Жили-были пятеро братьев – пять пальцев правой руки: Бо, Ук, Ср, Бе и крошка Ми. Детство их было малопримечательным, но, по мере взросления и знакомства с внешним миром, братья крепли, и все сильнее проявлялись родственные связи. Будь то работа или небольшая потасовка, пальцы держались вместе, подставляя, в случае нужды, родственное плечо. Можно сказать (без какой-либо подоплеки), что они любили друг друга, равно как и руку-мать, к которой были очень привязаны.

   У братьев были совершенно разные характеры. Бо подвергался частой смене настроений: иногда он устремлялся вверх, всем своим видом показывая хорошее расположение духа; тогда он даже казался великаном, хотя и был гораздо ниже остальных пальцев. Но бывали моменты, когда мать сердилась на несчастного коротышку, и тот только низко опускал голову.

   Ук был самым ученым из всех. К нем

у прислушивались не только братья, но и вся рука. Неважно, указывал ли он вверх или вперед, раскачивался ли из стороны в сторону, всем своим видом выражая несогласие, - его точка зрения принималась беспрекословно. Иногда Ука даже привлекали на помощь в ту часть, которая называлась "нос", ибо остальные пальцы затруднялись справиться с ответственной работой.

   Ср слыл хулиганом и женским любимцем. Братья немного завидовали ему: он допускался в такие места, куда остальные только мечтали попасть. Иногда этого повесу даже сравнивали с пальцем-одиночкой, прятавшимся в одном укромном месте и выполнявшим совершенно определенные функции. Ср, правда, не мог заменить его во всем, но в том, что касалось женщин, мог иногда дать фору зазнайке. Особенно хорошо этому проказнику удавалось выступать соло: когда он вздымался над остальными братьями – слова не были нужны.

   У Бе была совершенно определенная должность – носитель кольца. Никто не знал, почему именно на него пал выбор. Как и все венценосные особы, Бе был неженкой и белоручкой; он ничего не мог делать в одиночку: лишь, когда требовалось усилие всех братьев, волей-неволей приходилось засучивать рукава.

   Ми все звали крошкой. Прозвище это выражало не столько малый рост братца, сколько его социальное положение – этакий парнишка с окраины. Из-за этого, наверное, младший брат вырос нелюдимым и всегда стремился отделиться от остальных, как, например, за чашечкой кофе...

   Время мчалось, словно спринтер в решающем забеге: из безусых юнцов братья превратились в настоящих мужчин; некоторые из них даже покрылись волосами. Пришла мудрость и понимание родственных уз, сознание того, что вместе – они большая сила. Больше всех дружили между собой Ук и Ср. Эта парочка очень любила быть символом победы и хорошей жизни. Иногда, чтобы пошалить или смутить кого-нибудь, к ним присоединялся и Бо.

   В зрелом возрасте братья приобрели знания и опыт. Они могли писать бегло и почти без ошибок, держать зубную счетку и расческу, были на "ты" с компьютерной клавиатурой, а самое главное – умели постоять за себя. Всем этим пальцы очень гордились и не упускали случая показать свое превосходство над кузенами с никчемной левой руки. Встречаясь каждое утро в ванной комнате, братья первыми брали мыло: знали, что если это сделают двоюродные неумехи, то поднимать упавший кусок с пола все равно придется им. Презрительная снисходительность к родичам проявлялась даже, когда доводилось отрывать бумагу и выполнять грязную работу – мол, даже это мы берем на себя.

   Но мысли об атрофировавшихся лентяях на ногах, всех просто приводили в бешенство, а особенно Ука и Бо, которым изредка приходилось общаться с этими выродками. Те, конечно, были уверены, что несут на себе значительную нагрузку, но все вокруг знали: ножные коротышки даже согнуться толком не умеют – о чем еще можно говорить. Кроме того их постоянно прятали от дневного света и свежего воздуха. Как следствие, к концу дня, когда заканчивалось заточение, все пространство вокруг заполнял такой густой запах, что впору было потерять сознание. Приходилось мыть эти обрубки: и кому, как вы думаете?

   Кстати о заточении. Самым тяжелым временем года для братьев была зима. Тогда приходилось напяливать на себя одежду; при этом каждый палец оказывался в своем коконе, - не видя остальных и не ощущая родного плеча. К счастью, такие периоды были кратковременны. А уж выйдя на волю, как радовались братья свежему воздуху и свету.

   Но однажды случилось несчастье. Ук сунулся в какое-то отверстие и, наткнувшись на жесткую преграду, сломался. На него жалко было смотреть: весь посинел, беспомощно повис (благо Ср и Бо поддерживали его). Беднягу замотали во что-то белое и твердое. Лишь кончик оставался открытым, чтобы Ук мог дышать. Братья жалели его, как могли, и старались не привлекать его к работе. И еще раз убедились, что каждый из них – важный элемент единого целого.

   Ук долго не мог выздороветь – видимо сказывался возраст. С недавних пор братья заметили, что сил у них поубавилось, все чаще появлялась дрожь по всему телу, и кожа – замечательная, гладкая, упругая кожа – стала дряблой и покрылась отвратительными пятнами: местами рыжими, а иногда красными. Стало тяжело удерживать рюмку, не говоря уже о бутылке, да и призывались они к этому все реже. Хуже всего пришлось Ср. Он давно позабыл женские прелести, и потому переживал неприятные изменения тяжелее остальных.