшись стоять лишь на тоненькой ветке, - мне надо навестить Гопро. И вообще у меня здесь много дел. Спасибо за помощь. Я шагнул вперед. Вниз. С высокого дерева, о землю под которым я разобьюсь. Но я знал, что это - Древо Бесед и путь с вершины и на нее открыт знатокам всегда: под моей ногой появилась ступень. Они, образуясь из пустоты, подобно фигуре из домино осыпались к земле, открывая мне путь к моим сказкам. Пожалуй, Карлос был сейчас удивлен не меньше, чем Тиратис в тот самый день, когда его снова навестила Лаура. Он все еще что-то вязал в своем уголке, продолжая худеть на глазах. Его лапки стали настолько тоненькими, что они обещали вот-вот сломаться под весом его черного мохнатого тельца. - Тиратис, а теперь у меня для тебя подарок! - в руках у Лауры был свернутый вдвое зеленый лист, паучок сразу заметил одним из своих глаз, что внутри было что-то завернуто. Оно даже дымилось. - Что это? - поинтересовался он. - Это? - улыбнулась Лаура, кладя лист перед пауком. - Это благодарность за шапочку! Тиратис, отложив свое вязание, несмело подошел к листу и разглядел его со всех сторон, не решаясь его развернуть. Он даже нагибался к самой земле, чтобы разглядеть содержимое и делал все, чтобы не трогать его лапками. - Тиратис, - рассмеялась Лаура, наблюдая эту комичную сцену. - Ты же знаешь - ты мой лучший друг, тут нет никакого подвоха! После этих слов, паучок, глянув на хрупкую девушку, все-таки приоткрыл лист и тут же отскочил в сторону, увидев внутри нечто непонятное. - Что это?! - воскликнул он, прижавшись к стене. Лаура, заливаясь смехом, сама подошла и распахнула лист: - Я подружилось с опытным охотником Жабой. За то, что я помогла ей, она помогает тебе! Она настолько хорошо дружит с мухами, что те сами к ней приходят, понимая, что такова природа! Мы их вместе тебе приготовили и разогрели! Кушай! Тиратис все еще жался у стены, потирая лапки друг об друга. - Спасибо… - прошептал он. - Ты все еще готова меня обнимать, или я тебе опротивел? Лаура сама упала паучку в объятия. Позже, Тиратис, питаясь все больше и больше, перерос в красивого и сильного паука, умеющего вязать из своей паутины потрясающие вещи. У него появилась паучиха, и они вместе жили в той норке, которую обустроила им Лаура. Девушка почти каждый день приходила их навещать, получая в подарок все больше и больше новой одежды. Но ее счастье в новом мире оказалось собранным из хрусталя, который так просто разбить на крошечные части. И эти части, опадая, больно врежутся в ее сердце. Хоть и маленькое, но чувствующее так же сильно, как чувствуем ими мы. В тот день, когда Альфред снова проводил крошечной красавице экскурсию по богатом миру людей, к нему в лавку пришли двое гонцов. В голубых государственных мантиях, в красивых шляпах, утыканных белыми перьями и с удивительной новостью, перевернувшей все вверх дном. С новостью о том, что Альфред - наследник престола. Вспоминая это, я боготворил убийцу его брата, который остался в королевской семье, в то время как сам Альфред был выгнан из знатного общества как сын служанки короля. Из-за того, что этот убийца избавил королевство от наследника (кстати, "Наследник Вселенной" - это еще одна увлекательная книга Элрисона), государственные служащие быстро нашли Альфреда и в срочном порядке вызывали его на коронацию. Это стало причиной ссоры Лауры и Альфреда, которой я так мечтал разбавить их идиллию. Идиллию, что была пропитана злостью моей ревности. Я в яростном восторге читал строки о том, что Лаура тоже была принцессой, что она ушла из Силизии в поисках спокойной жизни, не обремененной пафосом власти. Ей нравилось жить в его мастерской, общаться с пауками, она влюбилась в болотце, созданное ими рядом с верандой. Она не сможет быть королевой этого мира, ее тут же убьют, раздавят, испепелят. Об этом говорили гонцы, когда увидели невесту будущего короля. Но Альфред ничего не хотел слушать, он был слишком озабочен срочной продажей своей лавки, сборам на пост короля, изучением законов его мира. Он оставил Лауру одну. Ее последними словами ему были: - А ты ведь обещал сделать мне кольцо. Давно еще обещал, когда гулял по лесу со своим другом. Ты так его и не сделал. Всю ночь Лаура проплакала на крыше их маленькой уютной мастерской, выставленной теперь на продажу. Я бы посчитал все ее крошечные слезы, я бы их разглядел, даже если бы шел дождь. Но меня там не было. Там был лишь Альфред, который втоптал в землю их любовь. И… Магрета. Запыхавшаяся бабочка села рядом с плачущей принцессой. - Магрета?! - Лаура тут же перестала плакать, изумившись появлению внезапного гостя. - Я… я… - тяжело дыша пыталась что-то сказать бабочка. - Что ты тут делаешь? Как ты меня нашла? - Нашла, - кивнула бабочка. - Но я так… я так…устала, - Магрета завалилась на бок, сложив крылья. Она не скатилась с крыши только благодаря Лауре. Я прервал погружение в свои воспоминания, подходя к дому Горпо. Он жил не в громоздкой башне, как все остальные маги этого сказочного мирка, а в небольшой деревянной избе, стоявшей на опушке леса. Она была выкрашена в белый цвет, отражавший багровое вечернее небо в тех местах, где не были нарисованы руны и узоры всевозможных магических языков. Горпо был самым странным волшебником этой странной вселенной, именно потому его старались обходить стороной. Только я и Альфред точно знали тропу к этому загадочному и удивительному месту. Месту самых волшебных обрядов и превращений. Я постучал в дверь, вспоминая удивление Магреты, когда она пришла в себя в логове двух пауков, накрытая одеялом из их паутины. Бабочка тут же завизжала: - Ааа! Хищники! Прочь, прочь! - кричала она, тут же откинув связанное Тиратисом одеяло и направившись в сторону выхода. Пошла она именно "пешком", помогая себе в этом крыльями. Оба паука отодвинулись в сторону, перешептываясь о том, что они никогда не видели так странно летающих бабочек. - Погоди! - Лаура схватила Магрету за крыло, в попытке остановить. - Это мои друзья! Бабочка прижалась к раскрашенной стене с ужасом глядя на двух огромных пауков. - Ничего себе ты тут знакомства завела… - Они тебя не съедят, - спокойно ответила Лаура, протирая заплаканные глаза. - Как ты тут оказалось? И Магрета поведала ей историю о том, что когда девушка упала в карман юноши, она винила в этом только себя. Бабочка считала, что она загубила судьбу Лауру, не успев ее поймать. - Когда больно тебе, - говорила она, - ты можешь спать. Но когда ты причиняешь боль кому-то другому, то тебе уже не заснуть. Я искала тебя все эти дни. Я облетела весь город, я спрашивала всех о тебе! Я так волновалась! Я ведь не отблагодарила тебя за то, что ты научила меня ходить! И я… я так рада тебя видеть! - бабочка кинулась обнимать крошечную девушку, пытаясь ее расцеловать, - я все хотела спросить…как мне тебя отблагодарить? Услышав этот вопрос, Лаура отошла на шаг назад, опустив голову и закрывая лицо своими красивыми темными волосами. Она глянула на секунду на Тиратиса с его невестой, и те лишь кивнули головами, уже все давно обсудив с самой прекрасной в мире принцессой. - Пожалуйста, - шепнула она, снова давая волю слезам, - пожалуйста, увези меня домой… Через пару дней она была уже в Силизии. Она плакалась близким, раскаиваясь за доверие к человеку. Она радовалась родным местам, она вновь полюбила свой собственный дом, его уют, покой, ту защиту, которую он давал. И она клялась никогда больше не вспоминать Альфреда. А он же, несчастный король волшебного королевства, на следующий же день получил от совести удар в самое сердце: он искал Лауру везде, он научился разговаривать с пауками, но они ничего ему не сказали; он говорил с жабой, но она тоже молчала. Он обыскал весь дом, весь сад, весь город. Он, как и я, был готов на все, чтобы увидеть Лауру. Он мечтал снова взять ее на ладонь, покружить ее над собой, пошептаться с ней о чем-то сокровенном. Читая о его чувствах, мне хотелось кричать, мне хотелось, чтобы он был подлецом, чтобы он не делал всего того, что должен был сделать я. Но он искал. И нашел человека, по имени Гопро. - Добрый день, - сказал мне маг, открывая дверь. Из-за его спины валил разноцветный дым, полученный в ходе неудачного эксперимента. - Я думал, что после погрома в своем доме ты меня ненавидишь. Но я вижу, ты все-таки ко мне пожаловал. - Пожаловал, - улыбнулся я низкорослому магу с белой бородой. Из-под капюшона торчала только она и длинный кривой носик. - Но в гости я тебя больше не позову. - Очень жаль, - буркнул маг, поглядывая себе за спину. Судя по запаху, у него там что-то горело. - Карлос меня предупреждал, что ты придешь за тем же, зачем и приходил Альфред. Набрав в грудь воздуха я решил признаться и волшебнику в том, что я: - Я не читал того, что случилось после визита Альфреда к тебе. На мага это произвело куда меньший эффект. Судя по его нервозности, он куда больше заботился о странных магических реакциях, протекавших у него за спиной и слушать меня у него не было особого желания. - Горпо, - перешел я сразу к делу, - ты замечательный маг и мне нужна твоя помощь. Я знаю, зачем к тебе приходил Альфред - он хотел попасть в Силизию. Он хотел стать меньше. Я не думал, что я когда-нибудь это скажу, но я тоже хочу стать меньше. - Да ты и так не велик, - прокряхтел Горпо, который сам был чуть ниже меня. - Заходи быстрее, мне чертовски некогда. Хижина изнутри представляла собой нечто совсем не то, что я ожидал. Тут была целая лаборатория с лабиринтом прозрачных трубок, ведущих из одной пробирки в другую. Почти по каждой из них струились сверкающие вещества, образовывающие при смешении все чудеса, о которых мечтали в моем мире: тут струилось и золото, и оживали опавшие цветы, и вспыхивало пламя, появляясь прямо из воздуха. Каждый сантиметр пространства тут был занят волшебством, иллюзиями, запахами и чудесами. Все, чего я не смог здесь найти, так это какой-либо мебели. Ни стола, ни кровати… - Горпо, - обратился я, - позволь задать глупый вопрос: а что ты ешь и где ты спишь? - Ем? - изумился маг. - Я питаюсь в основном кристаллической порцией златоволосой решетки белого единорога, иногда добавляю в нее дыхание волшебных драконов. В вашем мире это называется… как же это называется? Такое глупое и сложное слово… в общем, вот, - потянув за один из множества рычагов в стене, Горпо завел удивительный по своей сложности механизм, распыляющий на плоское блюдо, висящее в воздухе, пыль разных веществ из пробирок самой разнообразной формы. В итоге на блюде, после того, как рассеялся дым от реакции появился… - Бутерброд, - прокомментировал я. Горпо тут же схватил спроектированную им еду и поспешил откусить кусочек. - И это сложное слово? - Оно не понятное, - жуя ответил волшебник. Если в слово не входит перечисление того, из чего оно состоит, то мне оно не понятно. А сплю я, - маг откусил еще кусочек бутерброда, - вон в той большой пробирке. Кровать - это не практично. Она занимает место, когда я не сплю. Потому мне гораздо удобнее использовать пробирку, которая не стоит без дела, пока я бодрствую. Но что ты меня отвлекаешь от дел? Сейчас я тебе дам кое-что выпить… сейчас… - маг прислонил руку к пентаграмме на полу. Тут же перевернулось несколько половиц, под которыми, оказывается, находились прозрачные коробочки с различными веществами. Горпо быстро зашептал какие-то заклинания, смешивая в центре этой пентаграммы порошки и травы из тех самых коробочек. Его голос постепенно становился громче, и вот уже через минуту хрупкий старец умудрялся перекричать тот безумный оркестр булькающих и жужжащих звуков, что поселился в его безумной хижине. Он замолк, когда пентаграмма засветилась, расплескав ослепляющие искры света по всему помещению. В этом голубоватом свечении появилась небольшая бутылочка с прозрачной жидкостью. Через миг, когда жидкость перестала бултыхаться внутри стеклянных стенок, бутылочка сама прыгнула мне в сумку. Горпо же встал и поклонился, довольный своим выступлением. - На самом деле, - внезапно сказал он, отводя лицо в сторону, - для создания этой воды нужна то всего лишь драконья соль и иголка ехидны. Но какая же это будет магия без пентаграммы и заклинаний, а? - Никакой, - улыбнулся я, глянув на часы. Год заканчивается через полтора часа. - Спасибо большое, Горпо. Я уже побежал. - А ты не хочешь узнать, не осталась ли Лаура с Альфредом? - изумился маг, внезапно, видимо, вспомнив то, что я ему рассказывал про недочитанную книгу. - Я пойду в Силизию с закрытыми глазами, - ответил я, уже выходя на улицу и с наслаждением вдыхая свежий воздух, не пропитанный тысячами запахов сразу. - Поверь, лучше идти во мрак, лишь догадываясь, что там тебя не ждет ничего хорошего, чем идти при свете дня со знанием, что твои подвиги обречены на провал. Я вышел на опушку и тут же оказался почти в абсолютном мраке последней ночи этого года. После визита к Горпо кружилась голова, но мне уже некогда было отдыхать, нужно было быстрее соображать, как найти в этом огромном мире самый маленький и мирный уголок. Ведь далеко не все путешественники за множество лет странствий видели Силизию своими глазами. Некоторые проходили мимо, не замечая ее; некоторые потратили всю жизнь на ее поиски. А я первый день в этом мире, и у меня остается час, чтобы найти эту крошечную страну в лесу, накрытом одеялом усыпанной звездами ночи. Почему час? Потому что я не хочу встречать новый год в одиночестве. Мне нужен кто-нибудь, я хочу чтоб кто-то был рядом. И я открыл сумку, размотал шарф и наконец-то достал Магрету из банки. Вот кто мне поможет! Она знает, где эта страна! Есть такие истины, которые могут не знать волшебники, могут не знать мудрецы, но обязательно должна знать каждая бабочка. И, выпустив ее наружу, я зашагал следом за ней.
Заключение
Мы можем творить чудеса, а можем их ждать. Мы можем в них верить, а можем считать сумасшедшими тех, кто их совершает. Мы можем оставаться детьми и смотреть вверх, а можем взрослеть и смотреть вперед. Мы можем почти все, кроме лишь одного: отрицать, что чудеса бывают. Для чудес нужна магия. Необязательны даже заклинания и пентаграммы. Магию порождают не они. Чудеса появляются от другого. Каждый из нас волшебник. Каждый. Даже тот, кто не знает ничего о колдовстве. Каждый, кто не может достать "белый волос с гривы последнего единорога" или капнуть в свою магическую смесь "кровью святого дракона". Каждый, кто не верит в сказки и презирает сказочников. Он все равно может создать чудо. Самое великое чудо в его жизни, у каждого есть свои магические силы на это. Силы, о которых многие из нас не догадываются. Не догадываются о своих умениях, талантах творить волшебство. Силы, что дала нам природа и которыми мы вольны распоряжаться, но часто этого почему-то не делаем. И магия эта имеет свое название. Магия прожитых дней. От нее зависит, добьемся ли мы того, чего хотим, того, о чем мечтаем и что нам снится. Лишь от магии прожитых дней зависит то, сможем ли мы творить чудеса, делая счастливыми себя и близких нам людей. Именно эта магия позволила мне пройти через вороты Силизии, поздороваться с охранниками. Дрожащим голосом расспросить их об Альфреде и узнать сокрушительный для меня ответ на вопрос был ли он здесь. Альфред оказался достойнейшим человеком. Человеком воли и чести. Человеком правды. У него хватило волшебства, чтобы проникнуть сюда, в этот приют моей мечты. Он точно так же проходил через эти врата. Он точно так же внимательно озирался по сторонам, вглядываясь в удивительные улочки волшебного города. Улочки, над которыми летают принцессы на бабочках и рыцари на стрекозах. Улочки, где дома собраны из листвы, где самым укромным уголком в твоей жизни может стать гриб. Во рту у меня до сих пор был вкус той смеси, что подсунул мне Горпо. Она помогла. Я стал еще ниже, чем был и теперь мне можно было не переживать из-за своего роста. Я чувствовал себя уверенно, шагая в сторону того самого дома, к которому стремился всю жизнь. К нему же когда-то шел и Альфред. Он шел с тем самым кольцом, которое обещал подарить Лауре много лет назад. Он все-таки его доделал. Оно оказалось самым крошечным и самым прекрасным ювелирным изделием во всей стране волшебства и мечтаний. Альфред сдержал обещание. Он нашел Силизию только ради этого. Чтобы подарить его прекраснейшей принцессе по имени Лаура. И сдержав обещание, он ушел. Он плакал вместе с ней о том, что они из разных миров, что у них есть ответственность перед своими родными и близкими, он все объяснил, все рассказал и ушел. Ушел править прекрасным королевством Карлоса Элрисона. И он оказался мудрейшим королем. Самым лучшим из всех виданных правителей, а Лаура вспоминала о прожитых днях в мире высоких людей без прежней боли. Он забрал эту боль с собой. Она больше не мечтала быть с ним вместе всегда, они оказались слишком разными. Я когда-то говорил, что я кукловод и я наконец-то понял, почему Карлос это опроверг: я сам был куклой. Я не подстраивал людей под себя, я подстраивался под них и был никем в своем мире. Я делал вид, что люблю музыку только ради того, чтобы кого-то к себе расположить. Я задавал вопросы, ответы на которые знал сам. Я говорил лишь то, что хотели услышать. А сейчас это в прошлом. Мое "чудо" стерло хладнокровность и подхалимство прежнего Эдварда, который всегда знал, что говорить и как действовать. Сейчас я просто стою около двери в дом Лауры и смотрю на часы. Год закончится через минуту, а я до сих пор не знаю, что мне делать. Я не знаю, что нужно сказать, как ей сразу все объяснить, и это волнение сотнями бабочек порхает во мне, лаская меня изнутри и пробуждая далекие воспоминания о том, что же такое настоящая любовь. И вот открылась дверь. Я тут же заливаюсь краской. Передо мной стоит ангел, ласково мне улыбаясь. Ангел, хотя бы увидеть которого я мечтал всю свою жизнь. Она так же красива, как и в моих мечтах. Я знаю, насколько она добра, я знаю, насколько она прекрасна, но не могу сейчас всего этого рассказать, слова не подступают к горлу, пока Лаура просто улыбается и смотрит на меня. - Привет, Эдвард, - шепчет она. Я пытаюсь снять цилиндр, но он просто падает у меня с головы на землю. - С новым годом, - выдавливаю я из себя с настоящей, искренней улыбкой.
Запятыми и внимательностью у меня всегда проблемы были...найму редактора, платить которому буду доброй улыбкой )) Спасибо вам за ваши комментарии, буду исправлять ошибки, наивно до этого полагая, что произведение полностью доделано. Рад, что человеку, не увлекающемуся сказками, сие творение понравилось )
Мое почтение. Другого окончания быть и не должно. За три дня до Нового Года, мне, закоренелому скептику и реалисту, вдруг тоже захотелось поверить в сказку. В ваше вошебство. Это вполне оправданное желание, и оно вовсе не детское. Наша проблема лишь в том, что в отличии от детей, чей разум хрустально чист, мы закупыриваем себя в ящик повседневных условностей, смысл которых состоит в том, что бы отрицать все и вся, кроме финансового кризиса в мире, и проблем с Западной Европой по поводу поставок газа. Но волшебство должно быть, и оно есть. И как вы правильно подметили - мы создаем его. И если не только для себя самих, но и для всех остальных, то мы - волшебники. И не важно, что в тексте не хватает пары запятых, а кое где концы не сходятся с концами. Важно другое - улыбка, которая появляется на губах, когда наблюдаешь за реакцией Магреты, впервые посетившей дом Тиратиса; или то щемящее ощущение, что испытываешь вместе с Эдвардом, в тот момент, когда он идет по прекрасным улочкам Силизии, и до конца не уверен в том, а вдруг Лаура все же осталась с Альфредом. И ты тоже до конца не уверен в этом, потому что видишь, что Альфред достоин Лауры. Что он отнюдь не подонок. И от этого ты переживаешь ничуть не меньше Эдварда, ведь до Нового Года осталось совсем ничего. И потом, ты улыбаешься вместе с ним, видя Ангела, что отворяет тебе двери своего дома.
Эх, и почему я сейчас сижу в этой, пропахшей куривом, комнатушке...
В общем, большое вам спасибо за массу приятных впечатлений, что я получил. читая вашу добрую, и искреннюю Рождественскую Сказку! =)
0
