Короткое описание: Для героев, проглотивших первую часть.
Двухэтажный коттедж Южевых находился в северной части деревни. Этот район начали застраивать сравнительно недавно – лет семь или десять назад, когда у зажиточных городских семей вошло в моду возводить летние резиденции. Отец Костика занимал должность заместителя директора бумажно-картонной фабрики, и хоть не имел в городе весомого влияния, финансами, тем не менее, семью обеспечивал в полной мере. Они, как и большинство горожан, приезжали в деревню на лето. Привыкшие к благам цивилизации дети – старший Костик и младший Филипп – не чувствовали ущемления – в доме было и спутниковое телевидение и интернет. Здесь Южевы проводили примерно два летних месяца, а в середине августа улетали отдыхать на море. Костик рос тихим и умненьким ребенком. Такими всегда очень гордятся родители. Он был натуральным домоседом, и любому обществу неизменно предпочитал книги. Однако родители понимали, что ребенок не должен расти в четырех стенах, и каждый день отправляли его гулять. На улице примерно лет пять назад он и познакомился с Сашкой, Витькой и Федькой, которые со временем стали ему верными друзьями. Хотя Костик и не был похож на них, ребят он притягивал спокойствием и рассудительностью, эрудированностью и перенятым из книг романтическим добродушием. Вообще их компания была очень пестрой, мальчишки столько разительно отличались и интересами, и образом жизни, что никто из взрослых никогда бы не подумал, что они могут сдружиться. Но, наверное, именно эта непохожесть и притягивала ребят друг к другу, как притягиваются разные полюса магнита. Тем вечером набегавшийся за день Филипп пошел спать раньше всех. Костик с отцом до полуночи смотрел научный фильм о Древнем Риме, который освещал период перехода от республики к империи. Затем мальчик поднялся в спальню, забрался под одеяло и в свете ночника продолжил чтение «Хоббита». Не смотря на увлекательность повествования, у Костика никак не получалось сосредоточиться на книге. В голову упрямо лезли дурные мысли, горькие воспоминания о пропавших друзьях. Федьку безуспешно искали уже вторую неделю; Сашкино тело, не смотря на все старания, так и не обнаружили. По деревне ползли нелепые и жуткие слухи, витало гнетущее напряжение. Люди уже не выглядели столь приветливыми и добродушными, как раньше: детей старались не выпускать из дому, присматривались к соседям, прислушивались к каждому шороху. А когда какой-то ветхой старушке сделалось плохо возле магазина, сбежалось полдеревни, а кто-то и вовсе по привычке позвонил в милицию – пришлось затем объясняться и отменять вызов. Чувствовалось, как у людей что-то надорвалось внутри, сердца наполнились тревогой и подозрениями. Костик уже неделю не выходил из дому. Изредка созванивался с Витькой, узнавал последние новости, но от прогулок отказывался. Коротая время за книгами и у компьютера, он постоянно возвращался мыслями к пропавшим друзьям, размышлял о том, что же все-таки могло произойти, но догадки так и оставались догадками… Когда в окно со звонким стуком ударил камушек, Костик чуть не подпрыгнул. Он откинул книгу и вскочил с кровати. За окном на фоне черного неба сияли звезды, светился краешек луны. Мальчишка на цыпочках подошел к окну и замер, оперевшись о компьютерный стол. Меньше, чем через минуту стекло вновь звякнуло от удара. Костик похолодел от макушки до пят. Он знал причину своей панической реакции, но боялся признаться в этом даже себе самому. Тоже услышав стук, Филя заворочался под одеялом. На цыпочках отойдя от окна, Костик вернулся в постель и, укрывшись с головой, затих. Он понимал, что это его не спасет, но иного придумать сейчас просто не мог. После того, как в стекло прилетел третий камушек, Филя проснулся. - Кость! - Чего тебе? Спи! - В окно кто-то стучит. - Спи давай! Но заставить младшего брата что-то исполнить, отдавая прямые приказы, было невозможно. Он был из породы своенравных упрямцев, в общем-то, как и их отец. Филя резко откинул одеяло, отчего оно тут же упорхнуло на пол, и как ни в чем не бывало прошлепал к окну. Взобравшись на стул, он долго вглядывался в темноту. - Там кто-то есть. Во дворе. Костик не отвечал, неумело делая вид, что спит. В висках его бешено стучала кровь, в груди облюбовал укрытие липкий холод. - Поди посмотри. Не дождавшись от брата реакции, Филипп открыл пластиковое окно и высунул голову наружу. В комнату ворвался порыв свежего ночного ветра и надсадный лай соседского пса. - Эй! Кто там? - Фил, это я – Сашка! Позови Костика! - Костик! Это тебя! Сашка Суховеев! Слышишь? Мальчишка обернулся и увидел прижавшегося к стене, побледневшего брата. Он впился тонкими пальцами в край одеяла, стараясь натянуть его на голову, укрыться от происходящего, его глаза непонимающе смотрели прямо перед собой. - Скажи, что меня нет… - вымолвил он одними губами. - Чего? – Филя сморщился, не расслышав. - Скажи, что нету меня… - Ты что, дурак, что ли? Это же Сашка! Твой друг! Ему же помощь наша нужна, разве не ясно?! - Сашка утонул… - Да нет же! Вон он стоит, - он еще раз высунулся в окно, будто проверяя самого себя. - Отойди от окна… - Фил, позови Костика! Слышишь? – донеслось с улицы. - Иди же! Костик судорожно замотал головой и нырнул под одеяло. Фил бросился к брату, ухватил его за ногу и попытался стащить с кровати. Тот отчаянно отбивался, но не произвел ни писка. Они провозились минут десять, и за это время Сашкин голос трижды звал их к окну. Собаки же так и продолжали надрываться, словно завязали какой-то животрепещущий спор на свои собачьи темы. - Да что ж ты такой упертый? Там же твой друг! – ругался Филипп, пытаясь вывернуть брату руку. - Мой друг утонул у меня на глазах! – шипел Костик, с трудом высвобождаясь из захвата. - Ну а кто же это тогда? - Не знаю. - Давай разбудим родителей. - Не надо… - Почему? - Не надо и все. Просто скажи ему, чтобы уходил. Запыхавшийся от борьбы Филипп оставил попытки совладать с братом и вновь подошел к окну. Еще немного поглазев на ночного гостя и махнув ему, он спрыгнул со стула и побежал в комнату родителей. Через пять минут все уже были на ногах. Узнав суть проблемы, отец быстро оделся и, прихватив с собой из сейфа карабин, спустился на первый этаж и вышел во двор. Дети и мать столпились у окна, наблюдая, как он обходит дом, высвечивая фонарем каждый темный угол, выходит за блестящие металлические ворота. - Как сюда мог кто-то пробраться? Ворота же были закрыты, - удивлялась закутанная в теплый халат мама. В ее голосе звучала плохо сдерживаемая тревога. - Он мог через забор перелезть. Это нетрудно, - со знанием дела отвечал Филипп. - А ты уверен, что это был Саша? - Ну, голос был точно его. С разведки вернулся отец. Он был хмур и обозлен. - Ну что там? – спросил Костик. - Никого. Вам, наверное, почудилось. - Нет! Совершенно точно! Это был Сашка. - Это был чей-то глупый розыгрыш, - строго ответил папа. – Ложитесь спать. И в следующий раз, когда кто-то будет кидать камнями в стекло, крикните ему, что позвоните в милицию. Он еще раз посмотрел на скупо освещенный двор, погасил свет и ушел вслед за мамой.
В ту ночь Костик уснул лишь под утро, терзаемый жуткими мыслями. Он ворочался с боку на бок, то и дело прислушиваясь, не раздастся ли в тишине резкий стук камушка о стекло. Весь следующий день он как обычно провел в доме. Никто из родных тему ночного происшествия не поднимал, и Костик был этому рад, потому как случившееся в безмятежной дневной обстановке вспоминалось просто как дурной сон. В седьмом часу после традиционно легкого ужина Филипп, не смотря на протесты матери, убежал гулять на улицу, перед уходом, правда, пообещав ей не покидать пределов селения и не приближаться к озеру (после несчастного случая с Сашкой она строго-настрого запретила сыновьям ходить к злополучному водоему). Костик еще часок посидел перед телевизором, а потом поднялся наверх. Чтению и в этот раз мешали движения навязчивых мыслей. Особенно остро вспоминались события вчерашней ночи – оказавшись в одиночестве в своей комнате, Костик постоянно косился с книги на окно, ожидая стука или Сашкиного выкрика. Возможно, виною излишнему волнению была фантазия, чрезвычайно развитая постоянным чтением, но Костик еще после пропажи Федьки почувствовал что-то неладное. В ту ночь, как и вчера, непривычно надрывно заходились собаки, будто учуяв чужака. Да и одинокий дед, что живет на деревенской окраине, видел двоих ребят, прошедших в сторону озера. В общем, у юноши были все основания заподозрить в происходящем какую-то чертовщину. Появление же Сашки минувшей ночью и вовсе повергло Костика в ужас. Он понимал, что это мог быть чей-то глупый розыгрыш, возможно, даже Филя был в него посвящен, но предчувствия, подтвержденные этим появлением, не сулили ничего хорошего. Ближе к девяти вечера Костик сел за компьютер, а когда за окном начало смеркаться, неожиданно для себя отметил, что с первого этажа доносятся голоса, идет какой-то оживленный разговор. Мальчик вышел из комнаты и спустился по лестнице в гостиную. Увидав сидевшего на диване Сашку Суховеева, он остолбенел. Сашка сидел на диване в компании Фили, осторожно отхлебывал из кружки горячий чай и о чем-то беседовал с их отцом Андреем Родионовичем, по обыкновению вальяжно расположившимся в своем глубоком кресле. Вид у Сашки был нездоровый: на анемичном синеватом лице сильно выделялись раскрасневшиеся глаза, волосы взлохмачены, на кистях рук – позеленевшие синяки. Одет он был в какие-то лохмотья: поношенную не по размеру рубаху с засученными до локтей рукавами, дырявые бесформенные штаны и разваливающиеся ботинки на босу ногу. - А вот и Костик, - сказала мама, вынося из кухни тарелку с блинами и вазочку вишневого варенья. - Привет, Кость, - просипел Сашка, подняв в приветствии худую руку. Голос его сел, как бывает при ангине. - Откуда ты здесь? – только и сумел вымолвить Костик, оставаясь стоять на нижней ступеньке. - Это я его привел, - вмешался Филипп, оторвавшись от кружки с чаем. – Сашка приходил вчера ночью, звал тебя, а ты даже не вышел. Как видишь, он и не утонул вовсе, а выплыл! - Так он же при мне… - Ты так и будешь стоять на лестнице или спустишься? – вмешался отец. – Проходи и садись за стол. Костик повиновался. Он прошел мимо Сашки, не подав руки, и уселся напротив. Вся эта ситуация выглядела странно и абсурдно, и юноша стал озираться, ища какой-то подвох в обстановке. Но все так и осталось на своих местах: был обычный семейный вечер, лишь только в гости к ним заглянул утопленник. - Саш, поешь, а потом можешь сходить принять ванну. Тетя Лена приготовит для тебя чистую одежду. У вас с Костиком, наверное, один и тот же размер. А завтра я отвезу тебя в город. Ты не помнишь свой домашний номер или мобильный кого-нибудь из родных? Сашка покачал головой. Костик вопросительно уставился на отца. - Суховеевы уехали почти неделю назад. У нас нет их телефона, чтобы сообщить, что Сашка нашелся, поэтому завтра я сам отвезу его домой. - Но я же видел, как он утонул! – не выдержал Костик. Родители впились в него неодобрительными взглядами. Даже Филя недовольно поморщился. - Там сильное течение… - виновато сказал Сашка и зашелся хриплым кашлем. – Я наглотался воды и отключился. Меня вынесло намного дальше, у другого берега. - Но тебя же искали! – не унимался Костик. – Спасатели приезжали из города! Почти два дня прочесывали озеро! - Меня нашли люди с того берега, и я все время пробыл у них… Лежал в лежку… - Какие люди? На уши поставили всю округу! - Костя, успокойся и веди себя прилично! – твердо сказал отец. – Главное, что твой друг нашелся. Главное, что он жив и здоров. Ты должен радоваться, а не устаивать ему допрос. Сашка и Филя принялись за блины. Костик встал из-за стола и ушел наверх. Поднявшись к себе, юноша первым делом отыскал в коробке под кроватью небольшой ножик и спрятал его под подушку. Он не просто беспокоился, все его чувства сигнализировали об опасности. Еще в гостиной первой мыслью, промелькнувшей в голове, было немедленное бегство, но такой вариант он отмел сразу – оставить семью наедине с утопленником он просто не мог. Поразмыслив, Костик рассудил, что стоило бы поговорить с отцом, но тот уже ясно дал понять, что принял решение и обсуждать его ни с кем не намерен. В таком случае оставалось лишь ждать, пока Сашка проявит себя, а там, глядишь, все вместе они и справятся с ним. Костик взял книгу, улегся на кровать и, запустив руку под подушку, еще раз проверил припрятанный под ней ножик… Через два часа начали собираться спать. Филя благородно уступил свою кровать Сашке, а сам устроился в гостиной на мягком диване. Сашка принял ванну, отмылся, расчесал волосы и переоделся. Костик с неодобрением наблюдал, как утопленник расхаживает по дому в его вещах, которые оказались ему к тому же еще и малы, обходительно беседует с его родителями, перекидывается шуточками с Филей, как с давним другом. Мама застелила Филькину кровать свежим бельем. - Располагайся, Саш, - сказала она и вышла, погасив верхний свет. Суховеев разделся, улегся и отвернулся к стене. Костик, отгородившись книгой, делал вид, что читает, но сам то и дело поглядывал поверх страниц на чудом спасшегося друга. Тот лежал спокойно и почти не шевелился. Когда все домашние улеглись, и стало как-то тревожно тихо, Сашка неожиданно спросил: - Так и будешь от меня шарахаться? Костик молчал. Сашка повернулся к нему, откинув одеяло: - Костян, ты что, мне не веришь? - Верю, - осторожно ответил тот. - А мне что-то так не кажется. Ты говори, если что не так. - Все так. Ложись спать. - Нет. Я не понимаю, ты как-то даже и не рад моему возвращению. - Рад. - Если ты ждешь, чтобы я поскорее убрался отсюда, то можешь не волноваться – завтра я уеду домой, - он вновь отвернулся к стене и замолчал. Прошло еще около часа, и Костик немного успокоился. Он прокручивал в уме выданную другом легенду чудесного спасения, пытался логически обосновать цепь странных и подозрительных моментов. Он не представлял себе, каким образом они могли бы не заметить, как потерявшего сознание Сашку уносит к другому берегу. Хотя, если задуматься, в тот момент никого не было в непосредственной близости: Костик с Витькой плыли от берега, Федька тоже находился на приличном удалении. Возможно, сильному течению могло хватить тех минут, чтобы отнести Сашку прочь от места трагедии. Но как в таком случае объясняется его долгое отсутствие? Ведь во всех окрестных деревнях и селах знали, что утонул парень, и его тело ищут. Неужели Сашкины спасители не поинтересовались, кто он такой, где живет, и как сходят с ума его родные? Или они по какой-то причине скрывали его? Все это выглядело очень зыбко и неправдоподобно. И почему родители не озаботились этими вопросами, не позвонили в милицию? Цепочку Костиных размышлений вновь прервал Сашка. Он встал с постели и подошел к окну, заслонив худосочной фигурой желтое пятно луны. - Я открою? Дышать тяжело… - Открывай. Он потянулся, повернул ручку и раскрыл настежь правую створку окна. В комнату проникла ночная прохлада и звонкий стрекот насекомых. Отчего-то вновь зашелся лаем соседский пес. - Я собираюсь сходить к озеру. Пойдешь со мной? Вопрос застал Костика врасплох. Сердце его бешено заколотилось, как будто он за секунду пробежал стометровку. В приглушенном свете настенного бра стоящий у окна юноша напоминал мертвеца. - Н-нет… - Костяныч, я тебя по-хорошему прошу: пошли. Иначе хуже будет. Эти слова, сработав катализатором, позволили мгновенно выплеснуться всем тем страхам, что таились в глубине, сдерживаемые доводами и аргументами разума. Охваченный ужасом, Костик потерял дар речи: в горле пересохло, язык онемел. Он попытался бежать, но запутался в одеяле и рухнул на пол. Сашка налетел на него, бормоча грязные ругательства и стараясь зажать рот ладонью. Неожиданно ночной ветер принес в комнату жуткий смрад, будто под окнами кто-то давно умер и сгнил; вокруг замелькали тени, и Костик почувствовал, как его хватают чьи-то крепкие рук. Он попытался заорать, но Сашка зажал ему рот. Быстро сломив отчаянные попытки сопротивления, его закрутили в одеяло и оторвали от пола. Костик извивался из последних сил, стараясь вырваться. Похитители ухали и сопели, Сашка что-то злобно бубнил. Потом юноша ощутил невесомость падения, в груди перехватило, но в следующее мгновение его вновь подхватили сильные руки. Он дернулся, край одеяла слетел с лица, и увидел, что находится уже на улице под высоким, мерцающим звездным небом, а держат его безобразные твари с рыбьими и человечьими головами, жилистыми руками, длинными членистыми лапками и мощными клешнями. Он заорал изо всех сил, и вопль его прокатился звоном по всей деревне. Существа, казалось, перепугались и понесли его так быстро, что в глазах замелькало. Мимо проносились дома и заборы, обливали светом редкие уличные фонари. Со всех сторон слышался оглушительный собачий лай, несколько псов пустились в погоню, но не решались приблизиться к мерзким уродам. И вот позади уже остались покосившиеся окольные дома. Костик верещал, что было сил, горло его осипло. Вывернув шею, он увидел, что следом ковыляет кривенькая неуклюжая фигурка. Через пару секунд грянул выстрел, потом еще один. Тварей это ни сколь не смутило. Они мчались по лугу, и капельки осевшей на траве дождевой воды летели во все стороны – попадали Костику в лицо, насквозь пропитали края одеяла. Юноша понял, что его тащат к озеру. Собрав последние силы, он дернулся и, каким-то чудом вырвавшись, покатился вниз по склону холма, путаясь в порванном одеяле. Его пижама промокла, левый локоть горел от ссадины. Костик неуклюже поднялся, но тени уже летели к нему. Сашка истошно орал, приказывая схватить беглеца. В свете луны Костик увидел на вершине холма свою последнюю надежду – маленькую сгорбленную фигуру. - Уйдите, нечисти! Христом Богом заклинаю, исчезните! – раздался хриплый голос деда Ефима. Старик, не смотря на темень и плохое зрение, заметил белое одеяло, в котором запутался Костик, и устремился на помощь. Но было поздно. Твари налетели стремительно и уже не оставляли шанса на сопротивление. Мальчишку схватили и за ноги поволокли к воде. Костик цеплялся за траву, обрезая пыреем ладони, вонзал пальцы в землю, чтобы затормозить движение, но все напрасно. Несясь вниз по склону, надрывно орал дед Ефим. Тем временем земля под пальцами сменилась песком, Костика втащили в воду. Рядом пробирался злобно бранящийся Сашка. С берега грянул последний выстрел, и Костик почувствовал, как в легкие устремилась вода.
Весть о ночном происшествии разлетелась по деревне стремительно. Андрей Родионович, разгневанный до предела, поднял на ноги весь райотдел милиции, и до приезда сотрудников сам руководил поисками, которые быстро привели всех к злосчастному озеру. Отряд деревенских мужиков под предводительством вооружившегося охотничьим карабином Южева наткнулся на промокшего, потрепанного деда Ефима, который брел в сторону деревни с ружьем на плече. В пылу запала деда едва не скрутили, но когда тот начал торопливо и сбивчиво говорить, все затихли. Старик рассказал, что видел, как мальчишку тащили в сторону озера, и даже стрелял по негодяям, но отбить Костика так и не сумел. Освещая путь фонарями, отряд спустился к самой воде, где обнаружил измятую в борьбе траву и разорванное в клочья одеяло. Потерявший терпение Южев бегал вдоль берега, звал сына, осыпал похитителей проклятьями. - Должно быть, на лодке ушли, - сказал Володька Блинов, освещая двухметровую полосу пляжа фонарем. Следы похитителей действительно обрывались у самой воды. Через час приехала милиция и начала уже привычную для всех процедуру сбора показаний и осмотра места преступления. Южев успел поругаться со стражами порядка, вернулся в деревню и вместе с кем-то из мужиков отправился на джипе вдоль озера на поиски сына. Милиционеры допросили Витьку, но тот уже больше недели не виделся с другом. Мигом разнесшийся слух о том, что в ночь похищения в дом Южевых якобы пришел считавшийся погибшим Сашка Суховеев, привел мальчишку в несказанное удивление. Наутро Витька решил поговорить об этом с младшим братом Костика – Филей. Но дома Южевых не оказалось, или, быть может, ему просто никто не желал открывать. Постояв минут десять у высоких металлических ворот, юноша решил сходить к озеру, где, наверняка, продолжались поиски пропавших. Проходя мимо магазина, Витька услышал, как две женщины обсуждают, будто в округе завелась банда похитителей. Воруют, мол, деревенских деток, а потом продают. Зачем и куда именно продают, Витька не расслышал. Уже на выходе из деревни мальчишку окликнули. Он завертел головой и увидел, что высунувшийся за калитку дед Ефим машет ему рукой, подзывая. - Иди сюда, не бойся… Витька подошел и поздоровался. - Пойдем в дом – разговор есть серьезный. Юноша на мгновение засомневался, но старика хоть и называли в деревне чудаком, дурного о нем Витька никогда не слышал. Более того, в свете последних событий, когда дед сообщал важнейшую информацию и самолично пытался отбить похищенного, в селении о нем говорили не иначе как о настоящем герое. Они прошли через тесный двор, и мальчишка едва не наступил на пробежавшую под ногами курицу. - Осторожней, малой, не падай. Они вошли в сени, Витька собрался разуваться, но дед замахал на него руками. - Так проходи давай. В комнате главенствовал холостяцкий беспорядок. На массивном столе сохли остатки недоеденного завтрака, дерюжки на полу были засалены и истоптаны, на окнах, занавешенных давно не стираными шторками, вместо цветов красовались пустые запыленные банки. Мальчишке не понравился затхлый запах в помещении, но он решил промолчать об этом. Дед присел на низкую лавку возле печи. Витька устроился на скрипучем стуле. - Тебе одному скажу, - пробормотал старичок, почесав плохо выбритую щеку. – Милиции не говорил – не поверят, решат, что спятил на старости лет. Витька молчал, внимательно глядя на собеседника. Тот замешкался, решая, как бы начать. - В общем, этой ночью я на самом деле видел, как твоего друга тащили к озеру. И даже пытался отбить мальца… Но всем я сказал, что волокли его четверо здоровенных мужиков, и что, мол, ушли они на лодке. А тебе вот скажу все, как было. Витька замер, чувствуя, как подступает к горлу скользкий комок страха. - Не люди это были вовсе. Не люди, а твари, духи озерные. Они забрали мальчишку. И был с ними Сашка, утопленник. И он их подгонял и ими командовал, - он вздохнул. - Затащили они парня в озеро и сами в нем скрылись. И Сашка-утопленник вместе с ними. В комнате повисла зловещая тишина, лишь старые настенные часы отмеряли секунды звонкими щелчками. Ошеломленный услышанным, Витька хотел спросить, не шутит ли дед, но не решился. Было видно, что старик хмур и серьезен. Но быть может, ему это просто померещилось в темноте? - Когда Суховеев тонул, вы были на озере вчетвером, верно? - Да. Я, он, Федька и Костик. - Ясно. Ну, теперь, я думаю, ты и сам все понимаешь. - И что же мне делать? - Уезжать. Сегодня же. Лучшего здесь посоветовать вряд ли возможно, - старик встал, давая понять, что разговор окончен. Витька поднялся и на несгибаемых вышел на улицу. В голове его роились мысли. Он решительно не понимал, как такое возможно. Трагическая гибель одного из близких друзей, таинственное исчезновение второго, похищение третьего при участии утонувшего первого. Но кто, в конечном итоге, эти похитители: озерные духи или торговцы детьми? И как с ними вообще может быть связан непонятно каким образом выживший Сашка? Мистика и чертовщина. И все ниточки теперь завязываются на нем. Он – последний, кто был в тот день на озере. Витька добирался до дома, как в тумане. Припекало июльское солнце, и голова гудела от жары и от количества непереваренной информации. На крыльце их скромного летнего домика его встретила мама, вытаскивавшая из прихожей пыльные половики и дорожки. На ней был старый выцветший халат, светлые волосы прикрывала косынка. - Мам, мы можем уехать отсюда? - Что? – она бросила половик и, утирая выступивший на лбу пот, обернулась к сыну. - Мы можем уехать домой? - Зачем? - Я боюсь. Мои друзья пропадают. Она вздохнула. - Витюш, это все очень печально, я понимаю... И я говорила тебе, чтобы ты не выходил в одиночку из дома… - Ну мы уедем? Пожалуйста… - Хорошо. Я поговорю с папой. Иди в дом. Это обещание несколько успокоило мальчика, но у отца подобная идея вовсе не вызвала энтузиазма. - Что за бред? Куда уезжать? – высказался он, сидя за столом, когда мать озвучила Витькину просьбу. – Я не собираюсь никуда уезжать из-за чьих-то страхов. - Но ты же сам все знаешь! Дети пропадают! - Непослушные дети сбегают у невнимательных родителей. Это, кстати, к тебе тоже относится. Почаще выпускай его на улицу – ему еще и не такого в уши нальют. У нас народ сердобольный, сама знаешь, напугают мальчишку до чертиков, а нам теперь срочно бежать, видите ли, нужно. - Петь, не пори чушь. - А где ты тут видишь чушь? Я не вижу. - Один мальчик утонул, двое ребят пропали. Всех то и дело допрашивает милиция, Южев организовал патрулирование. Мы не на отдыхе, а на войне какой-то, в горячей точке. Это такие летние каникулы должны быть у ребенка? Петр Сергеевич громко вздохнул и положил ложку в пустую тарелку: - Ладно, шут с тобой, только не нуди. Собирайте вещи, и завтра вечером поедем. - Может, сегодня?.. - подал неуверенный голос Витька. - Ты еще начинаешь! Я сказал, завтра – значит, завтра. Вы еще две недели собираться будете.
Они выходили из воды черными уродливыми тенями. Даже свет молодой луны не осмеливался задерживаться на их чешуе и хитиновых панцирях. Один за одним они выбирались на берег, и вода стекала с их щупалец и клешней, плавников и костлявых рук. Они обещали утопленнику свою помощь, но назначили высокую цену. Для кого-то даже слишком высокую, но Сашка оказался не в той ситуации, чтобы выбирать… Он стоял на вершине холма, наблюдая, как разворачивается его небольшой отряд. Их было немного – всего около двадцати, но и этого было вполне достаточно, чтобы повергнуть в ужас всю деревню. Сегодня они получат свое: крики и мольбы о пощаде станут их маршем. Эту ночь местные запомнят надолго. Тем временем твари потянулись вверх по склону холма. Сашке казалось, будто они как-то переговариваются, но отзвуки в голове были столь слабы, что разобрать что-либо он просто не мог. Когда первые из них, преодолев подъем, поднялись на холм, Сашка направился по тропинке к деревне. Он шел нарочито медленно, хотя волнение продолжало бушевать в его сердце, но казалось, что так он наберется каких-то свежих сил и спокойствия. Духи шагали следом за ним, отпуская в ночную тишину непонятные хрумкающие и шипящие звуки. Они вошли в поселение, и ни одна собака не подала голоса. Здесь стояла настолько вязкая тишина, что Сашке на миг почудилось, будто он снова оказался на дне – в мире бесконечного молчания. И чтобы хоть как-то сбить это гадкое ощущение, он стал насвистывать – какой-то совершенно несерьезный детский мотивчик. Вот так они и шли под этот легкомысленный свист – голый утопленник и озерные твари. Под этот мотивчик они приблизились к Витькиному домику, окружили его, затаились в ночной темноте. Песенка оборвалась. Пришло время заплатить озеру последнюю дань.
Ночью Витька не мог уснуть, ворочался, то и дело включал свет в комнате. Ему не давала покоя мысль о том, что за ним вот-вот должны придти. Казалось, что снаружи в темноте кто-то ходит, заглядывает в окна, ждет удобного момента для нападения. Чтобы как-то унять волнение, Витька в очередной раз зажег освещение, выглянул в окно и убедился, что во дворе все спокойно. Но внешняя тишина никак не хотела переходить в тишину душевную, она казалась ненастоящей, какой-то неестественно давящей. Молчали собаки. Молчали ночные птицы. Очень неприятная тишина… Витька еще пару минут созерцал безлюдную, освещенную покосившимся фонарем улицу, а потом зашторил окно. Легче ему совершенно не стало. Еще с вечера он пришел к выводу, что оставаться здесь на ночь крайне опасно, что было бы лучше уехать домой сразу же. И чем больше времени проходило, тем сильнее мальчишка уверялся в этих мыслях. Но было еще не поздно. Можно подняться наверх и растолкать родителей, уехать сейчас же, пока эта тишина не привела к их порогу беду. Но думая об этом, Витька представлял, как начнет кричать и возмущаться отец, мать станет с ним спорить, но он и так уже пошел им навстречу… Значит, надо перетерпеть, а там, быть может, ночь действительно пройдет без происшествий, а завтра они уедут домой? Эта мысль немного успокоила юношу. Но едва он отошел от окна и прилег на диван, как в дверь постучали. Негромко, но уверенно. Не теряя времени, Витька взбежал по лестнице наверх и разбудил родителей. - В дверь стучат! Поднимайтесь. Отец незамедлительно вскочил с постели и, наспех натянув трико, спустился на первый этаж. Витька держался за его спиной, сжимая в руке складной ножик. - Пап, может, не надо открывать? - Кто там? – громко спросил Петр Сергеевич. Но вместо ответа в окно, разметав по всей комнате осколки стекла, влетело что-то черное и несуразное. Витька успел лишь мельком разглядеть приземистую, закованную в хитиновый панцирь тварь, потому что в следующую секунду свет в доме погас. Мальчик вцепился в ногу отца и пронзительно закричал. Со стороны окна послышался какой-то шум и сопение. Потом топот шагов по лестнице и испуганный крик мамы наверху. Отец, подхватив Витьку на руки, бросился к лестнице, но наткнулся на что-то в темноте. Витька на мгновение повис в воздухе и рухнул на пол, больно ударившись об угол дивана. Мама кричала две-три секунды и стихла. Справа, у прохода на лестницу, слышался шум борьбы, отец, стиснув зубы, сыпал проклятьями. Над Витькой промелькнуло что-то большое, он вздрогнул и неожиданно ощутил, как мерзко и тошнотворно запахло в доме. Теперь стало явственно слышно, как отец отчаянно борется: его ругательства становились все грубее, голос перешел в крик. Витька пополз к нему на четвереньках, шаря по полу в поисках ножика, но чья-то рука садистски схватила его за волосы и подняла голову. Он завопил от боли. Петр Сергеевич разразился львиным рыком и попытался прорваться к сыну, но с грохотом был повален на пол. Весь этот кошмар продолжался не больше минуты. Сильные руки оттащили мальчика, оторвали от пола и выбросили в разбитое окно. Уже снаружи, ударившись о землю, он разглядел почти голого Сашку, поливающего стены и крыльцо из канистры, и уродливых тварей, окруживших дом. Огромное монструозное ракообразное попыталось схватить юношу за лодыжку, но тот извернулся и ловко поднялся на ноги. Из темноты возникли еще два создания, но Витька не собирался давать им шанса – прыгнув, он проскочил под их лапами и, оказавшись у них за спиной, бросился наутек по улице. Последним, что он разглядел, было пламя, взбежавшее вверх по стене дома и перекинувшееся через разбитое окно на шторы. Встречный порыв ветра сорвал слезу с его глаз… Витька несся вперед изо всех сил, стремясь оторваться от преследователей, но твари, несмотря на свой неуклюжий вид, оказались на редкость проворны – обернувшись метров через двадцать, юноша увидел, что в погоне их уже не меньше пяти. Пытаясь сбить их со следа, мальчишка резко свернул, но сделал себе только хуже – кто-то из загонщиков бросился наперерез и, выскочив из зарослей кустарника, едва не свалил Витьку с ног. Чудом увернувшись, парнишка прибавил в скорости, вкладывая последние силы, но сопение за спиной не желало стихать. Наконец, хитросплетение улочек вывело его на площадь, и, оказавшись там, он остолбенел от ударившего в лицо света. Витька закрыл глаза ладонями и заорал во все горло. Он не сразу понял, что это фары автомобилей – замешательство длилось несколько секунд. Люди на той стороне подняли крик, кто-то из них узнал мальчишку и стал звать по имени, Витька бросился на голос, все еще прикрывая глаза рукой. Но не успел он преодолеть и нескольких метров, как их выклики смолкли. Витька добежал до бампера огромного черного джипа и рухнул прямо под него. Осмотревшись, он увидел, как на том конце площади, откуда он только что убрался, уже выстроились озерные твари. В ярком свете фар проявлялись мельчайшие детали их монструозного вида, отчего они казались еще уродливее. Витька не выдержал и закричал от ужаса и боли по убитым родителям, нарушая тишину, захватившую площадь. Вслед за его отчаянным криком грянул выстрел, и один из монстров упал и завертелся в пыли. А после начался ад. Твари ринулись вперед с противным шипением, люди открыли по ним огонь, но вели его лишь из двух стволов, так что свалить удалось всего пару чудовищ. Витька, не теряя времени, пополз на четвереньках мимо джипа, мимо ног деревенских мужиков, которым уже было не до него. Позади послышались первые удары битвы. Монстры ворвались в людские ряды, разметав их в разные стороны. Обернувшись, мальчишка увидел, как одно из созданий огромным прыжком плюхнулось прямо на крышу джипа, мгновенно смяв ее и заставив стекла треснуть. Оно воззрилось на Витьку, но кто-то из деревенских отвлек его, пытаясь достать до морды длинной заостренной палкой. Чудовище отбило ее рыбьим хвостом и прыгнуло на обидчика. Витька отвернулся и, трясясь от страха, пополз дальше, стремясь выбраться в безопасное место. За спиной уже слышались крики отчаяния и боли. Опять грянул выстрел, за ним еще один. В какофонии звуков мальчишка узнал голос Южева – тот зычно отдавал команда, а затем истошно вскричал и сразу затих… Когда Витька выбрался, наконец, на окраину площади и затаился в тени магазина, ему удалось разглядеть происходящее. Твари оттеснили людей от разгромленных машин и смогли разбить на несколько отчаянно сопротивляющихся кучек. В самой ближней из них тройка мужчин, встав спиной к спине, отбивалась от четырех чудовищ. Люди были вооружены лишь ножами и палками, поэтому много кричали и размахивали своим, по сути, бесполезным оружием, пытаясь держать противников на расстоянии. Чуть дальше, у разбитого черного джипа, монстрам удалось повалить на землю Южева – было уже непонятно жив он или нет, но за его карабин развернулась настоящая битва – самый многочисленных отряд людей сошелся в рукопашной с бесформенной массой чудовищ. Справа из темноты кто-то вел огонь из ружья, но выстрелы звучали нечасто – стрелок явно боялся задеть своих. На миг Витьке даже показалось, что люди одерживают верх: после меткого выстрела свалилось огромное ракообразное, и одному из мужчин удалось подхватить с земли заветный карабин. Но все изменилось в один момент. С дальнего края площади подоспело неожиданное подкрепление: новые монстры вклинились в толчею дерущихся, мгновенно разметав людей. Одно из созданий – гибкое и вертлявое – ринулось в сторону невидимого стрелка, но свалилось, сраженное точным выстрелом. Во главе отряда появился Сашка, и хотя между ребятами было серьезное расстояние, его злобный взгляд тут же уцепился за Витьку. Мальчишка остолбенел, видя, как Сашка бросился прямиком к нему. Нужно было спасаться. Витька кинулся в темноту, проскользнул мимо стены магазина и дальше – в промежуток между домами. Он бежал из последних сил, перелетая во тьме через ямы, избегая столкновения с невидимыми препятствиями. Ветки кустов хлестали его по лицу, но страшнее был тот, что преследовал его. Мальчишка миновал крайний дом и выбежал на поляну, отделявшую деревню от старого леса. Витька никогда не бывал там ночью, но теперь выбора не оставалось – нужно было бежать и надеяться обрести спасение под его сводами. Витька рванул через искрящийся в лунном свете луг, но Сашка двигался еще быстрее. До леса оставалось еще метров сто, когда утопленник сбил его с ног. Они повалились, стесывая о траву колени и локти. Вскочив на ноги, Витька увидел стоящего перед ним Сашку – голого, безобразно худого, белого как кость, с черными провалами вместо глаз. Прямо за ним от деревни в небо поднимался столб серого дыма. Мальчишка знал, что это горит его дом, и мысли о погибших родителях привели его в бешенство. Он бросился на бывшего друга и снес его с ног. Мальчишки повалились; Сашке удалось откатиться в сторону, но Витька мгновенно нагнал его и засадил кулаком в челюсть. Утопленник полетел в траву, но обезумевший от ярости друг не собирался давать ему спуска. Он подскочил к нему, упавшему навзничь, и нанес еще два удара в лицо. Сашка беспомощно выставил руки, но Витька лишь бесцеремонно отбил их, чтобы еще одним ударом расквасить убийце нос. Тот заскулил и забился от боли, лягаясь ногами, и дважды Витька пропустил болезненные удары в живот. На секунду он отступил, но этого хватило Сашке чтобы подняться и, огласив округу неистовым ревом, броситься на противника. Оба понимали, что бой станет для одного из них смертельным. Сашка налетел на замешкавшегося противника и обрушил град ударов, целясь в голову. Тот закрывался как только умел и, выждав удобный момент, ударил врага ногой в грудь. Утопленник отшатнулся и тут же был атакован. Витька махал кулаками изо всех сил – нанося удары, встречая блоки и проваливаясь. Сашка, наплевав на защиту, начал колотить в ответ. Их бой превратился в безумное обоюдное избиение. Кулаки били в кость, носы и губы были разбиты, кровь текла с изувеченных лиц. В какое-то мгновение они оба потеряли ощущение пространства и отшатнулись в разные стороны. Витька провел онемевшей рукой по лицу и вздрогнул от боли. Затем, ощутив на языке осколки зубов, сплюнул их под ноги вместе с кровью. В голове его гудело от пропущенных ударов, стоять было тяжело и немного мутило – наверное, схлопотал сотрясение. Но это было сейчас наименее важно. Убийца продолжал стоять на ногах, а дым от их летнего дома продолжал тянуться в черное ночное небо. Противники вновь шагнули навстречу друг другу, и Сашка оказался на мгновение резче. Он одним движение сократил разделявшее их расстояние и выбросил в ударе кулак… Но тот прошел мимо – Витька подтянул плечо, так что кулак лишь задел его вскользь, и тут же атаковал сам, отправив сильнейший удар прямо в край левого глаза. Не проронив ни звука, Сашка завалился в траву. Он лежал на боку неподвижно, и только грудь его устало качала воздух. Витька понял, что стоит перед порогом судьбоносного решения. Человек, который когда-то был его другом, теперь стал убийцей – именно он виновен в гибели его друзей, он погубил в огне его родителей, стал причиной кошмара, произошедшего этой ночью в деревне. Витька не знал, как это могло случиться, как Сашка стал таким чудовищем, но с этим нужно было покончить. Но у его ног он выглядел столь беспомощно… Тонкие, как веревки, голые руки, окровавленное разбитое лицо, тело, скрючившееся в жалкой позе. Витька стоял и смотрел на него, не в силах что-либо предпринять. Он знал, что должен убить его, остановить череду бессмысленных пропаж и смертей, но не мог этого сделать. Не мог даже представить подобного. Осознав это, он развернулся и, пошатываясь, побрел в сторону деревни, держа перед глазами лишь клубящийся серый дым. Ноги его почти не слушались, голова кружилась и гудела. Впереди показались желтые квадратики окон, а дым от пожаров поднимался уже из нескольких мест. Звуков было не слышно, их сносил поднявшийся ветер. Витька шел, не думая больше ни о чем. Он был полностью опустошен. Там, в маленьком летнем доме, отдали за него жизни родители. Там, защищая мальчишку, насмерть стояли деревенские мужики. Он не знал, что будет с ним дальше. Он шел вперед, видя лишь дым. И совершенно не замечал, что шаги его здесь не единственные. Яростно сжимая кулаки, по его следам шел убийца – поверженный, но все еще живой, цепляющийся за жизнь из последних сил. Он шел, уверенно сокращая расстояние до своей жертвы… Витька ничего не заметил, лишь почувствовал внезапную дикую боль в правом колене, тут же повалился и нащупал рукой острую кромку кости, вылезшую в месте ужасного перелома. Мальчишка взвыл и, теряя сознание, увидел нависшего над ним Сашку.
Очнулся он от все той же невыносимой боли. Его волокли по улице под лай дворовых собак, и он видел, как люди смотрят в окна остекленевшими от ужаса глазами. Бой на площади закончился, и теперь небольшая группа озерных уродцев плелась за ним, окружив своего главаря – Сашку. Лодыжка, за которую его тащило ракообразное, онемела от мощной хватки, содранная до костей спина пылала адским огнем, сломанная в колене нога причиняла нестерпимые муки. Витькины крики и плач оглашали деревню, но никто не находил смелости прийти на помощь. Через пару минут пути юноша уже не мог кричать – сорвал голос. Его проволокли через всю деревню. Когда позади осталась хибара деда Ефима, Витька заскулил от безысходности, и словно собравшись с духом, старик дважды выстрелил из окна, но промазал. Сашка поднял с земли камень и зашвырнул в сторону дома, окатив стрелка волной грязных ругательств… Витьку тащили к озеру, чтобы убить. Да он и сам уже был не против такого исхода: сведенный с ума гибелью родителей и ужасающей болью в ноге, он не мог оказать сопротивления, лишь только жалобно выл, захлебываясь слезами. Сашка шел впереди и что-то насвистывал. Когда мальчишку затаскивали в воду, этот мотивчик был последним, что он услышал.
Оказавшись в воде, духи с привычной бесцеремонностью уволокли тело на дно, оставив Сашку в одиночестве. Они уже давно убедились в его лояльности, а потому не держали в подводной клетке, позволяли плавать самостоятельно и без присмотра. Проследив, как поломанная тщедушная Витькина фигурка растворилась во мраке, Сашка еще какое-то время висел у поверхности, пытаясь привести мысли в порядок. Кем он стал? Предателем, убийцей? Эти слова звучали скупо, холодно, даже бестактно, они лишь формально обозначали то, что он совершил, в какой ад превратил жизни десятков невинных людей: его друзей, их родные, и прочих, и прочих, и прочих. Их лица стояли перед глазами гротескными масками: чудовищными слепками мертвых, безжизненных, обезображенных лиц. А он кричал в темноте и пустоте, в жестоком холоде, который забирался вовнутрь, превращая сердце даже не в камень, а в кусок рвотной массы. Измученное тело крутилось в агонии, ледяная вспенившаяся вода обволакивала его и ревела: тысячи, тысячи глоток звали его в глубину, в пещеру хозяина и господина, злого гения и похитителя душ. Мальчишка выполнил контракт, чудовищней которого и придумать было нельзя, и продолжал вопить о том, что лучше бы он сдох сам, но вопли лишь висли над головой бесплотными пузырями – слишком сильна была жажда к жизни, слишком крепок канат с этим миром, слишком слаба была юная воля… Шли минуты, но больше тянуть было нельзя. Развернувшись, юноша устремился ко дну – туда, где его уже ждали. Рассекая ставшую давно привычной толщу воды, он думал лишь об одном – об освобождении из подводного плена. Перед глазами стояли лица, множество лиц выплывало из темноты, и он отскакивал прочь, огибал их, лишь бы не встретиться взглядом… Сегодня у резиденции озерного господина было тихо и безлюдно. Водоросли, связывающие нагромождение деревьев и гниющих досок, мерцали в мутной черноте, рыбы держались поодаль, проплывая в стороне, словно маленькие светящиеся кометы. Сашка довольно быстро отыскал щель, служившую этому месту парадным входом. Он пробирался запутанными коридорами и в одном из узких поворотов зацепился за что-то. Намереваясь как можно скорее разобраться с задержкой, он обернулся и вздрогнул, напуганный истлевшим трупом, торчавшим прямо из стены. Лицо мертвеца чем-то напоминало Федькино, и Сашка быстро отвернулся, чтобы не дать воли эмоциям. Наконец он добрался до зала владыки. Там было темно, как и в тот, первый раз. К подводному холоду юноша и так давно привык. Прямо у входа в ступню впилось что-то острое, и Сашка, скривившись от боли, вытащил вонзившуюся в кожу рыбью кость – по-видимому, остаток хозяйского обеда. Вот только самого хозяина видно не было. - Я выполнил свою часть уговора, - сказал Сашка в пустоту. – Теперь и ты свою выполни. Парень не увидел, а скорее почувствовал, как со дна поднялись два длинных изворотливых уса и повисли, будто охранники, по обе стороны от него. Колебания воды подсказали, что у противоположной стены кто-то заворочался. - Что ж… - раздался в голове громкий голос. – Я всегда выполняю свои обещания. Но прежде чем сдержать слово, спрошу тебя: не желаешь ли ты остаться? - Нет. - Ты хорошо подумал? Я предлагаю тебе не жизнь раба, а почетное место верного слуги. Вечную жизнь озерного духа... Знай, это великая честь для человека. Подумай хорошенько над своим ответом. - Нет. Я хочу выбраться отсюда, как и договаривались. - Ну… Будь по-твоему, - сказал владыка и смолк. Подводный зал вновь наполнился тишиной. Сашка висел в самой ее середине и не мог понять, что ему делать. Он достиг своей цели, теперь он свободен. А раз так, то нужно убираться отсюда и как можно скорее. Юноша развернулся и, на ощупь отыскивая узкие проходы, принялся выбираться наружу. Когда он покинул последний коридор, то попал в такой мощный поток света, что чуть не ослеп. Все вокруг кишело подводными обитателями: они выстроились в огромный туннель от самого замка владыки и дальше вверх, к озерной поверхности. Их сияние сливалось в один колоссальный поток, и Сашке понадобилась почти минута, чтобы привыкнуть. «Они провожают меня», - подумал юноша и устремился вверх по этому живому туннелю. Но не успел он сделать и пары движений наверх, как изо всех трещин уродливого черного остова потянулись озерные твари. Их было настолько много, что замок стал похож на растревоженный муравейник. Едва вырвавшись наружу, они устремлялись вверх, к человеку, и Сашка понял, что эти-то отпускать его отнюдь не намерены. Он прибавил в скорости, но задел был слишком мал – чудовища уже настигали его. Чья-то рука ухватила его за лодыжку. Парень успел отбиться свободной ногой, но потерял всю скорость движения, позволив им окружить себя. На мальчишку тут же бросились еще двое, но Сашка каким-то чудом ускользнул в сторону и вновь дернулся вверх, в ту небольшую щель, еще не занятую черными безобразными телами. Ему показалось, что он уже видит луну, висящую над озерной гладью. Он проплыл не более метра и был сбит чьей-то огромной тушей, пронесшейся сквозь ворох светящихся рыб. Юношу закрутило в водовороте, и внезапно сверху, снизу, с боков десятки рук, щупалец и клешней впились в его тело. Сашка истошно заорал, забился из последних сил, но эти силки держали намертво. Мозг затопила агония, он почувствовал, как рвутся связки в плечах, как из правого бока хлынул, окрасив воду, поток его крови. Они рвали его на части, а он проклинал их всех, всех до единого, и себя самого, но это уже ничего не решало… На следующее утро его раздувшийся труп всплыл на поверхность.
Эти слова, сработав катализатором, позволили мгновенно выплеснуться всем тем страхам, что таились в глубине, сдерживаемые доводами и аргументами разума. -- тяжеловато и выбивается
Весть о ночном происшествии разлетелась по деревне стремительно. - КАК?
Витька поднялся и на несгибаемых вышел на улицу. --- ?????
мальчишка узнал голос Южева – тот зычно отдавал команда - ошибка
Они уже давно убедились в его лояльности-- замените последнее слово (оно не вписывается)
Эх! Я бы не так закончила! Я бы дала ему выплыть и жить. А уж потом - другая история... Ну ладно, ваш рассказ. Здорово!
сюжет захватывающий, не отпускает до самого последнего предложения! Исправте небольшие недочеты и вообще будет супер! О недочетах: вы пишите про озеро. Озеро - водоем со стоячей водой. Вопрос: откуда сильное течение? или я не права? Потом, дважды повторяете слово "монструозное", и я не уверена, есть ли вообще такое слово?) (если есть, то простите за мое невежество). Всего вам доброго, пишите еще, с удовольствием почитаю))))
0
(ржака ржака) 
