Антон сидел в кафе за столиком, на поверхности которого гостили чашечка кофе и блюдце изысканно наполненое кубиками сахара. В пространстве кружился вихрь разнообразных приятных запахов, но особый аромат ярче всех привлекал к себе внимание, и доносиля он от девушки облокотившейся за соседним столиком, читавшей главу из книги Мопасана.

Антон заерзал на стуле. Ему вдруг пришла в голову мысль совершить ошеломляющий, не влезающий ни в какие рамки приличия и морали, поступок, - бросить кубик сахара в её чашечку наполненную манящим чаем. Ему представилось, как при первом соприкосновении кубик вбирает в себя влагу, наполняется трепетом, размокая, но все ещё оставаясь крепким и держа свою прежнюю форму. Как мелкие крупицы сахара отламываются и медленно словно дрейфуя опускаются на дно, притаившись в экстазе, ожидая остальных собратьев. Как сахар на столько размокает что теряет свои идеалы, выскальзывает из зажатых пальцев и отправляется прямиком и всецело внутрь, выплескивая за ободки лишнюю жидкость, жадно и нагло покрывающую внешнюю поверхность чашки.

Антон смотрел на девушку, на ее чашечку дышащую тёплым и терпким паром, на белую накрохмаленную скатерть... и на неожиданно подсевшего к ней мужчину, безцеремонно опустившего свою ложечку внутрь её чашечки и неспеша, но уверенно помешивая содержимое вихреватыми движениями.

- Муж, - решил с досадой Антон. Он выпил залпом кофе, со стуком поставил чашку на блюдце, посмотрел на кубики сахара и небрежно, словно отгоняя муху, пальцами отшвирнул их от себя. Кубики покотились по столу в рассыпную, упав на ковер и закотившись под каблук некоторым дамам. Антон поднялся, откланялся, ушёл не закрыв дверь.

Дома, он закипятил воды из под крана, наполнил ею большую глупую кружку. Толкнул скрипящую дверцу шкафчика, нащупал картонную изодранную пачку, открыл, и достал оттуда два выцветших чайных пакетика. Беспомощно болтая, словно обречённых на погибель, он поднёс их к кипятку, мгновенье подержав их над вздымающимся паром, и обухом опустил их на дно. В мгновенье цветные апликации заполнели содержание кипящей воды, постепенно окрашиваясь в однотонный цвет. Этикетки чайных пакетиков уныло ударялись о тыльную поверхность кружки, также намокшие и разбухшие.

- Врочем ничего нового, - вздохнул Антон.

За окном скворец издал звук. Весна идёт, весна идёт.