Небо заволокло тучами. Сплошная волна серости, накрывшая город и всех его жителей. Мелкий дождь вносит в картину краски отчаяния, грусти. Сквозь падающие серебристые капли-иголки видны силуэты прохожих, медленно бредущих по мокрым дорожкам мегаполиса. Расплывчатые тени, размазанные на холсте, изображающем осеннюю непогоду. Монотонное постукивание капель отражается в душе Ивара далеким эхо, еле слышимым за пеленой раздумий. Сейчас все мысли, все чувства молодого человека принадлежат будущей встречи с Кэти. Последнее свидание перед неизбежным концом. Она предала его, он отплатил той же монетой.

Накинув на шею шарф, Ивар вышел из дома. Пройтись по дождливому городу Ивару показалось неплохой идеей. Освежить мысли. Подготовиться к встрече. «Рассмотреть завесу, за которую вскоре придется заглянуть» - произнесла бы Кэти. Раскрыв зонт, Ивар направился в сторону Центрального моста, где Кэти ожидает его.

Город спит. Морфей не хочет отпускать попавших в его сети усталых путников. Однообразные звуки падающих капель, разбивающихся об окна, пытаются привлечь внимание спящих. Но маленькие метеориты, столкнувшиеся о твердь стеклянной равнины, не способны разбудить обитателей квартир.

Улицы пусты. Несколько человек, спрятавшихся от непогоды под зонтами, сливаются с серым фоном октябрьского пейзажа. Их не видно. Они существуют лишь, как память о величии предыдущего солнечного дня.

Ивар, медленно шагающий по залитым водой дорожкам, озирается на них. «Мертвые люди в мертвом городе» - повторил Ивар слова Кэти. Но истина в том, что он так же вписывается в этот пейзаж. Он полноценный его участник. «В меланхоличный квартет осени добавился недостающий элемент - четвертый музыкант. Но этот музыкант не хочет играть - он узнал правду о своем творчестве» - сказала бы Кэти, любящая красивые и загадочные фразы.

Где-то далеко, на расстоянии тысяч слов и одного признания, она стоит. Ждет. Она, допустившая глупость, разрушившею действительность. Одна произнесенная фраза, уничтожившая весь мир Ивара. Предательство – не меньше, как считал Ивар.

Огромные, величественные здания, тянущиеся к серости неба, выглядят в глазах Ивара бледными. Еще вчера они нагромождали картинку природы своим каменным бездушием, как сегодня растворились в безысходном дыхании небес.

На одном из зданий Ивар заметил плакат. Подойдя ближе, он увидел, что белый листок испачкан грязью. Достав из кармана платок, Ивар протер поверхность плаката. «Знакомый текст. Кэти говорила, что такие плакаты расклеивал некий человек под псевдонимом "Эс О Эн" - вспоминал Ивар, читая написанное неровными буквами послание. «Завтра будет новый день. Дождись! Не забывай, Кто ты есть». Он никогда не понимал значения этих слов. Но после того как Кэти сняла пелену с его сознания, изображенные на плакате буквы обрели смысл. Однако заставить себя думать о «новом дне» он не мог. 

Парк. Ветки деревьев покачиваются в унисон прохладному ветру. Пожелтевшие листья скользят в воздухе, не желая падать на промокшую землю. Здесь такое же запустение, как и во всем городе.

Тишина. Молчание природы способное ранить. Остаться один на один со своими мыслями не так и страшно. Но если они не чисты, если идеи, затаившиеся в голове, испачканы прошлыми поступками, то тишина уничтожает. Оказаться наедине с гнетущими воспоминаниями Ивару казалось худшим наказанием.

Проходя по усыпанной лужами аллее парка, Ивару пришел на память необыкновенный день, проведенный с Кэти в этих местах.

Тем вечером они сидели на лавочке под блекло сияющим в сумерках фонарем.

Природу окутывало настроение раннего лета. Мир сбросил оковы мокрой весны. Деревья окрасились в яркий, сочный зеленый цвет. Стоял запах цветущего боярышника, напоминая о вступившем в свои права сезоне тепла.  

Ивар и Кэти разговаривали на разные бессмысленные темы, флиртовали. Атмосфера расслабленности восторжествовала над тяжелым ожиданием наступающего «завтра». Тогда, Ивар уйдет, а следующая встреча может и не состояться. Но сейчас только он и она. И ни одно событие не способно оторвать друг от друга встретившиеся взоры молодых людей…

Вдруг свет фонаря замерцал. На дорожке перед ними, в безумных порывах, забегали нечеткие тени. Влюбленные перевели взгляды на источник помех.

 Два мотылька, кружащихся во мраке вокруг освещающего дорожку фонаря. Два создания в красивом танце, дающем тепло, дарующем жизнь. Игра маленьких творений в большом мире. Но, одному из мотыльков захотелось больше тепла и света. Он подлетел ближе и опалил тонкие крылышки - поплатился за нелепую выходку. Медленно падая на холодную землю, он пробовал вновь взлететь, но попытки были тщетны. Второй мотылек продолжал порхать, не видя ничего плохого в том, что другой пал.

 - Мне жаль, того что лежит на земле, - произнесла Кэти.

 - Он сам виноват. - Ивар продолжал смотреть на летающего возле фонаря мотыля.

 - Он лишь хотел согреться, – возразила девушка, созерцающая безуспешные попытки подняться «павшего».

 - Кто из них теперь больше согреется? – парировал Ивар. - Инициатива наказуема. Так было всегда.

 - Но он ведь предпринял попытку? Смелость вознаграждает.

 - Или убивает.

 - Нет, Ив, она спасает.

 - Но в итоге-то смелый лежит на земле, а трус продолжает летать.

 - Лучше уж быть смелым. Сделать шаг, не боясь проиграть, верить в лучшее. Перемены всегда ведут к лучшему.

 - Нет. Они лишь усугубляют положение. Не полети это насекомое к фонарю, оно продолжало бы порхать. А сейчас валяется на земле. Беспомощное и жалкое. – В словах Ивара промелькнула грубость, не свойственная ему.

 - Ты действительно так считаешь, Ив? – Кэти посмотрела в его голубые глаза.

 Ивар задумался, но отвечать не стал. Кэти улыбнулась. Но улыбка вышла неправдоподобной, «натянутой».

 - Что, если бы этим мотыльком была  я? Ты тоже сказал бы, что я «сама виновата»?

 - Не знаю…, быть может. Но, ты не мотылек, - Ивар взглянул на Кэти. В ее черных, подобных безгранному ночному небу, глазах вспыхнул огонек заинтересованности в ответе на вопрос. Ивар взял Кэти за руку, произнося: - И зачем тебе им быть? Ты мне нравишься такой, какая сейчас сидишь передо мной. Мне нравится то, что я вижу. И ничего менять не хочется.

Последние слова зацепили внимание девушки. Выражение лица изменилось, теперь уже она надела маску задумчивости.

 - Что-то не так? – поинтересовался Ивар.

 - Нет, просто…

Выйдя из парка, Ивар вздохнул, пытаясь найти в себе силы продолжить свой путь. Воспоминания, давящие на сознание, выбили последние остатки собранности из Ивара. Еще немного и он в последний раз встретится с Кэти. «Зачем она назначила свидание? Почему именно на мосте? Как все исправить?» – перед глазами одни вопросы. Ответ даст лишь девушка.

Солнце, скрывавшееся за облаками, где-то вдалеке начинает выглядывать. Но серые тучи, что висят на небосводе, продолжают нести в себе ноты грусти. Дождь усилил свой порыв, но это лишь последняя попытка направить свой гнев на город. Скоро он закончится.

Ветер проносит сквозь водяную стену отголоски плывущих по огромной реке кораблей. Круг замкнулся. Первая встреча и последняя, именно здесь все завершится…

По мосту, раскинувшему свое металлическое тело  над величаво текущей рекой, проезжали машины. Их свет слепил глаза. Но Ивар сумел что-то разглядеть. На пешеходной дорожке показался маленький, выделяющийся среди общей серости, объект.

Девушка, чей облик нарушает мирное существование октябрьской меланхолии.

Она стоит, прислонившись локтями о поручи моста. Порывы свежего ветра нежно подбрасывают ее черные длинные волосы. Темно - синее пальто, скрывавшее великолепную фигуру девушки, промокло, но Кэти не выглядит замерзшей. Как всегда ее взгляд направлен только вперед.  Афродита, сбросившая оковы божественности. Олицетворение истинной красоты и элегантности.

Сердце Ивара забилось. Его удары заглушали и завывающий ветер, и звуки падающего дождя. «Вот и все. Конец» - всплыли на поверхность мысли Ивара.

 - Привет, сегодня не очень удачный день для встречи, не правда ли? – произнесла девушка, разглядывающая гонимые ветром волны.

 - Да, сегодня холодно,  – согласился молодой человек.

Ивар снял шарф и предложил взять его Кэти, но она отказалась.

 - Он мне не нужен. Ты же теперь знаешь, что я не могу заболеть.

 - Да, просто хотел оказать тебе внимание, - Ивар незаметно для Кэти улыбнулся.

 - Спасибо, не надо.

Кэти провела ладошкой по лицу, сбрасывая стекающие по коже капли дождя.

 - Ты же понимаешь, что это последняя встреча? – решила спросить она.

 - Конечно.

 - Ты хочешь меня о чем-то спросить?

 - То, что ты сказала: ведь правда?

 - Да, Ив, правда.

 Ивар не надеялся услышать других слов, но спросить все же стоило.

 - Я понимал, что все происходящее - иллюзия. Я догадывался, еще при первой встрече, – Ивар проникся грустью, захотел прикоснуться к теплу. Он положил свою руку на ее руку, посмотрел в ее красивые глаза - Тот день был каким-то странным, не понятным. Мы стояли на этом самом мосту. Разговаривали. Но я не помню, как мы познакомились. Словно мы были всегда вместе, – он посмотрел на небо, - Я ощущал себя частью кого-то мира. Мира застывшего, неживого. В нем существовали только мы.

 - Адам и Ева - два первых человека на Земле, – пояснила Кэти, смотревшая на мирно текущую реку.

 - Мы были центром вселенной, – добавил Ивар.

 - Да, те дни были великолепны.

 - Но почему ты решила все разрушить?

 - Разрушить? Мне этого не хотелось, – она произнесла это искренне, - Помнишь двух мотыльков, что летали вокруг фонаря?

 - Необычайно теплый день, мы вдвоем среди пустого парка? – сердце вырывается из груди. Снова это ужасное воспоминание.

 - Тогда, ты должен помнить слова, что произнес: «Мне нравится то, что я вижу…».

 - «… И ничего менять не хочется». Да, теперь я понимаю, что сам спровоцировал тебя.

 - Когда-нибудь это все равно случилось бы. Ты здесь не причем. Игра, которую я затеяла, мне нравилась, но играть одной наскучивает со временем, - фразы, что произносит Кэти, теперь имеют смысл, - Ты рассмеялся над павшим мотыльком, но в действительности, он продолжает, и будет продолжать летать, тогда, как другой скоро упадет.   

 - Ты говоришь сейчас о нас?

 - Понимай, как хочешь, Ив. Одно тебе скажу я точно: «Подлетев ближе к теплу фонаря, мотылек, понял, что его жизнь не могла пройти без этого тепла. Эта попытка вскрыла правду для второго. Но он побоялся лететь к теплу. Он считал, что перемены ведут к концу».

 - Но ведь так и случилось.

 - Нет. Он воспринял падение своего собрата, как нечто, что изменило его жизнь, не так ли?

 - Хватит игр, Кэти. Твое признание в буквальном смысле уничтожило меня. Я оказался пустым местом. В каком-то смысле ты предала меня.

 - Предала? – удивленно спросила Кэти.

 - Да, ты могла промолчать. Быть может, все наладилось.

 - Но ты же сам сказал, что рано или поздно все понял бы.

 - Мне не хотелось услышать правду от тебя. Лучше, если  я дошел до нее сам.

 - Теперь ты понимаешь, что то признание спасает?

 - Нет, оно уничтожает, - Ивар опустил глаза. По реке плыл одинокий корабль.

 - Вот поэтому все и закончилось так. Мотылек, летающий вокруг фонаря, наконец, упал. Мне жаль, но я должна была тебе признаться.

 - Что будет дальше?

 - Я проснусь, ты исчезнешь. И в следующий раз, когда я лягу спать, ты не приснишься мне, - она повернулась,  чтобы дать ему в последний раз насладиться ее красотой, - Не присниться серый город и его жители, пустые улочки, огромные здания, парк, где летом цветет боярышник. А главное… ты – мой лучший сон, моя лучшая фантазия…ты испаришься, когда последний лучик солнца проникнет в мою спальню и разбудит меня. Прощай, Ив. Мотылек, упавший на землю полетел к теплу, - девушка с нежной улыбкой на лице повернулась к Ивару спиной и двинулась к горизонту, где бесцветность дня отступила.

 - Прощай, Кэти, - Ивар продолжал смотреть, как девушка уходит прочь, неся «будущее завтрашнего дня» в своих хрупких ручках.  

Дождь изверг все остатки гнева. Серость ушла. На небе появились голубые краски. Солнце бросило взгляд на город.

Над гладью реки летел мотылек. Он оказался смелым и дождался тепла, света. Где-то высоко на мосту лежало бездыханное тельце другого мотылька, не сумевшего принять правду.