Есть далеко на Севере заповедный остров. Необыкновенно прозрачный воздух, чистая вода и нетронутая растительность делают этот кусочек земли, отделённый от материка проливом, привлекательным для многих птиц и животных. Вокруг всего острова на отвесных скалах встречаются птичьи базары, а на галечных и песчаных косах обитают моржи и тюлени. Они шумны и многочисленны и на первый взгляд представляют основных животных этого северного уголка природы. Но в середине острова, в его сердце, тоже существует таинственный мир. Он спрятан от посторонних глаз суровым климатом и бескрайней тундрой. Только на небольшое время она сбрасывает с себя белое, пушистое и очень холодное одеяло, чтобы принять своих детей, перелётных птиц и первых из них - гусей. Едва под лучами солнца и потеплевшим дуновением ветров обозначатся кусочки тундры, прилетевшие гуси, тут же занимают эти места и начинают строить гнёзда. Вот на таком участке и родился наш герой, Чёрное Перо, в семье белых гусей. Гусь и гусыня опоздали с прибытием на остров. Сначала, пролетая над Аляской, они спустились на землю, что-то привлекло их. Но позже гусиный инстинкт снова позвал в дорогу. Они долго совещались, гоготали, низко опуская головы, друг перед другом. Гусь-папа упрямился. Он даже с раздражением ущипнул свою подругу гусыню за шею, за то, что она не желала строить гнездо в таком великолепном месте. Но она, взмахами крыльев, разбросала пух, который гусь начал выщипывать со своего брюха для строительства гнезда и поднялась в воздух. Одинокая пара летела и летела высоко над землёй, а над ними плыли белые облака и тянули за собой бесформенные тени. Кончилась суша, и под крыльями потянулся Берингов пролив и море, в котором плавали остатки ледяных полей. С высоты гусиного полёта они казались ненастоящими. Гуси неторопливо взмахивали крыльями, приближая желанные места. Но силы постепенно оставляли пару. Они находились в пути долго, слишком долго и намахали под крыльями шишечки мускулов от тяжёлой работы. Ровная площадка, покрытая красными капельками прошлогодней ягоды брусники, показалась им идеальным местом для полноценного отдыха. Гусь и гусыня решили сделать привал на последнем отрезке полёта и подкрепиться ягодой всех ягод. Их пустые желудки и исхудавшие тела требовали пищи, которая поможет достичь конца пути и приступить к постройке гнезда, дела, ради которого они пересекли столько морей и суши. Гусь, летящий впереди своей спутницы, начал складывать крылья, прижимая их к своему телу, но совершенно внезапно увидел своих родственников - гусей. Но они были какие-то неживые. Некоторые из них совершенно равнодушно лежали брюшками на земле. Другие неподвижно уткнулись красными клювами в землю и так застыли. Сторожевого гуся, главного стаи, не было видно. Зато через бугорок из сухих ветвей хорошо проступало чьё-то напряжённое тело. Гусь отчаянно загоготал и замахал крыльями, набирая высоту. Его верная подруга устремилась вслед за ним. С предательской земли донёсся резкий хлопок, за ним другой. Смертоносная картечь хлестнула по крыльям гусей, взбаламутив воздух. Впереди летевший гусь почувствовал, как что-то остро кольнуло в грудь, но силы не оставили птицу и полёт продолжился. Едва летевшую пару, остров встретил зеленеющей тундрой, ровной, словно письменный стол, блюдцами озёр с голубой водой и множеством их родственников гусей, которые беспрерывно ссорились, отстаивая свои места от других пар. Когда они приземлились, гусь сразу же опустился на покрытую мхом тундру, и белая плёнка затянула его глаза. На груди, поверх перьев, расплылось большое кровавое пятно. Казалось, что часы птицы сочтены. Неожиданно, перед нашей парой возник очень важный гусь. Он гордо держал на длинной и тонкой шее изящную маленькую головку. - Что тут происходит? - осведомился он шипящим голосом. - Я вижу вы совершенно напрасно прибыли в наши места. Каждый кусочек тундры у нас на счету, а всё новые и новые гнездовальщики прибывают непрерывно и я, гусь- распорядитель, вынужден объявить гусиные бои без правил, за обладание каждой кочкой. А ваш спутник…. С ним и без боя всё ясно. Я предлагаю поскорее его покинуть, - обратился он к гусыне-маме, - и найти себе другого, который будет помогать выращивать ваше будущее потомство. Его ранил охотник из своего ужасного ружья и ему не выжить в таких условиях, где на счету каждая минута. В это время над их головами пролетели, посвистывая крыльями, несколько гусей. - Вот видите? - гусь-распорядитель картинно вытянул крыло в их сторону. - Я отправляюсь к ним, чтобы выполнить свои обязанности по расселению прибывших. Эта стайка, скорее всего, займёт ваше место. Мама-гусыня умоляюще сложила крылья на груди. - Не прогоняйте нас, пожалуйста, господин распорядитель, - взмолилась она. - Мы слишком долго летели, выбирая место, пока не добрались до вашего острова. - Ну и что, - хмыкнул распорядитель. - Все летели. А некоторые только, что прилетели. Слабым и больным не место среди гусей, а уж раненым тем более. Таков закон нашей гусиной жизни. Гусь-распорядитель удалился. А мама гусыня бросилась к своему спутнику. - Быстрые Крылья, Быстрые Крылья, - зашипела она, кусая папу-гуся за шею. - Если ты не придёшь в себя мы пропали. Ты просто обязан защитить меня и наших пуховичков, которые должны скоро родиться. Папа-гусь вздохнул и открыл глаза. - Ах, если бы мне хоть одну ягодку брусники! Этой великой ягоды для всех гусей, - промолвил он. - И тогда пусть сюда приходит косяк гусей, даже два косяка. Он с трудом поднялся на дрожащие лапы и несколько раз взмахнул крыльями. - Какие у нас буйные соседи, - недовольно прошипела, сидящая на яйцах гусыня. Наша пара не сразу её заметила. Соседка так искусно спряталась за кочками, что почти слилась с распустившимися цветами тундры. - Вы не найдёте здесь ни единой ягодки. В этой части острова совершенно не водится никакой еды. Все ягоды произрастают ближе к берегу, и мой супруг Широкий Нос сейчас находится там. - Но что же нам делать? - прошипела гусыня-мама и беспомощно оглянулась по сторонам. - Где же взять эту ягодку? Всего одну ягодку. Она стала просовывать свою голову между кочек. Заглядывать и раздвигать цветки пушицы. Внезапно перед её носом мелькнуло что-то красное. - Ну вот, наконец-то, - обрадовалась она. - Брусника, наша спасительница и не одна, а целых три. Это знак. У нас будет трое детей. Она сорвала бруснички со стебельков и высыпала перед Быстрыми Крыльями. - Быстрее ешь. Я слышу шум. Они идут сюда, чтобы прогнать нас из родильного дома. Но этому не бывать! Я буду биться наравне с тобой. Им предстоит узнать, что значит гнев Нежной Шеи. Вновь прибывшие гуси приблизились. Вслед за гусем-распорядителем вышагивала такая же важная толстая гусыня. Она двигалась, переваливаясь с одной лапы на другую. Нежная Шея подняла свою голову. - Фу, фу, - прошипела она. - Это какая-то утка, а не гусыня. Гусь-распорядитель наклонил свою шею: - Вот претенденты на ваше гнездо. Я вижу, ваш спутник так и не пришёл в себя. Впрочем, мне это неинтересно. Меня ждут дела. Вас много, а я один. С этими словами гусь-распорядитель с достоинством удалился. - Уходите, уходите сейчас же, - прошипела гусыня-утка. - Не заставляйте меня пускать в ход мои могучие крылья. С этими словами она повернулась вокруг своей оси, демонстрируя общипанные крылья. Её спутники: два гуся и одна гусыня, застыли в ожидании развязки. - Ах ты, старая общипанная ворона! Жирная и неухоженная! - зашипела Нежная Шея и внезапно налетела на гусыню-утку. Не успела та поднять свои крылья, как оказалась на спине, вверх ногами. - Помогите! Караул! - закричала поверженная. - Уберете от меня эту бешенную гуску! А Нежная Шея продолжала наносить удары по груди и животу, выщипывая пух со словами: - Он мне пригодится при строительстве гнезда на месте, которого вам не видать! И она стала наступать на самцов, обрушивая вместе с ударами крыльев, щипки клювом. Те невольно попятились, но тут на них посыпались такие же удары, но уже сзади. Это соседка, опасаясь, что они растопчут её кладку с яйцами, бросилась на защиту своего гнезда. - Оставьте в покое честных гусей! - шипела она и хлопала крыльями. - Оставьте, а то пожалеете! С минуту на минуту появится Широкий Нос и тогда вам несдобровать. Словно в подтверждении её слов раздался свист крыльев и прямо перед ними возник громадный гусь в самом рассвете гусиных сил. - Ох, сколько вас собралось возле моего гнезда. Ш - ш - ш. Мне это очень не нравится, как вы шумите. Ш - ш - ш. Пришельцы в страхе попятились. А Широкий Нос подошёл к лежащему Быстрому Крылу. - Ш - ш - ш, - прошипел он благожелательно, - среди нас раненые. Он внимательно осмотрел кровь на груди Быстрого Крыла. - Ничего страшного. Не смертельно. Ещё ни один гусь не умер от такого ранения. Широкий Нос выпрямился. - Пока твоя гусыня будет высиживать яйца, ты восстановишь свои силы на великолепных ягодниках, которых здесь великое множество и никаких опасностей. Ни один охотник не осмеливается появиться на этом острове. Это наше царство, которое принадлежит птицам и немногим зверям, которые вынуждены считаться с нами. Иначе все гуси, а нас здесь очень много, поднимаются в воздух, и нарушители подвергаются нашей ярости. Мы очень организованные. Не то, что какие-то там кулики или утки. И он неторопливо, величественно вышагивая, удалился в сторону своего гнезда. А гусыня-мама пришла в неописуемый восторг от того, как всё сложилось. - Быстрые Крылья, - обратилась она к гусю-папе. – Наконец-то наши мытарства закончились. Этот остров такой чудесный. Наверное, я родилась на нём. Я чувствую, я просто чувствую, что когда-то всё это видела. И эти горы, что отделяют тундру от моря. И цветы. Посмотри, Быстрые Крылья, как всё здесь чудесно! Кстати, - осведомилась она, - ты съел, найденные мной бруснички или нет? Твой вид меня пугает. Если ты не придёшь в норму, могут пострадать наши будущие дети. Я не смогу высиживать наших деток и одновременно летать на брусничники. Папа-гусь тяжело вздохнул. Брусничку он давно проглотил, слегка утолив голод. Боль в груди прошла. Но папа-гусь захотел спать. - Нежная Шея, - пробормотал он сквозь сон несмело. - Не смогли бы мы начать строительство гнезда прямо с завтрашнего утра? - А, что же будет с пухом с живота гусыни-утки? – воскликнула Нежная Шея. - Не пропадать же добру. К тому же пух этой толстой гусыни необычайно хорош. И она стала торопливо собирать разбросанный пух своим клювом и складывать в одно место, чтобы добычу не унесло ветром, который поднялся, едва солнце коснулось горизонта. Мама-гусыня уложила его в небольшое углубление среди цветков пушицы и заставила папу-гуся сесть сверху. Едва он отошёл ко сну, Нежная Шея взвилась в воздух. С высоты ей открылся прекрасный вид на остров. Но одновременно она увидела опасности, которые могли подстерегать её семью. Между высокой скалой и тундрой, что было совсем недалеко от оставленного ею спутника, пробирался белый песец. Он начал уже линять и шерсть клочьями свисала с его тощего тела. Песец то и дело принюхивался к струям воздуха, который свободно распространялся, обтекая крупные валуны. На всякий случай гусыня сделала над ним несколько кругов и спустилась пониже. - Га, га, га, - подала она голос, напоминая хищнику, что невидимым к родильному дому гусей ему пробраться, не удастся. Песец запрыгнул на крупный камень и поднял голову. Добыча, его добыча, такая желанная, но недосягаемая, кружила прямо над ним. Он облизнулся, спрыгнул с камня и продолжил свой путь. Тощие соски, которые торчали у него из живота, говорили, что это самка и, что её голодные дети ждут пищу, затаившись в тёмной норе. Но наша гусыня совершенно об этом не думала. Сделав прощальный круг над врагом, она продолжила свой путь к столовой гусей. Перевалив каменную гряду, гусыня-мама увидела просторные тундровые поля. По всей поверхности зелёного великолепия бродило множество гусей. Одни усиленно добывали пропитание. Они, находились в постоянном движении, то и дело, поднимая и опуская головы на длинных шеях. Другие уже насытились и пребывали в том состоянии умиротворения, когда тело не требует еды и отдыха. Пернатые путешественники наблюдали друг за другом, знакомились с окружающей средой и одновременно занимались чисткой своих перьев. Ничто не нарушало покой и тишину. Лишь зоркий поморник вяло летал над своими владениями, которые по праву принадлежали ему, в надежде высмотреть лёгкую добычу. Добычи видно не было, и жестокий хищник подался поближе к горам в намерении разорить гнездо какой-нибудь зазевавшейся чайки. Нежная Шея стремительно спланировала, пролетев почти всю тундру, и уселась на крутой изрезанный берег, который отвесно опускался к самой воде. Было время прилива. Море переполнилось водой и неотвратимо наступало на берег. Северный Ледовитый океан получил свободу и во всю веселился. Гусыня, достигнув цели, некоторое время посидела, оглядываясь по сторонам. Чувство осторожности никогда не покидало её, а после встречи с песцом она почувствовала липкий страх, который поселился в её сердце. Но пока опасности не предвиделось, и Нежная Шея решила побродить по бугоркам. Ягоды здесь почти не было. Лишь отдельные прошлогодние бруснички виднелись между кочками. Гусыня знала, что, несмотря на неказистый внешний вид, они вкусны и питательны и поэтому торопливо склевала их. От кочки до кочки, от ягодки до ягодки, так и вышагивала она, наполняя свой пустой желудок. Соперников по еде поблизости не наблюдалось, чему Нежная Шея очень радовалась. Она по-прежнему пробиралась вдоль берега, в стороне от других гусей, и ягоды на её пути становилось всё больше. Внезапно в небе появился поморник. Он тревожно стрекотал и делал рывки куда-то в глубокую расщелину. Гусыня была молодой и только в прошлом году появилась на белый свет. Это путешествие из южных стран на Родину, она совершила впервые, и плохо понимала язык других птиц. Когда исчез поморник, а заодно прекратились и его противные крики, она не заметила. Густые заросли брусники обступили её со всех сторон. Изредка, поднимая голову, она с упоением поглощала крупную, мягкую ягоду, которая почти тут же наполняла её тело энергией. Добравшись до расщелины, Нежная Шея обнаружила, что вниз по склону ягоды ещё больше. Постоянно помня о голоде, который их преследовал с самого начала перелёта, она решилась опуститься вниз. Уж очень заманчиво выглядела ягода в свете северного солнца. Краснея матово, поблёскивая своими аппетитными боками, она, казалось, кричала: - Сорви меня! И гусыня решилась. Предварительно осмотревшись и не заметив ничего для себя опасного, она начала осторожно свой спуск и столкнулась вплотную с северным полярным волком. Хитрый и коварный хищник открытой тундры, он ещё по льду перешёл пролив, отделяющий остров от материка, чтобы поохотиться на гусей. Спрятавшись на берегу, он долго и безуспешно дожидался лёгкой добычи. Устав ждать волк попытался выйти на берег, но был обнаружен бдительным поморником. Услышав пронзительные крики, все гуси на ягоднике бросили своё увлекательное занятие и в тревоге подняли головы. Поморник тревожно кричал: - Волк, волк, волк, - и бился в воздухе, привлекая к себе внимание. Но четвероногий охотник спрятался и поморник улетел. Всё на время затихло в осторожном ожидании и гуси, что находились близко к берегу на всякий случай отошли подальше от опасного места и продолжили кормёжку. Они знали, что все вместе они представляют силу и особенно не боялись. Но наша гусыня отбилась от стаи и почти, что была обречена. Полярный хищник бросился на лёгкую добычу и схватил её за шею. Но Нежная Шея, поняв, что справится с волком не в её силах, предприняла попытку освободиться. Она обрушила на волка целый град ударов своими крыльями. Волк, рванувшийся было назад, чтобы скрыться в глубокой расщелине, внезапно оступился, тундровая земля предательски поползла под его лапами, обнажая вечную мерзлоту. Острые когти не смогли удержать могучее тело на крутом склоне, и зверь покатился, увлекая свою жертву за собой. Море встретило их высокой волной и шапками белой пены. После беспорядочного падения, гусыня-мама окунулась с головой в солёную воду, но в тот же миг оказалась наверху. Она не чувствовала никакой боли и после непродолжительного разбега поднялась в воздух. Низкое солнце бросало блики, но своими зоркими глазами она рассмотрела далеко внизу голову плывущего волка. Лютый хищник боролся с водой, держа курс на сушу. Но крутой берег не принял зверя. Раз за разом он сбрасывал его в море. После чего волк был вынужден отправиться в поисках более пологой суши. Но тут на его пути встали чайки. Сотнями, срываясь с одинокой скалы, они проносились над самой головой обессиленного хищника. Волк был вынужден терпеть птичье нашествие. Он поднимал к небу горящие глаза, щёлкал зубами и злобно урчал. Добравшись до пологого берега, не отряхиваясь, неудачливый добытчик растворился в окрестностях прибрежного озера, среди крупных камней. Бледная ночь ласково охватила руками остров, заставив его задремать, когда Нежная Шея возвратилась обратно. Не теряя понапрасну время, она приступила к строительству своего первого гнезда. Гусыня-мама с любовью выстлала дно лучшим пухом, который она выщипала со своего живота. Имеющимся уже материалом она утеплила стенки, а распустившиеся белые цветы пушицы делали гнездо незаметным. Когда наступил рассвет и Быстрые Крылья улетел кормиться, Нежная Шея снесла первое яйцо и села согревать его своим телом. Незаметно текло время, но гусыня совершенно этого не замечала. В последующие за этим дни, она снесла ещё два яйца. Остров продолжал жить своей шумной жизнью. У многих соседей уже вылупились птенцы. Они извещали своих родителей появлением на свет тонким писком. От чего Нежная Шея вздрагивала, озабоченно поднималась на ноги и заглядывала в своё гнездо. Вскоре Широкий Нос со своей гусыней покинули свой пятачок тундры и вместе с гусятами отправились в путешествие по острову. Нежная Шея видела, как они вошли в маленькую речушку, протекающую рядом, и поплыли всей своей семьёй. - До свидания, до свидания, - донёсся до неё шипящий голос Широкого Носа. - Мы ещё встретимся! Но наша гусыня уже не обращала на бывших соседей внимание. Она услышала, как у неё в гнезде раздалось лёгкое потрескивание. Маленький гусёнок из первого яйца просился на волю. Он пробил тонкую скорлупу и просунул жёлтенький носик. - Пи, пи, пи, - раздался его голос. - Быстрые Крылья, Быстрые Крылья! - закричала гусыня. – Посмотри нашего первенца! Ты слышишь, какой у него музыкальный голос? Из него получится настоящий гусь! Я в этом уверена! А гусёнок продолжал бороться со скорлупой. Он своим носом увеличил отверстие и высунул маленькую головку со слипшимся пушком. Одновременно новорождённый орудовал голыми крылышками, от этого, ставшее ненужным, яйцо развалилось на части. Вырвавшись из тесного плена, малыш проворно пробрался под тёплое крыло матери и затих. А ненужную скорлупу Нежная Шея спешно выбросила из гнезда. Случилось это вечером. На закате солнца. Но своего пуховичка они рассмотрели на следующий день, когда он обсох, приобретя вид жёлтого пушистого шарика. Мама-гусыня с восторгом рассматривала птенчика. Она перебирала клювом его пушинки, которые вскоре должны были смениться жёсткими белыми перьями. - Посмотри, какой красавец, - нежно шипела гусыня–мама, привлекая внимание главы семьи. - Он будет крупным гусем, с сильными крыльями и никакие потоки ветра не смогут помешать ему, осенью отправиться в путешествие и достигнуть другого края земли. Вот только я не знаю, как мы его назовём? - Может нам подождать, когда родятся другие дети, подрастут, и мы сможем их отличать. Вот тогда и дадим им имена, - несмело предложил папа-гусь. - Но Быстрые Крылья, сам подумай, как мы будем обращаться к нашему сыну? Он должен получить имя прямо сейчас. Давай его внимательно разглядим. И они стали рассматривать малыша со всех сторон. Бдительный взор гусыни внезапно рассмотрел слабое темное пятнышко на маленькой шее их птенчика. - О, посмотри, Быстрые Крылья! - взволнованно проговорила она. - Я готова поспорить, что на месте этого пятнышка вырастет чёрное пёрышко. Я помню. Хорошо помню, что точно такое же перо было у моего дедушки, который потерялся в прошлом году, когда мы летели в жаркие страны. О, он был сильным гусем и отличался от многих других гусей. Я думаю, наш сын станет достойным продолжателем нашего рода. Быстрые Крылья, а давай назовём его Чёрное Перо. - Но пера-то ещё нет. К тому же он пока маленький. Может, всё-таки, ему больше подойдёт имя Чёрное Пёрышко, - возразил папа-гусь. - Но подумай сам. Пёрышко это звучит не солидно. Наш сын вырастет и навсегда останется Пёрышком. Против такого возразить было нечего, и жёлтый гусёнок с тёмным пятнышком на короткой шее стал Чёрным Пером. Но об этом в гусиной стае ещё никто не знал. Впереди их всех ждала линька, во время которой гуси теряют старые перья и приобретают новые, становясь красивыми птицами, белоснежный наряд которых подчёркивают чёрные кончики крыльев. После того, как родился Чёрное Перо, несколько дней прошли в тягостном ожидании. Нежная Шея и Быстрые Крылья, сменяя друг друга, усердно высиживали своих деток. Папа-гусь начал терять свой великолепный наряд. Он очень нервничал и торопил гусыню-маму. - Но, что я могу поделать? Дети рождаются, когда им положено, - оправдывалась она, Наконец ещё один гусёнок появился на свет. - Мама, мама, - закричал Чёрное Перо, - у меня появилась сестричка. Давайте назовём её Бусинкой. - Бусинка? Гм…. Что ты думаешь по этому поводу, Быстрые Крылья? - обратилась гусыня-мама к главе семьи. - И, правда, у неё глаза настоящие бусинки, - удивился гусь-папа. - Такие янтарные. Они горят и переливаются. Назовём её, как хочет Чёрное Перо. Гусыня-мама наклонилась к гнезду и тронула клювом последнее яйцо. Потом она подняла голову и задумчиво проговорила с тревогой в голосе: - Мы остались в полном одиночестве. Посмотрите, уже все наши сородичи отправились в путешествие на дальние озера. Они сейчас там в безопасности. Стена воды отделяет их от многочисленных врагов. А мы? Кто защитит нас? - и гусыня-мама повернулась к Быстрым Крыльям. Гусь-папа вместо ответа взгромоздился на оставшееся яйцо и погрузился в глубокое раздумье. - Не бойся, мамочка, мы защитим тебя, - закричал Чёрное Перо и направился к ближайшему камню. Он был настолько мал, что, проходя среди цветков пушицы, почти исчез и только по колыханию отдельных цветков, можно было определить, в каком направлении он движется. Наконец Чёрное Перо достиг валуна и попытался на него забраться. Помогая себе голыми крылышками и нежным клювом, птенец добрался до середины валуна и опрокинулся вниз. - Ой, мамочка, я лечу! - закричал он, падая в заросли пушицы. - Быстрые Крылья! Быстрые Крылья! - зашипела гусыня-мама. - Наш сын пытается помочь семье, а ты сидишь, как истукан. Он наверняка ушибся, упав с такой высоты. - Не бойся, мамочка! Я жив и здоров! - раздался тоненький голосок Чёрного Пера. Гусь-папа отыскал его за валуном и помог забраться наверх. Поднявшись на громадный камень, гусёнок огляделся по сторонам. - Ну, что там видно, Чёрное Перо? - воскликнула гусыня-мама. - Пока не обсохла Бусинка, и не родился твой брат или сестра, мы вынуждены будем оставаться на месте. Быстрые Крылья взмахнул своими крыльями и в мгновении ока оказался рядом с сыном. Перед ними открылась часть тундры, но и этого было достаточно, чтобы увидеть, что остались они не одни. В небольшом отдалении и там и сям виднелись гусиные спины. Но они были немногочисленны. Внезапно отец с сыном увидели крадущегося песца. Четвероногий хищник подобрался к одному из покинутых гнёзд и с жадностью обнюхал сооружения из перьев. Затем он стал вылизывать пустую скорлупу. - Папочка, папочка! - закричал Чёрное Перо. - Этот зверь может напасть на нас? - А вот сейчас мы посмотрим, - прошипел гусь-папа и взвился в воздух. Он набрал небольшую высоту и ринулся сверху на песца. Разбойник увидел тень, увеличивавшуюся в размерах, и в панике бросился к спасительным для него горам. Быстрые Крылья несколько раз промчался над головой врага и вернулся на место. В его гнезде царил порядок. Чёрное Перо и Бусинка забрались под крылья матери и сладко спали, и гусь-папа с чувством исполненного долга поднялся в воздух. С высоты он внимательно оглядел окрестности и убедился, что ничего не угрожает наполовину опустевшему родильному дому гусей. Солнце клонилось к закату, и гусь-папа отправился на ягодники, чтобы спокойно поужинать на исходе дня. По возвращению его ждала радость. Всё семейство оказалось в сборе. - Быстрые Крылья, - недовольно шипела гусыня-мама. - Ты так долго отсутствовал, что мы подумали, что с тобой что-то случилось. У нас родился наш третий птенчик. Посмотри, какой красавец. Наш первенец Чёрное Перо придумал ему имя: Длинные Лапки. И, правда! Ты только посмотри, я клянусь всеми своими перьями, что никому ещё не приходилось видеть такие великолепные ножки. Наш птенчик, когда станет взрослым гусем, будет на полголовы выше всех остальных, благодаря таким лапкам. Мне кажется, что это будущий главный сторожевой гусь всей стаи. - Но я думаю, - воскликнул гусь-папа, рассматривая третьего гусёнка, - нам придётся пробыть здесь ещё несколько дней, пока наш сыночек наберётся сил для длительного путешествия. Ведь оно станет для всех нас большим испытанием. - Почему ты так говоришь, Быстрые Крылья? Я напугана твоими словами, - воскликнула Нежная Шея. - Быстрая речка, что протекает рядом с нашим гнездом, очень быстро донесёт нас к дальним озёрам, где много корма. Мы, взрослые гуси, должны вылинять. Нам необходимы новые перья, перед длительным полётом в жаркие страны. - Но я гусь Быстрые Крылья, я чувствую плохую погоду, которая движется на этот великолепный остров, - воскликнул гусь–папа. - Много воды. Очень много воды, ожидает нас гусей. И словно в подтверждении его слов из большой чёрной тучи посыпались дождинки. Сначала они походили на маленькие капельки. Но когда сильно похолодало, некоторые из них стали превращаться в снежинки, которые, медленно кружась в воздухе, падали на землю и тут же таяли. Нежная Шея поспешно взобралась на своё гнездо, спрятав детей в складках перьев. А гусь-папа взлетел на камень и стал оглядывать тундру. Его глаза время от времени поддёргивались белой плёнкой, но Быстрые Крылья терпеливо боролся со сном, охраняя, теперь уже многочисленную, семью. А дождь со снегом продолжали идти. Очень скоро речушка-ручеёк переполнилась водой. Она угрожающе зашумела и стала наступать на свои моховые берега. Нежная Шея подняла голову. - Быстрые Крылья, Быстрые Крылья, - позвала она главу семьи, - посмотри, что делается вокруг. Ещё совсем немного и вода смоет наше великолепное гнездо. Нам надо немедленно уходить, но наши маленькие дети не готовы к путешествию. Я предлагаю перейти в гнездо Широкого Носа. Оно надёжнее нашего. Но гусь-папа отправился со своего наблюдательного пункта к россыпям камней и после недолгих поисков нашёл прекрасное убежище. Оно напоминало небольшую норку с навесом изо мхов и лишайников. После недолгого путешествия гусыня вместе с выводком переселилась в это надёжное укрытие. И как, оказалось, вовремя. С неба хлынули большие потоки воды, которые разбивались о камни, обдавая брызгами всё вокруг. Но на следующий день дождь перестал. Опять светило солнышко. Поднявшийся ветер разогнал облака и в считанные часы высушил землю и скалы. Чёрное Перо вышел из гнезда и остановился на берегу настоящей реки. Вода несла по своей поверхности разный мусор и звала за собой. - Мама, папа посмотрите, как красиво. Нам непременно надо отправляться в дорогу, - сказал он. - Но Чёрное Перо, твой младший брат ещё слаб. Вода очень опасная для таких маленьких птенчиков, - возразил, Быстрые Крылья и вошёл в реку. Течение его закружило и понесло вниз. Гусь-папа отчаянно работал своими перепончатыми лапами, в надежде возвратиться обратно, но река уносила его всё дальше и дальше. Тогда он поднялся в воздух, сделал большой круг и опустился рядом с сыном. - Вот видишь, Чёрное Перо, река очень сильная и даже взрослому гусю, как я, невозможно с ней справиться. Прошло ещё несколько дней, и речка заметно обмелела. Она перестала ворчать и размывать берега. Гусята заметно подросли. На их хвостиках и крылышках появились настоящие маленькие пёрышки. Они безбоязненно входили в речушку, и смело переплывали на другую сторону. Первым был Чёрное Перо, потом Бусинка, а за ними быстро перебирая лапками, плыл Длинные Лапки. - Дети! - подавала голос Нежная Шея. - Будьте осторожны! Вы ещё очень малы, чтобы уплывать так далеко. - Но мамочка, разве это далеко? - восклицал Чёрное Перо и с размаху бросался в реку. - Я думаю, что пришло наше время, - шипела Нежная Шея. - Посмотри, Быстрые Крылья, на наш ручей. Ещё одна семья отправляется вниз. Ты только посмотри, какие они важные: гусь, гусыня и пятеро гусят. Такая почтенная семья. А подхваченные течением, проплывающие гуси, качались на маленьких волнах, будто бумажные кораблики. Они гоготали и пощипывали своих деток клювами, когда те пытались отбиться от стаи. Гусь-папа поник головой. Он посмотрел на вечернее солнышко и сонно прошипел: - Я предлагаю остаться до утра. Путешествие ночью не для нас. Всякий уважающий себя гусь должен по ночам отдыхать. - Но на нашем острове совершенно нет ночи. Посмотри вокруг и ты увидишь чаек и гусей, которые не торопятся спать. Да и вот семье, которая только, что проплыла вниз, ночь не помеха. Но вперёд выступил Чёрное Перо. Он восторженно захлопал своими маленькими крылышками. - Ура, мамочка, я тоже предлагаю остаться до утра. - Но, почему? - удивилась гусыня-мама. - Ты с таким нетерпением ждал дня отплытия. - Вот видишь, мама, дня, а сейчас вечер. А можно мы с Длинными Лапками отправимся на другой берег? - Но Чёрное Перо, это очень опасно, - Никаких опасностей, мамочка, - и он с разбега бросился в воду. - Длинные Лапки, - закричал Чёрное Перо. - Видишь вверху, посередине ручья большую кочку? Мы с тобой должны до неё доплыть. Кто первым доберётся туда, того ожидает награда: две ягодки брусники. - Но откуда тебе известно, что там две ягодки, - удивился Длинные Лапки. - Поплыли, поплыли, - звонко прокричал, продолжая, веселиться, Чёрное Перо. - Раз, два, три, - и они пустились, что было силы к заветной кочке. Речка бежала им навстречу и пыталась отнести братьев, как можно дальше от того места, где они вошли в воду. Но они упрямо гребли лапками и постепенно младший брат стал вырываться вперёд. Нежная Шея, наблюдавшая за ними, с восторгом шептала: - Какие красавцы. Она повернулась к гусю папе и воскликнула: - Ты только посмотри, Быстрые Крылья, какой у нас молодец Чёрное Перо. - Почему молодец он? - удивился гусь-папа. - Я вижу, он отстал от Длинных Лапок и продолжает отставать. - Вот в этом всё и дело, - прошипела гусыня - мама. - Наш первенец заранее угадал, что у нашего второго сына будут длинные ножки. Вот сейчас мы это и наблюдаем. Против этого Быстрым Крыльям возразить было нечего. А Длинные Лапки достиг кочки и обнаружил, что никаких ягод на ней не растёт. Он возмущённо повернулся к настигавшему его брату. - Ага, - закричал Длинные Лапки, - ты меня обманул! Но Чёрное Перо воскликнул: - Вот смотри, ты остановился совсем не у той кочки. Вверх по течению есть ещё одна большая кочка, и мы непременно найдём на ней крупную ягоду. И Чёрное Перо вихрем помчался навстречу беспокойному течению, и чтобы не пустить вперёд брата он изо всех сил помогал себе крыльями. Но Длинные Лапки и не думал от него отставать. Несколько минут они мчались по мутной глади тундряной речушки, пока не достигли намеченной цели. В этом месте ручей поворачивал к горе с отвесной скалой, покрытой чёрными лишайниками. У подножия сопки в изобилии лежала каменная россыпь, посередине которой извивалась безымянная речка. У камня братья остановились и склевали по небольшой ягодке, которая чудом сохранилась среди жёстких травинок. - Давай отправимся дальше. Уж там-то мы найдём всякое множество ягоды, - предложил Чёрное Перо. - Но мама нам запретила далеко отходить от гнезда, - возразил Длинные Лапки. - Она очень строгая и обещала ущипнуть меня за шею, если я не буду её слушать. - Ну и что! - воскликнул Чёрное Перо. - Наша прогулка стоит такого наказания. Перед тем как отправиться завтра в путешествие мы должны хорошо потренироваться. Кроме того, я хочу осмотреть окрестности того места, где было наше гнездо. - А зачем тебе это? - удивился Длинные Лапки. - Как зачем? Теперь этот остров наш. Наши родители появились на нём, и теперь и нам предстоит каждый год возвращаться весной сюда, где мы родились. - Но ты пока не умеешь летать и не сможешь увидеть всё своими глазами. - Я думаю, Длинные Лапки, мы попробуем подняться повыше и осмотреться вокруг. - Но я прошу тебя, Чёрное Перо. Помнишь, что говорила наша мама про чаек. Они очень злобные и опасные и я вижу, что они сидят на скале, на которую ты предлагаешь забраться. Тем временем братья вышли из ручья и отправились по тундре. Когда они добрались до первого большого камня, Чёрное Перо с лёгкостью на него забрался. - Длинные Лапки, - похвастался он, - в этот раз у меня это получилось замечательно. Быстрее поднимайся ко мне. Отсюда открывается замечательный вид. Мне кажется, я вижу наше гнездо и даже маму с папой. - Но этого не может быть Чёрное Перо. Мы ушли от дома слишком далеко, а эти угрюмые скалы, которые раньше еле были видны, сейчас оказались, совсем рядом. Давай возвратимся обратно, пока мы не попали в беду. - Не бойся, Длинные Лапки, мы вернёмся обратно в ручей, и вода отнесёт нас в родной дом. Ты только подумай, как будет удивлён наш папа, когда мы покажем ему, где были. Они спрыгнули с камня и отправились дальше, вышагивая среди громадных валунов. В одном месте братья встретили небольшую полянку со странной ягодой, которую им не приходилось видеть. - О, Длинные Лапки, какая вкуснятина, - воскликнул Чёрное Перо, оторвав одну из них. - Кажется, мне не приходилось пробовать ничего подобного. Надо будет захватить одну, чтобы показать мамочке. Я думаю, нашим родителям приходилось встречаться с такой ягодой. И они продолжили путь. Когда гусята почти вплотную приблизились к скале, то почувствовали всю дикость этой каменной громады, созданной природой. Солнечные лучи совсем не освещали подножие горы, где находились Длинные Лапки и Чёрное Перо, а прятались в зубчатой вершине. До двух гусят доносились заунывные крики чаек и протяжный свист ветра. Вдруг прямо перед ними возник поморник. Купаясь в струях воздуха, он завис над добычей, готовый к нападению. Но его спугнул одинокий гусь, который совершенно бесцельно летел вдоль гряды гор. Прошелестев перьями, он почти коснулся поморника кончиками своих крепких крыльев и длиннохвостый хищник с криком умчался под защиту скалы. Длинные Лапки и Чёрное Перо, оправившись от испуга, бросились вперёд и увидели, что речушка, вдоль которой они так упорно шли, закончилась. Вместо неё, насколько хватало их гусиных глаз, раскинулось небольшое озерцо с прозрачной студеной водой. Прямо посередине его важно плавала большая, серая утка. А по мелководью на своих тонких ножках расхаживал кулик–турухтан. Он поднял вокруг шеи воротник из перьев, отчего его наряд походил на рыцарский плащ. - Ха, ха, ха, - засмеялся Чёрное Перо. – Ты только посмотри на этого кулика. Он ведёт себя словно он, по меньшей мере, гусь. Но турухтан не обиделся. Он снисходительно взглянул на братьев и воскликнул: - Мы, турухтаны, самые красивые из птиц. Вы только взгляните на мой наряд из этих великолепных перьев, - и он повернулся вокруг себя несколько раз. - Если кому-то вздумается отыскать среди других турухтанов такое, то он напрасно потратит своё время. Мы турухтаны отличаемся друг от друга, как и жирафы. - А кто такие жирафы? На кого похожи эти птицы? - Жирафы не птицы. Это большие и высокие животные. И живут они не на нашем острове, а далеко, далеко в стране жаркого солнца, где совсем не бывает зимы. Вперёд выступил Длинные Лапки. - А я знаю такую страну, - воскликнул он. - Нам про неё рассказывала наша мама. Так вот, - продолжил турухтан, - очень скоро мы отправимся туда. Всё время, пока они разговаривали между собой, серая утка молчала, презрительно поджав свой клюв. Но потом она, крякая, проговорила: - Молодые нахалы. Они ведут себя так, словно кроме гусей других птиц и не существует на свете. Хорошо, что они не облюбовали наше озерцо для своей линьки. Иначе здесь невозможно было бы существовать из-за их противных белых перьев. А уж гоготу-то, гоготу-то сколько. Да и воспитанием им нельзя похвастаться. Шипят, как змеи. С ума сойти можно. Она вытянула свою шею, потрясла головой, стряхивая крупные капли воды, взглянула на турухтана и презрительно крякнула: - Самый красивый, кря, кря, и неповторимый, от Севера и до жарких стран. Кулик болотный, с великолепными перьями кря, кря. В возмущении утка нырнула с такой силой, что ударилась клювом о дно. Вынырнув из глубины, она отплыла к противоположному берегу, где продолжила беседу сама с собой. - Кто может сравниться с нами, с утками, - вопрошала она, глядя на своё отражение в воде. - Во-первых - нас гораздо больше, чем гусей. И мы занимаем все места на земле. Во-вторых - стоит подойти к самому маленькому водоёму, всегда можно обнаружить кого-нибудь из нашего многочисленного народа. Чирки, нырки, крохали. Всех и не перечислить. И, конечно, мы, серые утки. При этом она снова взглянула в своё отражение: - Самые красивые и грациозные. А уж как мы летаем, достойно подражания. Кажется, само небо со струями воздуха создано для нас. Над озерцом пролетели небольшой стаей её сородичи. Они сделали несколько кругов над самой поверхностью воды и стали удаляться в сторону тундры. От волнения утка забыла о маленьких гусятах и турухтане. С громким кряканьем она поднялась в воздух, оставив после себя несколько перьев. Братья посмотрели ей в след и вошли в воду. - Смотри, а это озеро совсем неплохое место, - воскликнул Длинные Лапки. - Здесь не чувствуется ветра, а вода прозрачная. Я вижу на дне каждый камешек. Может, мы предложим нашим родителям пережить линьку вдали ото всех, под защитой этой древней скалы. - Ты думаешь, они согласятся? - воскликнул Чёрное Перо. - Мама говорила, что все гуси должны держаться все вместе. А кто нас защитит здесь? - Мы сами себя защитим. Лишь бы у нас с тобою поскорее выросли настоящие перья. И тогда нам никто не страшен. А посмотри Чёрное перо, - воскликнул Длинные Лапки. - У тебя во многих местах, особенно на хвосте и крыльях, выросли прекрасные перья, да и у меня тоже. И он стал с удовольствием поглаживать пёрышки и осматривать себя со всех сторон. - Скоро мы все вместе поднимемся в воздух. Наш папочка научит нас очень хорошо летать. Хорошо и быстро. Не зря у него такое имя: Быстрые Крылья. Мы будем подниматься к самым облакам, и купаться в воздухе. Наверное, это очень здорово, - и Длинные Лапки поднял вверх голову и стал всматриваться в небо. - Наверное, - поддержал его задумчиво Чёрное Перо, но тут же развеселился и закричал, - а пока мы будем купаться в воде и нырять. И с этими словами Чёрное Перо погрузился под воду. Он изо всех сил помогал себе лапками и крыльями, но вода упорно не хотела его принимать и выталкивала на поверхность. - Уф, - вырвалось из его клюва, когда он вынырнул. - Длинные Лапки, оказывается, нырять, да ещё глубоко совсем не просто. Я хотел вытащить наверх, вот тот жёлтый камешек, что блестит на дне, но у меня ничего не получилось. - Давай. Теперь твоя очередь. - А я знаю, как это сделать, - пробормотал Длинные Лапки и стал быстро отплывать от того места, где они находились. Остановившись у самого берега Длинные Лапки начал разбег. Он усиленно махал полуголыми крылышками и усердно грёб лапками. Поравнявшись с братом, Длинные Лапки неуклюже подпрыгнул над водой, как бы собираясь взлететь. Но тут же перевернулся вниз головой и исчез под водой. - Получилось, получилось! - закричал Чёрное Перо и без разбега, подпрыгнув, последовал за братом. Погрузившись, Чёрное Перо обнаружил его сидящим на самом дне. Не найдя заветный камешек тот, чтобы не всплыть, ухватился клювом за верхушку толстой водоросли и с удовольствием смотрел по сторонам. Его внимание привлёк толстый подводный жук, который по тонкой паутинке спускался в свой подводный домик. На брюшке жук нёс пузырёк с воздухом. Только Длинные Лапки собрался закусить им, как сверху, словно торпеда, появился Чёрное Перо. Он промчался, совсем рядом с жуком и откинул его в сторону. Пузырёк воздуха лопнул и рассыпался на множество пузырьков, а Чёрное Перо, чтобы не всплыть ухватился клювом за ту же водоросль. Так они раскачивались, словно подводные поплавки, пока у них хватало дыхания. Первым сдался Длинные Лапки. Почувствовав, что у него заканчивается воздух, он разжал свой клюв и стал стремительно подниматься наверх. Выскочив на поверхность, он едва отдышался. Если бы в это время Длинные Лапки взглянул вверх, он смог бы заметить, удаляющегося в сторону тундры, Быстрые Крылья, который обеспокоенный отсутствием сыновей усиленно их разыскивал. Нежная Шея присоединиться к нему не смогла, в страхе за Бусинку, опасаясь потерять и её. Гусь-папа улетел, небо опустело. Из глубины поднялся Чёрное Перо. В клюве он держал жёлтый камешек. - Смотри, Длинные Лапки, восторженно закричал Чёрное Перо. - Мне удалось его достать. Я победил. Теперь мы должны обследовать это озеро со всех сторон. Здесь так много интересного. А то на рассвете нам придётся отправляться в путь и может случиться, что сюда мы уже никогда не возвратимся. - Ха, - воскликнул Длинные Лапки, - очень даже возвратимся. Что нам может помешать? К тому времени мы научимся летать. Он подпрыгнул. - Раз и мы за каменной грядой, что возвышается до самого неба. Раз и мы уже летим обратно. Чёрное Перо взглянул вверх и внезапно увидел громадную голову с горбатым носом и угольными блестящими, словно шарики глазами. Чёрный северный бродяга ворон. Он давно наблюдал за игрой братьев из глухой расщелины, в которой поселился ранней весной, сразу, после прилёта на остров. Долгий перелёт тяжело сказался на пернатом хищнике. Добыча не попадалась, и ворону приходилось довольствоваться мышами, охота, за которыми, отнимала много времени и сил. Прилёт гусей и других птиц несколько облегчил ему жизнь. Старому ворону попался погибший гусь. Мясом, которого он отъедался несколько дней. После этого ворону удалось разорить несколько гнёзд, в отсутствии их хозяев. Из своего убежища он внимательно наблюдал за всем происходящим. Терпеливо дожидаясь своего часа. Случалось, потеряв терпение, ворон поднимался в небо и тогда окрестности оглашались печальным: - Кар, кар, кар. Чёрным распластанным пятном бежала его тень по тундре, наводя ужас на пернатое население. Но главным объектом охоты являлись олени. Вернее то, что оставалось от них после встречи с полярными волками или белым медведем. Этим утром ворон облетел обширное побережье океана. В одном месте он обнаружил полуистлевшую шкуру оленя с лежащим рядом с ней белым черепом с пустыми глазницами. Ворон приземлился и несколько раз клюнул старую шкуру. Не почувствовав никакого вкуса, он поднялся в воздух и продолжил путь. Лежбище нерп открылось для него совершенно неожиданно, и он поздно заметил лежащего немного в стороне беззащитного детёныша. Но, обнаружив добычу, ворон решил её заполучить. Приземлившись недалеко от нерпёнка, он большими скачками тронулся в его сторону. Большие глаза с пушистыми ресницами разжигали в нём охотничий азарт. Увидев ворона, детёныш поднял голову и издал глухой и протяжный звук. Но на помощь уже спешила мать. Извиваясь всем своим блестящим телом и высоко подпрыгивая, она бесстрашно бросилась на ворона, как бы стремясь прихлопнуть его своими передними ластами. Ему это не понравилось, и ворон решил напасть на саму нерпу, но подвергся ещё более яростной атаке. Покинув неудачное место охоты, он ещё некоторое время бесцельно кружился в небе, терзаемый муками голода, но усталость в крыльях заставила ворона возвратиться в свой дом. Нахохлившись, он просидел в одном положении весь остаток дня, изредка погружаясь в недолгий сон. Громкие крики, которые издавали беспечные гусята, заставили его проснуться. Он увидел добычу, но остался на месте. Утренняя неудача сделала его хитрее и осторожнее. Ворону были хорошо видны родители гусят, и он по всему знал, что получит достойный отпор, в случае нападения. Но шло время гусята, играя, поднимались вверх по речке, пока не очутились в озере, под самым носом голодного ворона. И он решился опуститься поближе к водной поверхности. Но, подкравшись почти вплотную к добыче, ворон потерял уверенность в успехе. Братья по-прежнему находились в озере и не предпринимали никаких попыток выйти на твёрдую сушу. А сухопутный разбойник почти панически боялся воды. Напасть сверху он не мог и тогда ворон, почти не скрываясь, вышел к берегу, где его и увидел Чёрное Перо. - Глупые несмышлёныши! Вы сами пришли в мои когти. Кто разрешил вам купаться в этом озере, которое по праву принадлежит мне. Кар, кар, кар! По-хорошему выходите на берег! Иначе я вынужден буду войти в озеро, и тогда вам не поздоровится. Совершенно неожиданно ему на помощь пришёл самый страшный птичий хищник: поморник. Он появился над головами братьев и спустя секунду бросился вниз. Чёрное Перо почувствовал, как острые, словно бритвы когти скользнули по его ещё не оперённому телу. И вслед за этим неопытный гусёнок получил сильный удар по голове крепким клювом. - Длинные Лапки! Ныряй! - пронзительно закричал Чёрное Перо и, выскользнув из когтей поморника, погрузился под воду. Изо всех сил, работая лапками и крыльями, он устремился к знакомой водоросли. Каково было его удивление, когда он увидел своего брата, который уже находился на дне. Ухватив клювом водоросль, Длинные Лапки неподвижно застыл с закрытыми глазами. Зацепившись за лапку брата, Чёрное Перо перевёл дух и предался горестным размышлениям. Ему очень хотелось плакать от страха и боли, но, слегка отдохнув, Чёрное Перо воспрянул духом. Повернув голову набок, он встретился глазами со злобным поморником, который оказался растерянным не меньше братьев. Добыча, его законная добыча ускользнула от него самым непостижимым образом. Он раз за разом опускал в глубину голову с острым клювом, но всё было напрасно. Тогда поморник с громким криком поднялся в небо и, стараясь удержаться над озером, часто, часто замахал крыльями. Но, несмотря на все усилия, его начало сносить ветром. В это время из воды показались гусята. Широко раскрытыми клювами они глотали живительный воздух. Взбешённый неудачей и голодом ворон, на глазах которого произошло нападение, взмахнул крыльями и повис над самой водой. Он вытянул когти и попытался схватить одного из гусят, но его встретила пустота. В отчаянии ворон сделал крутой вираж и совершенно неожиданно для себя опустился на воду. Не способный удержаться на поверхности он, чтобы не утонуть, раскинул свои могучие крылья. Из его груди вырвался глухой и хриплый крик: - Кар, кар, кар. А братья находились под водой. Повиснув на водоросли, они внимательно наблюдали за чёрным врагом, который бился и отчаянно грёб своими крыльями, мало- помалу перемещаясь в сторону берега. Подождав непродолжительное время, Чёрное Перо прошипел: - Пора. Из его клюва бурно начал извергаться воздух и чтобы не захлебнуться он устремился к берегу, не всплывая на поверхность. Длинные Лапки бросился за ним. Так они и плыли, пока их не встретил долгожданный берег высокими кочками с пожелтевшей травой. Высунув на поверхность головы, братья смотрели по сторонам. Мокрый ворон, жалкий и растрёпанный, цепляясь за стебли водорослей, выползал на противоположный берег. А в отдалении бился поморник. Порыв сильного ветра, прорвавшегося через глубокое ущелье скалистой гряды, отнёс его от озерка. И теперь птица возвращалась к месту охоты, прижимаясь к земле, где потоки воздуха были не такие стремительные. Оценив обстановку братья переглянулись. - Чёрное Перо, мы пропали. И ни что нас не спасёт! - отчаянно воскликнул Длинные Лапки. - Нырять я больше не могу. У меня нет сил. К тому же я замёрз. Если бы у нас были настоящие перья, тогда никакой холод нам был бы не страшен, и мы могли просидеть на дне этого озера целую вечность. - Тогда, вперёд! - прошипел Чёрное Перо. От холода или от волнения у него совершенно изменился голос и стал походить на голос взрослого и сильного гуся. Не сговариваясь, братья выскочили на берег. С них обоих стекала вода. Шатаясь, они бросились, как им показалось к спасительным скалам и россыпям камней. Казалось, что помочь им могло только чудо. Гибельный поморник медленно, но верно и неотвратимо следовал вслед за ними. Вот он достиг берега озера, на котором сидел мокрый ворон, который встретил соперника злобным карканьем. Ненадолго поморник отвлёкся, чтобы облететь ворона. Но когда камни оказались под крылом, и он приготовился к завершающему нападению, оказалось, что добыча исчезла. Но опытный поморник не собирался сдаваться. Он ещё с воздуха выбрал самый высокий камень, на который и уселся. Прижавшись к валуну, чтобы его не сдуло ветром, поморник внимательно огляделся. Его острые и наблюдательные глаза отмечали и фиксировали каждую мелочь. Вот из под валуна выскочил полярный лемминг: маленькая пушистая мышка на крошечных копытцах. Не обращая внимания на злую чайку, лемминг, перебирая лапками, подобрался к тонкому стебельку с крошечными семенами и стал с аппетитом их объедать. Временами он поднимал мордочку с бусинками глаз и прислушивался. На его счастье поморник был занят более серьёзным делом. А белая полярная сова, которая жила совсем неподалёку не трогала соседских мышей, сохраняя их для своих подрастающих детей. Поморник продолжал сторожить местность. Теряя терпение, он перелетел на другой крупный валун, с которого появилась возможность оглядеть небольшой участок кочковой тундры. Но и здесь он ничего не обнаружил. Тогда поморник слетел на землю и тут же увидел свою добычу. Громадный камень с нависшим козырьком и с небольшим углублением, на котором только, что сидел он, послужил на время убежищем для беззащитных братьев. Поморник изготовился для завершения боя. Буравя добычу круглыми и беспощадными глазами, он стал неторопливо надвигаться на гусят, отрезая им путь к отступлению. Не имея возможности сопротивляться, они начали прижиматься к подножию камня своими полуголыми спинками и хвостами. И внезапно почувствовали, что проваливаются куда-то под землю. Они продолжали пятиться, и их поглощал сумрак подземелья, его таинственность и холод вечной мерзлоты. Страх неизвестности заставил Чёрное Перо и Длинные Лапки остановиться, но поморник наседал, и им пришлось продолжить отступление. ...
"Необыкновенно прозрачный воздух" - хм... а какой он еще может быть? Непрозрачный? Нужно бы чем-то заменить. "Птичьи базары" - неплохо бы уточнить, для детей какого возраста вы пишете? А то пятилетний ребенок вряд-ли знаком с данным выражением и ему подобными. "Но в середине острова" - по мне, тут лучше звучало бы " в глубине острова" "обозначатся кусочки тундры, прилетевшие гуси, тут же" - после "гуси" лишняя запятая
0
