Ракета, точно огромный красный карандаш, раскрасивший голубое небо багровыми, алыми, розовыми красками, прорывала нагромождения облаков, заходя на посадку. Звук мощного двигателя корабля разлетелся гулким эхом по всей равнине. Воздух наполнился тяжелым запахом ожидания. Медленно ракета приближалась к желто-серой земле.

В полумиле от посадочной станции расположился одинокий домик. Теплый ветер обвивал кирпичные стены, разносил пыль равнины, которая ложилась ровным слоем на запачканные окна. Лучи солнца бегали по раскаленной поверхности крыши, кажущейся серебряным покрывалом, накинутым на стены дома.

 - Снова прилетели буржуи, - проворчал старик, наблюдая за тем, как корабль опускается на площадку, - И чего им надо на этой захудалой планетке?

Эд Лоуни сидел в кресле-качалке на просторной террасе, рассматривал сквозь линзы бинокля посадку ракеты. На коленях лежало ружье, на тот случай, если прилетевшие на корабле люди посягнут на территорию.

 - Чертовы бездельники, - продолжал Эд, - Какого дьявола, они здесь забыли? Прилетают и прилетают. Одни от них проблемы. На своей планете не осталось мест для отдыха что ли?

Старик продолжал разговаривать с пустотой. Та отозвалась могучим воплем турбин ракеты: корабль пристыковался к взлетно-посадочной установке.

Поднялся ветер, клубы дыма вперемешку с песком заслонили обзор Эду. Густые облака пыли накрыли равнину.

- Отлично. Мало того что заявились сюда, так еще и портят мне отдых, - Эд достал из кармана платок, хорошенько протер окуляры.

 Через несколько минут желтый туман рассеялся. Из черного прямоугольника установки вышло около пятидесяти человек. Почти все они спешно направились в Касл-Рок – крупнейший город равнины Лоттра. Остались четыре человека. Пилот ракеты проводил какие-то манипуляции с пультом управления установки. Металлическая дверь закрылась. Капитан корабля закурил. К нему подошел мужчина, что-то спросил, после чего пилот осмотрелся и указал в сторону холмов, лежавших прямо за домом Лоуни. Мужчина и два ребенка с чемоданами наперевес двинулись  по извилистой дороге, подобной  следу гигантской змеи.

 Эд убрал бинокль. Три силуэта, три черные расплывчатые тени приближались, приближались…

- Ага, вот и они, - старик оторвал худощавое седалище от кресла, перезарядил ружье.

Бодро шагающие люди остановились.

 - Чего уставились?  - Лоуни навел дуло оружия на удивленных путников. -  Никогда местных аборигенов не видели? А может мне станцевать перед вами?

Недоуменно они посмотрели на первого встретившегося местного жителя. Огромные темные очки, в которых отражалось яркое солнце, распростерлись по всему морщинистому, загорелому лицу, словно два золотых глаза неизвестного насекомого. Серая рубашка висела на тонких плечах как на вешалке. Широкие штаны цвета хаки заправлены в расшнурованные ботинки. Дети, разглядывая нелепого старика, заулыбались.

 - Вам смешно? Вы увидели что-то смешное? – Лоуни угрожающе помахал ружьем.

Девочка положительно кивнула. Мальчик что-то шепнул ей на ухо, после чего раздался неловкий смешок.

 - Нет, сэр, простите их, - мужчина велел прекратить насмешки. Дети насупились. – Прошу прощения, сэр. Мы впервые прилетели на эту планету, и не знаем, как добраться до города. Вы могли бы…

 - Пойдете по этой дороге и через час доберетесь, - Лоуни хотел избавиться от приезжей кампании как можно скорее, - Советую идти быстрее, не то и солнечный удар можно словить. – Эд лукаво бросил взгляд на небо.

 - Спасибо,…сэр… - человек ожидал, что старик представиться, но тот молчал.

 - Еще что-нибудь нужно?

 - Нет, спасибо.

Троица исчезла. Старик пронаблюдал за путниками некоторое время, после чего занял привычную выжидательную позицию в кресле.

В течение дня пространство равнины заполнила целая плеяда остроконечных кораблей. Ракеты прилетали на металлических крыльях, громко горлопанили из турбин, осторожно садясь на теплую землю. Точно стая птиц осела в теплых южных просторах.

Эд Лоуни насчитал одиннадцать кораблей. Все это время он наблюдал за прибытием каждого из них. Открывал холодильник, доставая кусочки заплесневелого сыра – глядел в оба, полевал цветы на веранде – глядел в оба. Каждое действие не должно ускользнуть от пытливого взора старика.

 - Эти приезжие могут учудить черти что, - говорил он в пустоту, - За ними нужен глаз да глаз. Если упустить момент, то они заберутся к тебе в дом и обворуют его.

Так, проглядывая посадочную полосу сквозь окуляры бинокля, старик просидел до позднего вечера. Постепенно зной жаркого дня спадал, отдавая равнину в руки прохлады ночи. На безмятежную гладь неба из глубокого ведра высыпались звезды. Булькнув, упало и само ведро, продолжив плавать в виде белой луны.

Эд раскачивался на кресле, вяло отталкиваясь от уходящей из-под ног террасы. Неправдоподобно большие очки лежали под худощавыми ногами, там же ружье и бинокль. Веки старика смыкались. Он улетал все дальше в царство снов, оставляя равнину Лоттра на попечение ночному вою городских собак, шороху медленно бредущего по песку ветра, незаметным движениям частиц пыли...

Время унесло старика Эда далеко назад, точно кинопленка прокрутила всю его жизнь в начало фильма.

Он - ребенок. Сломя голову, бежит по разноцветным лугам, за ним, не отставая, несется любимый песик Лаки. Запахи смешиваются, проносятся волшебным ветром, окутывают сознание ребенка сладкой радостной песнью. Он окунается в волны душистых цветов, ныряет глубоко, проникая в страну стрекочущих кузнечиков, маленьких паучков, потерянных игрушек. Растения нежно выталкивают его к ослепительному солнцу. Он продолжает плавать, гребя маленькими ручками по стебелькам цветов самых разных оттенков. Красные как сердитое лицо дедушки, увидевшего разорванные тапочки. Белые, как холодное молоко, что разливает бабушка в конце жаркого дня. Желтые точно отполированный до блеска автомобиль папы. Фиолетовые как мягкая кофта мамы. Синие как заколка сестренки. Оранжевые – кожаный ошейник Лаки. Лепестки цветков гладят румяное лицо мальчика, рядом песик прыгает за лягушонком. Мальчик мечтательно смотрит в небо. Солнце – мед на блюдце, облака – пушистые перья. Ребенок хочет отправиться высоко-высоко, попробовать этот сладостный мед, ощутить легкость перьев…  

Раздался удар. Такой, какой обычно можно услышать в кузнеце: когда здоровенный молот соприкасается с раскаленным металлом. Сейчас металлом было небо, а молотом – еще одна ракета. Протирая сонные глаза, вырванный из безвременья Эд приходил в себя. Рука машинально потянулась за биноклем.

Огромная черная ракета ворвалась сквозь розоватые облака рассвета.

 - А вот и аристократы. Я уж думал не прилетят. Чертовы отродья! – прокомментировал Эд.

Не в пример тем одиннадцати: эта ракета была воистину огромна. Если разобрать три или четыре корабля, что уже стоят на равнине и слепить из них один, то размеры полученного экземпляра, как раз будет сопоставимы с ракетой аристократов.

Корабль вклинился в ряды небольших ракет. Он походил на богача, ворвавшегося в толпу маленьких оборванцев и отнимающего у них последние деньги.

По равнине растекся густой дым. Раздался гудок. Приближающийся свет разрезал насыщенную мглу. Россыпь кругов бежала по песку. Еще гудок. Сквозь темные очки старик увидел вереницу внедорожников. Рев моторов заглушал другие звуки. Засеребрил ствол оружия в костлявых руках старика. Машины пролетели мимо Лоуни. Эд опустил ружье.

 - Что это, черт возьми, было?  - старик почесал голову.