Головная боль наступила после открытия глаз. До этого, Серега плавал в какой-то густой субстанции, наподобие пены, и ничего не чувствовал. Когда же глаза открылись, боль появилась вместе с белым потолком,  беспощадным дневным светом и отвратительной сухостью во рту.

Серега, кряхтя, встал с дивана и побрел на кухню. Подойдя к раковине, он крутанул кран, и в предвкушении, что из него польется спасительная жидкость, подставил губы под изогнутую трубку. Но от туда, только глухо заурчало.

- Черт! – прошипел Серега и тут же вспомнил про настенный календарь .

« Вчера тридцать первое было, значит сегодня первое. Отключили, гады!»

Серега открыл холодильник, в надежде найти там хоть, что-то жидкое, но  внутри был только кусок сала, банка аджики и какая-то грязная зелень.

- Эххх – выдохнул он.

Мозг тут же стал работать над поиском вариантов дальнейшего существования и скоро выдал решение.

 - У Андрюхи же безлимитка! – Серега хлопнул себя по лбу и бросился к телефону.

Набрал номер.

 - Алло, - сказал хриплый заспанный голос.

- Здорово Дрюнька!

- Здорово.

- У тебя безлимитка работает?

- Рааааботает – зевнул голос.

- Дрюньк, я  к тебе забегу, а то сушняк долбит старшно!

- Ну, давай.

Серега быстро оделся и выбежал на улицу.

Андрей жил в соседнем доме, и путь до него занял не более пяти минут.

- Заходи,- сказал он, открывая дверь. – Че, перебрал вчера?

- Да как сказать, вроде не сильно, но пить охота страшно. Кран крутанул, а у меня отключили нахрен.

Парни прошли на кухню к раковине.

- Безлимитка это круто, - сказал Серега. – Я вижу у тебя и кран новый.

- А то!- засмеялся Андрей, слегка пошатываясь. – Теперь все на халяву. Абонентку в месяц плачу и пью сколько влезет.

Кран у нег был действительно новый, с тремя сифонами. Один для горячей воды, другой для холодной, а третий для этого. Серега крутанул ручку с нарисованной кружкой, и из крана хлынуло пиво.  Оно бесшумно ударилось о дно раковины, бархатно зашелестело и , как бы с негодованием, что пропадает зря,  поползло к сточному отверстию. Серега тут же припал к крану жадными губами.   

- Сразу видно – лимита! - Андрей засмеялся.  - Да не давись ты, один хрен трафик не ограничен.

Серега оторвался от крана.

- Ой блин, - выдохнул он,  - а я все привык, что у меня по литрам!

- Ты на каком тарифе?

- «Хорошо сидим». Это еще дешевый.

- Понятно.

Андрей протянул Сереге  литровую банку. Тот взял ее и наполнил до краев. Затем выпил в  два захода с секундной паузой.

- Спасибо, - сказал он отрыжкой.

- Не за что, - засмеялся Андрей .

- А у тебя что за тариф, - сказал Серега, вытирая губы.

- «Пей до дна», анлимит. Прикольное название, правда?

- Это точно, юмористы. Что за пиво-то? А то я с утра никогда вкуса не чувствую

- Понятно не живое, - засмеялся Андрей. – Простое пастеризованное, хлорированное. Как у всех.

В этот момент, где-то заскрипела дверь и на пороге кухни показалась Дашка, девушка Андрея. Она была всклокоченная, с помятым лицом и пижамой.

- Ну-ка ребята, расступись! – сказала она, расталкивая парней и прорываясь к хлещущей пивной струе.

-Вы че тоже вчера? – засмеялся Серега. Пиво уже подействовало, и наступил тот божественный момент, когда проходит боль. Серега в это время всегда непроизвольно смеялся.

- А то!- Андрей обнял склонившуюся над краном Дашку за талию. - Мы с ней вчера пивную ванну принимали, правда Даш?

Дашка, не отрываясь от крана, что-то промычала.

- Видишь, как пьет жадно. 

Андрей наклонился к ее голове.

- Ну-ка, золотце мое, пивной поцелуй!

И они двумя губами припали к крану. Послышался мокрый чавкающий звук, тот который обычно издает ботинок, наступивший в слякоть.

- Ладно, ребята, я на работу.

Серега хлопнул Андрея по спине и закачался к выходу.

На улице начинался ясный майский день.  Светило ласковое весеннее солнце,  в воздухе пахло свежей зеленью деревьев, пели птицы.  Люди, мерно покачиваясь, шли по своим делам. Рабочие дрейфовали на стройки, студенты извилистыми путями двигались на учебу, служащие  плыли в конторы и офисы. Андрей увидел нескольких милиционеров, ползущих по специально отведенным дорожкам. Они были на трансцендентном посту. Важное и опасное дело!

 - Здорово с этими дорожками придумано,- подумал Серега, глядя на извивающиеся тела стражей порядка, - спасибо губернатору! Если бы не на работу, сейчас же лег и пополз, куда глаза глядят.

Действительно, проект «пьяная дорожка» внедрили с личной подачи начальника области. Их задумка была в том, что любой свалившийся на них человек, естественно по причине передозировки пива, мог ползти по ней свободно и беззаботно куда хочет. Сеть этих дорожек опутывала весь город и даже уходила за пределы области.  Летом на них можно было падать в любое время суток. Зимой они закрывались специальными колпаками и внутри их проводились электрические тэны, для отопления. Включались они, правда, только по выходным и праздникам, но, все равно это сильно пособляло гражданам.

Летом, в особенные дни, пьяные дорожки превращались в настоящих живых червей – настолько плотно были они завалены людьми! Сергей сам не раз лежал на них и теперь вспоминал это с великим удовольствием. На пьяной дорожке можно было делать все, что хочешь: лежать, ползти, блевать, мочиться (что, кстати, было строжайше запрещено делать где либо в других местах, кроме сортиров. ) На дорожке можно было совокупляться с кем угодно, просто ползать взад вперед (поверхность ее была особенной, не твердой и не мягкой  - в самый раз). Но стоять, сидеть или идти, по ней было запрещено законом. Напился – лежи , слова никто не скажет, но если сядешь или , не дай бог, встанешь - оштрафуют мало не покажется! Для посиделок по городу были разбросаны «пьяные лавочки», а для тех , кто любит пить пиво стоя – «пьяные стойла». 

Серега работал в автосервисе. Работа была не сложная, нужно было просто заменять отдельные части в японских иномарках. Платили нормально, как говориться, на пиво хватало.

Сегодня с утра на работе был штиль. Ребята сидели за круглым столом и, от нечего делать, играли в пивные крышки. Серега поздоровался и присоединился. Он никогда не любил эту игру, но за компанию сыграть мог. Смысл игры заключался в том, что проигравший идет за пивом. Проиграл Серега.

- Все, мужики скидываемся, - Леха, засуетился с кошельком.

Мужики побросали на стол разнокалиберные деньги.

Серега сгреб это богатство в карман и отправился в пивомаркет, который был неподалеку. Расположение пивомаркетов в городе было таким, что все они были неподалеку. Серега даже удивлялся, как так - с какой точки города не пойти, по какой либо улице или проспекту, через пять минут встретишь пивомаркет!

Но, это дело хорошее. В них всякое пиво есть. Серега выбрал все по заказу. Тёме – пиво со вкусом красной икры, Лехе - со вкусом камбалы, Кириллу с тыквенными семечками, а себе, как обычно классическое.  Любил Серега бутылочное пиво! Оно было намного лучше пивопроводного, а главное выбор был больше. Какого только нет! Легкое, крепкое, парное, со вкусом клубники, молока, кириешек, соленых груздей, и даже, со вкусом живого пива. В общем, каждый здесь себе найдет по душе, и ребенок пятилетний и сорокалетний старик! Была бы фантазия.

Возвращение Сереги встретили радостными криками. Мужики взяли каждый свою бутылку и, за несколько подходов, осушили. Настал момент порыгать. Это дело святое. Тут, как у кого умения хватит.  «Мама» и «Папа» на отрыжке говорить уже ребенок сможет, а вот что посерьезней, по игристей, это наука целая.  

В Серегиной бригаде главным рыгачем был Кирилл.

- Смоооооук он зэ рвотааааа! - прорыгал он и тут же сбился.

- Бля, последнее не выходит. Хочу  - «вота» прорыгать, а получается - «рвота».

 - Нормально! Репетируй, пива больше пей, - похлопал его по плечу Леха. – Мы тебя потом от бригады, в ансамбль рыгачей отправим.

Знает Леха, чертяка, что Кирилл рыгачем проффесиональным хочет стать. Рготной сценой бредит пацан. Молодежь вся рыгать начала. Кто хорошо рыгает, тот и в компании никогда не лишний, и девушки того любят. В  общем, учится рыгать надо всем парням. Правда, и девчонки сейчас рыгают, но они на свой лад. На сопливый.

- Что я? Вот Валера с девятого АТС, тот на отрыжке «Полет шмеля» уже научился исполнять, - сказал, улыбаясь, Кирилл.  -   Он профи! А я так, любитель.

- Зато у тебя с душой выходит, - продолжил Леха,– тоже важно.  У настоящего рыгача, душа не последнее дело.

 -Я думаю, - вмешался в разговор Серега, - так даже лучше, что рвота в конце. Смысл получается: «Смог он зэ рвота».

Парни засмеялись.

Тем временем в мастерскую подъехала старая тойота, из которой покачиваясь вышел мужик в мятом пиджаке. Откуда-то появился пьяный мастер.

- Так ребятки, хорош пиво дуть, давайте за работу! – начал он подгонять парней.

Они засуетились возле машины. Работа есть работа.

Когда Серега начал снимать режектор, его прибило.

- Леха! - сказал он, протягивая грязный ключ, - Открути эту фигню, я пойду отпивки солью.

- Давай, - понимающе ответил Леха.

Дело святое товарищу помочь, когда отпивки к концу подошли.

Серега выбежал из мастерской и отправился в сортир. Мудро придумано с этими сортирами. Специальным указом президента, чтобы народ не мочился, где попало, по стране была развернута ССС  - Сотовая Сеть Сортиров.  Штука сложная. Ее идея заключалась в том, что сортиры по стране располагались в вершинах сот, но расстояние между ними менялось в зависимости от плотности населения на данном участке. И это еще не все. Расстояние подогнано так, чтобы любой гражданин страны, у которого опивки подошли к концу, смог добежать до места, где их можно было бы спокойно слить. Оптимизация расстояний была произведена по многим параметрам. Учитывалось все: возраст людей, наличие психических отклонений и заболеваний и прочее. Так, к примеру, если в районе города, где по данным статистики жило большинство стариков,  расстояние между соседними сортирами,  было меньше, а где жили в основном молодые, расстояние увеличивалось.  В ненаселенных местах, в сельской местности или на окраинах города, расстояние тоже было большое. Хотя, Сереге один раз случалось видеть одинокий сортир, прямо посреди большого дикого поля.  Кто его туда поставил, зачем? Но, не ему на такие вопросы отвечать. Поставили – значит надо! Над проблемой ССС целый научный институт работал, трое академиками стали, с десяток человек докторские диссертации защитили. А у Сереги всего девять классов и ПТУ.

- Спасибо президенту, - благостно подумал Серега, сливая отпивки, - куда б мы без него.

Работа в автосервисе закончилась в четыре часа. Как обычно, по пятницам отпускали раньше. Кроме того,  выдали аванс.

Парни стояли на пяточке и думали, что делать. Повод однозначно был.

 - Ну, что может, живого выпьем?

Леха хлопнул в ладоши, потер их и заговорщицки посмотрел на товарищей.

- Можно в принципе, - сказал Тема, - коли, аванс дали.

- Ты как, Серега, пойдешь? – спросил Леха.

Серега был неравнодушен к живому пиву во многих смыслах этого слова. Как ему самому казалось, он любил его особенными тонкими и нежными чувствами.  Но, про эти чувства он никому не рассказывал, в том числе и парням из бригады. Ребята, да и другие люди вообще, он считал, относятся к этому напитку скептически, с усмешкой и даже пренебрежением. Леха, как самый старший, травил про него всякие  анегдотики, пошлые и отвратительные. После  подобных рассказов, он долго и смеялся, а Серега краснел и за него и за себя.

Тема делал вид, что живое пиво ему безразлично. Хочет – пьет, хочет – не пьет. На вопрос «пить или не пить?», он отвечал всегда с одинаковым началом – « В принципе можно…», а потом вставлял какое-нибудь продолжение, в зависимости от ситуации. 

Серега  же, на их фоне, был просто влюбленная девочка, которая только и ждет свидания с очередным стаканом. Поэтому он свои чувства маскировал, но все равно, когда речь заходила о живом пиве,  у него начинало часто биться сердце, перехватывало дыхание, а на уровне солнечного сплетения что-то пульсировало и раздувалось.  Серега, не знал, что к живому пиву так относятся абсолютно все, кто его пьет. Просто другие люди намного искуснее скрывают свои чувства, в силу накопленного опыта.

- Ну, чего молчишь? – Леха хлопнул его по плечу.

- Ну, в принц…а чего, пойдем! –  ответил Серега.

Парни, дружно засмеявшись, пошли на автобусную остановку.

Живое пиво продавали только в двух местах города - в центре и на левом берегу. На центральной площади располагалась большая трехэтажная, на полторы тысячи мест, пивная. В выходные и праздники она всегда была полна народу. Даже не смотря на огромную цену живого пива, от желающих попить,  не было отбоя. Но пить его разрешалось только в этих двух специальных пивнушках, больше оно нигде не продавалось и в принесенную тару не отпускалось.  Конечно, те люди, у которых была мохнатая лапа, могли позволить себе живое пиво на дом, но это все равно, было противозаконно и наказывалось большим штрафом.

На площади, по случаю пятницы, собралось множество народу, звучала музыка,  а на огромном экране, что стоял на краю, демонстрировались всякие забавные  шутки юмористов из передачи «КомедиКлоака». После каждой из них, площадь сотрясала волна  смеха и рыганий, такой силы, что у Сереги закладывало в ушах.  Люди хватались за животы, падали, некоторые от переизбытка чувств блевали. Особенным представлением был номер-игра, когда известный юморист Павел Леля-Дружек, прямо с большого экрана начинал страшными ругательствами крыть людей стоящих на площади. Репертуар его матершины был настолько широк и объемен, что от некоторых  совечек волосы вставали дыбом. Иногда он выбирал какого-нибудь человека, из толпы  и начинал его прилюдно персонально унижать. Роль толпы заключалась в том чтобы понять, кто этот человек. И если найдет «счастливца»(Павел Леля, при этом скажет – «Вот он сука!»), то его топят в большой бочке с блевотиной, стоящей посреди площади. Правда, иногда, по своей личной прихоти, Павел Леля сам указывал на человека,

- Здорова, говна сраные! – приветствовал   Леля толпу, - хуи дрисные, плесень подзалупная, пёзды гнилые!

Народ на площади дико хохотал.

- Тааак, - тянул Павел-Леля – отдельный добрый вечер, вам, Семен Петрович Мурзиков, неприметный наш человечек!

В этот момент в толпе обязательно находился субъект с лысиной, в дурацком пальто и очках, который суетливо начинал оглядываться по сторонам, как бы понимая, что речь идет  именно о нем.

- Очень он уж не приметный! Ходит в дурацком пальто, с лысиной, с усами  – такой долбаеб-лузер типичный, - говорило огромное лицо Лёли, - всю жизнь свою дрочил втихушку, а теперь приперся, на праздиник посмотреть, себя показать!  Пришел показать -  хорошо! Но, позволь мне тебе, дружище, помочь . Итак,  приступим.

- Семена Мурзиков с детства дрочили. Его дрочили в школе, в армии, в институте, и он вырос настолько задроченым, что нигде, кроме библиотеки работать не мог. Да, Семен Мурзиков - библиотекарь!

Толпа покатилась от хохота.

 - Но и в таком заведении, как библиотека, где работают только божие одуванчики и синие чулки, его продолжали дрочить. Теперь уже эти небесные создания. И дрочлили, я вам скажу, на славу!

 - А мы  забыли, что Семен Петрович, ведь тоже человек и , как говорили древние -  "гумани нигил а ме алиенум путо".  Поэтому, ничто человеческое Семену было ему не чуждо. Он, как и любой другой, остро нуждался в возможности кого ни будь подрочить. Но, так как по своей природе Семен никого дрочить не мог, он дрочил только свой хуй. Но, это еще ладно, дрочи он его на Плэйбой или, скажем, на Интим-калейдоскоп. Если бы это было так, ему бы слово никто не сказал. Но, Семен Петрович Мурзиков дрочил хуй на мужиков из журнала "Мэнс Хэлт"!

-Да, да, да! В юности Семен Петрович был просто пидорасом!

Последнее слово Павел-Леля произнес с сабельным свистом.

Толпа загудела, как разбитый осиный улей.

- Тихо друзья, минуту внимания! - продолжал Павел Дружок Лёля.- Я вижу Семен пришел сюда не один, он пришел вместе со своей пассией, со своей проутэжэ(Павел Дружок закривлялся).

 - Аделаида Ивановна Мурзикова - прошу любить и жаловать! Жена этого чудища. Аделаида Ивановна с детства была никем и ничем. Она была никем в семье, тенью в школе, призраком в институте и полтергейстом на работе. В семье, где она родилась, было уже 9 дочерей, и   когда бедный батя, буквально лоб разбил в дребезги, молясь, чтобы бог дал ему сына, 10-й родилась эта чувырла! И на хуй она кому была нужна после этого! Поэтому в дальнейшей жизни Аделаида была на хуй никому ни нужна! В прямом смысле этого слова, дорогие друзья.

Толпа бесновалась.

- Минуту, дорогие друзья! Эта свиноматка была никому не нужна, кроме...конечно вы угадали - Семена Мурзикова! Когда эти двое голубков встретели друг-друга(Павел-Дружок заговорил тоненьким писклявым голосом), нашли себя в водовороте будней, среди всей этой суеты, кошмара и страха! Они свели себе теплое гнездышко, под крышей  однокомнатной квартиры и стали тихонько жить поживать. Правда я не сказал, про то, что  Аделаида любила, и любит до сих пор засовывать себе, извиняюсь за выражение, в третий карман, скалку, которой обычно раскатывает тесто. Проказница!

Павел Дружок погрозил огромным пальцем с экрана.

Толпа  сходила с ума от хохота.

- А знаете, дорогие друзья, почему сей невинный порок имел место? Да просто потому, что у Семена Мурзикова между ног живет вот такой бородатый гном!

Павел Дружок отмерил между большим и указательным пальцем пять сантиметров.

Толпа заревела.

- И вот этим, он был просто не в состоянии прочистить , извините за выражение, огромную пещеру, Аделаиды Ивановны!

- Так что прошу любить и жаловать - Аделаида и Семен Мурзиковы!

Толпа засуетилась.

- Погодите друзья, это еще не самое главное. Главное в том, что наши голубки совершенно не пьют пива. Ни капли! Исколечко!

Толпа на площади взорвалась негодующими воплями.

Лицо Лели наклонилось к камере,  и огромные глаза пристально посмотрели  в серую массу людей, скопившуюся возле экрана.  Освещение на площади погасло,  народ погрузился в темноту и  моментально оцепенел  в   каком-то коллективном бессознательном страхе.

-Я вас вижу, суки!- прошипел Павел-Леля и показал пальцем  куда-то вниз.

И тут же круг света  выхватил из толпы маленького лысого мужичка в пальто и такую же толстую  бабенку, в дерматиновом плаще и с сумкой из кожзама.

Сначала люди  шарахнулась от них в стороны, но потом на мужичка с диким криком  кинулась какая-то девчонка, и мертвой хваткой повисла на рукаве пальто.

- Нашла суку! - завизжала она.

Какие-то парни подхватили на руки бабенку.

Вскоре, толпа со свистом и улюлюканием несла их к огромной бочке с блевотиной.

- Не надо ребята, не надо родные! - орал мужичек, извиваясь, пытаясь вырваться из цепких рук. – Пил я пиво, ей богу пил! И сейчас пьяный!

Бабенка просто надрывно выла, как белуга.

-  Топи их, на хуй! – смеялся Павел-Леля, обнажая отбеленные в химчистке зубы. – Топи!

 Семейную пару подтащили к огромной бочке, в  которую до этого блевали участники конкурса, « кто больше блевонет?», и под одобрительный смех  бросили в мутную серую жижу.

Павел-Леля исчез, и на большом экране, освещающем площадь, крупным планом появились отчаянно барахтающаяся в блевотине чета Мурзиковых. Комичность этой сцены усиливалась тем, что они по очереди топили друг друга, пытаясь вынырнуть на поверхность.

Толпа взрывалась хохотом. Вверх летели пустые пластиковые бутылки из-под пива, фонтанами взлетали струи блевотины. Люди бились  в истерике, катались по земле, кого-то подкидывали на руках.

Серега хоть и не сильно любил такие представления, но,  посмотрев на экран, невольно засмеялся. Шумные скопления народа вызывали у него двоякое чувство. С одной стороны  они ему нравились, а с другой, все равно ощущался некий дискомфорт.  В общем, и уйти не возможно и оставаться нет сил.

Леха  и Тёма покатывались с хохота.

-Ну, прикольно! - сказал Леха после сильного приступа смеха, - люблю я Дружка-Лелю, как замутит тему -  хоть стой, хоть падай!

- Подставные они, это все знают - сказал Тема. – Вот, если бы были настоящее, тогда  интересно смотреть. А так…

Он махнул рукой.

- Да, какая разница, все равно смешно.

- Ладно ребят, пойдемте уже, - сказал Серега, - а то в пивной все места займут.

-Это точно, пошли.