Эцио Нагад, капитан корабля «Заяц», был чрезвычайно доволен собой. Его судно, вот уже пять лет не возило ничего серьезнее десятка туристов. Доход не большой, но хватило, что бы оплачивать работу команды, латать корабль и вкусно кушать самому. А на днях «Заяц» принял на свой борт самого настоящего мага! А это сулило не малый навар. Капитан Нагад уже предвкушал, как доставит важного пассажира в столицу и отправится в затяжной отпуск.
Погода на редкость солнечная и спокойная. Ветер с солоноватым привкусом моря нежно обдувает лицо. Капитан прогуливался по палубе, изредка прикрикивая на матросов, сидевших без дела. Впереди, облокотившись на новомодные металлические перила стоял мальчишка лет четырнадцати и сосредоточенным видом жевал огромное яблоко. Это был подмастерье мага. Проходя мимо, капитан Нагад протянулся, что бы потрепать задумчивого паренька по голове, но опомнившись одернул руку. Эцио родился на самом краю государства. Там же и провел большую часть своей жизни. А потому, чуть побаивался магов и всего что с ними связано. Коснешься такого, а он возьмет да превратит тебя в морскую черепаху! Представив эту картину, капитан утратил львиную долю настроения и поспешил в свою каюту. Там спокойнее.
А мальчишка, не подозревая о мыслях капитана, продолжал задумчиво грызть яблоко и смотреть в даль. Он не превратил бы никого в черепаху, даже если бы мог.
- А, Милтен, вот ты где! – На палубу поднялся тот самый важный пассажир – магистр Георг. Чародей был одет в простой домашний халат и тапочки. Погладив густые иссиня черные усы он оценивающе уставился на подмастерье.
- Ты выспался? – спросил Георг.
- Да, мастер, - поклонился мальчик.
- Уже завтракал?
- Да, мастер, большое спасибо.
- Смотри у меня, - на миг прищурился маг. Потом хмыкнул и ушел искать капитана. Милтен проводил магистра Георга взглядом. Он был благодарен ему за заботу, хоть и знал, что у нее чисто практический характер. Так же опытный стрелок: ухаживает за своим оружием, регулярно чистит и бережно хранит его. Но только затем, что бы оружие в самый ответственный момент не дало осечку. Вот и Милтен - только оружием в руках мага. Подмастерье ничего больше, чем красивое словечко, скрывающее суть. Милтен был рабом магистра Георга. Особенным, почти не заменимым, но все же рабом. Почему-то, для того что бы творить чудеса магу требовался человек, который подпитывал бы его магической силой. На эту роль годился не каждый. Сначала магистру Георгу служил отец Милтена, но сейчас он ушел на покой и пришла очередь сына. Сам мальчик еще не успел ни разу послужить своему господину подпиткой и ему было немного жутко. А вдруг это больно? В первый день, когда Георг взял его на службу он сказал – «Ты не простой раб. Ты носишь хорошую одежду и ешь хорошую еду. Но только потому, что ты мне нужен. Никогда не подвергай свою жизнь опасности, даже самой малой. Это твоя главная обязанность, а об остальном я позабочусь.»
Вдруг весь корабль резко тряхануло, будто он наткнулся на риф. Послышались крики матросов. Боцман побежал в сторону каюты капитана. Толчок повторился снова. И опять! Сердце Милетна ушло в пятки. Но его быстро отрезвил голос магистра, зовущего его.
- Я здесь, мастер! – крикнул Милтен подбегая.
- Отлично. За мной!
Почти вся команда собралась у правого борта корабля. Туда же поспешили и маг с подмастерьем.
- В чем дело? – спросил Георг у боцмана.
- Рыба сталь, ваше чародейство, - доложил тот. – Таранит корабль. Если ее не остановить мы пойдем ко дну. Сделайте, что-нибудь, ее чешую не берет ни сабля, ни мушкет!
Маг подошел ближе к перилам и долго всматривался в синие волны. Где-то там мелькая неясная тень. Наконец Георг кивнул и отсупил на пару шагов.
- Отойди! – приказал он Милтену, поднимая руки. Мальчик отошел на несколько метров назад и вдруг повалился на колени. Больно не было. Просто вдруг на все тело навалилась непонятная усталость. А маг, тем временем, указал рукой на воду и стал ее медленно поднимать. Из воды, параллельно движению руки чародея поднималась огромная рыба. Ее чешуя блестела на солнце как металл. Рыба сталь, барахталась в воздухе, явно удивленная происходящим. Ее вид очень развеселил Милтена, уже поборовшего нахлынувшую усталость. Он даже, размахнулся и метнул в рыбу недоеденное яблоко. Попал удачно – прямо в пасть.
- Ну пусть теперь эта рыба не жалуется, что ушла от нас голодной, - хохотнул какой-то матрос.
Георг сделал резкий выпад рукой, будто кидал камень. Невидимая сила буквально смела рыбу и отправила под облака. Упасть обратно в воду, ей суждено только где-то за горизонтом.

Экипаж корабля весь день обсуждал свое спасение от рыбы сталь. А сколько чар рома было поднято за здоровье славного мага! Сам же Георг сидел в каюте и беседовал со своим подмастерьем.
- Начну издалека, - подумав сказал Георг. – Существует поверие, что способность творить магию была дана нам богами в виде великой хрустальной горы. В те времена ее силой мог пользоваться всякий. Гора стала великим благом, но и великой бедой. Нет ничего плохого в том, что бы с помощью магии ускорить созревания посевов или заново отстроить дом, погибший при пожаре. Так и поступали поначалу все честные люди, обращаясь к магии только по особой нужде. Но вскоре этой силой неизбежно стали пользоваться в угоду собственной корысти. Представь себе разбойника, который может жестом заставить запылать целый город! Или двух дуэлянтов, после поединка которых на много километров вокруг уже не будет никакой жизни! И когда людская порочность достигла предела хрустальная гора взорвалась. И миллиарды тысяч осколков разлетелись по миру и поразили очень много народа. Они проникали внутрь человеческого тела и застревали у него в сердце. Но люди все же выжили. И мало того каждый из них стал той самой «горой», дарующей человечеству магию.
- И в чем же разница? – спросил Милтен, ерзая в неудобном кресле.
- Разница в том, что воспользоваться не целой горой, а лишь осколком внутри человеческого тела, могли только единицы. Так появились маги и их подмастерья. Источники их силы. Осколок, каким-то невообразимым образом проник в саму суть человека и его потомки отныне носили в себе такой же. Послушай свое сердце, Милтен. Ты вряд ли замечал это раньше, но его стук чуть слышно отдает хрустальным перезвоном. У тебя в сердце, осколок великой хрустальной горы и благодаря ему я могу сделать так.
Георг перевернул руку ладонью вверх и на ней на мгновение вспыхнула яркая искра, как от праздничного салюта.
- Но почему же такие как я – все невольники? – После некоторых раздумий, спросил Милтен.
- О, это уже другая история. Согласно все тому же поверию. Когда первые осколконосцы осознали, что с ними стало они взбунтовались против всего мира. Мир нуждался в них, и они выставили ему свои требования. По сути они хотели править всеми землями и всем народом, а взамен, милостиво делиться с магами своей силой.
- Но маги покорили и поработили их?
- Да. Лишь из-за своей гордыни, они стали рабами и обрекли своих потомков на ту же участь.
Прошло не мало времени, прежде чем Милтен задал свой следующий вопрос.
- А бывало когда-нибудь, что бы подмастерье был одновременно и магом.
- Бывало, - охотно отозвался Георг. – Но всего пятеро за всю историю: Мастер Вадташи, Иоганн Чистый Луч, Вален Заокеанский, Вивианна Пророчица и Петр Московский. Из них выходили самые лучшие маги, ведь им не нужны были подмастерья. Последний из них, Петр Московский, жив до сих пор и занимает мост гранд мастера гильдии магов.
На море уже успела лечь ночь. Милтен поблагодарил Георга за рассказ и отправился спать. Ему нужно было многое обдумать…

И вот наконец «Заяц» причалил в порту столицы. Капитан Эцио Нагад, получивший свой долгожданный куш, лично проводил почетных пассажиров до ближайшего извозчика. Впрочем этого и не требовалось. Только увидев мага в своем парадном одеянии, возницы начали едва ли не драться за право услужить господину и его молодому спутнику. Да и Милтен на раба никак не походил. На нем была чистая рубаха, жилет, брюки и новомодные лакированные туфли. На поясе – мушкет, подаренный капитаном Нагадом и легкая укороченная шпага. Завершал картину маленький перстенек на пальце. Одним словом – сын какого-то аристократа, а не невольник. Единственное, что выдавало парня – широко раскрытые глаза и удивленный вид. Всем известно, что аристократы должны вести себя сдержанно. А Милтен так не мог. Он впервые приехал в столицу и восторгался ею. Когда же Георг со своим подмастерьем уселись в карету и покатили по широким улицам города, его восторг и удивление возросли втрое. Высокие дома из камня или кирпича с крышами, покрытыми черепицей. Уютные скверы с зеленой листвой. Бульвары, с многочисленными ресторанами, салонами и просто лавками. В родном городе магистра Георга тоже было на что посмотреть, например на его же, башню или обсерваторию или маяк. Но такого великолепия будничной жизни, там было не найти. Милтен посмотрел наверх и увидел как по крыше бежит какой-то, человек, одетый в серые, как кирпич, одежды. Лихо перескочив с крыши на крышу, человек скрылся из виду.
- Все бегают, - пробормотал Георг, глядевший в ту же сторону.
- А кто это? – недоуменно спросил Милтен. – Циркачи, что ли?
- Бывшие, - усмехнулся маг. – Тут в прошлом году цирк сгорел. Клоуны разбежались, а вот эти… акробаты, остались. Теперь промышляют воровством. И ничего с ними поделать не могут. В гвардии, конечно, не дураки служат, но по крышам их все-таки прыгать не учат.

И вот наконец, магистр Георг и подмастерье Милтен прибыли к месту назначения. Дворец короля Дитриха Змеелова, властителя этих земель. Сам дворец, как ни странно впечатлил Милетна, меньше, чем город. В башне своего мастера он уже насмотрелся на всю эту пышную архитектуру, просторные залы с огромными зеркалами, гобелены и все прочее.
Во дворце, мага давно ожидали. Гостей проводили в их комнаты и просили располагаться и ни в чем себе не отказывать. Георг не найдя себе лучшего занятия улегся досыпать, а Милтен весь день проболтал с детьми дворцовой прислуги. А вечером был устроен праздничный ужин, на котором и состоялась беседа короля и мага. Дитрих Змеелов оказался довольно низким худым человеком лет пятидесяти. Они разговаривали с Георгом больше как старые товарищи, чем как король со своим подданным. Милтен большую часть их разговора пропустил мимо ушей, поглощенный ужином. Но когда насытился, все же обратил внимание на чужую беседу. И вовремя. Собеседники наконец-то подошли к сути.
- Все это замечательно, Дитрих, но думаю ты вызвал меня не за тем, что бы побеседовать об охоте? – поднял бровь Георг.
- Увы, ты прав, старый друг, - вздохнул король. – Ты ведь помнишь крупное племя орков, которое обосновалось неподалеку от наших границ?
- Я же говорил тебе не трогать орков. Пусть тебе и кажется, что они дикие звери, но они разумны! Их шаманы могут пользоваться силой нескольких подмастерьев одновременно! О, они не те враги, которые нужны твоей стране Дитрих, совсем не те.
- Да помню я, помню, - поморщился Змеелов. – Будь уверен я их не провоцировал. Тут другое. Если ты помнишь, один из них какое-то время жил у нас. Орочий дипломат.
- Кажется, что-то слышал краем уха, - почесал подбородок Георг. – Но это было очень давно, я не помню деталей. Кажется с ним что-то случилось…
- Не то слово! – воскликнул Дитрих. – Он еле ноги унес, наш народ его чуть не закидал камнями.
- За что?
- За то, что он орк.
- Да уж, логика убийственная… Печально, конечно, но какая теперь то разница? Он наверное давно умер.
- Как бы не так! Он жив. Больше скажу он стал верховным шаманом орков. И с той самой минуты как его возвели на этот пост, он планирует напасть на нас! Он считает, что честно попытался сосуществовать с людьми, но мы из-за своей агрессивности не приняли мира.
- Интересно, с чего бы это? – сложил руки на груди Георг.
- Не сыпь соль на рану, чародей. Сам знаю… Послушай, войны можно избежать! Сейчас у этого верховного шамана что-то вроде перевыборов. Молодой противник нынешнего шамана, некто Руука-шар, не готов воевать и скорее всего замнет дело.
- То есть, что бы избежать войны, нужно что бы новым верховным шаманом стал Руука-шар? Понимаю. Но причем тут я?
- Видишь ли, верховного шамана смещают тогда, когда он уже не в силах сражаться. Обычно на таких перевыборах сражается нынешний верховный шаман и претендент на его место. Все просто, кто победит, того и тотем. Но бывший дипломат…
- Как его зовут, кстати? - Перебил Георг.
- Харр-Кашар. Так вот он заявил, что будет сражаться с лучшим магом наших земель и убьет его. Так он и утвердит свою власть и кинет первый камень войны людям. Орки его поддержали. Он уже с неделю живет в пещере в километре от города и ждет, пока я пришлю ему противника. Сам понимаешь, послать к нему армию я не могу, это будет равносильно объявлению войны.
- И ты решил послать за мной, - медленно проговорил Георг. – Мне нужно победить Харр-Кашара в поединке и тогда мы избежим войны с орками. Хорошо, я готов сделать это, но цена будет велика.
- Проси чего хочешь! – горячо предложил король.
- Во-первых собственную гильдию. Пускай не большую, но полностью самостоятельную.
- Дьявол, Георг, зачем тебе гильдия?! Если так неймется, давай я поставлю тебя на какую-нибудь высокую должность в существующей?
- Меньше чем на пост Учителя Петра Московского не согласен, - осклабился Георг. – Но это еще не все. Я хочу титул.
- Это еще зачем? – Удивился Дитрих. – Вы маги же не признаете титулов, да и к тому же ты и так урожденный герцог Георг Палладский. Выше только я!
- Да не мне – ему, - кивнул Георг на Милетна. – После этой битвы я собираюсь освободить своего подмастерья. Я хочу что бы у него была земля, деньги, слуги, ну как полагается. Думаю средненького баронства будет достаточно.
- Всякого от тебя ожидал, чародей, но что бы баронство рабу, - неуверенно протянул Дитрих.
- Слушай, если парень и не умрет в моей схватке с орком, то калекой останется наверняка. А в этом случае, я хочу, что бы он мог дожить свой век ни в чем не нуждаясь.
Сердце, уже успевшего обрадоваться Милтена, ушло в пятки. Но его судьба была уже решена.
- Хорошо, я согласен на твои условия, друг мой. Отведи от нас эту угрозу и ты получишь все, о чем просил.

Битва мага и шамана состоялась на следующее утро. Еще не все петухи успели пропеть подъем, а Георг и Милтен уже находились у входа в пещеру орка.
- Удачи, - тихо сказал Георг не глядя на Милтена.
Подмастерье кивнул. По телу пошла дрожь, но Милтен всеми силами себя успокаивал. В конце концов, главное – не лезть на рожон, оставаться за спиной у мастера. К тому же на голове рыцарский шлем, а на плечах кираса, на поясе вчерашние шпага и мушкет. Может быть от вражеской магии и не защитит, но все равно спокойнее.
Пещера оказалась совсем не глубокой. Маг и подмастерье не успели пройти и десятка шагов, как уперлись в тупик.
- Ну и где этот орк? – недовольно спросил Георг. – Если у Дитриха такие шутки, я…
- Не ругай своего коша, человек, - раздался голос, больше похожий на рык. Орочий шаман вышел прямо из стены. Он очень походил на изображения его сородичей в учебниках и рисованных балладах. Под два с половиной метра, похожий на клыкастую обезьяну. Из одежды только набедренная повязка, да ожирелье из какого-то редкого камня. Только глаза немного отличались. На картинах глаза у орков вечно налитые кровью, звериные. А у шамана вполне осмысленные. Они действительно разумны.
- Где твои подмастерья? – спросил Георг.
- Остались за стеной, - пожал плечами Харр-Кашар. – Мне вовсе не обязательно держать их на виду. Лишь бы были неподалеку. Начнем?
- Милтен, назад! – скомандовал Георг. Мальчишка с готовностью отбежал почти к самому выходу из пещеры.
- Заковал своего назха в железо, - сказал орк. – Не поможет.
- Я думал это будет честный бой, - процедил сквозь зубы Георг.
- Мне ничего не стоит убить сначала его, а потом тебя. Это не возбраняется нашими понятиями. Но… назхи сейчас стали более редки, чем шаманы. Я не трону его, если можно будет обойтись без этого. А если после нашей битвы он останется жив, заберу с собой. Если победишь ты – можешь забрать моих, если сумеешь откопать.
Георг отошел на несколько шагов и приготовился колдовать. Орк неторопливо разминал руки. Нападать первым никто не спешил. Первым терпение лопнуло у орка. С пальцев шамана вырвалось несколько тоненьких молний, которые на пол пути к Георгу превратились в шипящих змей. Но они даже не успели шлепнуться на землю. Маг испепелил их щелкнув пальцами. Георг что-то прошептал и орк забавно запрыгал – земля под его ногами буквально раскалилась как сталь в горне. Но тут же покрылась корочкой льда по воле Харр-Кашара.
Бой набирал обороты. Между двумя чародеями летели искры и лезвия, плямя и лед, камни и чистый свет. Сами они, тем не менее оставались почти не подвижными. Милтен привалился к стене пещеры. До последних мгновений было терпимо, но сейчас накаты потери силы будто удвоились. Подмастерье перестал чувствовать ноги и упал на землю. В глазах поплыло. Он с трудом рассмотрел окровавленного орка, торжествующего над скрюченным Георгом. Мастеру тоже приходилось не сладко.
- Что это, - прошипел маг, тоже поваливаясь на бок.
- Что бы пить из другого жизненную силу, не обязательно, что бы у него в сердце был осколок. Всего-то надо немного сосредоточения.
Кажется орк хотел сказать еще что-то, но не успел. В пещере грянул гром и шаман упал. Его морда превратилась в сплошное кровавое месиво. Георг обернулся. Его подмастерье лежал без сознания. В его руке покоился еще дымящийся мушкет…

Милтен, прозванный в последствии бароном-стрелком выжил в схватке шамана и мага. Но, увы всю жизнь теперь обязан был ходить с тростью – правая нога почти отказала. Однако он получил свое баронство, крупную виллу и полтора десятка слуг. А маг Георг, отстроил свою гильдию неподалеку и часто наведывался к нему в гости. Вдобавок к тому, что выторговал у короля маг, бывший подмастерье получил клятву в том, что никогда ни один из его потомков не станет невольником у мага. Георг дал эту клятву без особой охоты, только в благодарность за спасение своей жизни. А сам Милтен решил никогда не рассказывать ни своим детям, ни детям детей о свойстве, что хранит в себе его род. Об осколке в сердце, который дарует искру в чужой руке.

Серое каменное плато тянется до самого горизонта, сверху нависают тёмно-синие тучи, местами почти чёрные. Похожие на каменных исполинов, двигаются неспешно, уверенные в своей мощи. Иногда сталкиваются, слышен сильный грохот, треск, будто ударились две скалы размером с горный хребет. Но ещё раньше исполины покрываются мелкими трещинами, мир замирает, ослеплённый яркой вспышкой! Плато ровное, но иногда встречаются обломки скал, от их основания в разные стороны расходятся трещины, будто Создатель в ярости, когда что-то не получалось, ломал горы и кидался обломками.
Сильный порыв ветра ударил сбоку, каменная стена приблизилась рывком. От сильного удара выбило дух, правое плечо онемело. Хотелось закричать, Тамриэль стиснул зубы, выровнял полёт. Боль настолько дикая, что впервые усомнился, а правильно ли поступает?
За спиной неустанно работают два больших крыла, покрытые ослепительно былыми перьями.
Тамриэль почувствовал слабый укол совести – ведь не сам придумал, подсмотрел, почти украл… Он тогда проносился над одним из горных хребтов, заметил странных созданий, кружащих над долиной. Птицы… Так их назовут люди. А когда пришло время измениться, он взял от них ту часть, что позволяла парить над землёй, смотреть на мир с огромной высоты.
Плато осталось позади, мимо с бешеной скоростью проносятся каменные стены. Горы пронизаны ущельями, ветер здесь главный враг. Тамриэль впервые почувствовал усталость. Ветер норовит бросит на камень, зацепить острый выступ, слабое тело не выдержит, будет долго падать вниз, ударяясь о стены ущелья.
Тамриэль боролся изо всех сил, часто отдыхал, прячась за скальными выступами. Белые крылья посерели, обвисли, с каждым разом всё труднее махать. Тамриэль с большим трудом пересек Горы, в изнеможении упал на красную, как Солнце вечером, землю. Небо выгнулось куполом, кроваво-красное, облаков почти нет.
Едва нашёл силы, чтобы подняться. Раньше, когда был мыслью Творца, проникал в любой уголок Мира с лёгкостью, мог забраться в сердце Гор, потрогать Небесный Купол, опуститься на дно самого глубокого ущелья, не страшась огромной толщи воды над собой!
Теперь ноги едва держат, два и всё тело дрожит от напряжения и усталости. Он медленно разогнался, с силой оттолкнулся от земли. Крылья подхватили, заработали часто-часто, не давая упасть.
С ужасом ощутил, что красный мир огромен. Горы за спиной превратились в крохотную точку, а впереди насколько мог видеть, красная земля смыкается с таким же красным Куполом. Странно, мелькнула мысль, раньше никогда здесь не был… Впрочем, не было и необходимости.
Странное ощущение заставило оглянуться. Почти забыл, что мысли могут чувствовать другу друга. Со стороны гор стремительно приближаются три светящиеся точки. Тамриэль прикрыл рукой глаза, смотрел сквозь растопыренные пальцы. Блеск нестерпимый, мысли остановились совсем близко, зависли на его уровне. Свет слишком яркий, глазам больно даже сквозь закрытые веки.
- Лолиэль, Тираэль, Альдар, - сказал Тамриэль дрогнувшим голосом. – Прошу вас…
Боль исчезла, Тамриэль разомкнул веки. Мысли повисли совсем рядом, можно дотронуться рукой, от них исходит ровный мягкий свет.
- Тамриэль!
Тамриэль вздрогнул, голос проник в каждую частичку тела, заставил трепетать, словно говорит сам Создатель.
- Я слышу тебя, Альдар, - с трудом выдавил Тамриэль. – Что ты хочешь?
- Почему… почему ты так выглядишь? – голос Альдара оказался полон удивления.
Тамриэль запнулся с ответом.
- Он слишком много проводит с новым творением Создателя, человеком, - Лолиэль говорит спокойно, но Тамриэль всё же уловил хорошо скрываемые нотки раздражения.
- Тогда почему ты здесь, а не с ними? Куда ты направляешься? – потребовал Альдар.
Тамриэль не ответил.
- Что ж, тогда сам узнаю…
Альдар, вспомнил Тамриэль, старшая мысль Творца. Их не больше десяти, это они по воле Творца дали жизнь всем созданиям, кроме последнего.
Тамриэль ощутил, как нечто проникло в него, яркий свет наполнил мир. Через мгновение он очнулся на спине, над головой повисли три светящиеся точки.
- Ты сумасшедший… Ты… ты… как смог решится? Против Создателя…
- Альдар, - Тамриэль поднялся. – Ты смог лишь увидеть, но не понять…
- Мне не нужно понимать! – крикнул Альдар. – Ты пошёл против Создателя, выкрал его частицу, Искру… Я уничтожу тебя!

Тамриэль очутился на маленьком клочке земли, скалы вокруг закрывают мир. Из-под основания скал струится поток расплавленной породы, «кровь земли» сжигает всё на пути, уходит под основание скал по другую сторону.
Остров под ногами качнулся, один край приподняло, другой накрыло расплавленным потоком. Островок медленно пошёл вниз, Тамриэль забрался на вершину плиты. «Кровь земли» близко, жар невозможно терпеть, Тамриэль закричал, когда расплавленный поток коснулся ступней…
Снова яркий свет…
Мир погрузился во мрак. Мимо проносятся тени, самые маленькие с его ладонь, стремительные, быстрые. Самые большие похожи на горы, двигаются неспешно. Маленькие тени в страхе разлетаются при виде гигантов. Тамриэль ощутил, что погружается всё глубже и глубже во тьму. Ближайший гигант развернулся, направился к нему. Тамриэль отчаянно заработал руками, гигант совсем близко, ещё чуть-чуть и…
Вспышка…Больно глазам…
Он оказался на скальном уступе. Вокруг, насколько хватает зрения, горы. Ветер промораживает до костей, онемевшие от холода пальцы едва цепляются за камень. Он пытается подняться выше, сильный порыв срывает со скалы, он падает на дно ущелья…

- Хватит!
Видение прекратилось. Тамриэль очнулся на земле, вокруг снова красный мир песка. Мысли всё ещё рядом.
- Хватит, Альдар! - Тамриэль с удивлением услышал голос Тираэля. – С него достаточно.
- Он предал Создателя. Никто не смеет… так. Лишь Творцу решать, кому из созданий выпадет право унаследовать его силу!
Тамриэль открыл глаза. Тираэль перед ним, чуть дальше Альдар и Лолиэль. Тираэль защищает?
- Не защищаю, - послышалось в ответ. – Даю шанс объяснить. Зачем ты выкрал искру? Что хочешь дать человеку?
- Творец умирает, - начал Тамриэль. – Ещё задолго до создания этого Мира, он создавал Миры настолько огромные и прекрасные, что наш по сравнению с ними всего лишь песчинка в этой пустыне! Я пробовал заглянуть за Край… И испугался! Но Время неумолимо даже для Творца. Силы постепенно заканчивались, на последнем вдохе он создал наш мир, крохотный, почти незаметный в огромной массе.
- А дальше? – спросил Альдар.
- Затем создал нас.
- Нас?
- Да. Мы его мысли.
Послышался тяжёлый вздох, осторожный голос Тираэля:
- Откуда ты всё знаешь? Кто ты, Тамриэль?
- Я первая мысль Творца. Чуть позже Он создал десять старших мыслей. В помощь нам отправил ещё множество младших мыслей. Мы положили начало этому Миру, разве не помните? Альдар, ты сотворил сушу, горные хребты, ущелья… Тираэль, ты заполнил мир водой. Лолиэль, ты закрыл Мир Небесным Куполом! Сильмир положил начало жизни! Сильмир и Тираэль первые наблюдали, как развивается жизнь в Мировом Океане. Улим помог заселить сушу, воздух. Дальше следили все вместе, помогали, направляли…
Тамриэль выдохнул, рассказал всё на одном дыхании. Старшие мысли молчат, переваривают.
Тамриэль разбежался, ноги выбросили тело вперёд и вверх, крылья подняли, понесли по воздуху. Тамриэль чувствовал себя отдохнувшим, полным сил. Всё-таки не всё успел перенять у человека, не всё. Красный мир бесконечен, раньше не замечал или пролетал в спешке. Даже и не помнил, пытались ли заселить Красные Пески, Серое Плато, Горы?..
Старшие мысли догнали быстро, полетели рядом. Первым заговорил Альдар:
- Значит, мы – часть Творца?
- Да. Уже давно выполняем Его работу, точнее, мы – это Он, но… а, да не важно.
Дальше летели молча, старшие молчат, столько времени не знать… не каждый сможет принять.
- Зачем Он создал человека? – вдруг спросил Тираэль.
Тамриэль запнулся с ответом, ветер забросил в рот горсть песка. Тамриэль закашлялся, ответил после паузы:
- Он хотел создать себе подобного. Чтобы продолжал начатое, мог творить.
- И… получилось?
- Ещё не знаю. Человека создали не мы, это Его творение.
- Но что хочешь ты? Что хочешь дать человеку? – спросил Альдар.
- Свободу. Он держит человека у себя, я хочу отправить в наш мир.
Мысли вновь погрузились в молчание. На стыке Неба и Земли появилась маленькая точка, по мере приближения вырастала, поднималась, закрывая мир всё больше и больше.
- Да-а, - протянул Тамриэль. – Раньше вершина горы упиралась в Купол.
- Что за гора? – спросил Альдар.
- В основании находится Первокамень, - пояснил Тамриэль. – С него Создатель начал сотворение нашего Мира.
Тамриэль замахал крыльями чаще, гора стремительно надвигалась, уже закрыла обзор от одного края до другого. Тамриэль долго летал вдоль подножия, Альдар, Тираэль и Лолиэль следовали за ним, помочь не решались, слишком велик шанс вызвать гнев Творца.
Из маленького ущелья, где мгновение назад исчез Тамриэль, послышался радостный голос:
- Нашёл! Путь к Первокамню начинается здесь.
Тамриэль парил рядом с провалом, из темноты тянуло холодом, сыростью.
- Погоди, - остановил Альдар. – Ты всерьёз? Хочешь дать свободу?
- Да.
- Тогда я должен признаться.
- В чём?
- Мне известно, почему Создатель не выпускает человека, - ответил Альдер.
- Откуда?
- Мы ведь мысли Творца, верно. У меня было много видений, разных, иногда настолько страшные, что не хочу вспоминать… Человек получит Искру Творца, шанс создавать, творить, как делал это Создатель. Но приобретёт и нечто… страшное. Зависть, ревность, ложь, предательство… Не знаю, что это, я лишь видел, но понять не смог. Однако чувствую, что плохое.
Тамриэль опустил голову, цель близко, стоит только соединить Искру и Первый Камень Творения, тогда человек сбросит оковы Создателя и войдёт в этот мир.
Тамриэль направился к входу.
- Брат убьёт брата! – крикнул вдогонку Альдер. – Вот с чего начнётся путь человека! Создатель не рискнул, сможешь ли ты?..
- Да, - ответил Тамриэль. – Должен.
Старшие мысли наблюдали, как в тёмном провале исчезает первая мысль Творца. Странно, что Тамриэль в последний путь избрал облик последнего творения, отказался от прежней силы и могущества. Быть может, вовремя понял, что, не смотря на явную слабость, человек равен Создателю?
Или сможет превзойти Его?
Должен превзойти.