Кандалы дьявола Степень критики: Стоит ли писать продолжение? Только по существу...
Короткое описание: Три главы мистической повести...
Глава 1 ...потому что ноги их бегут ко злу и спешат на пролитие крови. Ис 59, 7. Рим 3, 15 (Ветхий завет.Книга притчей Соломоновых)
Этот осенний теплый день начался как обычно, и Майк Андерсен был уверен, что этот погожий денек ничем особым не будет отличаться от других таких же дней. Как всегда, он развозил почту на своем моторолере фирмы ямаха, и был очень горд этим, так как сумел отложить нужную сумму, и купить его без чьей либо помощи, новенький и серебристый, на котором Майк чувствовал себя настоящим ковбоем, или байкером. В свои сорок с небольшим, он немного отставал в развитии. Этому способствовала родовая травма, но его любили, и никогда даже виду не показывали, что он как то отличается от остальных. Лет с двадцати, Майк работал на почте, вначале просто помогал наклеивать марки на конверты и выполнять кое какие мелкие поручения, а потом его повысили до почтальона, и с тех пор он добросовестно выполнял эту немудреную работенку. Так же как всегда, он развозил почту по домам небольшого района в городке Невервил, на северо западе штата Монтана. Майк, уже почти закончил свой рабочий день, и ему оставалось только завести небольшую посылку Дону Муру, живущему на самой окраине, прямо рядом с огромным кукурузным полем, и по всей видимости предпочитавшего затворнический образ жизни, так как выстроил вокруг своего огромного дома, высокий кирпичный забор, да еще натянул по верху колючую проволоку, будто Невервил кишмя кишел убийцами и ворами. Майк, как всегда, остановил мотороллер возле металлической калитки с эллектрическим звонком, и нажал на кнопку. Прождав с минуту, он позвонил снова, и опять без ответа. Майк собрался было уйти, и вернуть на почту посылку, как это делал обычно, в подобных случаях, но вдруг обратил внимание на ручку калитки - она была вся в темных красных разводах, к которым прилипло что то, напоминающее коричневую шерсть. У Дона была огромная, коричневая собака какой то редкой породы, которую он держал почему то в доме и выпускал погулять изредка во дворе, а иногда брал с собой на охоту. Майк, пару раз сталкивался с ней, нос к носу, когда привозил почту и подходил к калитке. - Что то случилось с собакой, - подумал Майк, и обратил внимание, что сама калитка была чуточку приоткрыта. Майк не был человеком трусливым, может быть из за того, что не понимал всех опасностей, окружающего его мира. Он выключил двигатель мотороллера, и открыл калитку. Двор Дона Мура, на первый взгляд, ничем особенным не отличался от виденных раньше Майком, дворов и участков тех его клиентов, которые позволяли ему подойти прямо к дверям дома, а иногда и приглашали его зайти. От калитки к дверям фасада, вела вымощенная светлым камнем дорожка, на которой кое где виднелись странные бардовые пятна. Майк подошел к двери и постучал. - Эй кто нибудь есть в доме,- крикнул он, - Мистер Дон вам посылка, - ответа не последовало, но, где то в глубине дома Майк услышал, как ему показалось, какой то шорох и возню. Он попытался приоткрыть дверь, и она поддалась, нарушая тишину легким, скрипучим стоном, буд-то ее владелец не смазывал петли минимум полгода. На Майка, пахнуло затхлостью и сыростью старого, неухоженного дома, какой- то омерзительной вонью, и запахом чего то горелого. Майк удивился кромешной темноте, царившей в доме. Все окна были по видимому, наглухо заколочены досками, так как ни один лучик света не пробивался сквозь эту непроглядную темноту. Майк вошел в дом и позвал еще раз - ответа не последовало, но Майк опять услышал возню и уловил какое то движение перед собой, но это было не видимое движение, а колыхание ветра, даже что то неуловимое, на уровне подсознания или инстинкта. И тут, он вдруг почувствовал настоящую вонь, нет не ту вонь затхлости и смрада долго закрытого помещения, и даже, не ту вонь, которую он учуял, приоткрыв дверь. Эта вонь была не от человека или животного, известного Майку, она врывалась в нос, пронизывала глотку, и скребла по легким, вызывая спазмы в желудке, и желание вывернутся наизнанку, только бы прекратить это. Майк наконец то почувствовал страх, несмотря на его поврежденный мозг, он все же вдруг понял, что боится, и не просто боится, а как буд-то съеживается до размеров моллюска, как сильный озноб рвет его тело на части, как мочевой пузырь расслабляется и дает течь. Майк почувствовал, как теплая жидкость потекла у него по ноге и начала капать на пол. Он хотел развернуться и выбежать вон из дома, вон из этого поганого места, от этой вони и смрада, но ноги словно одеревенели, приросли к полу и дали корни, не давая Майку шанса на, даже обычный шаг. Он понял, что не один. Что кто-то, или что- то следит за ним, слишком опасное, и полное ненависти и дикой злобы. Майк услышал позади себя скрип закрывающейся двери, и слабая полоска света, как слабая надежда на спасение, постепенно уменьшалась и уменьшалась, пока не раздался щелчок запираемой двери. Майк, стоял, как вкопанный, парализованный собственным страхом, и вслушиваясь в бешенный ритм своего сердца. Вдруг он услышал, или даже скорее ощутил на своем затылке чье- то тяжелое, хриплое дыхание, как что- то вязкое и мокрое, потекло между лопатками за воротник, ощутил, как что- то легко прикоснулось к его макушке, а затем к уху и плечу. Что- то обнюхивало его, изучая его запах и явно растягивая удовольствие от предвкушения жестокой расправы с жертвой. Майк почувствовал, как что- то острое, вонзилось ему в живот, и поползло вверх не встречая сопротивления. Потом еще и еще, поддерживая его, и не давая упасть в кучу собственных вывалившихся на пол кишок. Последнее, что услышал Майк, это хриплый, протяжный, стонущий вой, разрывающий перепонки своей ужасающей мощью.
-Дело дрянь, - процедил сквозь зубы и смятую кубинскую сигару, шериф округа Невервил, Эдди Харрисон, присев на корточки возле лужи крови, и валявшихся в ней кишок, - Черт возьми, но не возьму в толк, куда делись тела Майка и Дона, да и кому взбрело в голову убивать этих совершенно безвредных людишек, - он уже успел получить первичные результаты экспертов коронеров, и без всякого сомнения было установленно, что кровь в салоне дома, принадлежавшего Дону Муру, это кровь Майка Андерсона, а кровь, взятая экспертами в кухне, подвале и коридоре на первом этаже-кровь самого хозяина дома. Но, что еще больше поразило опытного, но еще не старого шеррифа, и его напарника Барни, так это очень уж странный дом, который по долгу службы им пришлось обойти, и обшарить каждый уголок чуть ли не под Невервил был тихим, уютным городком на три тысячи жителей, рассположенным вдали от суетливых, вечно спешащих куда то городов из стекла и бетона. Он принимал у себя иногда туристов, путешествующих дикарем, автостопами, или просто пешими, но всегда с потертыми рюкзаками за спинами, или огромными сумками через плече. Они то и составляли основную часть криминала в городке, пытаясь сбыть местным подросткам спичечные коробки марихуаны, или еще какой нибудь дряни. Иногда в городке, где нибудь рядом с пивным баром или ликермартом, происходила потасовка между изрядно наглючившимися местными заводилами, и какими ни будь забредшими сюда туристами. И тогда Эдди приезжал на своем Ескейпе, включая на полную мощь полицейскую сирену, все подфарники и прожектора, плотно расположенные рядком, на крыше его любимого Фордяшки, как он сам с любовью отзывался о своем внедорожнике. Как правило, молодежь разбегалась и Эдди, лишь изредка вылавливал особо опасных нарушителей закона и оформлял их на парочку суток за решетку, в полицейском участке посреди города. В общем преступности, как таковой и не было, не говоря уже об убийствах или каких либо других актах насилия. Эдди уже давненько не слыхал автоматных выстрелов, не находил истерзанных трупов или тонны наркотиков. После трагической смерти жены и дочери в автокатастрофе, из-за неправильно установленного дорожного знака, он изменил свою жизнь, и убрался подальше от шумных и вечно озабоченных улиц Лос-Анжелеса, без сожаления променяв работу следователя по особо важным делам, на работу шерифа округа Невервил. Ему хватало уже, как он сам понимал, нескольких лет службы в спецподразделении морской пехоты в Ираке и Афганистане, спецопераций в Ливане и Судане и, конечно же пары тройки лет пресловутой службы в полиции Лос-Анжелеса. Ему просто надоело, Эдди был сломлен гибелью своей семьи, как ему казалось, безполезностью своей работы в полиции и армии, он стал ненавидеть этот сизифов труд, волочась каждый день, как на каторгу, зная заранее, что пойманные им накануне преступники, будут выпущены на улицы и опять все повторится как в плохом сне или видеофильме. Эдди Харрисон знал себе цену. Ему было около сорока пяти, невысокого роста, плотный и широкоплечий мужчина, без грамма лишнего жира и жилистыми, треннированными мускулами. Первая, едва проступившая седина, слегка припорошила его бакенбарды, но это ничуть не портило его мужественный облик, а наоборот придавало его внешности, даже какой то необычный шарм. Он строго следил за собой и не позволял себе расслабиться не на минуту, словно готовясь к чему то, что потребует от него его навыков и умений, накопленных за годы упорных треннировок в армии и полиции. На самом то деле он осознавал, что его изнурительные каждодневные тренировки, это своего рода сублимация, как реакция, защищающая его от окружающего мира и реальности после гибели его семьи. -Но, - думал он, - Раз это идет мне на пользу и помогает от депрессий и душевных переживаний, то пусть все идет, как идет. Только лишь иногда, он позволял себе выкурить любимую кубинскую сигару, или посидеть часок вне службы, потягивая мелкими глотками виски с содовой. А в доме действительно было много странного, то есть сам то дом был обыкновенной постройкой в викторианском стиле, очень старый и большой, с огромным двухакровым участком вокруг, довольно неухоженным и заросшим травой и сорняками. Ступени, ведущие на веранду перед входной дверью, были некрашенны и скрипели при каждом шаге. Дом вообще мог показаться заброшенным, если бы не прочный забор и колючая проволока на нем, и оба в совершенно идеальном состоянии. Создавалось впечатление, что хозяин дома беспокоился больше о своей безопастности, чем об уюте и удобстве жилища. Кроме того, все окна в доме, кроме пожалуй одной комнаты наверху, видимо спальни Дона Мура, были тщятельно заколочены досками и кусками фанеры, причем кое где в два, а то и в три слоя, так, что даже в ясную, солнечную погоду, свет врядли мог порадовать хозяина этого странного жилища. Но если Эдди и его помощник Барни были вначале удивлены внешним и внутренним убранством этого дома, какого же было их удивление, когда они исследовали подвал, площадью не меньшей двух первых этажей вместе взятых. Вопервых отвратительная вонь, чего то непонятного и тошнотворного, словно зависла в этом помещении не желая выветриваться. Этот непонятный запах перемешивался с запахом горелого мяса и запахом, уже начавших разлагаться кишок и свернувшейся крови, частично тянувшийся сюда с первого этажа. Весь подвал был уставлен ящиками с консервами, морозильными камерами с начавшим портится мясом, мешками с овощами и фруктами уже полусгнившими от времени и от влаги. Какие то слесарные инструменты волялись тут и там, старый ржавый автоген, но по видимому еще в рабочем состоянии, куски колючей проволоки и толстые металические прутья разной длинны. Но не это поразило больше всего видавшего виды шеррифа, он не раз видел дома и похуже, особенно когда речь шла о наркотиках или сумасшедших убийствах. Эти места всегда были как сточная канава, как отстойник грязи, привлекающий к себе разную нечисть. Там всегда смердело гнилью и плесенью, вперемешку с сладковатым и приторным запахом крови и дешевого парфюма. Хотя за много лет работы в Невервилле Эдди и не встречал подобных дрянных мест, его это удивило меньше всего. Он, вместе с молодым Барни Леманом, стоя в самом отдаленном углу подвала, остекленевшими глазами, тяжело дыша от непонимания и ощущения сюрреализма ситуации, уставились на необычную конструкцию, занимавшую около 20кв. метров подвала. Это был огромный вольер с толстыми прутьями, сваренными между собой и выкрашенными краской предотвращающей окисление металла. Такие прутья, толщиной в 15мм. не ставят даже в зоопарках с самыми злобными и мощными хищниками. Кроме того, посреди вольера лежала огромная бетонная плита, в середине которой, находилось огромное и толстое кольцо, словно снятое с якоря какого нибудь авианосца. Такое же кольцо было укреплено в верхней части вольера. Оба кольца были соеденены, по видимому, настоящей якорной цепью, с того же авианосца. И внизу и наверху шло еще по два трехметровых звена, той же толщены, к концам которых, были намертво приварены раскрывающиеся кольца с просверленными в них дырами для болтов. Все это сооружение походило более на кандалы гиганских размеров, разве что для циклопа подростка из древнегреческой мифологии. Вокруг этого вольера и внутри его, все было исписано какими то странными знаками и символами, больше похожими на рисунки древних племен или пещерных жителей. Так же вокруг вольера был нарисован круг, яркой красной краской, по видимому той же краской была изображена пятиконечная звезда на весь пол подвала, уставленная полусгоревшими или сломанными свечами. Все это было непонятным и странным, учитывая исчезновение двух человек и следы крови, количество которой могло свидетельствовать лишь о том, что этих двоих уже нет в живых. Эдди стоял в глубокой задумчивости, уставившись на эту клетку с гигантскими кандалами, и с замысловатыми рисунками вокруг, смрадом и предчувствием чего то жуткого и плохого нависшего над его маленьким и уютным мирком по имени Невервилл. Он стоял, обуреваемый чувствами ранее незнакомыми ему, такими как страх и неястность. Полицейский боялся упустить что то важное во всем этом калейдоскопе непонятных головоломок и задач. Эдди инстинктивно чувствовал, что упустил что то, не заметил, или недооценил на уровне подсознания и боялся упустить эту, может быть немаловажную деталь. Да, именно деталь ускользнувшая, или просто сбежавшая из сознательных образов создаваемых работой мысли опытного профессионала. И вдруг он понял что упустил, на что сразу не обратил внимание, видимо отвлеченный безпорядочной свалкой улик , окружающей его мерзостью и количеством информации. Он обошел вольер с другой стороны и оцепенел. Только сейчас он обратил внимание на кольца походившие на огромные кандалы. Только сейчас он увидел, что они неестественно выгнуты, а сломанные болты валяются на голом бетоне посреди клетки. И самым странным было то, что прутья клетки в одном месте были разогнуты и кое где даже сорвали мощную сварку. Что бы сотворить такое, необходим был бы как минимум домкрат для большегрузного транспорта или для тракторов. Эдди понял, что пришел конец его спокойной и размеренной жизни местечкового шерифа, раздающего штрафы за парковку. Он понял, что ему предстоит может быть, самая трудная битва в своей жизни. Эдди понял что, что то страшное вырвалось на свободу, что то безумное и мерзкое, дикое и озлобленное и оно не остановится ни перед чем, убивая и терзая свои жертвы, не зная страха и не зная жалости. Шерриф округа Невервил, вынул из кармана куртки сигару, посмотрел на нее отсутствующим взглядом, покрутил в руке, потом бросил ее на пол и раздавил ковбойским каблуком.
Эдди стоял, задумчиво глядя, на раздавленную им сигару, когда его окликнул Барни: -Эдд, идика сюда, я кажется нашел еще кое-чего интересное. Шериф, с трудом оторвал взгляд от тлеющей сигары, и подошел к напарнику, стоявшему возле вольера. -Да, чего там еще у тебя? Только не говори, что нашел парочку трупов, с остатками скальпов на затылке - цинично съязвил он, явно будучи не в лучшем расположении духа. -Погляди ка на эту вещицу, есть какие либо соображения?- Спросил Барни друга. Шериф взглянул на то, что держал Барни. Это был длинный, полутораметровый металлический прут, с приваренной на одном конце пятиконечной звездой, внутри круга, диаметром около двадцати пяти сантиметров. Когда Эдди рассмотрел поближе этот символ сатаны, он аж присвистнул, обратив внимание на кусочки обгоревшей шерсти и мяса приставшие к почерневшему металлу. -Вот дерьмо! - сказал он, сплюнув на этот кусок железа, словно тот был еще раскален, -Такими вот штуковинами коров метят, правда не такими звездами. Интересно, есть ли возможность провести экспертизу жаренного, протухшего мяса? - снова попытался сострить он, - Хотя это видимо было бы уже излишним, судя по количеству улик, уже отобранных экспертами. -Если в Каллиспеле эти лабораторные крысы чуть-чуть пошевелят задницами, то можно предположить, что к концу следующей недели многое разъяснится, и мы сможем составить хоть немного приблизительную картину преступления, и я надеюсь, узнаем наконец, кого здесь содержал Дон Мур. -Да, вот еще что, -задумчиво добавил Эдди, -До результатов экспертизы, мы будем считать, что Дон содержал незаконно взрослого самца медведя гризли, ну... вобщем, который вроде как сбрендил и слопал двух людей, и прессе сообщим кстати, тоже самое - мне не нужен переполох и паника среди населения. Завтра Барни, не забудь составить отчет и брось мне его на стол, с утра пораньше. А сейчас, пока еще есть пару часов, давай пообщаемся с ближайшим соседом Дона, может он что и слышал, хотя до него километра три по дороге. Так еще, на всякий случай, в багажнике лежит М-16 укороченный вариант, возьми его и вставь магазин. Пусть на заднем сидении валяется пока. Двое полицейских вышли из злосчастного дома и направились к внедорожнику. Сумерки последних, теплых деньков осени, уже заполнили большую часть небосвода и лишь вдали на западе, за кукурузным полем, поблескивала кроваво красная полоска заката, гиганским клинком распарывая вечернее небо Монтаны. Внезапно, где то вдали, словно желая нарушить спокойствие и совершенство этого прекрасного вечера, со стороны леса, неоднократно отразившись от обступивших Невервил гор, раздался протяжный вой, заполняя собой все вокруг. Это был вой или крик, не похожий ни на что, с чем приходилось сталкиваться двум напарникам. Этот вой был низким, грудным звуком, по своей силе могущим соперничать, разве что с сиреной тепловоза. В этом потустороннем вое, чувствовалась боль и одновременно чудовищная злость. Какие-то нечеловеческие, непонятные и чуждые всему, чувства и ужас, которые он вселял, не обошли также Эдди и его напарника. Вой прекратился так же внезапно как и начался, и казалось оглушающая, нестерпимая тишина, продолжает разрывать барабанные перепонки. С минуту, двое здоровых и треннированых мужчин прошедших огонь и воду, стояли застыв в той же позе, в которой застал их этот вой, только оба они, будто бы сговорившись, положили свои руки на кожаные кобуры револьверов, марки Магнум 357. Они взглянули друг на друга, и не говоря ни слова сели в Форд, и поехали в ближайшую ферму. Дорога была узкая, точнее даже не дорога, а тропа, проходившая между кукурузными полями и непроходимым кустарником, плавно переходящим в лес. Эдди ненавидел такие дороги, кусты царапали стекла джипа и оставляли следы на дверях, крыше и капоте, довольно высокого внедорожника. Они продвигались очень медленно, идя с дальним светом и с включенными прожекторами, когда неожиданно, за очередным изгибом пыльной тропы, в свете фар, увидели огромную, черную массу, лежащую посреди дороги и преграждавшую им путь. Полицейские притормозили, вышли из джипа, и держа револьверы на готове, медленно начали приближаться, к неизвестной преграде. Они вначале не смогли ничего разглядеть, слишком много теней ложились тут и там, дрожа на ветру и словно черно-белым калейдоскопом, ежесекундно меняя свои замысловатые рисунки. Вскоре напарники приблизились к этой темной преграде. Это был, огромных размеров самец гризли и Эдди вдруг на секунду, с надеждой подумал, -А что если я был прав? Если это все же был медведь людоед, только необычных размеров и очень злобный, а теперь его пристрелил какой то охотник, но потеряв следы раненного зверя, остался нисчем и косолапый доковылял до тропы и помер, привлекая к своей туше, тучи мух и койотов. -Но подойдя ближе, он сразу понял, что ошибся и страшная догадка прокралась ему в голову, ужалив холодным ужасом и вогнав в оцепенение. Они оба стояли и смотрели, на абсолютно невозможное, с точки зрения нормального человека, зрелище. Перед ними лежал огромный медведь. Его глаза выпучились, словно увидели что то жуткое, один глаз был наполовину прикрыт, с застывшими в уголках кровоподтеками, в которых копошилась мошкара. Пасть животного была неестественно широко раскрыта и сияла белизной, гиганских и устрашающих своей остротой, клыков. Язык вывалился наружу так, что частично лежал на земле, а мухи и муравьи уже начали исследовать содержимое пасти хозяина леса. Но что больше всего поразило полицейских, так сама голова медведя. Она была, как то странно вывернута, и складки толстой шкуры на шее, скручивались вокруг горла гиганта, шерстяным шарфом. Оба копа переглянулись. -Ты думаешь о том же, о чем и я? -Спросил Эдди у Барни. -Ну, если ты о том, что у самого опасного животного этих лесов, сломана шея, да еще и вывернута на 180градусов, то наши мысли схожи. -Они обошли медведя с другой стороны и их ожидал еще один сюрприз. Задняя лапища зверя отсутствовала, но она не была съедена или отрезана охотничьим ножом, нет, она была просто оторвана. Обломки костей и куски шкуры, вместе с ошметками мышц и сухожилий, свисали до самой земли и по ним ловко и торопливо уже взбирались черные, прожерливые муравьи. При помощи лебедки, установленной в передней части форда, друзья отволокли тушу с дороги и вскоре джип, зашуршал покрышками по дорожке со щебневым покрытием. Взору полицейских открылся вид на огромный особняк прошлого столетия, построенный в колониальном стиле, но обновленного и кое где выложенного вполне современной керамикой, что ничуть впрочем не скрадывало ощущение романтизма и основательности давно уже минувших дней. Хозяин фермы Дэйв Коллаген, оказался человеком крепкого сложения, пятидесяти пяти лет и несмотря на хромоту, полученную в результате укуса одной из своих собак, производил впечатление очень подвижного и прыткого малого, которому все по плечу. Он сразу же впустил Эдди и Барни в дом и провел их в гостинную, обставленную антикварной мебелью из красного дерева, большим количеством статуэток и хрустальных изделий разной величины, не производящих впечатление дешевок из сувенирного ларька и огромного каменного камина, в котором еще, маленькие языки пламени. Он усадил напарников на огромных размеров, кожанный диван, стоявший перед камином и пошел на кухню что бы поставить чайник. Дэйв был из породы тех людей, которые никогда и ничему не удивляются, никому не завидуют и бодро шагают по жизни, не обращая внимания на заботы и мелкие неприятности. Он жил один. Его жена Мэрлин умерла от рака еще десять лет назад и он до сегодняшнего дня так и остался верен своей первой любви. Его сын Марк переехал в Бостон, где выучился на юриста и решил не возвращаться на родину. Раз в пол года он все же навещал отца, приезжая на несколько дней подышать свежим, горным воздухом. Дэйв не казался одиноким или несчастным человеком. Он обожал свой дом и свою ферму, на которой выращивал собак крупных пород и продавал их за довольно большие деньги. После выпитого ими крепкого кофе, Дэйв сразу предложил гостям, прогулятся с ним по его ферме, а заодно и поговорить на интересующую, полицейских тему. Они вышли из этого уютного и гостеприимного дома, и Дэйв повел друзей по дорожке, усыпанной гравием, по двум сторонам которой, росли высоченные кусты разноцветных роз. Пока они шли по этой, тщательно утрамбованной дорожке, в сторону длинного, низкого, бревенчатого здания, где Дэйв выращивал своих собак, он успел им рассказать о странном событии, происшедшем в его питомнике, как раз поздно вечером того дня,когда были убиты Дон и Майк. -Поздно вечером, -начал рассказ Дэйв, -Часов в одинадцать, я только собрался лечь в постель, как вдруг услышал со стороны питомника лай и какой то шум. Вообще я всегда ложусь спать довольно поздно. Перед сном сажусь возле камина, включаю настольную лампу и читаю, пока глаза не слипаются. У меня, знаете ли, эта привычка выработалась после смерти жены. Я тогда вообще долго спать не мог. Выходил во двор, бродил часами, весь ушел в себя от горя от потери любимой жены. Но постепенно, все же я от природы человек оптимистического настроя, начал в себя приходить, заставлял себя книги читать , хоть какие, перед камином на ночь. Вот с тех самых пор ложусь спать не раньше одинадцати, а то и двенадцати. Так вот, я сначала подумал, что койот, или другой какой зверь, забрел в питомник на запах собачей еды, эти койоты, а иногда даже волки бывает заглядывают на ферму, но как только заслышат лай сотни собак, сразу дают деру в лес. Так было всегда, но не в этот раз. Вначале все было как обычно. Я услышал лай своих питомцев, возню, а потом треск ломающихся досок, я сразу подумал тогда, что наверняка медведь ко мне в гости пожаловал. Потом лай перешел постепенно в рычание и повизгивания. И вдруг я услышал, как сотня моих собак начала жутко выть, но не так как воют волки на луну, а будто бы от страха, от жуткого ужаса перед чем то непонятным и пугающим. Этот жуткий и странный собачий концерт продолжался минут 10, пока я одевался и шел к дверям. Дэйв остановился, прислушался, потянул носом воздух, потом хрустнул костяшками пальцев и сказал, обращаясь к полицейским: -Что то скверной пахнет, чую я это как собака сам уже стал принюхиваюсь все время, прислушиваюсь к чему то. Беда пришла в наши края и думается мне, что это только начало. -Ну да ладно, продолжил он. Вышел я значит во двор, не забыв с собой дробовик захватить, с которым и на косолапого пойти не страшно и побрел к питомнику вот по этой самой дорожке, где мы с вами шагаем. Подхожу и слышу, как собаки мои все поголовно, тихонечко так скулят. А собаки у меня охотничьи да служебные и не из робкого десятка все как на подбор. Кстате лет пять назад, сосед мой, нынче покойный Дон Мур, прибежал ко мне, весь взмыленный, нервный какой то и потрепанный . Говорит: -Срочно хочу купить пса, так, что бы поздоровей был, побольше и поопасней, любые деньги дам за щенка. Ну а мне чего? Я за этим собак и развожу, что бы продавать. У меня как раз приплод был от Ирландского волкодава. Порода, знаете ли, довольно редкая и дорогая. Псы они умные, как говорят в Ирландии: - Дома овца, а на охоте лев. Говорят этой породе за две тысячи лет будет. Вроде кельты их на материк завезли, или еще как. В общем смело на волка с ним или на медведя идти можно. Немалых денег Дон мне вывалил за него. Щенка, помню крупного ему нашел, в самом соку. Мордой всех своих братьев расталкивал, что бы к цицьке материнской добраться. Вы, кстати, не видали его там ? Он вроде еще был у него, Дон на медведя ходил и пса всегда брал с собой. -Да вроде не было там собаки никакой, -сказал Барни, -ни будки, ни цепи, ни ошейника. -Так он его дома держал всегда, -сказал Дэйв, -Вот с тех пор, как купил, сразу увел его в дом и там он у него жил, не знаю почему. Он вообще как щенка купил, затворником стал, с людьми перестал общаться, только охотой промышлял, медвежьи шкуры продавал, рога лосиные туристам, оленину и зайчатинку на фермерский рынок возил. Да вспомнил, поговаривали, что Дон сатанизмом увлекся или еще черт и чем. Он покупал книги по оккультизму в местном книжном магазине и по выходным из библиотеки не вылазил. Вроде даже в индейские резервации ездил к шаманам разным и местным колдунам. В общем со странностями был этот Дон Мур. -Ну, так вот, -он остановился возле дверей питомника и пригладил седые, гладкие волосы, потрескавшейся ладонью, -Захожу я тогда в питомник, гляжу, а там все двери клеток с петель сорваны, замки сломаны, буд то по ним трактором проехали, короче все открыто. Собаки забились в дальние углы клеток, поджали хвосты, глядят исподлобья, как не свои, часто дышат, аж слюну пускают и тихонько так поскуливают. Никто из клетки не выскочил и не удрал. Но самое ужасное и необъяснимое, что нескольких собак я нашел мертвыми, прямо в клетках. Нет, нет их не убили, на них ни царапинки. Ветеринар определил, что они погибли от инфаркта. Представте себе-Доберман, Колли, Бернская овчарка и Бобтейл. Вы знаете что это за собаки? А ведь инфаркт у них со страху произошел, все их клетки ближе всего к дверям расположены, а их просто с места сшибли, словно бульдозером, не успел даже отремонтировать. Но с тех пор они мне и не нужны вовсе, все псы мочатся у себя в клетках и гадят там же, все время скулят и не хотят выходить, буд то бы чокнулись совсем, - он открыл гостям двери питомника, и они зашли вовнутрь. Зрелище, представшее перед ними, было шокирующим. В огромном помещении, где находилось около сотни собак, слышен был только скулеж и повизгивания, а запах собачьих испражнений стоял такой невыносимый, что оба блюстителя порядка, вылетели оттуда, и закрыли за собой дверь, едва сдерживаясь, от позывов к рвоте. -Ну, вот, а я предупреждал вас, -грустно сказал Дэйв, -И что мне теперь делать? Не усыплять же их всех. Из десяти работников фермы, трое уже отказались работать. С тяжелым чувством Эдди и Барни покинули дом Дэйва Коллагена и решили, что пока что информации о Доне Муре,полученной от Дэйва им достаточно, и они не будут тратить время на расспросы других, более далеких соседей убитого. Они решили еще раз проверить дом и постараться найти какие либо книги, которыми увлекался Дон, проверить библиотеку и посетить индейские резервации. Неделя им предстояла тяжелая и они разъехались по домам. Они были разными людьми, с разным жизненным опытом, но и Эдди и Барни Леман, вернувшись каждый в свой дом, словно бы сговорившись, заперли все окна и двери, опустили жалюзи на окнах, перепроверили свои револьверы и, словно малые дети, перед тем как идти спать, везде оставили включенным свет.
Глава 2 ...За то и я посмеюсь вашей погибели; порадуюсь, когда придет на вас ужас; Втор 28, 63. Иез 21, 17 (Ветхий завет.Книга притчей Соломоновых)
Несмотря на все предосторожности, Барни понимал, что это врядли остановит то, с чем ему и Эдди пришлось столкнуться. Он уже знал, что это не медведь и не какое либо другое животное, известное им. Он наскоро перекусил сендвичем, открыл банку колы и уселся в кресло, перед огромным плазменным телевизором, купленным им совсем недавно. Его годовалая малютка Синтия, уже давно спала в своей кроватке на втором этаже, в розово-голубой комнате, с неисчеслимым количеством плюшевых игрушек валявшихся на полу. Жена Барни, Элизабет, тоже давно заснула, так и не дождавшись мужа, забыв погасить ночничок и ее недочитанная книга лежала рядом с кроватью, вниз страницами. Они поженились четыре года назад, сразу после того, как Барни демобилизовался из армии. Он служил в пехоте и дослужился до звания сержанта, чем очень гордился, особенно перед своим отцом, который был профессиональным военным. Барни все пять лет службы находился на Ближнем востоке, и с нетерпением ожидал окончания контракта, что бы вернутся домой и женится на Элизабет, с которой дружил еще со школы. За окном его уютного, небольшого дома, погода начала портиться, и уже были слышны в отдалении раскаты грома, а небо пронизывали тонкие, кривые линии молний, освещая окна яркими, белыми вспышками. Вскоре крыша дома подверглась обстрелу крупными, тяжелыми каплями дождя. Неторопливо потягивая колу и удобно расположившись в кресле, Барни бесцельно переключал каналы телевизора, когда его внимание привлек один канал, на котором он сразу остановился. Это был даже не канал, а скорее просто помехи из черточек и полос, но полицейский обратил внимание, что эти черточки, вдруг начали складываться в буквы с трехмерным изображением. Барни вначале подумал, что ему померещилось, денек был не из легких, и он довольно сильно устал, но когда встал, и подошел поближе к экрану, то заметил, что буквы, уже начали собираться в слова, и образовали предложение, от которого у Барни похолодели все внутренности. Размытыми, трехмерными, кроваво-красными буквами, там было написано: " Ты следующий, Барни, я иду за тобой и твоей семьей ". В тоже мгновение буквы расплылись и исчезли, а вместо них экран телевизора, вдруг зашевелился, словно желеобразная масса и из середины синего экрана, начало что то высовываться наружу. Барни хотел бежать, но не мог пошевелиться, так и оставшись стоять с банкой колы в руках рядом с телевизором. Ноги его онемели, и он с трудом удерживался, что бы не упасть. Тем временем, из желеобразного экрана, уже полностью высунулась огромная, вся в электрических искрах, огромная рука с длинными, кривыми гогтями. Эта рука сжималась в кулак и разжималась, пока не сменила синий оттенок экрана, на темно коричневый, с прожилками вен на мощных бицепсах, покрытых густой шерстью. Затем начала, так же медленно, высовываться одна нога, потом другая. Обе ноги уже касались пола, когда тело и голова чудовища, еще не появились. Ноги были огромные и мускулистые, покрытые черной, лоснящейся шерстью. Колени этого существа из другого мира, были вывернуты назад, на " лошадиный " манер и Барни с ужасом увидел вместо ступней маленькие копыта, над которыми сзади торчал кривой, огромный коготь острием вниз, доходивший до самого пола. Неожиданно гость из ада выпрямился и стал на ноги, срывая с себя телевизор, через голову, словно рубаху. От этой мрази воняло так, что Барни сблевал прямо на пол, но он все еще не мог сдвинуться с места. Когда же тварь закончила с телевизором, она посмотрела на полицейского. Существо было около трех метров росту и немного нагибалось, что бы не задеть потолок. Туловище было покрыто мощными плитами мышц и густой шерстью. Вены на мускулистых ногах и руках ожесточенно пульсировали, а правым копытом, он, словно бык в схватке с тореадором, копал под себя. Но самым жутким и омерзительным, была его голова, сидевшая на жилистой, толстой и короткой шее. Скорее, это походило на череп гигантского волка, с огромными, кривыми желтыми зубами и черными дырами вместо глаз, из которых вытекала какая то грязная слизь. Этот волчий череп, был покрыт, как и все тело, лоснящейся коричневой шерстью, а по бокам его, торчали маленькие, острые рожки. Гость из ада, молча стоял, и смотрел на Барни, своими безглазыми глазницами, буд то сама смерть и только его тяжелое дыхание и раскаты грома, нарушали ночную тишину. Барни стоял и чувствовал, что еще немного и он наделает в штаны. Он мечтал в этот момент очутиться в Ираке или Афганистане, пусть даже без оружия, голым посреди вражеского лагеря, с Американским флагом в руках. Он был готов оказаться среди самых свирепых террористов Ближнего Востока, лишь бы этот ужас прекратился. Тварь негромко рыкнула и, легонько стуча копытами по ступенькам лестницы, стала подниматься на второй этаж. Барни отчаянно закричал, но из его горла вырвались лишь тихие всхлипывания. Он не мог двигаться, не мог пошевелить рукой или ногой. Его ступни, словно приклеелись к полу и он беспомощно заплакал. Со второго этажа донеслись душераздирающие вопли, сначала его жены, а затем дочери. Потом все стихло. Барни увидел, как чудовище медленно, не спеша, постукивая копытцами по ступенькам, спускается вниз со второго этажа, оставляя за собой на лестнице, следы грязи и смрада. В одной руке он нес оторванную ногу Элизабет, из которой торчало острие обломанной кости,по которой еще стекала кровь, а в другой, маленькую, еле заметную в его огромных лапищах, ножку Синтии, которую он, с причмокиванием посасывал, словно сладкий лединец.Этого Барни не смог выдержать. У него свело живот и он начал безудержно рвать. Полицейский попытался закричать и вдруг почувствовал, что ему это удалось. Он кричал и кричал, пока существо не спеша шло к нему. Оно положило обе оторванные ноги на пол и, схватив Барни за плечи, проговорило: -Барни, милый, вставай , а то опять проспишь до утра в этом кресле и будешь потом пол часа ноги затекшие разминать, жалуясь на жизнь. Он открыл глаза и понял, что спал. Полицейский хорошо помнил весь сон и ужас увиденного, еще сковывал все его тело. Он встал и стиснул в своих обьятиях жену так, что она взвизгнула как девчонка. -Да что с тобой сегодня такое? Так и задушить можно! - Но он уже несся вверх по лестнице, на второй этаж, где мирно спала, самая прекрасная малютка на свете.
Городок Невервил, что на северо западе штата Монтана, погрузился в темноту безлунной ночи. Все усиливающийся западный ветер, нагонял грозовые тучи и вскоре после полуночи, ударила первая молния и словно барабанная дробь, осенний дождь застучал по крышам домов и по припаркованным автомобилям. Люси Клайн проснулась от мощного удара грома, включила ночничок, стоявший прямо на тумбочке у кровати и взглянула на часы, было 4.25 утра. Она накинула халат и подошла к окну. Грозовая буря уже набрала силу и почти ежесекундно ярко белые, кривые линии молний вспыхивали на небосводе, чертя необычные узоры, сопровождаемые оглушительными раскатами грома. Вплотную подойдя к окну, Люси подняла трисы и прислонилась лбом к стеклу, которое сразу же запотело от ее дыхания. -Ну почему мне так не везет?-подумала она, взглянув на свой вэн, стоявший внизу, перед домом,- Ну почему именно в такой день эта чертова сова разбила мне боковое окно,- она вспомнила, как вчера вечером, в свете фар, мелькнула белая тень и со скоростью молнии метнулась к ее машине. Раздался сильный удар в боковое окно ее доджа и мертвая птица осталась лежать на дороге далеко позади. -Ведь мог же дождь пойти на день позже, когда стекло, уже было бы отремонтированно. Если не везет, так не везет,-подумала она,- Теперь все кресло промокнет и надо будет подстелить клеенку, что бы не замочить задницу,- Люси невольно усмехнулась, представив, как войдет в класс, повернется к доске, что бы написать тему урока, а ученики первоклашки, начнут тихонечко хихикать над огромным, мокрым пятном у нее на джинсах. Но, на завтра она взяла выходной, как раз для того, что бы поченить это злосчастное окно. Вчера они с Джерри отдыхали на озере, неподолеку от Невервила. Люси с шестилетним сынишкой, обожали проводить свободные дни, на этом небольшом озерце, где у них там были свои любимые места. Там всегда можно было половить мелкую рыбешку и искупатся в кристально чистой воде. День они провели здорово, но на обратном пути произешел тот неприятный инцидент с совой. Почти сразу, после рождения сына, Люси развелась с мужем. Как часто бывает, ему не нравилось, что она перестала обращать на него внимание и все свое время посвящала новорожденному. Ее муж не выносил перемены в их отношениях и между ними начались мелкие соры и перебранки. В конце концов он подал на развод. Конечно, без мужа стало тяжелее, но иногда приезжала ее мать из соседнего городка и помогала ей с ребенком, а когда Джерри подрос, Люси отдала его в детский сад и смогла немного высвободится. Она сразу при первой же возможности, вернулась на работу в школу. Она была учителем по истории, но предпочитала работу с младшими классами. Ей всегда казалось, что это ее призвание, а по вечерам, уложив малыша спать, продолжала работать над своей докторской дессертацией, на тему: " Мифы и легенды индейцев Северной Америки ". Люси было чуть за тридцать, но то ли благодаря генетике, то ли регулярным занятиям аэробикой, выглядела лет на семь моложе. Она была стройная, но крепко сложенная женщина. Ее каштановые волосы были подстрижены под каре, а веснушки вокруг вздернутого носа, придавали ее внешности какую то детскую озорливость. Она мало пользовалась косметикой и одевалась довольно по простецки-джинсы, свитер, кросовки или туфли на невысоком каблуке. Люси стояла в спальне, прислонившись лбом к окну и наблюдала, как тяжелые капли дождя, заливают ее водительское кресло. Она постояла немного, потом подышав на окно широко раскрытым ртом, написала пальцем на запотевшем стекле:" Ну почему мне так не везет ?". Люси не заметила в отблеске молний, огромную тень, скользнувшую в сторону ее дома. Гараж Боби открывался в половине седьмого утра и Люси решила приехать чуть пораньше, что бы быть первой на очереди. К шести часам утра дождь еще продолжал лить, но уже не было слышно тяжелых, громовых ударов, а молнии лишь где то вдали за горами, изредко освещали свинцовое небо. Светало. Люси отвела Джерри к соседке, накануне договорившись с ней о таком раннем часе, но Берта, пожилая женщина, была только рада принять у себя и поняньчится с соседским малышом. Люси взяла приготовленный заранее, огромный полиэтиленовый мешок, разрезала его по швам и накинула словно чехол, на промокшее сиденье водителя. Сев за руль, она сразу почувствовала сильный, неприятный, гнилостный запах, вперемешку с запахом мокрой шерсти. Сразу не сооброзив, Люси автоматически захлопнула дверь машины и вставила ключь в зажигание. Вдруг, каким то инстинктивным чувством, она уловила что то позади себя. Волна дикого, безотчетного страха, прокатилась от лодыжек до самого горла, так, что у нее сперло дыхание, а глаза заслезились. Что то огромное и живое шевельнулось позади нее и гнилостный запах резко усилился. Люси услышала тяжелое дыхание и какой то сдавленный хрип у себя за спиной. Женщина не могла сдвинутся с места или что либо предпринять. Мышцы Люси отчаянно задрожали, словно ее бил озноб и все тело отказывалось повиноваться.Она почувствовала, что вот вот потеряет сознание. Внезапно машину качнуло, от чьего то движения и Люси вдруг почувствовала горячее и влажное дыхание, прямо у себя на затылке. Она ощутила, как теплые капельки слюны брызгают ей на шею и плечи. Боковым зрением Люси Клайн уловила движение, чего то огромного и покрытого шерстью позади себя и нервы ее сдали. Она неистово завопила...
Глава 3
3.47 Ужас и яма, опустошение и разорение - доля наша. Ис 24, 17
(Ветхий завет.Книга притчей Соломоновых)
Рано утром, громкий телефонный звонок раздался в доме шерифа, и он мгновенно проснувшись, подскочил к аппарату, висевшему на стене в коридоре. Эдди сразу понял что, что то стряслось. Уже давненько он не просыпался в шесть утра, от телефонных звонков и ему совсем не хотелось поднимать трубку в это пасмурное утро. Неприятное предчуствие беды, муравьиным отрядом, проползло по его позвоночнику и отдалось тупой болью в затылке. - Ало, шериф слушает... Через двадцать минут, наскоро перекусив и умывшись ледяной водой, что бы хоть немного прийти в себя, он уже мчался по скоростному шоссе, включив мигалки и серену на крыше своего форда. До фермы Дика Ричардсона было около полу часа езды. Ферма находилась за городом и являлась одной из достопримечательностей города. Прежде всего она славилась своими породистыми лошадьми, такими как Пейнт или Пинто и даже любимца ковбоев и иподромов- Квортерхорса, которые на всевозможных, международных выставках всегда занимали призовые места. Конезавод достался Дику Ричардсону от своих родителей и он относился к своим питомцам словно к детям малым. В общем, лошади были для него и хобби и хорошим доходом, в отличии от огромного коровника, так же привлекавшим сюда как туристов, так и любителей парного молока, сыра и множеств видов творога. Конечно же молочная ферма приносила Дику основной доход, а коровам, пасущимся на огромных территориях фермы, можно было только позавидовать. Дик Ричардсон славился тяжелым и скандальным нравом. Чуть что, писал жалобы в местную газету, или подавал в суд. Ему было далеко за шестьдесят, но он, как заводной, вставал каждое утро в пять и делал обход своих владений, верхом на одном из своих любимцев. Но несмотря на его нрав, надо отдать ему должное. К своей работе он относился с фанатичной педантичностью, именно поэтому животные жили у него в поистине райских условиях и естественно выглядели соответственно. По дороге на ферму, Эдди позвонил Барни и сообщил ему неприятную новость. Барни сразу сказал, что немедленно выезжает на своей личной машине, что бы Эдди не заезжал за ним домой и они уже встретятся на месте. Когда шериф подъехал к ферме, у ее главных ворот уже собралось два десятка фермеров, по видимому узнавших о происшествии от самого Дика. Они расступились, дав возможность полицейской машине беспрепятственно подъехать к самому дому хозяина.Тот стоял, держа в одной руке карабин марки маузер, а другой, яростно жестикулируя, разговаривал по мобильнику. На нем был потрепанный джинсовый комбинезон, тяжелые, рабочие ботинки и широкополая, ковбойская шляпа. Дик был весь заляпан грязью и производил впечатление, более чем обеспокоенного человека. Наконец он сунул мобильник в нагрудный карман комбинезона и подошел к шерифу. Дик указал стволом карабина, в сторону коровьего пастбища и не здороваясь произнес: -Иди Эдд, погляди и скажи, или ты видел что либо подобное, - фермер смачно сплюнул себе под ноги и сместил ковбойскую шляпу на затылок, -Мне кажется, что сам сатана этой ночью навестил меня, -добавил он, -У меня ущерба, на пару десятков тысячь баксов будет, если не больше, а в страховых, знаете ли, не дураки седят, мигом поднимут стоимость полиса процентов на пять. Тем временем Барни подъехал на своем Крайслере к воротам фермы и припарковавшись, направился к Эдди. -Ну,-сказал Барни,-Чем нас порадует это утро? - Шериф угрюмо взглянул на него и тихо, сквозь зубы пробурчал: -Вот оно и началось, самое плохое. Втроем они вышли на пастбище и полицейские сразу увидели что произошло и чем так был разгневан Дик Ричардсон. Толстые бревна ограждений были сломаны и лежали обрубками на мокрой земле. Создавалось впечатление, будто, что то очень тяжелое обрушилось на них и переломило, как дети ломают карандаши. Порванные куски колючей проволоки валялись рядом с этими сломанными бревнами. Три мертвые коровы лежали на грязной земле, рядом с ними толпились несколько фермеров, что то обсуждавших и многозначительно, пожимавших плечами. Напарники вместе с Диком подошли к одному из трупов. У коровы был выдран здоровенный кусок из горла, сломана шея и вырвана нога. У второго трупа было разорвано брюхо и все внутренности вывалились наружу. Дик небрежно, стволом карабина, ткнул в коровью тушу, -А печенки, как не бывало, вот гурман гребанный, -процедил он, -Идите на еще одну полюбуйтесь. У третьей коровы была сломана спина и шея, но не было каких то других повреждений. -Ну это я могу обьяснить, -сказал Дик, -Здоровяк медведь, злой и голодный перебил мне скотину, но взгляните на это. Он повел их в сторону небольшого подсобного помещения, где находился небольшой склад сельскохозяйственного оборудования и гусеничный трактор для расчистки снега. Возле этого здания, в торце, находились две собачьи конуры с немецкими овчарками, для отпугивания кайотов или других хищников, от посягательств на территорию фермы. Цепи, которые были прикованны к обеим конурам, были просто разорваны, как и ошейники на собаках. -Псы жрать ничего не хотят, забились, каждая в свою конуру и гадят под себя, -сказал Дик, -Ничего не понимаю, я же с ними на охоту хожу, и медведя бывает завалим, и лося. Чего они перепугались? Не беса же, а ? -Может и беса, -задумчиво произнес шериф. -Ты Эдди учти, -насупившись, сказал Фермер, -Ежли это медведь - людоед, какой взбесившийся обьявился, мы его с ребятами быстро заарканим и чучело в местном музее зоологии выставим на обозрение, или детишкам в школу отдадим. Еще такая выходка этой косолапой твари, я лично начну команду собирать из наших лучших охотников, и проводника следопыта из индейцев местных, найму. Вон хотя бы Джо, уверен за пару сотен, он самого сатану в горах за два дня сыщет. Мы быстренько эту тварь изловим, ты уж будь уверен.
В то самое раннее утро, когда шериф округа Невервил Эдди Харрисон, проснулся от трезвонившего телефона с фермы Дика Ричардсона, на другом конце города, на Севен Оакс стрит, в красном минивэне фирмы додж, припаркованном рядом с домом номер 11, женщина по имени Люси Клайн, кричала от ужаса. Если бы она жила в густонаселенном районе, она бы точно разбудила бы всех соседей, живущих в ее квартале, но ее небольшой дом стоял в конце улицы, довольно обособленно и ее жуткие вопли, конечно же ни кто не мог услышать. Люси продолжала неистово вопить, когда почувствовала, что ее правой щеки коснулось что-то шершавое и теплое. Она смогла найти в себе силы обернутся и тут же из ее уст, вместо вопля ужаса, послышались ожесточенные проклятия. Несмотря на то, что Люси считала себя образованным, интелигентным человеком и всегда была против, различного вида, сквернословий, в этот раз она дала себе волю. На заднем сиденьи ее вэна, взгромоздился гиганский, мохнатый пес и старательно вылизывал лицо и шею Люси. Породу она не смогла распознать, но обратила внимание, что сбоку у пса зияет огромная, рваная рана, судя по запаху, начавшая уже гноится. Собака была в жутком состоянии, вся в каких то колючках и наверняка не ела уже несколько дней. Женщина, сразу позабыла о ремонте своего доджа, выскочила из машины и открыла боковую дверь, -Ну ка, бродяга, вылылезай из машины и пойдем душ принимать, -скомандовала она псу, -Тот, недоверчиво склонил голову и посмотрел на нее исподлобья, -Ну если хочешь, оставайся в машине и мокни себе на здоровье, -ласково произнесла Люси и потрепала пса по загривку. Тот, вдруг бойко завилял хвостом и по видимому доверившись судьбе, выскочил из машины и понесся к дверям дома. Люси открыла дверь и проговорила, -Добро пожаловать бродяга, только не вздумай метить территорию у меня дома, -пес обиженно взглянул на нее и уселся, словно ожидая дальнейших распоряжений. Прежде всего, Люси около полу часа, мыла собаку в горячей ванне и вычесывала ее шерсть своим старым гребешком. Потом, минут двадцать, ей пришлось сушить этого гиганта с помощью фена и огромного, банного полотенца. Пес недовольно фыркал и скалил зубы, когда струя горячего воздуха трепала его уши, но по видимому в общем он был доволен и не против этих процедур. Рану, Люси обработала йодом, но решила сразу после того, как пес поест, поехать к доктору Шварцу, известному во всей округе, ветеринару. Люси выложила из морозильной камеры все, что там было.Быстро разморозив трехкилограммовую упаковку мяса и килограммовый пакет с овощами, она кинула все это в большую кастрюлю и когда все это приготовилось, вывалила смесь в пластмассовый тазик для белья. Бродяга не заставил себя долго ждать.Тазик стоял на полу и лапы гиганта расползлись на скользком линнолиуме, до гимнастического шпагата. -Он наверняка не ел как следует уже несколько дней, -подумала Люси, -Бедняга, чей же ты? -в том, что пес домашний, она не сомневалась. Вопервых, благодаря его манерам. Он не носился по дому, а ходил строго за Люси, словно ожидая приказов, вовторых, на его шее виднелись следы ошейника, небольшие потертости и мозоли. Наконец пес доел все до конца и начал елозить тазик по полу кухни, продолжая вылизывать остатки еды. Люси нашла в справочнике номер ветеринара и позвонила ему. Доктор Шварц попросил Люси приехать пораньше, до того, как начнут прибывать клиенты и назначил ей время на восемь часов утра, прямо к открытию клиники. Доктор Девид Шварц, оказался очень крупным и добродушным человеком. Всем своим видом он более походил на циркача тяжелоатлета, с толстыми, короткими пальцами на огромных руках. Ему было за шестьдесят и он, со своей женой Мирьям, сами вели хозяйство в большом доме, частью которого была ветеринарная клиника. Доктор пригладил толстыми пальцами блестящую лысину и одел очки, -Ну-с, так-с, -с серьезным видом проговорил он, -Что мы имеем-с? -Перед вами, Мадам, -он обратился к Люси, -Сам Ирланский волкодав - его величество. И по моему, я даже смогу вам сообщить кому он принадлежал, так как пес довольно редкой породы и поэтому я его запомнил. Я лично, уже встречался с этим животным, с позволения сказать, и делал ему прививки, -он потрепал пса за загривок и тот недоверчиво оскалился, видимо вспомнив доктора. - Вы читали пятничные газеты? -обратился он к Люси. - Да нет, времени не было,-отозвалась она. -Так вот, несколко дней назад, хозяин вашего волкодава, был убит медведем - людоедом, объявившемся в здешних лесах, а тело Дона Мура - так его звали, до сих пор не нашли. Вот пес наверняка удрал в леса, от греха подальше, поранился и пришел к вам, искать помощи. Вы, кстати как? Оставить себе его хотите или отдадите в питомник? - Оставлю себе, только шерифу сообщу о находке. -Это правильное решение, -сказал доктор, -Я документы на вас тогда перепишу и пса заново зарегестрирую. Вы хотите его старую кличку оставить, или новую дать?-Она подумала и спросила: -А как его звал Дон Мур? -Сейчас проверю в записях о регистрации, -он порылся в шкафчике с регистрационными листами и сказал, - Его кличка была "Хантер ", так, что можете ее оставить, если хотите, -Да пусть так и останется, -решила Люси. -Что касается раны, -сказал Шварц, - Я ее обработаю антисептиками и антибиотиками. Потом необходимо будет несколько швов наложить. Вобщем вы его тут пока оставьте и завтра вечерком, надеюсь, сможете уже забрать, но вам придется следить, что бы он не расчесывал швы. Рана не опастная, но возможен сепсис. - Хорошо,-согласилась Люси, -Я вернусь к вам завтра к закрытию, часам к шести вечера. Если что, звоните, -она оставила все свои данные доктору и поехала в гараж к Боби, с огромным опозданием.
"будто Невервил кишмя кишел убийцами и ворами", и еще раз: "кишмя кишел" - думаю это единственное обо что я споткнулась )))) в остальном сам текст написан просто, как повествование. прочла 1 главу только, поэтому более ничего пока сказать не могу ) расскжите кто сьел дяденек?
Спасибо за комент. А вот кто съел дяденек, енто ток в конце. Так как это типа что-то детектива. Кстате я не знаю, как быть с продолжением. Сюда вместилась только треть готовых глав. А куда писать продолжение, в коменты что ли?
Вот блин, я вначале было подумал, что вы сУрьезный коментатор и критик, токмо вот агреХсивная очень... Проверил ваши другие коменты, ради любопытства и все понял... Вы пишете всем одно и тоже, и обозленно до колик в анусе... У меня сложилось впечатление что вы неудавшийся писатель, хотя и не без таланта. Думаю ваша злость и агрессия это сублимация вашей личной несостоятельности. Видимо вы не получили от жизни то, что намеревались получить, и стали не тем... Ваш тип, судя по вашим отзывам и коментариям, это тип озлобленного подростка, который чтобы досадить всему миру прокалывает себе все доступные и недоступные места пирсингом, и размалевывает свое тело разной китайской х..й Снобизм от недообразованности, видимо выкинули из университета за плохое поведение, но не за оценки. Глупой я вас назвать не могу...но вот ваше отношение к окружающим вас людям очень страдает, хотя вам на нас начхать И вы пишете ваши обозленные коменты, чтобы немного почувствовать себя выше других, пусть даже менее талантливых чем вы, мадам. Вот проблемка то только в том, что принижая других, вы не становитесь выше. А вообще обратитесь к специалисту, хотя думаю, что вам наверняка знаком валиум и клонекс Слишком уж нервная вы какая-то... Знаю что вам начхать, знаю что все вокруг и я, обычные дебилы и дегенераты, как вы и пытаетесь выставить практически всех в ваших коментах. А мне пох.. ваше мадам, мнение, ибо мои рассказы печатают в небольшой Виннипежской газетенке всего на парочку тысяч экземпляров. И мне как непрофи, этого пока достаточно как для хобби А если все что я написал полная ху...я, то мне и это пох... вобщем как и вам...мадам Удачи, ищите новых "жертв"
Я понял-все мусор и даже название, хотя как оказалось я не первый кто так назвал свой рассказ Но им другим можно -они признанные писатели... То есть рассказ нужно писать так: Жил был дядька. Зашел дядька в хату и его съел монстр...хотя "монстр" это уже шаблонный треш, так что просто "съел" Но и в этом случае рассказ-мусор, так как слишком много слов: Дядька, зашел, хата(мля когда это уже закончится? ) Я же просил по существу. Рассказ еще не окончен и есть пока только несколько глав. Ничего не обработанно и является черновиком. Когда сделаю работу над ошибками, тогда и уберу лишние слова и тому подобное. Это все вещи, на которые сразу не обращаешь внимания, когда пишешь. И честно говоря неприятно читать явно перенасыщенные агрессией коменты... Не считайте себя умней других и у вас сразу все в жизни наладится Спасибо
М-да, название говорит за себя. Уже от него, читать текст желания нет. Но, смотрим дальше. Степень критики: Стоит ли писать продолжение? Только по существу...
Так и хочется сказать - нет, не стоит. Но, всё таки маленькая надежда, что дальнейший текст не будет таким убогим как название, заставляет читать дальше.
Короткое описание: Три главы мистической повести...
Ооо! Мистическая повесть... Кандалы Дьявола. Знаете, если в тексте будет порнуха - будет вам +1 в репу.
Глава 1 ...потому что ноги их бегут ко злу и спешат на пролитие крови. Ис 59, 7. Рим 3, 15 (Ветхий завет.Книга притчей Соломоновых)
Ой, ё... аш "страшно" смешно. Или это на полном серьёзе?
Этот осенний теплый день начался как обычно, и Майк Андерсен был уверен, что этот погожий денек ничем особым не будет отличаться от других таких же дней.
)) нифига себе начало. В первом же предложении - мусор, повторения - день, денёк, дней. Аффтор, что бы читатель понял, что день на улице, достаточно ляпнуть что-то вроде "светит солнце". Ладно, читаем дальше.
Дальше - веселее.
Как всегда, он развозил почту на своем моторолере фирмы ямаха, и был очень горд этим, так как сумел отложить нужную сумму, и купить его без чьей либо помощи, новенький и серебристый, на котором Майк чувствовал себя настоящим ковбоем, или байкером.
"Как всегда" - мусор. "Развозил на своём мотороллере" - мог бы и на чужом, развозить, да? "свой" - мусор. "фирмы "ямаха" - а мог бы и на БМВ, и на Сузуки, и тд и тд. А вот, именно "ямаха" Реклама, что ли? "был очень горд" - мусор.
Дальше полный баян. И вообще - это фраза червь, её надо разбивать, а лучше вообще не писать. Дальше поехали.
В свои сорок с небольшим (мог бы и в чужие сорок с небольшим, да?), он немного отставал в развитии (юмор плоский). Этому способствовала родовая травма, (поехала энциклопедия, автор вы пишите справочник или худ текст?) но его любили, и никогда даже виду не показывали (какие прямо демократичные все), что он как то отличается от остальных (ах, не такой как фсе. Вот и штампы пошли). Лет с двадцати, Майк работал на почте (а вот пошла биография), вначале просто помогал наклеивать марки на конверты и (дурачоГ) выполнять кое какие мелкие поручения (и поручения? Ох надо же), а потом его повысили до почтальона, и с тех пор он добросовестно выполнял эту немудреную работенку.
)) Повысили до почтальона. Гы. Не забываем, текст называется "кандалы дьявола".
Майк собрался было уйти (было-было.. да и фсплыло), и вернуть на почту посылку, как это (это - мусор)делал обычно (делал обычно... жесть, ну не литература это), в подобных случаях, но вдруг (вдруг! Резко! Внезапно! всё это мусор) обратил внимание на ручку калитки (мля, когда уже предложение закончится???) - она была вся в темных красных разводах (тёмных красных... прилагательные баян), к которым (которым - мусор) прилипло что то (ой ё..), напоминающее коричневую шерсть (да ну вас нафиг! Ужасный и безобразный слог. Пардон автор, но больше этого текста я не осилила.
сказать честно начал читать, и что-то не очень вдохновило на прочтение даже всего написаного, как то серо написано, монотонно, нет жизни в произведении, образ персонажа не обрисован, как и сама идея произведения, добавь красок, больше живых слов которые дарят душу произведению
0
Снобизм от недообразованности, видимо выкинули из университета за плохое поведение, но не за оценки. Глупой я вас назвать не могу...но вот ваше отношение к окружающим вас людям очень страдает, хотя вам на нас начхать 
И вы пишете ваши обозленные коменты, чтобы немного почувствовать себя выше других, пусть даже менее талантливых чем вы, мадам. Вот проблемка то только в том, что принижая других, вы не становитесь выше. А вообще обратитесь к специалисту, хотя думаю, что вам наверняка знаком валиум и клонекс 
