Дым с едким привкусом ментола окутывал разум. Глотая слезы, Мария смотрела на чашечку с остывающим кофе. В пепельнице тлела сигарета, но девушка не замечала ее. Перед глазами дрожало полотно слез, в котором она видела отблески счастья. Маша всхлипнула и дрожащими пальцами смахнула слезы. Картинка перед глазами стала четче. Сигарета! Сделав пару затяжек, девушка ткнула окурок в пепельницу. Презрительно глянув на кофе, Маша мотнула головой.
-Сто грамм водки, – низким, словно прокуренным голосом кинула Мария пробегающей мимо официантке.
Холод студил душу. Девушка передернула плечами. Холод, опустошающий вселенский холод идет изнутри. Он, словно паук, растягивал свою паутину все дальше и дальше, пытаясь остановить ноющее сердце. Девушка резко зажмурилась. Через несколько секунд открыла глаза с мыслью, что хочет курить. Щелкнула зажигалка. Дрожащий огонек прильнул к сигарете. И вновь дым, и вновь омерзительный привкус ментола на губах. Маша закашляла. Вторая пачка заканчивается. А до сегодняшнего дня она не курила никогда…
Официантка поставила рядом с пепельницей запотевший стакан. Маша успела уловить ее сочувствующий взгляд. Водка. Холодная. Девушка осторожно взяла стакан двумя пальцами и придвинула к себе. Стало еще холодней, еще безнадежней. Проглотив ком слез, Маша резко осушала стакан. Горло вспыхнуло. Огненная жидкость медленно сползала к желудку, выжигая кислород. Инстинктивно девушка начала заглатывать воздух ртом. В глазах потемнело. Сердце, разорвав паутину холода, бешено заколотилось. Все это длилось считанные секунды, но Маше казалось совсем иначе. Она выдохнула и достала плеер. В наушниках заиграла некогда одна из любимых песен. Сил сдерживать слезы уже не было. Рыдая, девушка шевелила губами, подпевая…
«Когда ты вернешься, все будет иначе, и нам бы узнать друг друга. Когда ты вернешься, а я не жена и даже не подруга. Когда ты вернешься ко мне, так безумно тебя любившей в прошлом. Когда ты вернешься, увидишь, что жребий давно и не нами брошен».
Маша рывком сдернула наушники и уткнулась заплаканным лицом в ледяные ладони…

Нельзя сказать, что Мария была прекрасной, нет. Ее даже красивой сложно было назвать. Миленькая мордашка, неплохая фигурка. Ничего особенного. Таких много. «Крепенькая пятерка», – как сказал бы пикапер. Но Маша умела преподать себя в выгодном свете. Она чувствовала, какими мужчинами может управлять. Такими и окружала себя. Смущенные взгляды, легкие прикосновения, своевременные нужные слова – и все. Женоустойчивость рушилась, и парень был готов на все ради нее. Но Мария была слишком хорошим кукловодом. Она не отпускала от себя, но и не подпускала слишком близко. Ей это было не нужно. Зачем постоянный парень? Зачем отношения? Какие-то взаимные обязанности. Глупо все это. А вот четыре-пять постоянных друзей – совсем другое дело! С одним можно сходить в кино, с другим в кафе, с третьим покататься на велосипедах, четвертый на машине – он всегда отвезет или заберет, стоит только позвонить, а с пятым просто весело. И никаких обязательств. Ведь друзья и не более того. А ребята пусть стараются, добиваются. Глупые! Маша цинично усмехалась, проводя ногтем по алому лепестку розы. Какие же мужики глупые! Они всего лишь марионетки…

Так продолжалось довольно долго. Друзья менялись, и все вроде бы шло хорошо. Машу не смущало, что бывшие «друзья» называли ее сукой. Говорили много, в принципе, правильного, что от добра добра не ищут, и вообще нельзя плевать в душу… Но Мария смущенно улыбалась, хлопала голубыми глазками… Да, сука! Да, стерва! И что дальше? Ну вот что? А ничего!

Светло-зеленые туфельки, такие же яркие колготки, плащик. Желтый шелковый шарфик, перчатки. Маша полностью соответствовала яркому апрельскому деньку. Ласковый теплый ветер бережно поглаживал русые волосы. Солнце ласкало лучами радостное лицо девушки. Все прекрасно, все замечательно! Вспорхнув на бордюр, Маша побежала к торговому центру. Хоть она и не любила ходить по магазинам, но сегодня… сегодня настроение было «покупательное». Хотелось бегать от бутика к бутику, накупить уйму всякой бесполезной, но дорогой ерунды. Сопротивляться такому желанию Маша не стала.
Столько всего! Глаза разбегаются! Хочется скупить все! Сначала Маша бегала как заведенная, но потом начала медленно и важно обходить бутики. Уже на третьем этаже. И все-таки туфли неудобные. Ступни ныли, усталость опутывала колени. Где-то здесь должна быть кафешка. За стройными рядами бутиков со шмотками виднелась неоновая вывеска «Кафе». «То, что сейчас нужно, – подумала девушка. – Зеленый чай, какой-нибудь легкий салатик – и можно двигаться дальше».

Сжимая увесистые пакеты в руках, Мария вышла из торгового центра и остановилась. Дождь! А зонтик дома. Да и руки заняты. Она окинула быстрым взглядом парковку. Такси нет. Девушка вздохнула и топнула каблуком. «Закон подлости в действии. Словно моя радость мешает кому-то», – раздраженно подумала Маша. Впрочем, все не так плохо. Порывшись несколько минут в сумочке, девушка достала мобильник. Хорошо, когда есть друг с машиной. «Абонент недоступен», – ответила тетя-робот.
-Черт, – прошептала Маша. – И где он шляется?
-Вас подвезти?
Тихий бархатистый голос заставил ее обернуться. Высокий широкоплечий блондин. Голубые глаза. Взгляд уверенный, сильный. Маша замерла, ловя себя на мысли, что что-то явно не так.
-Так вас подвезти или вас встретят? – блондин поравнялся с девушкой и достал из кармана ключи. – Вот моя машина, – он махнул рукой. – Под козырьком. Вы не промокнете.
Маша смущенно улыбнулась и глянула в сторону. В двух метрах от нее стоял черный Вольво. «Упакованный мальчик, – пронеслось в голове. – Чудесно!»
-Подвезите, – ответила она и улыбнулась.
-С удовольствием, – блондин улыбнулся и взял ее пакеты. – Максим.
-Маша.

Весь мир, такой большой и интересный, постепенно начал сужаться до одного человека. Все менялось слишком быстро. Сначала Маша пыталась тормозить события, но тщетно. Вся ее стервозность рассыпалась, и она ничего не могла с этим поделать. Она растворялась в нем. Максим уверенно, по-хозяйски располагался в ее жизни. Он был везде и повсюду. Иногда Марии казалось, что если включить телевизор, и там будет он! Она проверяла! И правда! Везде Максим. От него не убежать, не спрятаться. Этот парень сумел отстранить всех друзей, подруг. Только он и больше никого. Маше было страшно, но вместе с тем ее охватывало странное и неизвестное чувство. Может это и есть любовь? И когда она так подумала, то сразу стало ясно, что все… Максим подошел слишком близко. Его уже не получится сдержать…
Глядя на него, она думала, что он, в принципе, далеко не тот человек, который ей нужен. Он не подходит под ее вымышленный образ «идеального мужчины». Но что-то в нем было такое пленительное. Маша не понимала, что именно, и это ее бесило! Она пыталась вразумить саму себя, придумывала фразы, которыми можно было обидеть Максима, отпугнуть. Она постоянно сравнивала его с другими. Нагло говоря, что он как все. Но он казался непробиваемым. Этот парень словно не слышал обидных слов, не улавливал интонации. Словно все шло, как надо ему, а не ей! Максим красиво ухаживал, исполнял любой каприз. И в то же время Маша видела в его глазах не слепую влюбленность, как в глазах ее друзей, а уверенность сильного мужчины. Он точно знал, что ей нужно, он понимал все до мелочей и принимал ее. Она же женщина!
Он провожал ее до двери. Целовал, улыбался и уходил. Он словно не хотел ее. Не хотел затащить в постель. Но в его глазах отчетливо виднелся огонек желания. Маша не выдержала первой. Его сильные руки скользили по ее груди, ее бедрам. Горячие губы касались шеи, плеч…
Кровать, квартира, да и вся планета остались где-то далеко позади. Маша плавала в облаках наслаждения и счастья. Максим… Максим… только этот мужчина мог сделать этот. Только он мог заставить ее летать!

А потом наступило утро. Маша проснулась одна. Его не было! В груди что-то дернулось. На глазах выступили слезы. Да не может этого быть! Нет! Он не мог так просто уйти! Еще горящее ночными ласками тело не слушалось. Девушка чуть приподнялась на локтях и окинула взглядом спальню. Как он мог уйти, не сказав ни слова?! «Стоп! А который час? – пронеслось в голове. Она глянула на будильник. – Почти одиннадцать. Ну точно, он же сегодня работает!» Маша засмеялась. «Какая же я дура!» – подумала она и, накинув халатик, пошла на кухню.
Но он так и не позвонил. Прошел день. Маша не выдержала и набрала его номер. «Абонент недоступен». Девушка недоуменно посмотрела на телефон. Подлые мысли начали заползать в голову. Нет, так не бывает! Он занят, много работы, да телефон просто разрядился! Но и на следующий день он не позвонил. Просто исчез. Маша больше часа стояла на ступеньках университета, надеясь, что он приедет. Ведь до этого каждый день приезжал! Но нет, Максим исчез…

Прошел месяц. Максим так и не объявился. Но это уже ушло на второй план. В организме девушки происходило что-то непонятное. Ей было страшно. Неужели так «повезло»? Собравшись с мыслями, она отправилась к врачу. Результат лишь подтвердил опасения. Она беременна! Самое страшное – если узнают родители. Мама-то еще ладно, а вот отец… Даже представить страшно его реакцию. Что делать? Куда бежать? Кому рассказать?
Маша брела по вечернему городу, еле сдерживая слезы. Она всегда верила в свои силы, а сейчас… Девушка оказалась один на один с холодной реальностью жизни. Если рассказать о беременности подружкам, то на следующий день весь университет будет знать об этом. Мария остановилась возле ресторана. На парковке стоял хорошо знакомый Вольво. Она подошла ближе. Все правильно, его номер. Всхлипывая, девушка подошла к машине и облокотилась на нее. «Буду его ждать, - решила она. – Другого выхода у меня нет».
Май в этом году оказался холодным. Кутаясь в легкую куртку, Маша озябши дышала на ладошки. Прошел час, два. Совсем стемнело, но она упорно ждала. В голове метались слова, фразы. Нужно же что-то говорить Максиму. Ведь он не может бросить ее в таком положении! А если сможет? Ведь бросил тогда и номер сменил. Просто растоптал ее, унизил. «Что я сделала не так? – думала она. – Или так? Его поступок… За что он так со мной? Ведь он прекрасно понимал, что я люблю его! А я ему была нужна на один раз. Я? Неужели я так похожа на одноразовую? Наверно похожа».
-Маша? – знакомый, такой родной голос заставил ее очнуться. – Ты… ты что тут делаешь?
Девушка взглянула на Максима и заплакала. Он хорош, до безумия хорош!
-Макс, кто это?
Рядом с ним нарисовалась высокая худая брюнетка. Она насмешливым взглядом окинула Машу и фыркнула.
-Да так, знакомая, – Макс обернулся к брюнетке и протянул ей несколько купюр. – На вот, посиди еще немного. Выпей чего-нибудь. Я скоро.
Брюнетка взяла деньги и, пожав плечами, зашагала к ресторану.
У Маши не был сил произнести хоть слово.
-В машину, – резко кинул Максим.
Маша послушно села. Макс приоткрыл окошко и закурил.
-Ну и? Какого черта тебе надо? – не глядя на плачущую девушку, спросил он.
-Ты же не курил, – смахивая слезы, проговорила Маша.
-Ага, не курил, – кивнул блондин. – Тебе что надо?
-Максим, ты так резко исчез, даже не позвонил. Почему? Что я сделала не так? За что ты так со мной?
-Не так? – Макс удивленно посмотрел на девушку. – Ты реально дура или прикалываешься?
-Я не понимаю тебя!
-Понятно. Послушай, раз ты реальная овца, я тебе объясню. Ты мне была нужна на один раз. Понимаешь? На один. Мне просто нравится соблазнять таких как ты. Ведь ты у нас королева, да? Вертела парнями, словно куклами. И считала себя самой-самой. Всегда все было так, как хочешь ты! Ты не о ком не думала кроме себя любимой. Ты же особенная, достойная только самого лучшего. А на самом деле ты сука редчайшей породы! Именно на таких я и специализируюсь. Обычные девушки мне не интересны, слишком все просто. А вот такие как ты… да! С вами весело. Вы думаете, что способны управлять мужчинами. Упиваетесь властью! Вам это так льстит! И ты мне дала. Причем сама затащила меня в постель. Ты играла в свою игру, не подозревая, что я все продумал в самом начале, когда мы только познакомились. Ты обычная стерва с завышенной самооценкой. А моя задача – опускать с небес на землю таких как ты. Вот и все. – Максим стряхнул пепел и засмеялся. – Люблю я это. Ты бы сейчас себя видела. Называется: «Маша, обтекай». Ну ты не переживай. Поманишь пальчиком своих поклонников, и все образуется.
-Максим, ты не понимаешь, – сердце остановилось, Маша думала, что сейчас умрет. – Я беременна.
-Что? – Максим удивленно глянул на девушку.
-Да, я беременна! – повторила она.
-А я отец, да? – Макс усмехнулся, в голубых глазах мелькнул холод. – Знаешь, девочка, не канифоль мне мозги. Мы с тобой больше месяца не виделись. Ты могла дать кому-нибудь из своих поклонников.
-Максим!
Зазвонил телефон. Парень глянул на дисплей.
-Заткнись, дура! Да, я слушаю.
-…
-Нет, все нормально, можете не волноваться.
-Максим!
-…
-Да так, буянят. Завтра днем я все утрою. До связи.
Парень убрал телефон.
-Ну и чего ты орешь? Даже если это мой ребенок, думаешь, он мне нужен? Тем более от тебя. Это твои проблемы. Я что тебе, должен? Надо было раньше думать. Таблеточки принимать. Не маленькая, знала, чего хотела. Впрочем, ладно. Черт с тобой, – Максим порылся в портмоне и протянул девушке визитку. – Позвони по этому телефону, скажи, что от меня. Тебе сделают аборт. Я сам заплачу. Заткнись! Если захочешь оставить ребенка, пожалуйста, но я его никогда не признаю. А на тесты я не соглашусь. Я знаю, что он не мой. Выбор за тобой. Во сколько завтра у тебя учеба заканчивается?
-Около четырех, – чуть слышно пробормотала Маша.
-Ну и вот. В четыре я подъеду к университету, и ты мне дашь ответ. И, девочка, не старайся меня обставить. Я тебя слишком хорошо знаю. Свободна!

Ночью Маша не спала. В голове звучали ледяные слова Максима. «Вот он какой на самом деле. Циничный пикапер. Для которого любовь всего лишь пустой звук. Его интересует только успех, неважно какой ценой. Вот вляпалась так вляпалась! От добра добра не ищут. Выбирала, выбирала – и выбрала. И что теперь делать? Ребеночек, мой! Убить его? Господи, ну за что мне все это?! Ведь отец точно из дома выгонит. Мне же только девятнадцать. Воспитывать ребенка одной? Я же буду ненужной, никому! – рыдая в подушку, думала Маша. – Ну почему так? Ну за что? Да, я сделаю аборт! И никто ничего не узнает. Все будет как раньше. Да, так и будет. Его же еще нет. Я его не убиваю. Нет. Он крохотный. Его еще нет».

-Тебе это нужно, деточка? – пожилой мужчина в белом халате печально поглядел на Машу. – Слишком высока вероятность того, что у тебя больше не будет детей. Ты хорошо подумай. Я не советую. Не дай бог останешься калекой. Ты же совсем молода. Родишь ребеночка, знаю, что тяжело будет. Но для женщины ребенок главное! Не муж, а именно ребенок! Родители тебе помогут, родственники, друзья опять же. Не бросят тебя. Ну что же делать, раз так получилось? Прошу, подумай. Не ломай себе жизнь необдуманным поступком.
-Нет, я все решила. Мне никто не поможет. Я совсем одна. Я не смогу вырастить его. Лучше так… Пожалуйста, сделайте это.
-Хорошо, – мужчина вздохнул и достал сигарету. – Но я тебя предупредил.

Пошатываясь Маша вышла из кафе. Алкоголь немного притупил боль. Но лишь немного. Хотелось упасть и уже никогда не подниматься. От сигарет уже тошнило, перед глазами плыли разноцветные круги. А в голове уже вторую неделю звучали слова врача: «Прости, деточка, но у тебя не будет детей. Прости». Горячие слезы стекали по бледным щекам на сухие губы. По слабому телу пробегала дрожь. А Максим наверно и не знает об этом. Ему все равно, он занят соблазнением очередной «королевы». Маша остановилась и прижалась к дереву. Со всех сторон слышались детские голоса, звонкий смех. Девушка, вытирая слезы, смотрела на веселых, таких милых детишек и таких красивых счастливых молодых мамочек и рыдала. Она не могла остановиться. Слезы каким-то весенним паводком лились из ее покрасневших глаз. Дрожащими пальцами она достала сигарету. Несколько слезинок упали на белую бумагу. Маша закурила и сама почувствовала себя сигаретой. Максим просто выкурил ее и швырнул в урну. Чертов привкус ментола! От него еще хуже… Все, жизнь закончена из-за одной ошибки. Погасла сигарета…

Тяжелые серые тучи ощутимо давили на голову Андрея. Пять лет назад переехав из южных широт страны в столицу, привыкнуть к изыскам осени в средней полосе он так и не смог, от давления раскалывалась голова, вечно занимающий руки зонтик раздражал впрочем как и вечная грязь под ногами. От размышлений и воспоминаний его оторвала настойчивая вибрация телефона в карамане. Только этого еще не хватало! Разговаривать под дождем по телефону, при этом второй рукой пытаясь удержать одновременно зонтик и барсетку он ненавидел пожалуй больше всего в такой погоде.
-Да! – зло рявкнул он в трубку
-Андрюха, не кипятись, тут по нашей части прибыло. Ты нужен.
-Что опять? – агрессия молодого человека резко сменилась разочарованием – а вечер так хорошо начинался…
-Один труп и одна тяжелая, ножевых десять, не меньше.
-О господи… Адрес.
Услышав необходимую информацию, Андрей хлопнул трубкой даже не попращавшись и понесся обратно к машине. Кино на диване отменяется.
Один из лучших оперативников МУРа Андрей Литвиненко на работе был просто помешан. Потому и в Москву перебрался, что в родном поселке ничего кроме пьяных драк стенка на стенку и не происходило. А вот здесь другое дело. И ночевать на работе доводилось, пытаясь раскрутить очередное дело, и сорваться с постели в три часа ночи на место преступления… такая жизнь и была ему по душе. Давно бы пора было подумать о женитьбе, о детях… да он и думал иногда. Девушек было немало, да и неудивительно это при колоритной внешности яркого брюнета с черными бровями и карими с легким голубым оттенком глазами. И девушки неплохие попадались, правда крайне редко. Нет, он вполне еще мог принять курящую, и даже выпить не возбранялось по праздникам, но желание дам все, кроме маникюра, спа и шоппинга взвалить на плечи мужчины просто поражало. Дело было даже не в деньгах. Любимой женщине Андрей был готов отдать себя всего, вместе с бумажником и карманами наизнанку. Но у большинства претенденток и в мыслях не было ни очага, ни семьи, ни детей – много денег, домработница, подруги… И все. Пустышки. Может и это в том числе заставляло его зацикливаться на работе, на других фронтах перспектив не намечалось. Хотя скорее всего даже его первая брачная ночь могла закончиться отъездом на очередное ночное убийство или понажовщину. И отчет себе в том, что это поймет далеко не каждая Андрей отдавал.
Зная эту его особенность, коллеги не желавшие работать по ночам активно ей пользовались. Да он и не обижался, а даже радовался. За такое рвение ему даже пару раз предлагали начальственные посты, но вскоре и начальство смирилось с тем, что уютнее всего Андрей себя чувствовал именно на том месте, на котором был.
Рыкнул двигатель и черный Nissan умчался из центра в направлении Выхино. Одно название уже пугало, милиция там действительно очень часто требовалась.

Андрей буквально на полминуты разминулся со скорой, которая сверкая огнями и завывая во всю мощь сиреной унеслась на бешеной скорости в неизвестном направлении, когда мужчина парковал машину. Хотя почему в неизвестном? «В пятнашку, наверное», – на полуавтомате мелькнуло в голове у опера. Лирика лирикой, а в больницу к пострадавшей ехать придется. Впрочем, надо действительно заняться выяснением обстоятельств.
Развлечения начались еще на лестничной площадке. Кое-как прорвавшись через толпу зевак, оттеснивших условное оцепление из двух оперов, Андрей чуть не подскользнулся в луже крови. «Мать моя женщина!» – толи ругнулся толи ужаснулся оперативник. На бетонной глади на животе лежала молодая девушка с белыми волосами чуть ниже плеч. Руки были вытянуты вперед. «Видимо, пыталась ползти», – профессионально отметил Андрей. На спине повреждений видно не было. «Значит ножевые в живот. И как еще шевелиться умудрялась… Беджняка…», – переборов ненужное сочувствие Андрей прикрикнул на притихших от напора жильцов оперов:
-Ну, что стоим-то? Разгоняем зевак! Вы тут на что поставлены?
Литвиненко прошел в приоткрытую дверь квартиры и ужаснулся еще больше. Весь коридор, вся кухня и обе комнаты то тут то там, были замазаны свежей кровью. Капли, полосы и даже пара лужиц. Самая отчетливая полоса – от кухни по коридору. «Неплохо. Неплохо товарищ с ножиком управляется, столько крови из шести ножевых», – проснулся здравый рабочий цинизм.
-Ну что тут? – спросил Андрей, пожимая руку Юрию Сергееву, своему коллеге из МУРа, и постепенно роняя челюсть почти до колен: за кухонным столом сидел темноволосый парень с окровавленным кухонным ножом в руках и ошалело-испуганным выражением лица. – Че вы меня звали-то? Все ж явно…
-Да в том и дело, что ничего не явно, Андрюха. Он-то нас и вызвал, – на лице Литвиненко появилось вопросительное выражение. – Ну да. Похоже, парень убитой, должны были на свиданку пойти, а тут вон оно как получилось… Нашел ее на лестнице, мать в комнате заги… кхм, умирающую. – исправился Юра, глянув на парня. – Хорошо еще додумался ментов и скорую вызвать. И нож вроде как потом нашел. Вот так и сидит. Молчит. Все что известно, известно только по сообщениям диспетчера.
-Оптимистично… Ну тут все понятно. Боюсь, что это милое создание что-то не договаривает, забрать в любом случае надо. А с жертвами что?
-Да ты вроде все видел. Или не успел? Матушку только что увезли, шестнадцать ножевых, но жива каким-то чудом. А дочь при входе, семь ножевых. Финал сам видел… Даже жалко.
-Да уж, лучше б наоборот… – понуро согласился Андрей, представив состояние матери, и тут же как будто опомнился. – Юр, ну я все понимаю, самому тошно, но давай по делу. Раньше сядем, раньше выйдем, тьфу-тьфу.
-Ну а что еще по делу? Светлана и Наталья Косины. Тут шестнадцать, тут семь. По поводу что куда и как эксперты подумать должны, надо попристальнее раны осмотреть. Вся квартира в кровищи, видимо только жертв. Ни под ногтями тканей, ни у них на коже лишних царапин особых нет. Конечно, со всех кусков придется брать, но это минимум завтра по экспертизе. Орудие налицо, а вот убийца… – Юра сочувственно-неуверенно посмотрел на мальчика, сидевшего на диванном уголке, прижав к себе колени и глядя на нож в вытянутой перед собой руке.
-Ну да, слабоват мальчик будет для… ох ты ж е-мое, двадцати трех ножевых за раз! – Андрей только сейчас осознал мощь предполагаемого убийцы. А ведь пареньку на вид было лет девятнадцать, как и его трагично погибшей подруге, да и следов особой физической силы на парне не было: плотный, да и только, даже не сказать накачанный. – Да… нет, ребенка забирай даже как свидетеля. Он же тут останется, страдать будет. А если виновный вернется? Здравствуй еще один труп. Ну про версию его вины я вообще молчу… Как его хоть зовут?
-Да шут его знает. Судя по последнему звонку с номера убитой, «Масик». Звонили, тренькает как раз у него в кармане – ноль внимания. Нам это что-то дает? – горько усмехнулся оперативник. – Документов при нем нет.
-Масик!... – Андрей пару раз щелнул пальцами перед носом молодого человека. Реакции ноль. – Коряво… Все подозрения-то на него и падают. Еще и без документов. Как знал, что лучше не брать, время потянуть, пока личность установят. Ладно, – сказал он, обращаясь уже к Юре, а не в воздух, – тормоши и забирай красавца, телефоны жертв тоже захвати, а я пойду по месту пройдусь. А чем, кстати, пахнет?
-Ну ты нюхач… – Юра принюхался и озадачился. – Похоже на жвачку…. Нет. Никотин. Сигареты с ментолом. Похоже?
-Похоже… Но что это дает? – Андрей развернулся и вышел из кухни.
Еще минут двадцать он бродил по квартире, осматривал разбросанные тут и там вещи, пятна крови, расспрашивал криминалистов… Да, что-то с этим масиком было не так, что-то явно не клеилось. Вроде все явно, неадекват в его возрасте – естественная реакция на совершенное, но вот сила… При учете отсутствия явных следов борьбы на теле жертв можно было предположить, что все эта котовасия произошла ну максимум минут за двадцать. Еще и этот звонок телефонный… Позвонил, сказал что через двадцать минут будет, пришел сразу и всех порезал? А мотив? Ну может быть ревность, но в таком возрасте как правило бьют или режут соперников, а не объект внимания. И мать здесь при чем? Наверняка же знал, что она дома. Свидетель? Ну так свидетеля по всем известным правилам убирают, а не в больницу отправляют… Хотя шестнадцать ножевых… по идее это гарантия смерти, а вот шесть совсем даже нет. Значит вполне возможно, что причина не в девушке и не в юноше, а в выжившей пострадавшей. «Черт, а может и не все так явно…» – буркнул себе под нос Андрей, набирая номер телефона на мобильнике.
-Санек?
-…
-Да, я. Слышал о происшествии на Лермонтовском?
-…
-Ага, оно самое. Ножевых по горло. Поболтай там пока с начальством по поводу поставить охрану у больничной койки Светланы Косиной. Подозреваю, не все так просто.
-…
-Да знаю я, что я сволочь! Ты спроси и попробуй так добиться, а я приеду, все доказательно объясню, угу?
-…
-Ну вот и славно. Выезжаю.
Андрей отключил звонок и попрощавшись с экспертами вышел из квартиры. Юра с подозреваемым-сидетелем, судя по всему, уже отчалили.

«Началось в колхозе утро…» – подумал Андрей, открывая дверь в кабинет полковника.
-Разрешите? – засунув голову в проем, поинтересовался Литвиненко.
-Да заходи уж, время-то… – мрачно пробурчал полковник Звягинцев, закрывая очередную папку с делом.
-Олег Викторыч, я…
-Да знаю. Просил охрану потерпевшей. Доводы? – разговоры «не по делу» начальник Андрея воспринимал плохо.
-Да тут такая ерунда… – Литвиненко коротко пересказал полковнику свои размышления об этом деле.
-Что-то ты чересчур добр, дорогой мой, – укоризненно сказал Звягинцев. – Видел я того мальчика, не так уж он и плох, чтобы не уметь обращаться с ножом.
-Для салатов и мяса да. Но вы подумайте, с момента звонка на его телефон до момента вызова оперативников прошло около получаса. Как раз чтобы… – Андрей замялся, – убить двоих, но не такому, извините, слабаку. Полчаса на двадцать три ножевых – это еще умудриться надо. А если взять в расчет вариант успеть сбежать – то это должен был быть такой спец… Тем более сами посудите, убивают как правило свидетелей, а не виновников. Конечно, с одной стороны виновником как раз получается Наталья. А если с другой? Шестнадцать ножевых – это теоретически гарантия. Основной удар, вполне возможно, был на Светлану. А если так, то вполне возможно, что будет вторая попытка. И если виновен этот мальчик, мы ее предотвратим. А если нет? Мы его спасем. Потому что как свидетеля пусть даже и косвенного его могут попытаться убрать. Конечно, это все очень похоже на обычную бытовуху, но мальчик тут скорее всего не при чем.
-Ладно, гуляй, Андрюха. Допустим, что так. Отправлю кого-нибудь в больницу дежурить.
-Да какое тут гулять…
-Опять всю ночь в отделении? – с легким оттенком сочувствия спросил Звягинцев.
-Ну да. Не каждый день у нас семьи почти целиком режут. Кстати… – Андрей на секунду задумался. – Ай, ладно. Могу идти?
-Иди, иди. Попробуй с мальчиком поговорить, дело к ночи, вряд ли он окончательно вменяем уже, но и спит тоже вряд ли.
-Спасибо.
-Удачи.
Андрей встал и почти бегом выбежал из кабинета. Все-таки здравая, до того не замеченная мысль его посетила.

Литвиненко сидел в своем кабинете и нервно курил сигарету за сигаретой, погрузившись в размышления. Десять часов вечера, помещение почти вымерло, можно курить прямо на месте. На лежащем перед ним листе бумаги красовались сплошные кружочки и вопросы. И только один восклицательный знак – напротив слова «отец». Как же они сразу не сообразили? По документам он есть, да и в квартире как уже сейчас вспоминал Андрей было явно заметно мужское присутствие: станок и средства для бритья в ванной, брюки и ремень на стуле явно не размера Макса. Макс… Что же ты там делал, мальчик? И куда пропал отец твоей невесты? Мобильник ее и матери лежали на столе Андрея. На каждый по одному звонку – от подруг соответственно матери и дочери. Видимо, обзвонили всех знакомых и уже предупредили, чтобы и милицию не дергали, и Светлану с Натальей не искали – бесполезно. Конечно, Косиной-старшей можно было телефон и оставить, но повезли ее прямо на операционный стол, пока от наркоза отойдет, пока двигаться нормально сможет… Не факт, что вообще операция уже закончилась. При таких-то «порезах» и кровопотере! Кстати, да. Андрей схватил телефонную трубку и набрал номер больницы.
-Справочное – буркнул сонный недовольный голос.
-Вечер добрый. Майор Литвиненко, МУР. Состояние больной Косиной не подскажите? Операция закончилась?
-Сейчас, секунду! Сейчас найду! – девушка на том конце провода моментально проснулась. Влияние погон на людей бесспорно… – Светлана Кирилловна?
-Да, она самая.
-Операция проведена успешно. Сейчас в реанимации, состояние стабильно-тяжелое. А... – девушка замялась, – а что с ней случилось? – да, от человеческого, а особенно женского любопытства к чужим трагедиям тоже никуда не денешься.
-Девушка, у Вас же написано – шестнадать ножевых. Все остальное тайна следствия. – обозлился Андрей. – Когда с ней можно будет поговорить?
-Да, простите… Возможно завтра к вечеру придет в сознание, все-таки тяжелая и четыре часа под наркозом…
-Спасибо. До свидания. – майор швырнул трубку на рычаг.
«Черт знает что! Своих проблем ей мало, хочется удостовериться, что у других все еще хуже!» Андрей набрал другой номер телефона, теперь уже на служебном аппарате.
-Литвиненко. Михайлова мне приведите. Если не спит. – отрывисто буркнул он в трубку.
-…
-Да, черт побери, Максима! У нас одни Михайловы что ли сидят??? – трубка снова полетела на рычаг. Все-таки выводили Андрея эти вечно спрашивающие и уточняющие товарищи. Он уставился в окно и снова закурил в ожидании подозреваемого.

В дверь постучали.
-Да, - кринкнул Андрей, выбрасывая сигарету в открытое окно
-Разрешите, товарищ майор, - из приоткрывшейся двери высунулась голова молоденького опера.
-Да заходите уже.
Лейтенант пропустил перед собой молодого человека.
-Здравствуйте, - уныло протянул тот и остановился.
-Ну чего встал, проходи? – максимально дружелюбно улыбнулся Андрей. – Товарищ лейтенант, свободен. Иди, давай.
-Так точно, - не замедлил скрыться за дверью конвоир.
Максим боязливо присел на стул напротив майора. Его взгляд уже приобрел относительную осмысленность, парня не трясло и не качало из стороны в сторону. «И на том спасибо. Но психиатра надо будет вызвать» - про себя отметил Андрей.
-Ну что, друг. Сможешь рассказать, что и как там случилось? Куришь?
-Курю, да… - Андрей протянул парню раскрытую пачку. Подозрения подозрениями, а расположить парня к себе и максимально разговорить его надо. Да и жалко его было, черт возьми.
-Да я ничего толком сам не знаю. С Наташей мы договорились заранее. Я за полчаса ей позвонил, пришел, а там… - руки парня затряслись, он был готов разрыдаться.
-Ну тише, тише. – Андрей встал из-за стола и подошел к Максу, сел напротив него на корточки. – Макс, я все понимаю. Судя по всему, отношения у вас были долгие и это… больно – мягко сказано. Но постарайся сосредоточиться. Давай мы сначала тогда просто поговорим о Наташе? Вспомним, помянем, если хочешь. Двадцать один есть? Могу и водки достать. – парень немного грустно улыбнулся и нерешительно кивнул. – Ну вот. Ночь длинная, спать ты все равно вряд ли будешь. А выговориться тебе надо. И лучше здесь, чем наедине с собой в камере. Логично говорю? – Андрей поставил перед парнем извлеченный из сейфа стакан и бутылку. – Выпей немного, успокойся. И расскажи мне про Наташу. Привычки, образ жизни, друзья, семья… - парень снова попытался всплакнуть, но сдержался, выпив залпом полстакана. Андрей хихкнул. – А ты силен! Ну давай, рассказывай. Считай, что я не мент, а психолог. Мы абсолютно никуда не торопимся.
Парень кивнул и неуверенно начал выдавать Андрею обрывочные воспоминания. Курила, выпивала в меру, имела пару близких подруг и множество знакомых – нормальная студентка девятнадцати лет. Острых конфликтов не имела, почти отличница, мама учитель, папа юрист… «А ничего, держится мальчик. Стоп!»
-А почему папы не было дома? Семь часов вечера, уже пора бы было дома быть…
Парень задумался и даже помрачнел.
-Не знаю… Мне показалось, что я его слышал, когда Наташе звонил.
-Ладно, - Андрей глянул на часы – два ночи. – Давай пока закончим, завтра я тебя еще раз вызову, а сейчас попробуешь заснуть. Надо.
Литвиненко вызвал конвоира и попрощался с парнем. «Ребенок же… за что ж ему?»

Последующие двое суток Андрей вертелся как белка в колесе: больница, морг, психиатр, друзья, подруги, соседи… И при этом полностью был погружен в чужие эмоции. Непонимание, страх, злость, желание мести, боль, слабость… чего там только не было. И при этом допросы, а точнее разговоры с друзьями, знакомыми и потенциальными свидетелями мало того, что не дали зацепок, так еще и больше запутывали. Врагов не было, тайн не было, семья дружная, Макс психически полностью здоров, везде все чисто. Но вот как раз-таки в тихом омуте самые они и водятся. Только вот неизвестно, в каком именно. Да и выжившая потерпевшая не сильно охотно отвечала на вопросы что про мужа, что про мальчика дочери.
Очередная ночь в отделении, очередная пачка исписанных попусту листов, подозреваемые все те же… не нашелся в этом деле до сих пор только один участник.
Трель местного телефона разогнала прокуренный туман мыслей над столом опера.
-Литвиненко, слушаю, - недовольно буркнул он. Не каждый день дергают в три часа ночи по служебному номеру.
-…
-Кто??? Быстро пропуск! Нет. Стой. Конвоира и пусть ведут. А лучше двух.
-…
-Быстро, я сказал!!!
Нашлась пропажа… Почему же только сейчас?

-Я согласен со всем, что вы скажете, - хорошее начало для разговора…
-А я не должен говорить, - окончательно разозлился Андрей. – Я должен вас спросить. Где вы были, когда убивали вашу дочь и жену?
-Так я же сказал – я со всем согласен. Вы же наверняка уже все сопоставили и получили. Я их убил. Я.
В кабинете повисло гробовое молчание. Конвоировавший лейтенант тихо оседал на стул. У Андрея в буквальном смысле отвисла челюсть. Конечно, подозрения были, и еще какие, да и опыта было достаточно, чтобы вот так удивляться, но все же… Сергей хоть и был Наталье приемным отцом, но по показаниям свидетелей души в ней не чаял, всегда помогал и поддерживал, как не каждый родной. А вот оно как… Андрей наконец взял себя в руки:
-Ну присаживайтесь, Сергей…
-Анатольевич.
-Андрей… - опер задумался: мужчина ему почти в отцы годился, - Николаевич. Очень приятно, - мужчина кивнул в ответ. – Ну собственно я вас слушаю, если вы не против. Чистосердечное признание – это очень хорошо, но пока бездоказательно.
Сергей был никакой. Просто никакой, иначе и не скажешь. Сильный на вид мужчина тихо опустил голову, помолчал несколько секунд, вздохнул и покорно начал рассказ. Так, как будто все это время только к нему и готовился.
Все оказалось до смешного банально. Действительно дружная семья, действительно очень любил жену и дочь. Юрист по образованию и работе, последствия понимал. Небольшая семейная размолвка на почве желания дочери привести молодого человека жить домой. Не то чтобы он Сергею не нравился… но девушка, ведущая жить к себе мужчину, у него в голове укладывалась плохо. Наталья начала доказывать свою «взростлость». Потыкала в паспорт, в идеальную зачетку, потом перешла к более радикальным методам - достала из холодильника водку и выпила залпом стакан, извлекла из потайных мест и продемонстрировала на себе пару весьма экстравагантных нарядов, позвонила мальчику при родителях и позвала в гости, после чего закинув ноги на стол достала пачку ментолового «Вога» и закурила. Это было последнее, что помнил Сергей. Точнее последнее, что он понимал. Почему именно тогда и почему именно так – этого Сергей уже не понимал. Но факт остается фактом – достал нож и пошел на дочь и жену, которая в тот момент стала виновной в воспитании дочери. Сбежал, потому что осознал. Наказания не боялся.
-Уведите меня. Я все рассказал. Не могу. – Сергей замолчал.
Андрей глянул на часы – три. Да, пора бы уже… такие страсти даже сильного взрослого мужчину добить могут.
-Лейтенант, очнись! – мальчик подскочил со стула, на котором все-таки пристроился. Разговор был долгий, а отпускать конвоира в этот раз Андрей побоялся, даже несмотря на состояние… «преступника». – Уведи. Только не в одну камеру с Михайловым. И, кстати, передай, чтобы его с утра домой отправляли.
Лейтенант кивнул и подошел к Сергею. Тот покорно встал и молча пошел перед конвоиром.
Для полного завершения дела оставались лишь всякие обязательные мероприятия типа следственного эксперимента и подтверждения от выжившей. «Вот такой вот дым сигарет с ментолом… И этому психиатра надо будет вызвать», - уже безразлично отметил Андрей.

Голос за №1

Сюжет второго - сериальный детектив.
В первом ментола больше.