Хм... ну, тоже, пожалуй, не буду мучить ожиданием. Выкладываю своё. Прошу не удивляться - рассказ своеобразен. Мне пришла в голову мысль, что борьба может быть не только между кем-то и кем-то или чем-то и чем-то, но и просто в ком-то одном. Внутренняя борьба.
Она, быть может, не столь заметна, но для внимательного читателя - очевидна! Невнимательному же спешу напомнить, что борьба бывает не только резкой, ежесекундной или постоянной, но и продолжительной, растянутой на годы.
На всякий случай выписка из словаря. Слово "бороться".
Quote (Словарь)
1.
а)перен. Упорно сопротивляться кому-л., чему-л.
б) Добиваться прекращения, уничтожения чего-л.
2.
Принимать активное участие в борьбе противоположных общественных групп, направлений, течений и т.п.
3.
перен. Вступать в противоречие, противостоять (о чувствах, устремлениях и т.п.).
4.
перен. Упорно добиваться чего-л., преодолевая препятствия.
Добавлено (02.07.2008, 21:59)
---------------------------------------------
Моё новое изобретение!
«– …Если бы об этом спросили вас, что бы вы ответили?
Армстронг подумал несколько минут, потом медленно произнёс:
– Я бы сказал, что жизнь – это категория материи, и не стал бы ломать голову.
Без всякого восторга человек пробормотал:
– Спасибо. Это интересно.»
Эрик Фрэнк Рассел, «Безумный мир».
2047.
Сорок седьмой год запомнился многим яркими событиями в области космических исследований. В частности многие с восторгом вспоминали Вторую Марсианскую Экспедицию, открытие планет у Альфы Центавра и создание первой в мире космической обсерватории, посетить которую мог любой желающий за символическую плату в пятьдесят тысяч евро… Звёзды кружились вокруг, то приближаясь, то отдаляясь, и не было им конца. Бессчётное количество огоньков осветили окружающее пространство. Некоторые были яркими, некоторые тусклыми. Одни светились красным, другие голубым, третьи снежно-белым. Созвездия и туманности, скопления и галактики. Великолепное завораживающее зрелище!
– Наша экскурсия заканчивается! – возвестил приятный женский голос из динамиков. – Уважаемые посетители Звёздной Обсерватории имени Хаббла, мы ждём вас снова у себя по вторникам, четвергам и выходным! Мы надеемся, что вам понравятся наши новые познавательные программы!
Посетители потянулись к выходу из зала, с интересом обсуждая увиденное.
– Папа, а мы в невесомости? – спросил десятилетний Паша, глядя себе под ноги. Отец посмотрел на него, озорно улыбаясь.
– Конечно! Неужели не чувствуешь, как тянет летать?!
– Тогда почему мы не летаем?
– Пол намагничен, – терпеливо пояснил отец. – Помнишь, нас просили переобуться в аэропорту? Так вот, под мягкой подошвой этих миленьких ботинок скрываются магнитные пластины, которые и не дают нам взлететь.
– А если я их сниму? – поинтересовался любознательный малыш.
– Лучше не надо, – усмехнулся отец. – А то ещё ударишься головой о потолок, будешь потом реветь.
– А вот и не буду! – возразил Паша, но ослушаться отца побоялся.
– Не стоит пытаться учиться летать, если не рождён для полётов, – медленно произнёс отец, задумавшись о чём-то своём.
Они шли по длинному коридору, стены которого были сделаны из свинцового бронестекла. Внизу в двухстах километрах замерла величественная Земля, увлекая взгляд своей округлой формой, заставляя всматриваться вниз, пытаясь увидеть нечто неведомое и таинственное. Над горизонтом зависло Солнце, которое казалось не таким ярким из-за дополнительной защиты бронестекла.
– Скажи мне, сынок, – медленно произнёс отец, – каким ты видишь мир?
Паша посмотрел на него с восторгом, будто ждал этого вопроса.
– Мир огромен! – выпалил он. – Он настолько велик, что его не познать и за тысячи жизней! И он для нас, только для нас! Ведь так?..
– Так, – грустно улыбнулся отец. – Всё именно так…
Когда они сели в самолёт, Паша принялся изучать кипу брошюр, добытую в обсерватории. Ему нравился космос, и нравилась история его покорения. Отец сел справа. Слева у иллюминатора замер какой-то студент, не захотевший расстаться с учебником даже во время экскурсии. Паша мельком поглядывал на страницы учебника, рассматривая какие-то графики и формулы.
– Интересуешься математикой? – добродушно повернулся к нему студент. Ему было лет двадцать на вид. На носу очки с круглыми линзами. Худощавый, в красно-серой клетчатой рубашке и чёрных джинсах. Лицо, казалось, принадлежит необычайно умному человеку, но улыбка портила это впечатление.
– Да, – гордо ответил Паша. – Математика интересная и простая, как всё гениальное, – процитировал он кого-то.
– Неужели? – ещё шире улыбнулся студент, обнажая ряд не очень ровных зубов. – Посмотри-ка сюда! – Он протянул ему учебник. – Сможешь решить первую задачу?
Паша взглянул на условие, затем на прилагаемый график, после чего произвёл мысленный расчёт.
– Плюс-минус двадцать девять, – уверенно сказал он.
Студент удивлённо хлопал глазами, не веря в происходящее. Он придирчиво проверил страницу учебника на наличие чьих-либо записей на полях, изучил название – «Высшая математика» – и, ничего не понимая, посмотрел на мальчика.
– Сколько тебе лет?
– Десять! – гордо ответил Паша. Студент посмотрел на его отца.
– Он у вас вундеркинд?
– Да не то что бы вундер, – усмехнулся отец. – Просто память хорошая у паршивца. Вот и выпендривается перед всеми подряд.
Паша польщённо улыбался.
2057.
…исследование пояса астероидов, вакцина от рака лёгких, усовершенствование теории поля и первая научная формулировка принципа работы системы подачи беспроводного электричества. Так же этот год памятен созданием новой уникальной образовательной программы, а её создатель Павел Озеров стал самым юным обладателем Нобелевской премии… – Паша!
– Ну что?..
– Не отвлекайся!
Лена смотрела на него с таким невообразимым возмущением, что Паша поспешно убрал руки от её блузки. В лаборатории помимо них никого больше не было.
– Такая замечательная возможность, – проворчал Паша, вновь поворачиваясь к временно забытой аппаратуре. – И времени у нас полно…
– Ты же знаешь, осталась неделя, – сказала ему Лена, осторожно прижимаясь к его плечу. – Ну не сердись, я же ради тебя стараюсь.
Паша мельком глянул на неё, но промолчал.
– Хватит дуться, – нахмурилась Лена. – Вот когда сдашь диссертацию, тогда… – Она особо выделила слово «тогда», но Паша не отреагировал. Он вообще плохо поддавался на классический набор женских уловок. Хотя, как считала Лена, всё было не так уж безнадёжно.
Паша вдруг исхитрился одним ловким быстрым движением обнять её и прижать к себе, и в этот момент кто-то тактично кашлянул со стороны двери.
– Простите, я не помешал? – спросил высокий мужчина лет пятидесяти на вид, в чёрном костюме, лакированных ботинках и смешном галстуке, создающем впечатление лёгкой безумности вошедшего.
– Нет-нет, Владислав Александрович! – поспешно заверили его молодые люди, моментально отстраняясь друг от друга. Перед ними был сам академик Сахаров, создатель лекарства от СПИДа.
– Павел Викторович, мне надо с вами поговорить, – пряча улыбку, сказал Сахаров. Паша кивнул, виновато посмотрел на Лену и вышел вслед за академиком.
– Как поживает ваша диссертация? – спросил Сахаров, когда они оказались у него в кабинете.
– В процессе завершения, – заверил его Паша.
– Вы, кажется, изволили посвятить меня в детали вашей работы на прошлой неделе. И я с тех пор всё время думаю, как же вам пришла в голову такая замечательная мысль?
– Всё очень просто, Владислав Александрович, – чуть запинаясь, промямлил Паша. Он заметно волновался. – В основу этой системы я вложил свои методы изучения. У меня всегда была хорошая память, и это не случайно. Я долго думал, прежде чем понять, как проще всего запомнить тот или иной факт. – Паша стал говорить увереннее, иногда жестикулируя, повышая голос. – И сколько возможностей это открывает перед нами! Повышение квалификации персонала! Дети, сдающие на отлично высшую математику в четвёртом классе! Новый скачёк в развитии, новая ступень эволюции!
Он говорил долго, иногда сильно отвлекаясь от темы, иногда несколько преувеличивая значимость своей работы. И всё же идея была на диво хороша.
– Ну что ж, это весьма и весьма интересно, – сказал академик, дослушав до конца. – Вы невероятно изобретательный молодой человек. – Он на секунду задумался, прежде чем спросить: – А вы помните, какое ваше самое первое изобретение?
– Конечно! – улыбнулся Паша.
– Расскажете?
– Только по секрету. Этот проект ещё не осуществлён, я оставлю его на чёрный день.
Паша взял листок бумаги, что-то быстро на нём нарисовал, написал сбоку пояснение к картинкам и протянул листок академику. Сахаров несколько секунд вглядывался, слегка прищурившись, а потом от души расхохотался.
– Да, это действительно серьёзный проект! – заявил он, утирая слёзы. Паша был рад произведённому эффекту.
Через две недели его имя стало известно всему миру.
– Мистер Озеров, так?
Паша, продолжая идти, глянул на среднего роста мужчину в белой летней рубашке и широких брюках. Короткая причёска, светлые волосы, приветливое лицо. Лёгкий акцент. Иностранец?
– Так, – наконец, подтвердил он. Иностранец зашагал рядом, радушно улыбаясь.
– Вы не против трёх минут разговора?
– Я очень спешу, – с раздражением ответил Паша, и не врал. Звонок из больницы застал его врасплох – отцу стало хуже.
– Уделите мне хотя бы минуту. Только одну, пожалуйста! – не унимался иностранец, продолжая улыбаться.
– Говорите.
Но странный мужчина молчал. Паша нетерпеливо посмотрел ему в глаза и…
…Улица стала медленно расплываться, постепенно растворяясь в сумраке. Люди вокруг исчезали. Затихли все звуки, и стал слышен на грани слуха странный неведомый гул, шедший откуда-то снизу. Черты лица иностранца стали резкими. Исчезли яркие цвета, и иностранец стал похож на нарисованного карандашом человечка.
– Власть, – произнёс иностранец. – Деньги. Богатство. Слава. Любовь. Могущество. Вечная жизнь. Любое желание без всяких ограничений.
Паша попытался пошевелиться, но взгляд иностранца парализовал его. Не было возможности кричать. У него едва получалось дышать. А иностранец всё говорил, перечисляя мыслимые и немыслимые желания.
– Всё это может стать твоим. Нам нужно от тебя лишь одно – сотрудничество. Добровольное служение нашим идеям. И ты получишь всё, о чём пожелаешь!
– НЕТ, – выдавил из себя Паша, теряя последние силы.
– Большое спасибо, – как ни в чём не бывало, произнёс иностранец и исчез.
Окружающий мир вдруг вспыхнул ослепительными красками, вновь наполняясь людьми, звуками, пространством. Вокруг была всё та же яркая улица. Шумели машины, дул лёгкий ветер. Повсюду слышались голоса. Паша огляделся вокруг, ища взглядом неведомого иностранца, но того нигде не было видно.
Вспомнив об отце, Паша поспешил в больницу.
– Видишь, сынок, как всё обернулось, – сказал прикованный к больничной койке отец, глядя на своего ставшего знаменитым сына. – Пара дней, и я уже не смогу с тобой поговорить.
– Зачем ты так?..
– Потому что это правда. А правде и смерти надо смотреть прямо в глаза.
В палату заглянула медсестра.
– Виктор Дмитриевич, вам принести что-нибудь?
– Не надо, милая моя. Просто позвольте мне побыть с сыном наедине несколько минут.
Они вновь остались одни. Некоторое время они просто молчали, глядя друг на друга. Потом отец заговорил:
– Вот тебе моё, так сказать, напутственное слово. – Он вздохнул. – Будь счастлив, честен, здоров. Это самое главное. Пусть спокойно живётся на земле. Никаких интриг не надо, это только портит людей – я знаю. А вообще много слов не надо. Надо делать…
Он замолчал. По его щекам текли слёзы.
– Прости, я опять говорю невпопад. Я хотел спросить тебя. Каким ты видишь этот мир?
Паша был не готов к этому вопросу.
– Мир сложен, – ответил он. – Много трудностей, много забот. Люди не могут друг другу доверять, всюду царит эгоизм. Миром правят деньги, и хоть за них нельзя купить всего, но можно создать иллюзию счастья.
– Ты мечтаешь о счастье?
– Да. Мне хотелось бы быть счастливым. Просто, чтобы был дом, где меня любили. Где не будет забот и боли. Где я смогу быть спокоен, и никуда не спешить.
– Это хорошо, – улыбнулся отец, утирая слёзы. – Сейчас медсестра вернётся, кричать на меня будет. Ты иди, сынок, и ни о чём не волнуйся. Я всегда с тобой.
Паша неуверенно поднялся и медленно, останавливаясь после каждого шага, подошёл к двери.
– Павлик! – позвал отец. Голос его дрогнул. – Если встретишь маму, скажи, чтобы не злилась на меня. Мне от этого очень плохо…
– Она не приходила?
– Зачем ей приходить? – усмехнулся отец. – Ты всё поймёшь позже. Не забудь ей передать. Ну всё, иди…
Паша вышел, тихо притворив за собой дверь. Сердце болезненно сжалось при мысли, что он говорил с отцом в последний раз. Но внутренний голос попытался всё же напомнить, что жизнь продолжается…
2067.
Покупайте уникальный тонизирующий напиток «Нисти Плюс»! «Нисти Плюс» – энергия на весь день! «Нисти Плюс» – это запас бодрости и хорошего настроения! Пейте «Нисти Плюс», и удача будет сопутствовать вам всегда! Продукт произведён компанией «New Skyline». Болезнь – страшный удар по разуму. Паша обхватил руками голову, не слыша и не видя ничего и никого. Было трудно представить, что жизнь может закончиться так нелепо. И что за предчувствие заставило его провести полное обследование? Он считал это обычной прихотью, какие приходят в голову ежедневно.
А ведь ещё недавно он беззаботно жил, веселился, развлекался, позабыв об осторожности. Цитировал боссу Авербаха: «Заработать много денег – храбрость! Сохранить их – мудрость! А тратить – искусство!»
Идиот! Трижды идиот! Корпоративные вечеринки, поездки за город, сауна, девочки. И так почти каждую неделю. И теперь словно приговор – СПИД.
Паша не помнил, как добрался до дома. Бессмысленно бродил по квартире, натыкался на мебель, вяло опирался о стены. Достал потемневший от старости отцовский блокнот и раскрыл его на последней странице.
«Каким ты видишь мир?»
Он знал. Отец… Он, безусловно, знал, что Паша будет вновь и вновь пролистывать этот блокнот, перечитывая отцовские мысли.
– Прости, папа. Думаю, ты снова мной недоволен. Ты спрашиваешь про мир, в который уж раз. – Паша пристально всмотрелся в своё отражение в зеркале. Он был похож на отца. Даже слишком похож. – Ещё неделю назад я бы ответил тебе, что мир состоит лишь из желаний. И из стремлений к их осуществлению. Но я был неправ. Я забыл о чувствах, думая лишь о деньгах. Я забыл о близких, заботясь лишь о себе. Я забыл всё, чему ты меня учил. А теперь я вижу, что этот мир лжив. И люди как отражения так же лживы. Всё пропитано лживостью. Обманчивостью надежд. Вечным разочарованием. Мир – это пустыня, в которой к единственному колодцу, единственному источнику влаги и жизни тянутся бессмысленные очереди из миллионов людей. И многие из них – большинство – так и не дождётся своей капли счастья. А есть ли оно – счастье?
Паша аккуратно закрыл блокнот и спрятал его в столе. Не медля больше ни секунды, он взял телефон и набрал номер Лены.
– Алло? – послышался в трубке до боли знакомый и почти забытый голос.
– Лена, это Паша. Надо поговорить.
– Паша?.. Ты так долго не звонил. Что-нибудь случилось?
– Я расскажу всё при встрече. У тебя на сегодня нет планов?
– Нет.
– Тогда жду тебя через час у того самого кафе.
– Хорошо…
– До встречи!
Он положил телефон, быстро собрался и вышел. Вскоре он был на месте. Он осмотрелся по сторонам. Название кафе он никогда не знал – вывеска была на французском.
Так, размышлял он. Что дальше? Приглашу её внутрь, сядем за столик. Всё обсудим. Хватит ли сил всё рассказать? Хватит, не переживай. Хм, вот так просто встретить её? Может хоть цветы купить? Впрочем, зачем? Это уже никому не нужно…
Лена не опоздала. Но она была не одна. Паша этого не ожидал.
Чёрт, она ещё и с «этим» пришла. Как его? Денис, вроде. Вот и посидели наедине. Надо его спровадить как-то…
– Привет! – бодро поздоровалась с Пашей Лена.
– Здравствуй, – хмуро отозвался Паша. – Я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Это важно.
Парочка переглянулась. Они зашушукались, обсуждая дальнейшие действия. Затем Денис кивнул и отошёл в сторону.
– Ну, – наконец сказала Лена, – о чём ты хотел поговорить?
– Может, зайдём?
Лена не была в восторге от такого предложения, но отказываться не стала. Они зашли в кафе и сели за крайний столик.
– Так, – вздохнул Паша. – Дело серьёзное, хотя… Прихоть, всего лишь прихоть.
– Что ты хотел?
Паша хмуро смотрел на неё. Затем достал чековую книжку, раскрыл, вписал сумму, расписался и протянул чек Лене.
– Возьми. Здесь полтора миллиона евро.
Кажется, у Лены был лёгкий шок.
– Ты что?! – растерянно спросила она.
– Мне не жалко денег. Леночка, послушай… У меня СПИД.
– Но СПИД излечим! И при чём тут…
– Излечим только на ранних стадиях. Я пока не знаю окончательного результата исследования, но если процесс необратим, я завещаю всё тебе. За всё то зло, что я тебе причинил.
Лена изучала чек каким-то невидящим взглядом.
– Я не возьму у тебя денег, – решила она.
– Возьмёшь. Мне они всё равно не нужны, а у тебя ведь семья. Кстати, как дети поживают?
– Растут, – на автомате ответила Лена. Кажется, она ещё не оправилась от шока.
– Вот и славненько. Порадуешь ребятишек. Жаль, что у нас с тобой не получилось ничего, ну да ладно. Дела минувших дней. Мне пора, не унывай, счастливо!
Он быстро поднялся, развернулся и вышел, не дав ей сказать и слова в ответ.
В автобусе было не так уж много народу. Были даже свободные места. Паша уже давно отвык ездить в общественном транспорте. Он сел рядом с каким-то толстым мужчиной, читающим газету. Некоторое время он думал о Лене, но затем все мысли выветрились из его головы.
Толстый мужчина повернул к нему голову.
– Мучают болезни? – вдруг спросил он. Паша вздрогнул.
– Не понимаю вас…
Толстяк улыбнулся.
– Наше предложение остаётся в силе. Власть, деньги, богатство, слава, любовь…
Паша чуть не подпрыгнул. Он вмиг покрылся потом, руки предательски задрожали, сознание заполнял собой мягкий голос толстяка.
– Ты ведь не хочешь умирать? Ну что тебе стоит сделать кому-то добро?
С огромным трудом Паша поднялся, прошёл на ватных ногах в дальний конец автобуса, но вдруг силы покинули его, и он упал на сиденье рядом с какой-то старушкой. Та неприязненно отстранилась, затем замерла словно парализованная. После чего взгляд её приобрёл осмысленное выражение. Старуха улыбнулась до боли знакомой улыбкой.
– Не думай, что сможешь так просто убежать от меня, – сказала она, и в другой ситуации это показалось бы Паше смешным. Если бы не эта адская улыбка. – Ты можешь излечиться. Можешь даже пожелать жить вечно, если тебе это надо.
– Я не буду! – через силу выдавил из себя Паша.
– Да? – ехидно протянула старуха. – А хочешь, я скажу тебе результаты обследования? Ну?
Паша отрицательно помотал головой.
– А зря, мистер Озеров. Прелюбопытно, но вы умрёте раньше срока! Забавно, правда?
– Хорошо, – прошептал Паша.
– Ну-ка погромче, – издевательски подбадривала его старуха.
– Я согласен на разовый контракт. Услуга на услугу. Понятно? Никакого постоянного сотрудничества.
Старуха задумалась на миг. Затем улыбнулась ещё шире.
– Отлично! Считай, что мы договорились.
Старуха эффектно щёлкнула пальцами, и в тот же миг в кармане Пашиной рубашки зазвонил мобильный телефон. Паша поднёс трубку к уху.
– Да?
– Павел Викторович? – послышался знакомый голос. – Это Сахаров. Мне только что звонила Лена, просила помочь. Я всё знаю. Немедленно приезжайте ко мне! Я буду вас ждать.
– Я еду, – заверил академика Паша, отключая связь.
– Мы договорились, – напомнила старуха, и её взгляд помутнел, обретая прежний разум.
2077.
Технология управления мыслью компьютерами и прочими системами значительно облегчила жизнь многим инвалидам, да и обычным людям. Это был определённо решительный шаг вперёд в развитии коммуникационных устройств. Автор проекта, Павел Озеров, вошёл в число учёных, дважды награждённых Нобелевской премией… Десятилетнее бегство от мира. От бывших коллег, от потусторонних сил, от самого себя. Сколько это могло продолжаться? Паша вспоминал, с чего всё начиналось. Десять лет назад Сахаров избавил его от страшнейшего недуга, но затем… затем появился иностранец и потребовал плату.
Паша был удивлён, узнав, чего хочет этот странный тип. А тот лишь требовал правды! А именно правды об одном не самом удачном творении Паши – «Нисти Плюс».
– «Нисти Плюс» содержит четыре компонента, вызывающих привыкание. При длительном регулярном применении, напиток сжигает стенки желудка, да и кишечника в придачу! – так говорил он журналистам после того, как уволился из «New Skyline». Его бывшие коллеги не простили его. Паше пришлось исчезнуть. Компания несла многомиллионные убытки. Цена искупления – смерть.
Паша догадывался, чего на самом деле добивался Иностранец. Он хотел, чтобы Паша сам попросил помощи, избавления от врагов, от постоянной угрозы смерти. Но Паша не просил. Он скитался годами по миру, нигде не задерживаясь дольше недели.
Ныне он лежал на какой-то свалке, в грязном плаще, с двухнедельной щетиной на лице. Подложив под голову сумку, Паша заснул крепким сном. Во сне его иногда навещал отец.
– Здравствуй, Павлик, – сказал ему отец, возникая из пустоты. Вокруг была всё та же свалка, хоть и немного расплывчатая, как это бывает во сне.
– Папа, я соскучился.
– Я знаю, сынок. Но пока ты ищешь свой путь, я не могу тебя часто навещать. Ответь мне, каким ты видишь этот мир?
– Я устал от этого вопроса. Мне не разгадать его, – вздохнул Паша, отворачиваясь.
– А ты постарайся, – подбодрил его отец.
– Хорошо. Мир – апофеоз лицемерия. У мира две стороны, две правды. Он как монета, где с одной стороны зло, а с другой добро. И эти два понятия неразрывно связаны, постоянно взаимодействуя между собой. Мир… как триггер, в котором два разных прибора могут работать с пользой друг для друга.
Отец покачал головой.
– Ты всё ещё далёк.
– Да уж, далёк! – раздался вдруг рядом знакомый до дрожи голос. В пространстве перед Пашей материализовался Иностранец. – Всем привет! Давно не виделись!
Отец попытался подняться ему навстречу, но один взмах руки Иностранца заставил его просто раствориться в воздухе.
– Что ты сделал?! – вскочил в ужасе Паша.
– Гадость, малыш. Очень неприятно, но теперь он наш. Ему не вырваться. Надеюсь, ты понимаешь, к чему я веду?
Паша сжал кулаки.
– Услуга на услугу, – сквозь зубы произнёс он. – И никак иначе…
Возвращение в этот город было неизбежным. Оставалось надеяться, что большинство его врагов уже сгинули. Паша иногда следил за ними, но не мог сказать с полной уверенностью, что охота за ним закончена.
А вот и тот дом. Вверх по лестнице. Четвёртый этаж, кажется. Паша позвонил в крайнюю слева дверь.
Через полминуты на пороге оказался Денис.
– Привет, – просто сказал ему Паша. – Лену позови.
– Зачем?
– Не твоё дело!
– Моё, – возразил Денис.
– Я тебе сейчас рожу разобью! Быстро зови!
Паша мысленно укорил себя. Надо успокоиться, повторял он. Непременно успокоиться. Денис грозно смотрел на него. Фигура у него была атлетическая, да и мышцы не малые, но что-то было во взгляде Паши такое, отчего с ним спорить очень не хотелось.
Денис угрюмо развернулся и скрылся в недрах квартиры. Через миг на лестницу вышла Лена.
– Ты всё так же красива.
– Где ты был всё это время?
– То там, то сям. Не важно. – Паша вздохнул. – Мне нужны деньги. И лаборатория.
– Опять какая-то безумная идея?
– Поверь, это действительно важно…
Через полтора месяца Паше пришлось делать доклад о проделанной работе.
– Друзья! – воззвал он к своим коллегам. – Позвольте представить моё новое изобретение! С его помощью можно управлять компьютером посредством одной лишь мысли! Сейчас я вам продемонстрирую. Вот этот приборчик реагирует на течение электрических потоков, отмечая мозговую активность. Крепится к любой части тела, но лучше, как вы понимаете, к голове. – В зале послышался смех, и Паша приободрился, приняв это как добрый знак. – Теперь смотрите. Я двигаю курсор одной лишь своей мыслью! А как же клавиша «ввод», спросите меня вы? Всё просто. Необходимо запрограммировать прибор на определённый мгновенный образ. К примеру, вспышка синего света. Представив подобную вспышку мысленно, я могу отдать команду прибору осуществить «ввод». А теперь кое-что о технических характеристиках…
2087.
…К восемьдесят седьмому году как раз затихли последние отголоски той страшной войны, что постигла мир после прорыва в области бесконтактного контроля технологий. Мы вынесли из той войны много уроков, главный из которых – даже добро может нести зло, если мы не готовы его принять… Павел сидел на скамейке в небольшом освещённом солнцем скверике. Рядом резвились какие-то ребятишки. Неподалёку какой-то старик играл сам с собой в шахматы. Павел поднялся и подошёл поближе, глядя на доску.
– Желаете присоединиться? – спросил старик.
– С удовольствием, – ответил Павел, усаживаясь напротив. Они играли довольно долго, неторопливо и молча. Затем старик решил нарушить молчание.
– А я вас узнал. Вы доктор Озеров, ведь так?
– Угу, – зевнул Павел. – Я вас тоже узнал. – И, видя недоумённый взгляд старика, пояснил: – Сорок седьмой год. Обсерватория Хаббла. Вы мне показывали учебник высшей математики.
Старик нахмурился, вспоминая, а затем громко хлопнул себя по лбу.
– Не может быть! – воскликнул он. – Так это были вы! Вам же тогда было десять лет, не так ли?
– Так, – улыбнулся Павел. – Вам шах.
– И, чего уж там, мат! Тут и играть нечего.
Павел внимательно посмотрел ему в глаза.
– Как вас зовут?
– Олег Владимирович. Можно просто Олег.
– Очень приятно. А вы зовите меня просто Пашей.
– Я рад знакомству.
– Кстати, не хотите ли заглянуть ко мне? – предложил Павел. – Я бы хотел показать вам своё новое изобретение!
– Конечно! – засиял Олег. Всё-таки не каждый день знаменитые люди приглашают к себе в гости простых смертных.
Они поднялись на седьмой этаж.
– Я суеверный, знаете ли, – будто оправдывался Павел, – потому и купил квартиру на седьмом.
Номер квартиры тоже, вероятно, был выбран не случайно – 88. Они прошли внутрь, где их встретил равнодушным взглядом юноша, которому на вид было лет двадцать пять.
– Дядя Паша, это ты кого привёл? – спросил юноша.
– Это друг детства, – просто ответил Павел. Затем представил юношу: – Это Максим, сын моей близкой подруги. Помогает мне в моих исследованиях. Хм. Прошу на кухню! Чаю хотите?
– Не откажусь.
Павел поставил чайник греться, затем задорно повернулся к собеседнику.
– Сейчас я продемонстрирую вам своё последнее изобретение! Хотя, если честно, на самом деле это моё первое изобретение. Я просто его берёг до лучших времён.
Он насыпал с миску кошечьего корма и громко позвал:
– Кис-кис-кис!
На кухню вбежал толстый серый кот, который тут же кинулся к миске. Однако, принюхавшись, на его морде отразилось неподдельное удивление.
– Не жрёт он этот корм, хоть ты тресни! Модничает, кабысдох, – пояснил Павел. – А теперь хватайте его и поверните мордой к стенке. Он не должен видеть, что тут сейчас будет происходить!
Олег удивился, но всё же в точности выполнил данные указания. Павел тем временем достал какой-то баллончик с полки и пшикнул пару раз в миску. Перемешал содержимое рукой, чтобы создать иллюзию подмены пищи, и скомандовал:
– Запускайте кота!
Олег выпустил голодающее животное, и то, приблизившись к миске, начало жадно пожирать содержимое.
– Пожалуйста! Как подменили!
– Как вам это удалось? – озадаченно спросил Олег.
– Очень просто. Рыбный аэрозоль! Только и всего!
Вскипел чайник. Олег налил себе полную кружку кипятка. Павел отошёл к окну, глядя на светлый сквер.
– Вы что-то увидели? – спросил Олег, заметив заинтересованный взгляд Паши.
– Я вижу мир, – просто ответил Павел.
– И какой он?
Павел усмехнулся.
– Мир очень мал. Он совсем крохотный. И все его тайны лежат на виду прямо передо мной.
Эпилог (2090).
Покупайте рыбные аэрозоли! С запахом тунца, лосося или трески! Ваша киска непременно оценит гамму запахов нашей замечательной продукции! Порадуйте ваших любимцев! Павел умирал. Он не был болен, просто его жизненные силы подошли к концу. Рядом с его постелью сидели Лена, Денис, Максим, Олег. На их лицах видно переживание и сочувствие, но Павлу сейчас было спокойно как никогда. Он погружался в сон, и весь мир постепенно растворялся, погружаясь в сумрак. Не было больше друзей, не было стен и потолков. Не было пространства, в привычном понимании этого слова.
Осталась лишь постель, тёплое одеяло и ощущение покоя. Откуда-то снизу послышался низкий гул. Чувствовалось, что внизу обитает нечто, дарующее рассудку лишь боль – терпимую, но неприятную. А сверху вдруг засиял рассеянный свет. И свет этот был тёплым, мягким, дарующим успокоение.
Послышались приглушённые шаги, и у изголовья появился Иностранец. Он не улыбался, и было странно наблюдать его серьёзным. Павел улыбнулся ему, как старому знакомому. С другой стороны Павел услышал чьё-то бьющееся сердце. Он повернул голову и увидел отца.
– Здравствуй, Павлик, – сказал отец, добродушно глядя на постаревшего сына.
– Ты совсем не изменился, папа, – прошептал Павел.
– Да, – кивнул отец.
– Пришло время ответить на вопрос?
Отец вновь кивнул. От ответа мало что зависело. Скорее, это была простая формальность. И всё же надо выполнить ритуал до конца. Задать вопрос, на который человек искал ответ всю жизнь.
– Каким ты видишь этот мир?
Павел вздохнул, улыбаясь отцу.
– Это очень просто, папа.
Он замолчал на миг, закрыл глаза и, наконец, произнёс:
– Мир – это я!
25-27 июня 2008 года.
.
