Не хочу остаться один, как подводный камень на пляже, не хочу лежать на диване и тупо смотреть телек в 60, хочу чтобы в старости, когда не смогу сделать и шагу без коляски, было кому подтереть мой рыхлый зад. Чего я добился? Есть ли в моей жизни хоть что-то чего я не просрал? Может, я по-настоящему знаменит? Или на самом деле чертовски талантлив? Нет. Я дешёвка, пшик, прыщ на заднице и не более. Семья меня ненавидит, женщины считают моральным уродом, друзья вспоминают обо мне лишь когда нужны деньги. Почему? Ответ прост - мне было слишком долго на них плевать, был только я, алкоголь, тупые шлюхи, мотель и бодун по утрам. Всё остальное где-то с краю, словно балласт на воздушном шаре, который постепенно сбрасывался, вот только никуда я не поднимался, а падал в ещё большее дерьмо...может я сам балласт?  
     Утро оказалось скверным, похмелье хороший повод чтобы покопаться в своих тараканах, а потом плюнуть на всё и забыться опять. Так до тех пор пока кто-то не решит составить тебе в этом компанию, именно тогда ты и понимаешь, что есть кто-то, для кого ты не пустое место, а твоё существование не такое уж бессмысленное. Но у меня никого нет, поэтому я, не одеваясь, побежал за вином в универмаг на соседней улице. Полицейских рядом не было, не было вообще никого, будто весь мир разом сдох и остался только я, стоящий посреди магистрали в одних трусах. Неважно, главное чтобы магазин не был закрыт, я хочу выпить.
     Пробегая перекрёсток я увидел в чём дело. Рядом с магазином произошла авария, какой-то умник на форде решил круто подрезать корвет.
     Спрашиваю у зеваки сигарету, курю, по телу бежит лёгкая дрожь, такой же корвет был у меня, после развода достался Джесси. Первая волна эмоций прошла, теперь можно подойти ближе и присмотреться получше. Пауза между каждым последующим шагом увеличивается, подхожу к месту аварии у перекрёстка, рядом с дешевой закусочной, в одной машине оказался мёртвый, полностью разбитый, как и его тачка, дед, в спорткаре оказалась сильно потрёпанная женщина, по кулону на шее я узнал Джесс.
    - С вами всё в порядке сэр? – спросил уже давно не в меру упитанный полицейский.
   - Это моя бывшая жена…она выкарабкается? –  я выглядел по крайней мере странно для страдающего бывшего мужа.
   - Я не медик сэр, они скоро приедут, пульс есть, они ей помогут. – надо же, он не поленился положить два пальца к её шее.
   - Спасибо, я пожалуй пойду. – не хочу здесь оставаться, не могу видеть обеих моих девочек в таком состоянии.
    Жаль Джесс, жаль машину, жаль не взял сигарет, пора, наконец, купить вина, выпить, позвонить детям и снова плыть по течению. Джен и Дин поживут у меня до выздоровления матери. Может смогу наладить с ними отношения. Доверие уже не вернуть, но попытаться наладить дружескую связь можно. В конце концов, я изменил не им и всегда был искренен, когда говорил что люблю.
   - Джен, я должен сказать тебе кое что очень важное. – не знаю что говорить в таких случаях.
   - Я не хочу тебя слушать Кир. – боже, как она похожа на мать.
   - Джесси попала в аварию, состояние очень тяжёлое, вам с Дином придётся пожить у меня какое-то время, пока она не поправится.  – Дженни умная девочка, надеюсь, не будет сильно протестовать.
   - Как это произошло? – наверное, это первое, что приходит в голову в такой момент.
   - Её подрезал какой-то старикан, похоже оба не успели затормозить, но она поправится дорогая. –  хотел бы я сам знать в чём дело.
   - Надеюсь. – слышно как она плачет.
   - Я заберу вас через час, соберите вещи. – надеюсь ты успокоишься когда будешь говорить это Дину. 
     - Хорошо папа. – впервые за долгое время она меня так назвала. 

***** 

   Кажется, мы хорошо воспитали детей, может потому что боялись вырастить такое безответственное дерьмо как я, или такую эгоистичную психопатку как Джесси. Мы плохой пример для подражания, но для Дина и Дженни старались быть лучше.

   Мой отец был ещё тот урод, и это меня в чём-то оправдывает. Он часто пил, а когда напивался, искал повод чтобы подраться со мной, а когда я от него убегал, он переключался на мать. Я любил и люблю её, поэтому всегда возвращался. Она главная женщина в моей жизни, не потому что я маменькин сынок, а потому что она моя мать, так и должно быть у каждого кого родила женщина. 

***** 

   Когда я приехал за детьми они уже были полностью собраны. Первым ко мне подошёл Дин, точнее подбежал, обнял и расплакался.

- И я по тебе скучал малыш, – как бы самому не пустить слезу.

- Теперь мы будем жить у тебя папа? – малыш, кажется этому искренне рад.

   Я кивнул головой и взял его сумки. Дженни не торопилась спускаться, я её понимаю. Пришлось первому идти на контакт, я поднялся к ней в комнату. Они сидела на кровати и плакала. Для отца нет ничего труднее чем видеть слёзы дочери. Я сел рядом с ней, прижал к себе, мы сидели молча где-то минут десять. Потом она взяла свой портфель, а я понёс две сумки с вещами.

   Наконец все вещи были погружены, часть уместилась в багажнике, что-то пришлось положить на задние сидения. Дин сел сзади, кажется что моя Лия пришлась ему по вкусу. Не знаю кто первый придумал давать имена своим машинам, но в этом что-то есть, сразу чувствуешь с ней какую-то связь.