Сказалась, видимо, и бессонная ночь, и мучившие меня переживания, потому что проснулся я только от оглушительного баса Коола, эхом разнесшегося по комнате.

- Нет, ну вы только посмотрите на него, вот наглость! Мы тут пашем за десятерых, а он дрыхнет. Коросс, мне бы твою работу.

Я поспешно вскочил с кровати, спросонья судорожно соображая, что происходит, и даже Коола не стал одергивать за неуместный подкол. Посмотрев на часы, я с ужасом увидел, что проспал почти пять часов, и внезапно понял, что Коол пришел один, а человека до сих пор не вернули.

- Где землянин? – нахмурился я.

- И чего это ты так о нем печешься? Очень подозрительно…

- Меня волнует лишь, где он, я должен за ним присматривать, - я оборвал Коола максимально равнодушным тоном, давая ему понять, что не потерплю больше дурацких шуточек в свой адрес.

- Сейчас приведут твоего питомца, - отмахнулся он. – Док им занимается.

- Док? – недоуменно переспросил я, смутно догадываясь о том, что там могло произойти.

- Перестарались маленько. Ничего, сейчас ему руку вправят и приведут.

Мне почему-то безумно хотелось врезать Коолу по мерзкой ухмыляющейся физиономии, очень уж довольным он выглядел, рассказывая, как вывихнул человеку плечо, а тот продолжал язвить, даже почти теряя сознание от боли.

Но до того как ему удалось окончательно вывести меня из себя, человека все-таки привели. Он, на удивление, шел сам, правда, явно с трудом, едва переставляя ноги, и закусив губу, полностью сосредоточившись на прилагаемых усилиях. Выглядел он не лучшим образом, на лице виднелись свежие кровоподтеки, хотя я догадывался, что не только на лице, но и под одеждой их скрыто не меньше. Правую руку он бережно прижимал к груди левой рукой, и когда Лиен подталкивал его, старался не подставлять плечо. Кроме того, я заметил, что его слегка трясет, а немного затуманенный взгляд выдавал, что держится он уже из последних сил.

- Почему не слышу больше твоих фирменных острот? – обрадовался Коол. – Я таки отбил у тебя охоту язвить?

- Чтобы меня заткнуть, у тебя, боюсь, силенок не хватит, - землянин уничижительно глянул на Коола, и я даже ничего сделать не успел, как он уже упал на пол, сваленный с ног мощным ударом в челюсть.

- Тварь! – Коол в бешенстве набросился на человека, но успел перехватить его и резко выпихнуть в коридор.

- Ты свою миссию выполнил! Возьми себя в руки. Если продолжишь так его избивать, он скоро загнется.

Я потянул Лиена за рукав, вытаскивая и его в коридор, и поспешил обратно в комнату.

- Увидимся завтра, - буркнул я, запирая дверь.

После всего, что произошло, я ожидал наткнуться на ироничный взгляд землянина и уже приготовился к потоку шуток на тему того, что я, по сути, только что за него заступился. Но он не то что не смотрел на меня, он вообще почти не пошевелился, лежа калачиком на полу и дыша тяжело и хрипло.

- Вставай, человек, - я опустился рядом с ним на колени, и хотел было потянуть за цепь, но, вспомнив про его вывихнутую руку, лишь тронул его за плечо. Он попытался что-то сказать, но закашлялся, мучительно сжимаясь от каждого движения, и уткнулся лицом в ладони. Я не тревожил и не торопил его, просто сидел рядом, выжидая, пока закончится приступ.

Он поднял на меня взгляд, в котором я успел уловить запрятанные глубоко страх и боль, которые тут же сменились узнаванием.

- Коросс, - слабо прошептал он.

- Вставай, - повторил я. – На сегодня все, тебя больше не тронут. Можешь отдохнуть немного.

Он издал какой-то звук, больше всего похожий на приглушенный смех, но все-таки сделал попытку подняться. Видимо, до этого он прилагал немыслимые усилия, чтобы держаться, а теперь сил у него не осталось даже на то, чтобы встать. Мне пришлось помогать ему, и вдвоем мы кое-как добрались до его угла. Я и не помысливал о том, чтобы заставлять его есть или принимать душ, хотя и стоило смыть кровь, а просто приковал его, и даже накинул ему на плечи плед. Он тут же снова закрыл глаза, и отвернулся от меня, привалившись к стене.

Было яснее ясного, что он простудился, но я понятия не имел о болезнях землян, и не представлял, как ему помочь. Сам не зная, зачем, я протянул руку и коснулся его лба. Кажется, он был очень горячим, только мне это ни о чем не говорило, может это нормальная для него температура. Я сходил за градусником, и снова присел рядом с землянином.

- Человек, какая для вас нормальная температура?

- Стью, - автоматически поправил он, даже не открывая глаз. – Тридцать шесть и шесть.

Градусник показывал тридцать восемь и семь, а я все также понятия не имел, как лечить больного землянина. Его бил озноб, и время от времени разбирали приступы кашля, и я вдруг испугался, что он действительно может умереть. Пометавшись затравленно по комнате, я без сил опустился на кровать и зарылся пальцами в волосы.

- Да не волнуйся ты, это обычная простуда, - прохрипел человек и поморщился, видимо, от боли в горле. – Тебе ведь попадет, если я загнусь. Так что пока я тебя так подставлять не собираюсь.

Я от возмущения даже не нашелся, что сказать. Конечно же он должен только радоваться, если мне достанется, но его шутки в данной ситуации я никак не мог понять. Да, не всегда просто понять другую расу, слишком разный у всех путь развития, разная культура, разные понятия о жизни, и поразительное спокойствие землянина, иногда замаскированное под иронию меня просто поражало. Я подумал, что, наверное, кажусь ему невероятно эмоциональным, вспыльчивым. Забавно, что до встречи с ним я считал себя довольно уравновешенным, но ведь все познается в сравнении.

В конце концов, я решил, что может, у человека действительно легкая простуда, и нужно просто дать ему выспаться. Конечно, лучше бы не на холодном полу, но тут я ничего не мог поделать. Впрочем… я решил, что кое-что все-таки могу для него сделать. Я сгреб в охапку одеяло со своей кровати, и подошел к землянину.

- Вот, закутайся, - как можно более небрежно произнес я, бросая одеяло рядом с ним.

Кажется, он даже не удивился, а может, просто слишком плохо себя чувствовал, чтобы проявлять какие-то эмоции. Он лишь посмотрел на меня покрасневшими, совсем больными глазами и с трудом прошептал что-то, напоминающее «Спасибо».

Как ни странно, но в эту ночь я заснул моментально, и крепко, без сновидений проспал всю ночь.

- Черт! Черт-черт-черт!

Землянину явно стало хуже, он пребывал в каком-то полуобморочном состоянии, не реагируя на мои слова, да и вообще не реагируя ни на что вокруг. Он уже даже не дрожал, только дышал тяжело, с хрипом, и мне удалось растормошить его только чтобы влить в рот хоть несколько глотков горячего чая. Я понимал, что даже при обычной простуде это ему мало чем поможет, но что еще для него сделать, не представлял. Я не мог давать ему наши лекарства, потому что не знал, как отмерить дозировку, да и как они вообще могут сказаться на его организме, возможно, сделают только хуже.

- Черт! – снова выругался я, присаживаясь на пол рядом с человеком, и ощущая свое полное бессилие. Хотя… вот чего я так разволновался? Ну, помрет человек, влетит мне от Алимирта. Ничего страшного, бывало такое и раньше.

Я вздрогнул, почему-то совершенно не ожидая сейчас гостей, но дверь отворилась почти бесшумно, и, переведя взгляд с Коола на часы, я понял, что совершенно не заметил, как пришло время допроса.

- Ну что, готов к очередному раунду? - улыбнулся Коол, надвигаясь на человека, и я, неожиданно для самого себя, поднялся на ноги, загораживая землянина.

- Нет.

- Что? Коросс, ты в своем уме? – опешил он.

- Человек болен, он и так уже еле дышит. Если заберешь его сейчас, он точно умрет.

Коол никогда не славился выдержкой, и сейчас уже явно начал закипать.

- А мне плевать, сдохнет он или нет, мое дело отвести его на допрос!

- А мое дело проследить, чтобы он не умер.

- Отойди, Коросс, я последний раз тебя предупреждаю, - Коол угрожающе стиснул кулаки.

- Хочешь напасть на меня? – усмехнулся я. – Ну, попробуй. Обещаю, отсюда тебя уже вынесут.

- Ты зарвался, Коросс! – заорал он, отступая к выходу. – Тебе это с рук не сойдет! Радуйся, если тебя просто уволят после такого, - последние слова он выкрикнул уже на полпути к лифтам. Конечно, побежал закладывать меня Алимирту. Я тяжело вздохнул, уверенный, что поступил правильно, но от этого не чувствуя себя лучше.

С места я так и не двинулся, продолжая стоять между человеком и дверью. Долго ждать не пришлось, Алимирт, в сопровождении торжествующего Коола пришел меньше чем через десять минут. Не то, чтобы он выглядел особо разозленным, но сердце мое тревожно забилось с новой силой, и даже еще до того, как он что-либо произнес, я уже почувствовал себя виноватым.

- Коросс, - обманчиво мягким тоном начал он. Не иначе как затишье перед бурей. – Я жду объяснений, что здесь происходит.

Так, главное не нервничать, объяснять все четко и правдоподобно.

- Сэр, просите мне мое своеволие, но я лишь действовал в рамках приказа, данного вами. Я отвечаю за жизнь человека.

- Кажется, приказ насчет допросов пока тоже никто не отменял, - Алимирт сверлил меня холодным, оценивающим взглядом, заставляя меня нервничать еще больше.

- Сэр, человек болен, и мне кажется, он может умереть. Он без сознания, так что на допросах от него сейчас все равно никакого толку. Позвольте мне просто проследить, чтобы он не умер и был готов к дальнейшим допросам.

Алимирт задумался, и с недоверием покосился на человека, сжавшегося в комок в углу. Я был благодарен судьбе за то, что тот сейчас был, по крайней мере, без сознания, потому как хоть один его язвительный подкол – и избежать допроса у него не было бы ни малейшего шанса. С ужасом я понял, что он все еще укутан в мое одеяло. Ледяной комок ужаса заворочался  в животе, и мне стало страшно даже поднять на Алимирта взгляд. Если только он обратит на это внимание…

Мой начальник явно колебался, раздумывая, наказать ли меня за нарушение одного приказа, или же простить, потому что выполнил другой, а я застыл, словно бронзовое изваяние, боясь даже и дышать, и ожидая его решения, как приговора. Но факт оставался фактом, человек был явно не в состоянии для допросов, и, наверное, это стало решающим аргументом.

- Возможно… - задумчиво протянул он. – Я даю тебе время до завтра. Он должен быть готов к допросу, или вам обоим не поздоровится.

Коол кипел уже плохо сдерживаемой бессильной яростью, и по его взгляду я понял, что такую обиду он мне не простит. Никто не любит оставаться в дураках, а уж Коол тем более посчитал себя оскорбленным до глубины души. Нехорошее предчувствие шевельнулось в душе, когда я подумал, что нажил в его лице врага. Коварного, злобного и подлого в методах.

Мне не верилось, что все обошлось так легко. Что и землянина не тронули, и мне не влетело за своеволие. Правда, мимолетная радость угасла, стоило мне лишь посмотреть на сгорбленную в углу фигуру. Ну и что я сделал? Выиграл сутки, и если человек не поправится за это время, будет только хуже. Нам обоим.

Я решил, что раз мне даны всего сутки на его лечение, то методы я могу выбирать сам. Без малейших опасений или угрызений совести, я снял с него кандалы. Я знал, что это было верхом глупости с моей стороны, и все рефлексы, выработанные за годы работы, просто вопили о том, что нельзя этого делать, но я почему-то совершенно не опасался человека. Может, все дело было в том, что он с самого начала показался мне слабым и неопасным, а может, он действительно мне нравился, и я не допускал мысли о том, что его нужно опасаться. И в любом случае, он был в таком состоянии, что я справился бы с ним с закрытыми глазами и одной левой.

- Вставай, человек, - я крепко обхватил его за плечи, пытаясь поднять на ноги, но он пробормотал что-то нечленораздельное и не сделал ни малейшей попытки встать, безжизненно повиснув в моих руках.

Я опустил его обратно, присел рядом, и осторожно приподнял его голову за подбородок. Похоже, он не притворялся, а действительно был в полуобморочном состоянии. Глаза его были закрыты, от кожи веяло сухим жаром, и он периодически начинал бормотать что-то, словно в бреду. Я тяжело вздохнул, и, подхватив его под спину и под колени, поднял его на руки, проклиная все на свете, и себя, и его, и ту запутанную ситуацию, в которой мы оказались.

Почему-то, кроме того, чтобы положить его на кровать и укутать одеялом, мне в голову больше ничего не приходило. Человек попал в совершенно чуждую среду, где все, включая воздух, пищу и воду, не такое, как у него на планете. К тому же, он и так ослаб от постоянного недоедания, недосыпания, боли и допросов, так что не мудрено, что простейшая простуда может добить его сейчас в два счета. А я решительно не представлял, как его лечить, и все, на что меня хватило – это положить ему на лоб холодное мокрое полотенце. Наверное, это было правильным решением, потому что через минуту он очнулся, открыл глаза, и с трудом сфокусировал на мне мутный взгляд. Как бы плохо ему ни было, он не смог скрыть своего изумления, когда понял, что лежит в кровати.

- В аду снег выпал, - ошарашено пробормотал он.

- Что?

- Я говорю, что это я делаю в твоей кровати? – Голос у него был тихий и слабый, словно он невероятно устал, но он смотрел на меня настороженно, видимо гадая, в чем подвох.

- Болеешь. – Я пожал плечами.

- А, понятно, - он робко улыбнулся. – Боишься, что я помру, и тебе за это влетит.

Я тяжело вздохнул, понимая, что нет, наверное, в галактике таких сил, которые могли бы его заткнуть.

- Ты должен поправиться до завтрашнего допроса. Скажи, чем вы обычно лечитесь?

- Завтрашний допрос? Я что, сегодняшний пропустил?

Ох, черт бы тебя побрал, человек.

- Сегодняшнего не будет. Хватит задавать глупые вопросы!

Он расплылся в хитрой недоверчивой улыбке.

- Так это ты что ли посодействовал, чтобы меня не трогали сегодня?

- Ты был без сознания! Допроса бы не получилось в любом случае.

- Как показывает практика, вы умеете приводить в чувство из бессознательного состояния. Да ладно, признайся, это ты вступился за меня?

- Хватит! – Размахнувшись, я ударил его по лицу, и с удивлением понял, что ударил не кулаком, а ладонью, вполсилы, просто чтобы заставить его замолчать. – Не испытывай мое терпение! Рассказывай, чем тебя можно лечить.

Он устало прикрыл глаза и прислонился щекой, на которой уже начал расплываться отпечаток моей ладони, к подушке.

- Вряд ли у вас есть малиновое варенье, мед, лимон?

Я лишь покачал головой.

- Лекарств ваших я не знаю, - продолжил он. – Так что придется поправляться своими силами. Хотя, может, у вас аспирин все-таки есть?

- Никогда не слышал такого.

- Ацетилсалициловая кислота. Жаропонижающее.

- Нет.

Человек вдруг встрепенулся и посмотрел на меня так, словно увидел впервые.

- А сколько дней я уже здесь? Хотя, - он тут же сник, - у вас тут время по-другому исчисляется, так что мне это ни о чем не скажет.

- Ладно, лежи не дергайся. – Я еще раз сходил в ванную, намочил уже успевшее согреться полотенце под струей ледяной воды, и вернулся в комнату. Человек лежал с закрытыми глазами, то ли спал, то ли снова был без сознания, но когда я положил компресс ему на лоб, прошептал, не открывая глаз:

- Тебе нужно обязательно приехать к нам, на Землю. Малиновое варенье попробуешь. – Он тяжело закашлялся, но через минуту продолжил. – Когда я вернусь домой… - Человек осекся, и устало выдохнул. В комнате повисла неуютная тишина, потому что оба мы понимали, что домой он уже никогда не вернется. Не было никаких иллюзий насчет его дальнейшей судьбы, да и даже если он лелеял мысли о побеге, он сам прекрасно понимал, что шансов на это нет никаких.