лифт в "Nебосвод" Степень критики: либо Да, либо Нет... а остальное от Лукавого!!!!
Короткое описание: за гранью , но вполне возможно
Дверь со скрипом захлопнулась, обозначая на себе табличку с надписью «Психотерапевт». Парень, лет двадцати семи, вышел из кабинета, перебирая какие то бумаги на ходу. Он небрежно засовывал их в кожаный портфель, досадно поправляя черный, в красную полоску, галстук. – Ваш диагноз, острая клаустрофобия. – Отдавалось эхом в его голове. – Пока сложно понять, чем это вызвано, обычно этот недуг передается на генетическом уровне. Последствия замкнутого пространства, могут отражаться тошнотой, головокружением, вплоть до потери сознания, а также галлюцинациями. Советую вам избегать пустых узких помещений, кабиночного типа, лифты и так далее. Но если Вы, каким то образом, попали в такую ситуацию, что без лифта не обойтись, постарайтесь закрыть глаза, глубже дышать и медленно посчитайте до сорока. Улыбчивый психиатр, с многообещающей фамилией Чудаков, внешне напоминающий голливудского актера с постера, своим мурлыкающим голосом, внушал само спокойствие и благополучие, выходящим от него пациентам. Вот только Алан не был таковым, он слишком серьезно воспринимал любую информацию, касаемую его и его близких. «You beautiful, you beautiful, it’s true» - в кармане заиграла мелодия Джеймса Бланта. «Словно бальзам на душу» - подумал Алан. Он аккуратно достал мобильник из кармана темно синих льняных брюк. На табло высветилось фото светловолосой девушки, ее улыбка смягчила бы даже самого злого в мире человека, и принудила бы забыть даже о самом тяжком обстоятельстве в жизни. Под фотографией мигало «Катюша». - Привет любимая, - голос Алана смягчился, для того, чтобы не выдавать истинного волнения. - Милый, пожалуйста, давай не будем ужинать сегодня в «Небосводе». Это меня беспокоит. Я знаю, как ты боишься лифтов, а на этот тридцать третий этаж, по-другому не доберешься… -…Катюша, послушай меня внимательно, - Алан перебил быстро тараторящую собеседницу, - этот ресторан лучший в городе, и с тем учетом, что он недавно открылся, тебе еще не удалось там побывать, хотя я знаю, как ты этого хочешь. Уже решено, что нашу годовщину, мы будем отмечать именно там. – Он чеканил слова мягко, но в тоже время настолько уверенно, что трудно было им возразить. - Любимый, если бы ты знал, как я ценю твою заботу обо мне… - Я знаю… - Ну, тогда, уже через два часа там встретимся… - даже через смартфон, ощущалось, что Катя улыбается. - Конечно, - Алан улыбнулся взаимно – целую, люблю. Он нажал красную кнопку и вдумчиво посмотрел на экран, время показывало 18:10. Стоило ему пройти через двери медцентра, как улица встретила его, необычайно светлым весенним вечером. Подул легкий, прохладный ветерок, как бы приглашая путника прогуляться. «А что? Я, наверное, так и поступлю, прогуляюсь до метро, все равно, если на авто передвигаться, по любому в пробку попаду, час пик ведь на носу, тем более время позволяет». – Алан мысленно представил, сидящую, за столиком, в элегантном платье (она обещала одеть мое любимое, лиловое платьице, с тонкими тесемочками), красавицу жену. Ее нежно-голубые большие глаза, волнистые, до плеч спадающие, светло-русые волосы, и эротично выдающиеся бедра, которые в сочетании с грудью обрисовывали картинку, скорее божественной скульптуры, а не земной красоты. Затем, он вдохнул побольше воздуха и бодро пошел к станции метро. Возле подземки символично возвышался голубой билборд, с трехмерной белой надписью: «Небосвод – между небом и землей». В переходе, Алан обратил внимание на толпу людей, которые собой образовали круг. В центре вытанцовывал лезгинку маленький мальчик, с виду похожий на чеченца. Он делал это так умело, что в его шляпу так и сыпалась мелочь, разного калибра. И без того подогретую публику разжигал ведущий, видимо отец или старший брат чеченка, т.к. сходство лиц у них, было невероятное: - Пэдходи нярод, лючщий таонцор лязгинке,… а тэпер внимане, смэрдельны номэр… Алан приблизился вплотную к зрелищу, вытеснив одного из зевак. Ведущий, вынул из-за пазухи огромный нож, демонстративно показывая его лезвие всем собравшимся, потом он наклонился к мальчику и что-то прошептал ему на ухо. Мальчик почтенно кивнул головой, поставил острие на вытянутый носок ноги и с криками «Хоп! Хоп!», стал подбрасывать нож так, что тот, переворачиваясь, опять падал острием все на тот же вытянутый носок, танцор успевал балансировать и пританцовывать, разводя руками из стороны в сторону. Родственник не дремал тоже, он нагнетал обстановку, выстукивая ритм на национальном ударном инструменте. Вдруг малец, сделал неловкое движение ногой и кинжал сорвавшись, с лязгом, оглушающим весь подземный переход, упал перед ногами толпы, люди рассосались порознь, только один человек стоял, как не в чем не бывало. Барабанщик, отбросил инструмент в сторону, резко подобрал с пола холодное оружие и глубоко заглянул в глаза Алана: - Эта судба, вазмы эво брат – он протянул кинжал на вытянутых руках. Обстановка на арене, из цирковой, мгновенно преобразовалась в какой то культ. На заднем фоне, кто-то хихикал, кто-то что-то бубнил своему собеседнику. Алан, не обозначая никаких эмоций, как завороженный взял судьбоносный убор, что уже был вдет в кожаные ножны, не зная почему, легким кивком отвесил поклон, достал из кармана пиджака всю мелочь, что была, кинул в шляпу и непринужденно удалился к поезду. Уже выходя из тесного вагона, он рвался на свободу, в прохладу вечера, и, найдя успокоение в сумерках, шел к пункту назначения. Фосфорная стрелка на циферблате «Tissot» обозначила без десяти восемь времени. «Как раз успеваю к восьми, все равно Катюша опоздает, минимум на пятнадцать минут». Погода так и радовала, наполняя организм весенними флюидами любви. Такое весеннее состояние не описать словами, его нужно ловить. Можно только сказать, что это время перевалочного пункта из холодной и слякотной зимы, к летнему не щадящему солнцу, охарактеризованному обновленной, свежей растительностью и человеческой душой. Пока Алан размышлял о погоде, как все-таки прекрасен этот вечер и как все гармонирует с сегодняшним торжеством, он миновал автостраду, по пешеходному переходу, и уперся в двери, самого большого здания в городе. Стеклянные двери разъехались, приглашая войти. Холл, зазывал своей отточенной роскошью. У каждого предмета было свое продуманное место. Интерьер обрисовывал все богатство архитектурной деятельности. Полукружное помещение, освещенное огромными навесными люстрами, сияло пафосом позолоченной, грациозной мебели. По центру холла размещался фонтан, так органично соответствующий всем прочим изыскам, что был даже почти незаметен. И опять где-то, с боку, так осторожно, но в то же время подчеркнуто, эта голубая вывеска, с белыми трехмерными буквами, что гласят: «Небосвод – между небом и землей». Алан подошел к лифту, мельком посмотрел на громадную лестницу и нажал кнопку вызова. Кабинка открылась, со специфическим звуком «цынь». «Ну что ж, тридцать третий этаж, в принципе не все так страшно. Лифт скоростной, я и глазом не успею моргнуть…» Кабинка плавно закрылась, стрелка указала вверх. Алан, с первым подъемом, сразу же почувствовал, до боли знакомое, головокружение. Потворствуя словам психотерапевта, он закрыл глаза, жадно глотая воздух, начал считать до сорока. Тридцать один, тридцать два… не успел он произнести следующею цифру, как дверца лифта опять «сказала» цынь и его взору обнажился просторный коридор. У парадных дверей, приветствовал статный мужчина, одетый в строгую черную тройку: - У вас резерв или встреча? – заученной фразой начал он разговор. - Да, я резервировал девятнадцатый столик… - несколько замялся Алан, - он на фамилию Грецкий. После уточнения некоторых формальностей Алан, все-таки проник в «Небосвод». Трудно описать, что предстало его взору, но самой отличительной чертой заведения, являлись стены и потолок. Оказывается, сам ресторан расположился на крыше, его границы обрамлял стеклянный купол, из однородного цельного стекла. Само стекло, увеличивало картинку из вне так, что казалось будто бы до луны и звезд, вот-вот, достать рукой. Но не одна картина, по красоте, не могла сравниться с тем, что его ожидало за столиком. Катя, в обтягивающем, коротеньком платье, алого цвета, подчеркнула нарядом и макияжем, все свои, и без того выдающееся, прелести. Казалось, когда природа создавала ее, то подбирала самые яркие краски и самую экзотическую материю, для лепки тела и лица. Она привстала из-за стола, сдержанно кривя губки выдавая улыбку, чуть подалась вперед и вытянутыми руками поприветствовала мужа. Влюбленные обнялись и нежно, смакуя каждое мгновенье, поцеловались. Их гнездышко, Алан специально устроил так, чтоб оно было несколько на отшибе, от всех остальных сидячих мест. Поэтому он зарезервировал столик, в глубине зала, где начинался подиум, отделяющий основную часть, от прилегающей. Это создавало обстановку семейного очага и любовной отстраненности. - Милый, я решила начать вечер с сюрпризов. Поэтому первый раз, за все время, не опоздала и пришла даже раньше тебя. – Ее сверкающие глаза наполнились еще большим блеском, когда она увидела, растроганную, реакцию мужа. – Но, о самом главном сюрпризе, я тебе сообщу уже дома. - А мне не терпится, показать кое-что тебе, прямо сейчас, - добавил Алан, выдержав некоторую паузу, - затем он с важным видом стал рыться в карманах пиджака, не обнаружив там ничего, он, с несколько обескураженным взглядом, щупал карманы брюк. – Нет, не может быть, не мог же я это потерять… - Ну Алюшка, опять ты со своими шуточками… - Катя, показательно нахмурила бровки, и надула губки. - Может это там? – Лукавой улыбкой, Алан указал на ее небольшую, черненькую сумочку. Этого хватило, чтобы Катя быстро открыла ее, и вытащила оттуда, глянцевый, квадратный футляр. – Но… когда ты успел? Она вопросительно полюбовалась самодовольным видом супруга. - Это мистика – прищурил глаза Алан. Только, любимая хотела что-то возразить, как он добавил, - ты сначала посмотри, и если тебе понравится, то расскажу… - А если не понравится? – Катя, игриво подняла вверх брови, придавая себе, вид дегустатора и медленно открыла футляр. – Это же тот самый набор из жемчуга… серьги, кольцо и бусы… - Ты, как обычно, не закрываешь сумочку и я, пока обнимал тебя, успел подсунуть это в нее. Парочка долго ворковала, обсуждая разнообразные вопросы. Красное вино подогревало общение. Улыбки, сатира, глаза в глаза вспышками. Все то, что недостает обычным людям, в полной мере восполняют влюбленные сердца. Простота общения, между родственными душами, связанна с тем, что боязнь быть непонятыми и отвергнутыми пропадает. В результате человек остается самим собой, а перед собой, рисует выдуманный образ своего путеводителя по жизни. Вспышка света, обожгла глаза. Алан, с трудом, отлепил веки. Голова дико кружилась, он понял что сидит, не на стуле, а на полу. Первая мысль, которая посетила его голову, это «где я»? Тусклый свет от лампы, ответил на этот вопрос. Кабинка лифта. «Почему, он не движется? Так освещается… только при аварийном питании. Я что, застрял?»… Он захотел подняться, но ватные ноги подкосились, заставляя его карабкаться по полу. Алан почувствовал, как стены сужаются, от этого к горлу подступил горький комок. Теперь, когда он более или менее, осознавал ситуацию, его страху не было предела. Через завесу мутного слоя, от давления в голове, напротив, различался знакомый силуэт девушки. Это Катя. Когда она приблизилась, на ее лице нарисовалось не меньше паники, чем у самого Алана. - Ми… ый…, тыыыы… очнууу… са…? – ее голос звучал приглушенно, как будто она говорила через бетонную стенку, и неестественно растягивался, придавая оттенок демонизма. Голос сдавливал мозг, Алан конвульсивно схватился за виски, пытаясь отстранить от себя жену. Вдруг, где-то в углу, с лева от себя, он скорее не увидел, а почувствовал еще одного присутствующего. Не знаешь истерить или ужасаться, когда видишь что-то подобное. Это был не человек. Вернее, что-то людское просматривалось: руки, ноги, тело. Вот только лицо, приобрело мертвецки искаженную, гримасу. Весь этот портрет, сквозь мрачную мигающую лампу, приобретал еще большую жуть. Глаза, как две бледно-желтые пуговицы; нос, как рыхлый, сгнивший комок; рот, без губ, натянут до ушей, еще так криво и безобразно, словно его вырезали тонким лезвием. Алан, резко обернулся в сторону жены, потом, на уродца опять. «Почему она его не замечает? Я не понимаю ее реакцию…» - Потому что, она меня не видит… - неожиданно из-за угла произнес кто-то. «Кто-то», это конечно существо. Дело в том, что оно не шевелило ртом, когда говорило. Информация передавалась через мысли. – Вы, мелкий разум вселенского бытия, не в состоянии распознать, инопланетный камуфляж, наивысшей, тонкой материи. Уродливые людишки, беспечные организмы плотских утех. - Мы, и уродливые? – Алан не разговаривал, он мыслил. - Ты, ничтожный кусок мозга, каким то образом распознал мое истинное обличие. На что ты дерзнул, ты даже сам не представляешь. Видимо, это как-то связанно с твоей боязнью замкнутого пространства. Верно, в галлюциногенных припадках ты открываешь иную картинку мира. Ничего Алан, скоро в твоем сознании, все кардинально изменится. Нашей расе, необходимо изучить человеческую сущность, а ты, со своей женой, прекрасные кандидатуры, для исследований. – Голос инопланетянина, походил на механический скрежет. Стоило ему об этом сказать, как лифт пришел в движение. Он поднимался вверх с бешеной скоростью, от чего лампа под потолком замигала еще чаще. Катю стошнило, она упала на пол и «отключилась». В голове у Алана промелькнула идея отчаянья, как последнее спасение. Он взял себя в руки, нащупал в портфеле, судьбоносный кинжал. Эти движения, показались уроду комичными, «оно» улыбнулось, если так можно охарактеризовать, натянутый обрубленный рот: - Что ты,… что ты пытаешься сделать, шлюпка уже в пути, она доставит нас куда нужно и тебе ничего не остановить. Алан, переключил силу тяжести со спины на ноги и резким броском прыгнул на недоброжелателя. Нож, на вытянутых руках, попал точно в цель, он глубоко проткнул область солнечного сплетения. Алан давил все сильней и сильней, чтобы наверняка, расправится с противником. Послышался привычный уже звук «цынь», дверцы лифта отворились. За дверцами ясно прорисовывался парадный холл «Небосвода», тот самый холл, через который Алан проходил, буквально три часа назад. Постепенно начал сбегаться народ. От увиденного некоторые, в изумлении прикрывали рот, другие просто «охали», третьи указывали пальцем, с застывшим ужасом на глазах. Алан, опешил от быстрой перемены картины, он медленно посмотрел на руку, что застыла со стальным лезвием в теле, левый глаз его конвульсивно поддергивался. А перед ним, с застывшей улыбкой на лице лежал тот самый мужчина, разодетый в классическую тройку, чьей статности можно было позавидовать, будучи, он будь живым. Тот самый мужчина, что встречал гостей, у центрального входа в ресторан.
- Представьтесь, пожалуйста. И назовите, кем вы являетесь Алану Грецкому. Простая формальность, мне это нужно для протокола. - Мое имя, Сергей Чудаков, я его личный психиатр. - Каков диагноз, вашего пациента? И каковы его последствия? – допрос вел, молодой человек, форма коего указывала на его принадлежность. - Майор, я уже тысячу раз отвечал на эти вопросы… - Чудаков устало вздохнул. - Я понимаю ваше недовольство, но протокол обязует. Рядом с майором, на диване, сидели, сам Алан и его жена. По бокам от них, на стульях, располагались еще двое блюстителей закона. - Я вам не сумасшедший! – Алан, вдруг прервал затянувшеюся тишину, - да, моя болезнь может вызывать галлюцинации, но я же вам сотню раз говорил, это не был человек. Знаю, что это звучит, как из ряда вон… - Грецкий, ты мешаешь следствию – амбал, что сидел рядом грозно нахмурился. - Тогда как вы объясните, пропажу семерых людей в «Небосводе», в тот самый день, и еще четверых после. Я обо всем знаю, мне это рассказал мой адвокат. – Алан, не унимался. - Деятельность «Небосвода», сейчас приостановлена, в интересах следствия. Вы, одно из звеньев, которое может помочь нам в расследовании. Позвольте профессионалам разобраться во всем, - майор, жестко отрубил дальнейшую перспективу продолжать разговор. Уже после допроса Чудакова, супругам дали не на долго обмолвится парой слов. - Юсуф сказал, что все нужно валить на твой диагноз. Тогда у нас появится возможность доказать твою невменяемость. – Слова Кати не соответствовали ее внешности. С виду замученная, она говорила уверенно, чувствовалось, что она будет всеми силами бороться за любимого. - Любимая ты мне веришь? – Алан нежно обволок ладонями ее лицо, - только вместе мы справимся. - Конечно верю, хотя в это и сложно поверить, но твоими рассказами, про инопланетян, ничего не докажешь и не исправишь. Надо делать все, что говорит Юсуф, - она мило улыбнулась и посмотрела в глаза мужу – Знаю, что сейчас не совсем подходящее время, но… помнишь… помнишь в ресторане, я тебе говорила про сюрприз. Алан, я беременна… у нас будет ребенок. Алан Грецкий, как завороженный, восторженно вглядывался в самую глубину глаз любимой, как бы заглядывая в ее душу, пока один из охранников не схватил его под руку, со словами: - Время вышло, мелкий разум вселенского бытия…
Честно, причитала все. Ждала необычного финала. Ну или хоть чего - то .... Хорошее вступление для голливудского фантастического боевика категории В. Над стилем надо работать. И мой совет - читайте написанное сами себе в слух. И все, что будет резать слух - исправляйте. Дверь со скрипом захлопнулась, обозначая на себе табличку с надписью «Психотерапевт». На табло высветилось фото светловолосой девушки, ее улыбка смягчила бы даже самого злого в мире человека, и принудила бы забыть даже о самом тяжком обстоятельстве в жизни. Интерьер обрисовывал все богатство архитектурной деятельности (это как?) Оказывается, сам ресторан расположился на крыше, его границы обрамлял стеклянный купол, из однородного цельного стекла - ох, и припекает там днем, наверное) подчеркнула нарядом и макияжем, все свои, и без того выдающееся, прелести Уже выходя из тесного вагона, он рвался на свободу, в прохладу вечера, Это - выборочные ляпы. Читайте вслух, читайте! Я совсем не хочу убить в вас желания писать. Пишите обязательно. Мастерство приходит с опытом. Вы просили либо "да" либо "нет". Тогда отзыв на этот рассказ - "нет".
От терпимого нелинейного начала, через словесный бурелом, сквозь непроходимые топи банальности и пафоса к комичному завершению. Читать было трудновато, стиль и язык изложения не впечатлили, идея - обычная. Мне не понравилось: написано очень обычно, без искр и без огня. Концовка право смешная)
0
