Сердце хочет зарыдать, сжимаясь от страданий, а плачут глаза. Они льют слезы, хотя совсем бесчувственны эти обозреватели и оценщики окружающего мира.

А сердце хочет и не может. Почему так горько? Почему все так жестоко и мимолетно?

Соленая вода с горьковатым привкусом течет по лицу и засыхая оставляет стягивающую кожу дорожку…

У меня украли душу! Часть души, но такую важную, что я не смогу ее ничем заменить и заполнить опустевшее место… У меня украли чувства, эмоции, мечты и желания.

Как это сложно и больно осознавать. Какой-то вор с черной душой и отвратными руками бес проса присвоил частичку меня.

Только в такую опустевшую ночь, которая сегодня решилась поговорить со своенравным ветром, могло произойти это преступление. Залитая оранжевым светом фонаря уже высохшая дорога была такой же, как и я. А без шагающих беспечно людей она выглядела опустошенно и одиноко. Ночь опускалась на нее и пытала своей темнотой, давившей на глаза человечества сном .Еще несколько тускло-оранжевых сторожей перекликались с тем, который светил прямо на мое окно – но эти неживые… Словно ночь убила все живое. Ночь страшна, когда опустошена душа…

Что со мной? Хватит ли слов, чтобы описать мое состояние?

Ночь всегда была подругой или вдохновительницей… А сейчас я ненавижу ее… Все равно зная, что завтра вновь полюблю…

Слезы все текут. Не останавливаются. В эту минуту я поблагодарила бы того, кто заставит замолчать мое сердце, прекратит его страдание одним ударом. Пусть и навсегда. Пусть. С покалеченной душой невозможно жить счастливо. Люди с ограниченными способностями, а если грубо, то инвалиды, могут ли быть счастливы в той полной мере, как может испытывать счастье полноценный человек? Безусловно, они могут попробовать: поставить протез на отсутствующую конечность или постараться развить в себе искусственно обделенные Богом способности. Но протез останется искусственным и неповоротливым, он никогда не сможет сравниться с твердой поступью, а касание бутафорской руки не сможет передать ощущения теплой ответной пожимающей ладони. А попытки вернуть разум могут привезти к еще большему разочарованию тебя самого и близких, которых ты мучаешь своими неудавшимися попытками.

Возврата нет. И слова эти жестки и жестоки. Они ножами вонзаются в мою душу, уничтожая последние крупицы надежды.

Слезы закончились, источив свои запасы из источника моего горя. А сердце все еще содрогается, от того порывисто и нервно подымается грудь.

Бесшумный плач. Лишь ветер,- через форточку мне слышится,- ведет диалог с ночью.  Своим много точным течением он ласкал листья березы, не сопротивляющиеся и благодарно сносящие его дуновения. Мишура листвы, подсвеченная оранжевой ретушью, теребится при каждом новом выдохе ветра и будто с сожалением успокаивается и опускается на вдохе.

Вот где жизнь! Настоящая…

Почему я не замечала этого раньше, я лишь слышала как об этом повествуют авторы, романтики по своей сути, но никогда не чувствовала это сама, не слышала этого. Или была слишком эгоистична, как и все люди, которые стремятся осуществить свою мечту.

Мне легче и кажется, что сердце успокоилось, убаюканное колыбельной мыслей успокаивающих.

Что со мной было? Чем терзалась моя душа? Никто об этом не догадается, расплетая паутину моих путанных излияний. Да это и не нужно.

Только одно меня сейчас интересует – сможет ли отголосок терзаний дать мне забыться в расслабляющем сне?